Под ними лежало нечто мягкое, тщательно упакованное в пластиковый пакет.
Я развернула пакет. В нем находился светлый парик, по цвету почти неотличимый от моих волос. Я внимательно осмотрела его. К нему было привязано нечто непонятное, мягкое, по цвету и текстуре напоминавшее кожу.
С ужасом представив искромсанные человеческие тела, разбросанные по участку вокруг дома, я все же заставила себя как следует разглядеть странный предмет. Вскоре я поняла, что это надувная кукла в человеческий рост с настоящими волосами. Я разложила на полу эту жалкую карикатуру на женское тело. Только мужчины способны видеть его таким! Волосы куклы были не единственной чертой, имевшей подлинный вид, но мне не хотелось рассматривать ее в подробностях. Я могла только гадать о назначении этой вещи.
И тут меня осенило. Забыв о своем намерении выяснить, как открываются ворота, я снова уложила куклу в пластиковый мешок и поднялась по лестнице в свою комнату.
Я еще не вполне отчетливо представляла, какую роль сыграет эта кукла в моих планах побега, но уже смутно сознавала, что она поможет мне бежать. Тщательно спрятав ее на дне своего платяного шкафа, я села на постель и задумалась. Услышав плаксивый голос, взывавший ко мне откуда-то снизу, я вспомнила, что Харли все еще ждет туалетную бумагу.
На следующее утро Харли оправился от недомогания и объявил, что мы вместе с Дэвидом снова едем в Портофино посмотреть на первые приготовления к съемкам.
— У меня ужасная головная боль. — Я медлила у двери. — Нельзя ли мне остаться и полежать?
— Ты должна поехать. — Харли взглянул на часы и провел пальцами по волосам. — Сегодня я приготовил для тебя сюрприз, нечто особенное.
— Какой сюрприз? — насторожилась я.
Ни один сюрприз, кроме билета на самолет до Англии, не обрадовал бы меня.
— Увидишь, — улыбнулся Харли. — Поверь, это очень порадует тебя, взбодрит и поможет сесть в седло.
Из дома вышел Дэвид в сопровождении Джорджио. Последний, открыв дверь подъемника, придерживал ее для нас.
— Входи, глупая сучка, — прошипел он мне прямо в ухо. Я встревожено посмотрела на Джорджио, но он ответил мне хмурым взглядом и что-то сказал Дэвиду по-итальянски.
Возможно, Джорджио заметил исчезновение своей надувной куклы и теперь тосковал по ней?
Я попыталась разобрать, что ответил ему Дэвид, но Харли наклонился ко мне.
— Держу пари, я знаю, о чем сговариваются эти двое, — усмехнулся он. — Думаю, вчера Джорджио устроил Дэвиду свидание с какой-нибудь девушкой и теперь спрашивает, как оно прошло.
Закончив беседу с Джорджио, Дэвид громко рассмеялся и сделал непристойный жест.
— Похоже, он не остался внакладе, — пробормотала я, жалея бедняжку, не избежавшую судьбы, уготованной мне Дэвидом во время нашей прогулки по кладбищу.
Харли издал звук, видимо, означавший неодобрение.
— Мне хотелось бы, чтобы Дэвид остепенился, — прошептал он мне, пока мы спускались. — Он должен жениться и перестать дурить.
Я молчала, проверяя время нашего спуска по своим ручным часам. Спуск занял четыре минуты, а это означало, что пройдет минимум восемь, пока подъемник вернется наверх, к дому. За эти восемь минут может произойти многое. Теперь мне недоставало только одного — пароля к компьютеру в комнате Джорджио.
Когда мы прибыли в Портофино, там царили суета и оживление. Значительная часть территории гавани была огорожена и отделена от остальной фургонами и трейлерами, из которых доставали оборудование. Туристы толпились возле барьеров и фотографировали человека с мегафоном, убеждавшего их на нескольких языках податься назад и не напирать на барьер.
Мы проложили путь сквозь густую толпу. Люди напирали на Харли, и Дэвид пришел ему на помощь: он гордо и важно прохаживался сбоку от толпы и выкрикивал по мобильному телефону распоряжения. Между тем Харли нерешительно отступал назад, не выпуская моей руки.
— Ты продержишься одна несколько минут? — с беспокойством спросил он меня. — Мне надо поговорить с продюсером.
Харли препроводил меня на огороженное канатами пространство, где стояли столы и стулья, и поспешил к Дэвиду.
Довольная тем, что меня оставили в покое, я, тем не менее, удивлялась, почему никто не оказывает мне никакого внимания. Ведь мне предстояло стать звездой этой мыльной оперы! Казалось, все куда больше интересовались Дэвидом и Харли. Я продолжала размышлять о бегстве. Удастся ли мне незаметно раствориться в толпе? Опасаясь, что они все же поймают меня, я предпочла усыпить их бдительность и сделать вид, будто отказалась от мысли о побеге. Вокруг меня царило необычайное оживление, и я ожидала развития событий, однако вскоре я поняла, что ничего особенного не случится. Люди со скоросшивателями в руках давали указания скучающим сонным техникам, направляя их от одной группы к другой. Оборудование для съемок то устанавливали, то демонтировали, переходя на другое место, к другой сцене натурных съемок, и все повторялось. В каждой операции участвовали один-два человека, а полдюжины других стояли и смотрели на них. Ничто не свидетельствовало о том, что фильм и в самом деле снимается.
* * *
На площадь въехало такси и, вызывая любопытство зевак, ныряло между изгородей, веревок и барьеров. Харли оживился и бросился ко мне с ликующей улыбкой.
— Помнишь, я говорил тебе о сюрпризе? — весело спросил он. — Вон, смотри! — Схватив за руку, Харли потащил меня к такси. — Я подумал, что ты, наверное, скучаешь одна. Ведь мы с Дэвидом, занятые подготовкой к съемкам, не уделяем тебе должного внимания.
Дверца такси открылась.
— Сюрприз! — послышался знакомый голос, и из машины выскочила Триш, прижимая к груди фирменные пакеты из беспошлинных магазинчиков в аэропорту.
Она устремилась ко мне, но ее высокие каблуки застревали между булыжниками мостовой.
— Ну, Син, привет! — Триш простерла ко мне руки, как к давно потерянному любовнику. — Не ожидала увидеть меня здесь?
— Привет, Триш, — вяло ответила я. На меня пахнуло джином.
— Ой! — Триш оглядела площадку сияющими глазами. — Ведь тут снимают фильм! А есть кто-нибудь из знаменитостей? Ну… кроме тебя?
Я повела ее к укромному месту, где сидела прежде, и попыталась объяснить, что снимается всего лишь рекламный ролик, но она не слушала меня. Приложив руку козырьком к глазам, Триш оглядывала пеструю толпу.
— А кто тот парень с телефоном? Он немного похож на Ричарда Гира.
Это был Дэвид.
— Брат Харли, — ответила я. — На твоем месте я держалась бы от него подальше. Он не слишком приятный человек.
— Ой, да брось ты, Син! Не жадничай. Нельзя же захватить одной два таких лакомых куска. Это несправедливо.
— Не говори потом, что я не предупреждала тебя.
— В таком случае объясни, почему ты так скоро пресытилась ими? — осведомилась Триш. — Твоя проблема, Син, в том, что ты вечно недовольна и постоянно жалуешься. Ладно, вот что. Я больше не желаю слышать ни одного плохого слова о твоем Харли после всего, что он сделал для меня. — Глаза ее приобрели мечтательное выражение.
— Что ты имеешь в виду? Она вздохнула:
— Это как раз то, что мне доктор прописал, Син. Шикарный отпуск. Харли взял на себя оплату всех расходов. Оплатил путешествие первым классом и дал мне карманные деньги. Это все равно что выиграть по телевидению в «Колесе фортуны».
— Гм, Триш, и долго ли ты будешь здесь?
— Вот это я и пытаюсь втолковать тебе, Син, — обрадовалась Триш. — Твой Харли по-настоящему порядочный малый. Он сказал, что я могу оставаться здесь, сколько захочу.
Харли оказался умнее, чем я считала. Триш — лучший тюремщик, чем свора головорезов. Она будет повсюду следовать за мной и трещать без умолку. Она не даст мне даже спокойно подумать, а уж тем более составить план бегства. Этот день превратился для меня в нескончаемый кошмар.
Триш потащила меня по всем сувенирным лавкам Портофино и растратила кучу денег из своего «персонального содержания», выделенного ей Харли. Покупала она в основном дешевые и низкопробные побрякушки. Между тем мы регулярно возвращались на съемочную площадку, чтобы проверить, не появился ли кто-то из знаменитостей.
Триш почему-то была убеждена, что рано или поздно здесь появится Ричард Гир, и что бы я ни говорила, это не оказывало на нее действия.
Когда, наконец, мы обошли все сувенирные лавки, Триш начала с вожделением разглядывать витрины ресторанов и выставленные в них еду и напитки. После того как мы выпили по нескольку порций спиртного, я сказала:
— Триш, это вовсе не то, чем кажется. Я хочу оставить Харли, но он не отпускает меня, держит как узницу.
— Как узницу? — Не донеся до рта вилку со спагетти, она уставилась на меня.
— Ты мне поможешь бежать, Триш?
— Ты спятила? — изумилась она. — Почему тебе хочется бежать от всего этого? — Триш махнула вилкой в сторону гавани и съемочной площадки, закапав соусом людей за соседним столиком. — У тебя есть все, чего душа желает, и Харли — потрясающий парень… — Она недоумевающе покачала головой: — Ты не понимаешь своего счастья, Син, и сама не знаешь, чего хочешь. В этом твоя проблема.
— Но я несчастлива!
— Послушай, Син. В такое время, как сейчас, ты нуждаешься в друге, который лучше, чем ты, понимает, что для тебя важнее. Отныне я буду присматривать за тобой и не позволю тебе сделать глупость, о которой ты впоследствии пожалеешь. Я должна защитить тебя от тебя самой.
— Но…
— Знаю, — перебила меня Триш. — Вероятно, ты считаешь, что я сурова к тебе, но когда-нибудь ты поблагодаришь меня. Все, больше я не хочу слышать этой чепухи. Вспомни, что у меня отпуск! Надо получить от него удовольствие.
В тот вечер Триш надела платье, расшитое блестками, выпила невероятное количество вина и все время флиртовала с Дэвидом, с отвращением взиравшим на нее в течение всего обеда. Едва мы покончили с десертом, он извинился и исчез, спустившись вниз на фуникулере.
— Дэвид вернется, — прошептала Триш. — Я знаю таких типов. Он притворяется «мистером льдинкой», но в нем горит огонь желания. Я вижу, как Дэвид смотрит на меня.
— Будь с ним осторожнее, — предупредила я. — Ты можешь получить не то, на что рассчитываешь. Не нарывайся на неприятности.
— Так чем мы займемся теперь? — весело спросил Харли. — Кажется, сегодня я в ударе: такие потрясающие леди к моим услугам!
Расположившись на диване, мы стали смотреть видео. Здесь была огромная коллекция фильмов, но Харли нашел «Красотку» и настоял на том, чтобы мы снова посмотрели картину.
— Такая романтическая история! — мечтательно вздыхала Триш, по мере того как дело двигалось к развязке. — О если бы что-то подобное произошло со мной!
— Никогда ничего нельзя знать наперед. — Харли смахнул слезу. — Когда-нибудь может случиться и такое.
— Если бы Ричард Гир появился на твоей съемочной площадке… — задумчиво пробормотала Триш, — он, конечно, заметил бы меня. Особенно если бы я надела свое розовое платье…
Харли бросил взгляд на часы и нахмурился.
— Уже поздно, дорогая, — многозначительно заметил он. — Не отправиться ли нам спать?
Триш деловито рылась в коробке с видеокассетами.
— Я не могу найти больше ни одного фильма с Ричардом Гиром, но здесь есть еще один с Джулией Роберте. — Вытащив кассету из коробки, она оглядела ее со всех сторон, будто это давало представление о содержании фильма.
— Синди? — Харли уже стоял, нежно глядя на меня, и я поняла, что он все еще под обаянием «Красотки». Сегодня я не испытывала никакой тяги к страстному и бурному примирению, более того, я предполагала, что она никогда у меня не появится.
— Я… гм… приду к тебе позже, — отозвалась я. — Триш хочет посмотреть еще одну картину.
Его лицо омрачилось — он был явно разочарован. Потом Харли обратился к Триш:
— Могу я перемолвиться с тобой словечком? Ну, насчет того, где ты будешь ночевать?
Между ними завязалась беседа, которой я не слышала, потому что они говорили шепотом, и Триш вышла из комнаты вслед за ним.
Она вернулась через несколько минут, прижимая к груди бутылку «Стреги».
— Смотри-ка, что я нашла на кухне! — Триш с торжеством откупорила бутылку и наполнила до краев наши опустевшие стаканы, потом, вставив кассету в видеомагнитофон, снова плюхнулась на диван. — Только мы вдвоем, Синди, детка. Как в добрые старые времена. — Она отхлебнула большой глоток желтоватой жидкости.
— Что Харли сказал тебе? — спросила я.
— Брр! — Триш сплюнула, уставившись в свой стакан. — Это пойло воняет скунсом.
— Что он сказал, Триш? О чем вы говорили, когда ты вышла с ним?
Она вытерла рот и опасливо сделала еще один глоток.
— Да ни о чем особенном. Харли Предупредил меня, чтобы я запирала на ночь дверь.
Триш нажала на кнопку пульта дистанционного управления, и телевизионный экран ожил.
— Что ты имеешь в виду? Он платит тебе, чтобы ты стерегла меня? Чтобы помешала мне сбежать?
— О Син! Не начинай ты все сначала. Я-то думала, мы будем смотреть фильм.
Я вырвала у нее пульт и выключила телевизор.
— Значит, сегодня вечером ты должна запереть меня на ключ в моей комнате? Я думала, ты мне друг.
Триш отвернулась от пустого экрана и посмотрела на меня, непонимающе моргая, будто пыталась вникнуть в смысл моих слов.
— Конечно, я твой друг, Син, но это для твоей же пользы. Я здесь для того, чтобы помочь тебе.
— Чтобы «мне стало лучше»?
— Ах, Син, я не должна тебе говорить, но Харли мне все объяснил. Он рассказал о твоей болезни. О том, что из-за нее ты говоришь и делаешь всякие глупости. Совсем не то, что думаешь и что хочешь сказать и сделать. — Триш печально покачала головой. — Если хочешь знать мое мнение, то все это из-за той катастрофы, в которую ты попала до того, как встретилась с Харли. — Она налила себе еще стакан «Стреги». — О таких вещах постоянно слышишь. Люди, выписывающиеся из больницы после контузии головы, иногда выглядят совсем здоровыми и думают, что выздоровели. А потом наступает день — и вдруг бух! Они врываются в «Макдоналдс» с автоматом «узи» и зараз убивают человек тридцать. А иногда падают замертво прямо на улице.
Я молча и безнадежно смотрела на нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46