Дезире – 6

Оригинал: Joan Hohl, “Falcon's Flight”
Аннотация
Они встретились случайно. Лесли Фэйрфилд — известная актриса театра, Флинт Фэлкон — преуспевающий владелец отеля-казино. Казалось бы, совершенно разные люди… Но любовь, вспыхнувшая как пламя, соединила их сердца.
Джоан Хол
Полет сокола
Моим дочери и зятю:
Элси и Клиффорду Клайну.
Будьте счастливы, дети
Глава 1
Знак опасно покачнулся на резком октябрьском ветру. Трос натянулся, и знак замер, затем снова начал подниматься к самой верхушке высотного здания.
Флинт Фэлкон стоял на великолепном деревянном настиле, ведущем к отелю, подставив свою широкую спину холодному ветру, дующему с Атлантики. Его прямые черные волосы обвевали его продолговатое скуластое лицо. Прищурив темно-серые глаза, он наблюдал, как плещется подхваченное порывом ветра полотнище знака. Ветер развернул символ его заведения — темную птицу с распростертыми крыльями на голубом фоне, парящую навстречу бесконечному дню.
Тонкие, но прекрасно очерченные губы Фэлкона едва заметно шевельнулись в мимолетной улыбке. Вид развевающегося знака доставил ему удовольствие. Птица была соколом. Ее полет и голубизна неба символизировали бесконечность времени. В казино времени не существует — разве что, может быть, для игры.
Фэлкон оторвал взгляд от закрепленного рабочими знака; теперь его прищуренные глаза выискивали огрехи всей конструкции, но их, разумеется, не было.
Со своего широкого многоэтажного фундамента башня величественно поднималась в затянутое туманом небо; стройная, прямая, она была самым высоким зданием, чей силуэт был выгравирован на небе Атлантик-Сити, в штате Нью-Джерси.
Для Фэлкона эта элегантная конструкция была не символом каприза, но олицетворением упорства и отличной напряженной работы. Для него это был долгий путь, отнюдь не усыпанный розами. Выдержанная в бежевых тонах башня доказывала, что вопреки непреодолимым обстоятельствам Флинт Фэлкон предстал высоким и сильным, не только не сломленным, но и не склонившим головы. Он победил. И доказательство его победы во всем своем величии поднялось в небо на всеобщее обозрение.
— Вот он, мистер Фэлкон. — Бригадир рабочих приветствовал Флинта с другой стороны настила. — Знак надежно укреплен. «Полет Сокола» готов к взлету.
— Благодарю, Морриси. — Усмешка оживила мрачное лицо Флинта. Он приветственно поднял руку, затем его взгляд скользнул по высокому шпилю вверх, к знаку.
Последние отделочные работы в здании были закончены в начале недели. Все службы предприятия Флинга могли начать работу намного раньше, но он наотрез отказался рассматривать эту возможность. Задержка была за знаком — его личной печатью на сооружении. Дело могло начаться только после того, как знак будет надежно установлен.
Сегодня вечером Флинт давал второй, и последний, прием. Как и вчерашний, этот прием предназначался исключительно для служащих. Поскольку в отеле-казино на постоянной работе занято огромное количество людей и почти столько же на временной, он решил устроить два приема, чтобы все могли попасть на торжество. Праздновавшие вчера вечером в прекрасном настроении обслужат сегодня своих коллег.
Флинт знал толк в своем деле. Главное — клиенты, и их полагалось обслужить по высшему классу — или насколько позволял закон. Вопросы морали Флинт предоставил каждому решать в индивидуальном порядке. Общие проблемы оставил для теологов. Его совесть была чиста. Он понимал, что интересы клиентов стоят на первом месте, но без служащих ни о каком бизнесе не может быть и речи.
Как и предыдущим вечером, все было продумано и предусмотрено на высшем уровне. Так же как и прошлым вечером, Флинт собирался чисто символически показаться своим сотрудникам, а затем исчезнуть. Он не любил приемы, даже те, которые устраивал сам.
Флинт быстро прошел по деревянному настилу в отель. Работник службы безопасности средних лет распахнул перед ним широкую стеклянную дверь. Он не был одет в специальную форму заведения, но и в своем штатском костюме выглядел подтянутым и моложе своих лет. Как и большинство других сотрудников этой службы, он был отставным офицером исполнительной власти и работал до этого в патрульных войсках на дорогах одного из западных штатов. В службе безопасности Флинта работали только профессионалы, мужчины или женщины.
Охранник уважительно наклонил голову, пока Флинт придирчиво осматривал до блеска начищенную черно-серебряную отделку широкого фойе. Дымчатая стеклянная дверь холла отделяла его от расположенного за посеребренными дверями просторного казино.
— Знак в порядке, мистер Фэлкон? Намек на улыбку тронул сурово сомкнутые губы Флинта, расслышавшего ноту озабоченности в вопросе охранника. Число его постоянных служащих доходило до нескольких тысяч. Невероятно, что большинство из них понимали, как важен знак для их работодателя.
— Знак на месте, — ответил Флинт, берясь за одну из длинных полированных ручек входной двери. — Почему бы вам не выйти и не взглянуть на него? — спросил он, распахивая массивную дверь.
— Обязательно, сэр, — ответил охранник, усмехнувшись. Хоть ему и хотелось взглянуть на знак, но без разрешения Флинта он ни на секунду не покинул бы своего поста.
Едва заметно кивнув головой. Флинт вошел в безмолвное казино, разместившееся на площади в сорок тысяч квадратных футов. Ничто не могло укрыться от его прищуренных глаз. Флинт прошел по широкому центральному проходу, идущему вдоль просторного зала и переходящему в регистрационный холл отеля.
Черно-серебряные тона холла и казино соответствовали указаниям Флинта; кое-где эту суровость оживляли пятна сияющего пурпурного цвета. Эти же краски повторялись в униформе служащих, в ней доминировал красный цвет с серебряной и черной отделкой. Флинт хотел, чтобы дизайн интерьера и всего комплекса производил строгое, элегантное впечатление по сравнению с роскошью многочисленных казино отеля, расположенных вдоль всей линии деревянного настила. В то же время отделка отеля «Полет Сокола» была простой и изысканной.
Перед тем как свернуть в коридор холла, Флинт задержался, чтобы бросить последний взгляд на большое безмолвное помещение казино и насладиться охватившим его чувством завершенности. В течение ближайших суток этот зал претерпит существенную перемену. Молчание будет нарушено смешанным гулом голосов азартных игроков — новичков и опытных. К этой какофонии добавятся щелчки игровых автоматов, низкие, хорошо поставленные голоса дилеров и крупье и музыка, доносящаяся из расположенных по всему периметру казино салонов-баров. Предвкушение всего этого вызвало удовлетворение в глазах Флинта, и он зашагал по коридору, затем повернул направо по более короткому проходу. Там, в тупике, была едва заметная дверь без ручки. Вытащив из кармана тонкую пластмассовую пластинку, он вложил ее в узкую щель в дверной раме. Несколько мягких щелчков, и замаскированная дверь бесшумно отъехала в сторону, открыв небольшой лифт. Войдя в него, Флинт нажал на панели единственную безымянную кнопку из шести рядов пронумерованных.
Дверь лифта закрылась, и Флинт поднял трубку черного телефона, укрепленного на стенке лифта.
— Это Фэлкон, — произнес он, услышав голос своей секретарши. — Я буду в своем офисе.
— Да, сэр, — прозвучал по-мужски быстрый и короткий ответ.
Положив трубку на рычаг, Флинт наблюдал за мельканием цифр этажей в маленьком окошечке над дверью лифта. На табло появились буквы ЛА, и лифт бесшумно остановился. Двери открылись, и Флинт ступил на толстый ковер, устилавший просторную площадку перед лифтом, затем прошел по другому коридору, в котором было два окна: одно — напротив лифта, второе — в конце коридора.
Флинт опять вынул из кармана пластмассовую пластинку и вставил ее в щель на ярко-красной двери, затем скользнул взглядом по двум блестящим черно-серебряным вазам, стоящим на полу. Отметив про себя, что ему нужно будет поблагодарить заведующего хозяйственным отделом за прекрасно выполненную работу, Флинт толкнул дверь и вошел в свои личные апартаменты.
Это огромное помещение располагалось на двух уровнях. Здесь было четыре спальни с ванными, просторная гостиная с примыкающей к ней роскошной дамской туалетной комнатой, столовая для приемов и личная столовая, большая кухня-столовая и офис Флинта, к которому также относились просторная ванная комната и небольшая гардеробная.
Каждый раз, входя сюда. Флинт мрачно улыбался. Всего несколько лет назад его жилая площадь состояла из тюремной камеры, которая была меньше ванной комнаты при офисе Флинта, и он делил эту камеру с еще одним человеком. Тогда Флинт мечтал о своем собственном жилье. Теперь это забавляло его.
Закрыв за собой дверь, Флинт остановился у входа. Он не замечал роскошного пушистого ковра под своими двухсотдолларовыми ботинками, который был расстелен до трех ступенек, ведущих в элегантную, строго отделанную гостиную. Флинт жил в этих апартаментах месяц и уже привык к черно-серебряно-красным тонам комнаты. Но то, к чему Флинт не мог привыкнуть, и то, что заставляло его каждый раз останавливаться у входа, был потрясающий вид, открывавшийся из огромного, расположенного напротив входной двери окна-стены.
С этой высоты Флинт не мог видеть городских улиц, деревянного настила, ведущего к его отелю, или бежевого пляжа. Его глаза темнели, становясь почти черными от переполнявшего чувства. Взгляд вбирал в себя панораму океана и неба, во всем своем величии простирающуюся до горизонта.
Свобода. Пространство. Этот вид утолял две страсти его души. Отбывая срок в камере, вызывавшей у него клаустрофобию, Флинт поклялся себе, что он скорее умрет, чем даст снова отнять у него свободу. Флинт также дал себе клятву создать собственное пространство, где бы он мог, выражаясь метафорически, расправить крылья и парить подобно соколу, чье имя он носил.
Флинт понятия не имел, как долго он любовался этим завораживающим зрелищем. В эти минуты он не думал о времени. Его ждала работа, деловые звонки, контракты, которые нужно было изучить. Мимолетная удовлетворенная улыбка промелькнула на его сосредоточенном лице. Работа будет сделана тогда, когда он решит ее сделать.
Флинту Фэлкону принадлежало пятьдесят пять процентов пая в отеле-казино, строительство которого обошлось в двести восемьдесят миллионов долларов. Флинт Фэлкон ни от кого не получал распоряжений.
— У тебя совершенно вымотанный вид, Лесли.
Откинувшись на спинку стула, Лесли Фэйрфилд рассеянно улыбнулась официанту, который налил ей еще кофе. Когда молодой человек отвернулся от их стола, Лесли перевела взгляд на женщину, сидевшую напротив нее.
— Ты говоришь словно мать, — пожурила Лесли свою любимую подругу.
— Я и есть мать, — отпарировала несколько располневшая женщина. Поставленная ею на блюдце изящная чайная чашечка слегка звякнула, выдав ее волнение. — К тому же я твоя лучшая подруга, и я беспокоюсь о тебе. — Она нахмурилась, и тоненькие морщинки собрались вокруг ее добрых карих глаз.
Зеленые глаза самой Лесли потемнели от переполнявших ее чувств, когда она перегнулась через стол и взяла свою подругу за руку.
— Я не хочу, чтобы ты волновалась из-за меня, Мэри. Я даю тебе слово, что я в полном порядке. — В глазах Лесли проскочила веселая искорка. — Тебе хватает забот с этим трехлетним моторчиком, твоим сыном, и с его отцом, не говоря обо всем списке твоих забот. — Лесли слегка прикрыла свои сияющие глаза. — Между прочим, как Тони-старший?
— Тони-старший прекрасно. — Мэри Феррини нахмурилась. — Но слушай, я действительно обеспокоена твоим состоянием. — Ее полные губы недовольно сжались. — Ты выглядишь ужасно. Тебе нужно расслабиться.
— Знаю, — ответила Лесли. Она глотнула горячего кофе из чашки, прежде чем продолжить. — Мне еще осталось четыре спектакля, и на этом я покончу с этой пьесой.
— Публика будет скучать по тебе, — тепло заметила Мэри. — Критика была в полном восторге. «Со времен удивительной Кэтрин подмостки не знали такой рыжеволосой красавицы», — выразительно процитировала Мэри высказывание одного из желчных критиков.
— Гм, — пробормотала Лесли и удовлетворенно улыбнулась. — Мерси за хорошие отзывы, но я знаю, когда наступает время откланяться. — Улыбка погасла на ее лице. — Я выдохлась. Я уже не живу в образе. Я играю роль.
Мэри понимающе кивнула. Она сама была актрисой, и ей легко было понять отсутствие энтузиазма у своей подруги. Лесли играла эту роль уже десять месяцев, не пропустив ни одного спектакля. Пьеса была посвящена двум женщинам, которые помогают друг другу пережить разрушительные последствия развода, и Лесли участвовала почти в каждой сцене. К тому же ее подогревали личные чувства, так как ей самой пришлось пережить развод. Мысленно отправив бывшего мужа Лесли туда, где он должен был находиться по заслугам, — в преисподнюю, Мэри весело улыбнулась.
— Итак, каковы твои планы? Но прежде чем Лесли успела ответить, она наставительно добавила:
— Надеюсь, у тебя и в мыслях нет еще одной долгоиграющей пьесы?
Отрицательно покачав головой, Лесли вытащила из пачки золотого цвета длинную сигарету и, прежде чем ответить, закурила.
— Нет. — Она выдохнула дым. — Я думаю о долгоиграющем отпуске.
— Он тебе необходим, — заметила Мэри, с неодобрением глядя, как Лесли нервно курит. Хотя из-за развода Лесли удалось достоверно трактовать образ ее героини, но, по мнению Мэри, это стоило ей слишком многих физических и моральных усилий.
— Да, я знаю.
Лесли погасила сигарету и тут же закурила новую.
— Хотя эта роль и увлекла меня, но в то же время и измотала. Я устала. — Улыбка скривила ее губы. — Я постоянно ощущаю беспокойство, неустроенность, странную неудовлетворенность… — Голос ее ослабел, и она вздохнула.
Мэри вздохнула вслед за ней.
— Самое время тебе отдохнуть. Может, поедешь в круиз?
— Нет. — Лесли сделала гримасу. — Хоть я и люблю смотреть на океан, у меня нет никакого желания оказаться в нем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19