Он осторожно потянул их, пытаясь распутать, потому что хвостик, в который Рокси собрала волосы перед поездкой, превратился в клубок.
Роксана подняла руки, чтобы ему помочь, и из груди Люка вырвался стон, когда ее грудь соприкоснулась с его. Ее руки дрогнули, но спустя секунду рыжие волосы уже рассыпались тяжелыми волнами по плечам, подобно тяжелому воздуху, опустившемуся на медленно охлаждающуюся землю.
— Я не люблю ходить с распущенными волосами, когда жарко.
— Да, сейчас будет очень жарко, — предсказал Люк, водя по ее нежной коже шершавыми кончиками пальцев.
— Это звучит, как обещание. — Роксана расстегнула верхнюю пуговицу на его рубашке. Потом повела ладонь вниз, пытаясь нащупать следующую. В густой темноте все было необычно и ново.
Все ее чувства неимоверно обострились, компенсируя бесполезность зрения. Ее пальцы ощущали каждую нитку в ткани его рубашки. Его дыхание ласкало ее лоб, шепот терялся в ее волосах. Во рту пересохло от пыли и предвкушения. Руки Роксаны медленно скользили по его груди.
— Нет. — Он вдруг перехватил ее кисть.
— Почему?
— Если ты не перестанешь, я брошу тебя на этот спальный мешок, и через пять минут все будет кончено. Я хочу по-другому. Я хочу изучить каждую твою клеточку. Я хочу познать тебя.
Роксана придвинулась ближе и поцеловала его.
Кажется, это была часть шеи возле уха.
— Да, хорошо, — прошептала она, чувствуя, как внутри разлилось блаженное тепло.
— Можно, я раздену тебя?
Роксана смогла лишь простонать в ответ.
Она закрыла глаза. Воображение рисовало ей картину, где она стоит обнаженная, освещенная только светом звезд, а Люк ласкает ее.
Он снял с нее шорты. Роксана едва могла шевельнуться, чтобы помочь ему. Потом пришлось немного повозиться с сандалиями, которые увязли в складках ткани на полу. И вот она уже стояла, почти раздетая, и легкий ветерок, посмевший нарушить неподвижную безжизненность пустыни, овевал ее живот, бедра и ноги. Ночь что-то шептала вокруг них на своем древнем языке.
По телу Роксаны побежали мурашки.
Люк провел пальцами по ее ноге.
— Я знаю, что тебе не холодно.
Люк опустился на колени и повел рукой по ее ногам вверх. У Рокси прервалось дыхание.
— Стой, — едва слышно прошептала она. — Я тоже хочу тебя чувствовать.
Роксана за руки потянула Люка к себе. Она расстегнула пуговицу, потом еще одну и еще, пока рубашка не упала с его плеч. Рокси не могла преодолеть искушения провести, кончиками пальцев по его груди.
Ей не нужны были никакие слова, она все понимала, чувствуя, как сильно бьется его сердце.
— Как будто в мире больше никого нет, — тихо проговорила она.
— Как будто мы в раю.
Ночь в пустыне была тепла, и им было хорошо стоять под звездным небом. И только в раю могло быть такое небо. Но Роксана не поднимала головы.
Ее ладони гладили его плечи, запоминая каждый изгиб, каждый мускул.
— Еще, — попросил Люк. Его дыхание коснулось ее уха.
Потом он осторожно потянул ее майку вверх.
Волосы тоже поднялись — и упали на плечи. Люк провел по ним ладонью.
Рокси хотелось кричать.
— Я хочу…
— Что? — Люк играл ее волосами так, как это делает ветер.
— Я хочу… — Роксана ждала, что он закончит эту фразу за нее.
— Ну, скажи.
Роксана расстегнула верхнюю кнопку его джинсов.
— Я хочу больше прикасаться к тебе. — И она расстегнула их совсем.
Люк как будто сомневался в чем-то.
— Что случилось? — спросила его Рокси дрогнувшим голосом.
И в это мгновение она поняла, как сильно Люк ее хочет. Не помня как, они сорвали остававшуюся на нем одежду.
— Да, медленно и нежно у нас это вряд ли получится, — прошептала Рокси.
Люк притянул ее к себе и поцеловал, дразня языком и покусывая.
— Пожалуйста, — простонала Рокси, когда вновь обрела возможность дышать. Это была бесстыдная мольба.
Люк отвел ее руки в стороны.
— Подожди, еще рано, моя хорошая.
Целуя ее лицо, Люк нежно гладил и ласкал ее грудь. Потом он обнял ее и прижал к себе. Рокси открыла глаза и увидела, как падает звезда.
Люк приподнял ее и уложил на спальные мешки на полу.
— Пожалуйста, — стонала Роксана.
— Надо же, ты совсем не привыкла к тому, что бывает так жарко.
Рокси услышала, как открывается крышка его переносного холодильника. Через мгновение что-то пронзительно холодное коснулось ее соска. Она попыталась увернуться, но Люк удержал ее и языком слизнул холодные капли. Потом все повторилось с другим соском. Роксана застонала.
— Какой холодный.
— Тебе нравится?
— Да, — выдохнула она.
Лед прокатился по ее груди и животу и растаял в ямочке пупка. Роксана вздрогнула, и холодная влага выплеснулась на живот. Люк поймал капли ртом прежде, чем они успели стечь на спальник.
— Осторожнее.
— Осторожнее? Я уже дымлюсь!
— Тогда мне придется еще раз попробовать тебя охладить. — И новый кубик льда начал путешествие по ее телу.
Капли стекали по животу и ногам, Люк ловил их языком. Обжигающий холод и горячие поцелуи это было мучительно приятно. Как долго он собирался терзать ее?
— Тебе нравится? — дразнил он. — Я готов делать это всю ночь. Тебе станет так жарко, что ты попросишь кусочек льда вовнутрь тебя.
— Иди ко мне! — Рокси притянула его к себе, лицом к лицу. — Люк, я хочу тебя, я так хочу тебя!
И он подчинился, для того чтобы вдвоем с ней закончить этот безумный танец, уносящий их к звездам.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Рокси разбудил комариный писк. Насекомое кружило над ее лицом. Пытаясь поймать его, Рокси обнаружила, что лежит на спальных мешках в пикапе Люка абсолютно без одежды.
Наверное, уже наступает утро, подумала она.
Воздух пустыни был свеж, Рокси почувствовала, что замерзла. Обняв себя за голые плечи, она внезапно осознала свою женственность, и это наполнило ее радостью. Люк смог вернуть ей тот кусочек себя, который, как ей казалось, она давно потеряла в пьяной толпе, в алкогольном беспамятстве. Переполненная благодарностью к нему и к тем звездам, что освещали их этой ночью, Рокси снова попробовала заснуть.
Но сон не шел. Она чувствовала себя настолько переполненной жизнью и счастьем, будто смогла заново пережить свое рождение. Похоже, она могла уже не бояться, что к ней вернутся привычки ее прежней жизни. Рокси неподвижно лежала с закрытыми глазами, и ей грезились картины спокойной домашней жизни в окружении детей в домике на краю пустыни.
Мечты были столь же призрачны, как и прохладный воздух вокруг. Люк пошевелился, и Рокси открыла глаза. Звезды гасли одна за другой. Небо на востоке начинало светлеть, и отчего-то к Роксане вернулось чувство тревоги.
Успокойся, дурочка. Рассвет, начало новой жизни…
Не забывай, кто ты. Поблагодари бога за то, что он подарил тебе несколько дней счастья, и возвращайся в свой мир.
Мир бывших алкоголиков, которые проводят жизнь в борьбе с искушениями.
— Доброе утро. — Голос Люка звучал возбуждающе хрипло. Его звуки укутали Роксану, точно запах свежего крепкого кофе.
Я должна расстаться с ним, и у меня хватит сил это сделать. Даже если я потом умру.
— О чем ты думаешь? — От утренней прохлады волоски на его руках стали дыбом, но от этого он почему-то сделался еще притягательнее.
Разве Роксана могла открыть ему свои мысли?
Наверное, Люк думает, что она — самая загадочная дама на свете.
— Кофе, — проговорила Рокси поспешно. — О чем еще можно думать по утрам. — И она натянула на себя край спального мешка.
Люк сел.
— Нам надо поговорить.
Роксана вздрогнула. Опять он собирается мучить ее. Она же не каменная!
— Мне нечего сказать тебе.
— Совсем нечего? Этой ночью мне так не показалось.
— Я никогда не забуду эту ночь, Люк. Я рада, что поддалась искушению и вернулась. Но сейчас мне действительно пора.
Люк молча смотрел на нее. От его взгляда обрывалось сердце. Роксана склонила голову, пытаясь спрятаться под водопадом волос.
— Я из Далласа. Я собираюсь уехать к себе домой. Это преступление? Попытайся представить себе жизнь, в которой нет экстремальных температур, пожаров, пыльных бурь и непрерывных сплетен.
Люк кивнул. Его взгляд пронзал насквозь.
— Пожалуйста, Рокси, расскажи мне, что ты от меня скрываешь.
— Что тебе рассказать? — Ее сердце забывало, что надо биться, и Роксане казалось, что она сейчас умрет.
Что она может рассказать ему? Как напивалась до нечеловеческого состояния? Как неделями не приходила в себя, ночуя где придется и с кем придется? Как валялась в наркологической клинике, пытаясь выжить? Как в течение двух лет она балансирует на грани безумия, борясь с желанием выпить?
По ее щеке неуверенно скатилась слеза.
— Роксана, пожалуйста, доверься мне. Мне кажется, я заслужил твою откровенность.
— Не думаю, что ты хочешь все это знать. Просто пойми, что я не твоя женщина. Что мы никогда не сможем быть вместе. И отвези меня в город.
Люк прикоснулся рукой к груди, к тому месту, где крепился значок шерифа, когда он был в форме.
Рокси поняла, что он ищет слова, которые могут заставить ее передумать.
Она прикусила губу, и боль помогла ей сконцентрироваться. Пусть он узнает правду. Пусть поймет, с кем его столкнула судьба. И тогда он с радостью отпустит ее. И не будет страдать.
Она сможет выдержать его презрительный взгляд. Она сможет перенести этот позор. Или не сможет. Какая разница?
Главное, что Люк с легкостью выкинет ее из своей головы. Из своего сердца. Из своей жизни.
И все встанет на свои места.
— Люк, я не та, кем ты можешь восхищаться. Я не загадочная девушка из большого города, я бывшая алкоголичка. Зависимая. Слабая. Не умеющая себя сдерживать. — Голос Роксаны сорвался на хриплый шепот. — Большинство уличных бомжей жили гораздо приличнее меня. Я была на самом дне.
Люк смотрел на нее, не отрываясь. В его лице было столько сочувствия, что Рокси чуть не расплакалась.
— Ты мне очень нужна, Роксана. Ты нужна мне с того момента, как я тебя увидел. Ты не слабая. И ты ведь больше не пьешь.
— Это ничего не значит. Если я здесь останусь, через пару дней весь город узнает о моем прошлом.
Здесь нельзя ничего скрыть. Ты думаешь, это понравится твоим избирателям? Ты больше не сможешь быть шерифом. Начнешь продавать машины, чтобы прокормить женщину, недостойную таких жертв?
Женщину, которой не хватало сил сдержать себя и не напиться? Ты готов потерять все, чем жил раньше?
— Да. Ты стоишь этого. ;
Будь он проклят. Кто дал ему право так мучить ее?
— Не делай этого.
— Не делать чего?
— Не притворяйся, что твоя работа — это не главное в твоей жизни. Ты ищешь руками свой знак, даже когда на тебе обычная одежда. Ты переживаешь за людей в своем городе. Тебя нельзя лишать всего этого.
Люк взял ее руки в свои.
— Я никогда не потеряю тебя.
— Я никогда не принадлежала тебе. Ты знаешь, Люк, меня не раз забирали в полицию. Я была не только пьяницей, но и… бродягой. Ты слишком хорош и не представляешь, как я жила. Я не хочу, чтобы ты касался той грязи, к которой я причастна. Я сделала много ошибок и не хочу делать новых. Я думала, это будут просто хорошие воспоминания, которые я увезу домой. Мне так жаль, что я причинила тебе боль.
— Ты не хочешь верить в то, что я люблю тебя такую, какая ты есть? Рокси, я люблю тебя.
Рокси уже не могла плакать. Это была слишком острая боль.
— Ты не можешь меня любить. Ты даже не знаешь, кто я.
Люк грустно покачал головой.
— Очень жаль, что ты не веришь мне. Но ты мне нужна. И мне не важно, как ты жила раньше.
— А я не уверена, что смогу выдержать, когда все в городе будут указывать на меня пальцем и шептаться за моей спиной. И в конце концов я попаду в клинику — из-за алкоголизма или диабета.
Люк открыл рот, чтобы возразить, но Рокси не дала ему произнести ни звука.
— Ты такой замечательный. Если я вдруг сорвусь, это будет все равно, что убить тебя. Я почти поддалась искушению, когда чуть не умер мой приятель.
Я еще не готова для нормальной жизни, хотя и получила такой волшебный шанс.
Люк положил на плечо Рокси руку.
— Мне наплевать на то, что могут подумать о тебе в этом городе. Если ты думаешь, что твое прошлое что-то значит, то ты плохо знаешь меня. Но я не стану бороться с тобой. Особенно если это может повлиять на твое здоровье. Ты сама должна решиться остаться.
Рокси кивнула. Она всегда была уверена, что Люк распрощается с ней после того, как узнает правду. Это было неизбежно. Похоже, он хотел сделать это так, чтобы ей было легче. Чтобы она могла сохранить свое достоинство. Чтобы не чувствовала себя отвергнутой. И Роксана была ему за это благодарна.
Но ей хотелось упасть на колени и умолять, чтобы он попросил ее остаться.
— Отвези меня в город. Прямо сейчас. И не говори ни слова.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Раздался звонок в дверь. Роксана вышла в коридор, чтобы открыть. Это, наверное, отец. Он не оставлял ее без внимания ни на минуту с тех пор, как она вернулась домой.
Честно говоря, эта постоянная опека ей уже порядком надоела.
Рокси решительно распахнула дверь, готовая должным образом откомментировать это навязчивое наблюдение, — и остолбенела. Она несколько раз моргнула, пытаясь отогнать странное видение.
Но это действительно был Джуниор.
Да нет, быть этого не может.
Но это, без сомнений, был он. Меланхоличный опекун шерифа загадочно улыбался.
— Какого черта ты тут делаешь? — удивленно воскликнула Рокси. — Ты почему не в своем Редвинге?
Улыбка Джуниора померкла.
— С чего ты взяла, что я всегда торчу в Редвинге?
Я же рассказывал тебе, что учусь в колледже.
— Извини, задам вопрос по-другому. Откуда ты взялся на ступенях моего дома?
— Говоришь, совсем как училка. Только ;так не говорят женщины, у которых есть маленькие желтые тачки. Ты мне, кстати, обещала дать поводить свой «Порше».
Рокси покачала головой.
— Прости, но сейчас не самый подходящий момент.
Джуниор пожал плечами.
— Вообще-то я приехал, чтобы посмотреть, скучаешь ты по Люку или нет. Я думал, что ты его забыла на следующий день. Был уверен, что вокруг тебя толпа ухажеров, которые тебя веселят, но выглядишь ты… не очень.
Рокси выпрямилась.
— Нормально я выгляжу.
— Значит, ты скучаешь по нему?
— Я не скучаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15