— Вы зашли слишком далеко, и я уже вытерпела почти все, что в состоянии вытерпеть от вас за один день.
Улыбка исчезла с лица Дэвида, он смотрел на Пенни с величайшим изумлением.
— А что я такого сказал? — воскликнул он.
— Не сказали, но хотели сказать! — горячилась Пенни.
— Что вы не можете сопротивляться моим шуткам? — закончил Дэвид, и лицо его начало расплываться в улыбке, потому что теперь и он понял, как восприняла его слова Пенни.
Чувствуя, что краснеет. Пенни вскочила, будто ее подбросило пружиной.
— Эй, неужели я вам нравлюсь, а? — начал Дэвид, но тут же оборвал себя, встретив неожиданно растерянный и совершенно беспомощный взгляд круглых глаз на порозовевшем лице Пенни. — Ох черт, простите… Опять это мое дурацкое самомнение!
Вытянув руку в направлении двери, Пенни взирала на Дэвида сверху вниз, изо всех сил стараясь изобразить злость и по журналистской привычке одновременно оценивая всю картину со стороны. Затянувшаяся немая сцена показалась ей настолько забавной, что в конце концов она уже готова была расхохотаться.
— Похоже, вы меня выставляете? — притворно изумился Дэвид.
— Вы очень проницательны.
— Но я еще не доел пиццу. И кроме того, мне здесь очень нравится.
Сдерживая и злость, и смех. Пенни сказала:
— Если вы останетесь, то говорить мы будем исключительно о делах журнала. Ясно?
— Абсолютно. А у вас нет острого соуса?
— Нет.
Некоторое время оба молчали, потом Дэвид взял бокал с вином, откинулся на спинку стула и спросил:
— Так откуда вы родом. Пенни Мун? Так, попробуем угадать… Судя по небольшому акценту, откуда-то с севера. Нет? Ба, я и забыл, мы говорим только о журнале!.. — Он сделал глоток вина. — Есть какие-нибудь идеи по поводу названия? Если есть, то можете выиграть ужин с самой собой.
Придя в некоторое замешательство от такой неожиданной перспективы. Пенни положила нож и вилку и промокнула губы салфеткой.
— А в конце ужина можете сами швырнуть себе в лицо десерт, — услужливо предложил Дэвид.
— Прекратите, — не выдержав, прыснула Пенни. — Сколько можно напоминать об этом!
— Клянусь, больше не буду. — Дэвид приложил ладонь к сердцу. — Так о чем вы хотите поговорить?
— О распространении журнала.
— Ладно. Что вы хотите узнать по этому поводу?
Дэвид пустился в изложение своих грандиозных планов захвата журнального рынка, и Пенни сразу почувствовала себя приготовишкой, робеющим перед мудростью многоопытного учителя. По сравнению с ней Дэвид настолько хорошо разбирался в вопросе, что разговор почти с самого начала превратился в монолог.
Однако вскоре Пенни обнаружила, что с большим интересом слушает Дэвида, тем более что ее собственные планы, которые она обнародовала сегодня утром на совещании, уже нашли отражение в проектах Дэвида. Бесспорно, Сильвия была права — он действительно прекрасный бизнесмен, а что до его компетенции, то тут он буквально сразил Пенни. Похоже, для Дэвида не существовало темных пятен в вопросах большого бизнеса. Это снова вернуло Пенни к размышлениям о том, чем же Дэвид занимался в Соединенных Штатах, но додумать эту мысль она не смогла, увлеченная его рассказом о постоянно расширяющейся всеевропейской дистрибьютерской сети, сотрудничество с которой было особенно важно для рентабельности журнала. Пенни могла только поражаться, как просто все это звучит в устах Дэвида, который тем временем с легкостью сменил тему и все же вынудил ее рассказать немного о себе.
Неожиданно быстро выяснилось, что, кроме журнала, у них нет никаких общих интересов. Это относилось не только к музыке и литературе; диаметрально противоположно расходились их взгляды на политику, философию, не совпадая даже в вопросах этики и юмора.
Удивление Пенни таким потрясающим несходством во всем успело вырасти до неимоверных размеров, прежде чем она осознала, что Дэвид просто дразнит ее!
— Ладно, вы победили. — Пенни рассмеялась. — Но если вы считаете «Божественную комедию» Данте первой серьезной литературой, которая вас поразила, то…
— Я не назвал ее первой. — Дэвид усмехнулся. — Я просто сказал, что она обычно первой приходит на ум. Но если вы хотите вернуться в далекое прошлое, то должен признаться, что испытывал тайную юношескую страсть к романам Генри Миллера..
— Покажите мне школьника, который не прошел через это, — заметила Пенни с понимающей улыбкой. — Но я думала, что мы обсуждаем первые литературные впечатления, а не первую эрекцию.
— Ах да! Ладно, возможно, вы будете удивлены, узнав, что моя первая эрекция не имела ничего общего с Миллером, а была связана исключительно с…
— Нет-нет, увольте, ради Бога! — Пенни и правда стало смешно. — Я знаю, что вы назовете кого-нибудь из ряда вон выходящего вроде Беатрисы Поттер или…
— Вы действительно так думаете? — недоверчиво воскликнул Дэвид. — Это был проклятый Кролик Питер, при виде которого я каждый раз возбуждался. Я даже решил, что я голубой, пока до меня не дошло, что он просто зверек. А потом я понял, что у меня на самом деле возникли трудности.
Смеясь и качая головой. Пенни смотрела на Дэвида, сидевшего за столом напротив нее, и ее все больше охватывало странное чувство, будто она уже очень давно знает его. Сейчас им было так легко вдвоем… Кухню заливал мягкий, мерцающий свет, а тепло, исходившее от плиты, согревало их. И снова Сильвия была права: Дэвид из тех мужчин, к которым невозможно не привязаться, более того, очень трудно не сойти от них с ума. Размышляя об этом. Пенни не могла точно вспомнить, в какой именно момент поддалась обаянию Дэвида, но не сомневалась, что в свое время все детали происшедшего восстановятся сами собой. Интересно, что тогда она скажет себе по поводу зажженных свечей и второй бутылки вина.
— Ладно, пожалуй, мне пора домой, — заметил Дэвид, внимательно глядя в глаза Пенни.
Сказав это, он не сделал даже малейшей попытки подняться. Пенни опустила взгляд на его ладони, лежавшие посередине стола, и ее сердце учащенно забилось от легкого головокружения, вызванного вином… или оттого, что его длинные и сильные пальцы едва не касались ее пальцев. Теплая волна желания прокатилась по телу Пенни, она снова подняла взгляд на Дэвида и уже набрала воздуха в легкие, чтобы предложить ему остаться, когда до нее внезапно дошла вся абсурдность ситуации.
Пенни крепко сжала губы, однако было уже слишком поздно… Дэвид явно прочитал ее мысли и оценил силу своей власти над ней. Он ласково, но насмешливо смотрел на нее.
Пенни решительно поднялась из-за стола, с ужасом понимая, что чуть не пропала. Какая трогательная картина — она предлагает Дэвиду остаться, а он отклоняет ее предложение! Да ему сто раз наплевать на нее: у него есть Мариель, которая, вполне возможно, в данный момент уже греет для возлюбленного местечко в постели.
Боясь еще больше выдать себя. Пенни молча направилась к двери. Мысли ее уже совершенно прояснились, а злость, вызванная тем, что она едва не унизилась перед Дэвидом, была в этот момент направлена исключительно на него. Он-то понимал, что делает: соблазнил ее настолько, насколько и хотел, а теперь в душе потешается над ней. Пенни могла только благодарить Господа за то, что сумела взять себя в руки. Конечно, глаза все равно выдали ее, но она хоть успела вовремя прикусить язык.
— Вот еще что, — Дэвид подошел вслед за Пенни к входной двери, — надо было сказать это раньше, но лучше поздно, чем никогда: если вам придется столкнуться с подозрительными личностями, задающими странные вопросы, направляйте их ко мне, хорошо? Я сам с ними разберусь.
«Этого еще не хватало!» — подумала Пенни.
— Нельзя ли пояснее? — спросила она, пожалуй, чересчур резко — как-никак ей предлагали помощь!
Дэвид, нахмурившись, задумался на несколько секунд, затем сказал:
— Яснее не могу, но, думаю, со временем вы сами во всем разберетесь. — Он подбросил в воздух ключи от мотороллера, поймав их на ходу, легко сбежал по ступенькам к своему железному коню и, заведя его, укатил.
Пенни уже собиралась закрыть дверь, когда почувствовала, как кто-то трется об ее ноги. Взглянув вниз, она увидела соседского щенка. Взяв его на руки и прижавшись к нему щекой. Пенни прошептала, глядя вслед уезжавшему Дэвиду:
— Возможно, с ним у меня не будет проблем в будущем, а вот с тобой, глупышка, проблема, пожалуй, будет.
В ответ щенок лизнул Пенни в щеку и помочился ей на плечо.
Сменив свитер. Пенни набросила пальто и понесла щенка через лужайку к соседней вилле. Из дома не доносилось никаких звуков, но на стоянке были припаркованы два «мерседеса», а сквозь щели в ставнях пробивался свет.
Осторожно положив щенка на траву рядом с такими же пушистыми созданиями. Пенни потихоньку вернулась к себе. Пока ей удавалось избежать встречи с женой полковника Блимпа, хотя та звонила три или четыре раза и приглашала Пенни то на ужин, то на коктейли.
Не то чтобы Пенни старалась избегать соседей, просто ее отнюдь не привлекала идея поменять свою светскую лондонскую жизнь на канапе с двойным джином в обществе каких-то эмигрантов. Особенно после знакомства с Уолли Делани, довольно скучным человеком, который рассказывал анекдоты с бородой и раздражал Пенни загадочными намеками относительно его антикварного магазина, явно пытаясь вызвать этим интерес к своей малозначительной особе.
Вернувшись домой. Пенни решила, что рано или поздно посетит соседей, если и не по какой-то другой причине, то хотя бы для того, чтобы извиниться за все отклоненные предложения. А может, действительно стоит повнимательнее присмотреться к этому антиквару и его магазину; если Делани использует его в качестве прикрытия для каких-то темных дел, у нее появится шанс сделать из этого отличную статью.
Глава 7
— Победа! — радостно воскликнула Пенни и вскочила с кресла.
— Эй, так нечестно! — запротестовал Дэвид.
— Чушь! Я что, жульничала? — обратилась Пенни за поддержкой к сотрудникам, столпившимся возле компьютера.
— Да он просто жуткий неудачник, — с жалостью глядя на Дэвида заметил «внештатник» Пол Смит.
— И вам придется признать это, Дэвид, — потребовала Пенни, у которой щеки раскраснелись от возбуждения. — Я лучше вас играю во все эти игры. Я уже третий раз выиграла…
— Потому что мухлюете! — заявил Дэвид.
— Да что вы говорите! И как я это делаю?
— Не знаю, но скоро выясню.
— Бедный Дэвид! — Бабетта засмеялась, возвращаясь к своему столу. — Стоило приносить все эти игры, чтобы потом так ни разу и не выиграть.
— Ну-ка давай, Смити, садись за компьютер, — не унимался Дэвид, — я тебя под орех разделаю.
— Пенни, на линии Средиземноморское агентство, — позвала Бриджит.
— Отлично! Я возьму трубку у себя в кабинете. Утри ему нос, Смити, — на ходу бросила Пенни, успев увидеть через плечо, как Пол Смит и Дэвид приступили к сражению.
Все еще переживая победу, Пенни плюхнулась в кресло и взяла трубку. Ей предстояло обговорить детали с известным агентством, с которым Дэвид недавно подписал договор на рекламу первого номера журнала.
Трудно было поверить, что прошел всего лишь месяц с того момента, как она переехала на виллу и взяла в свои руки бразды правления журналом. Никогда в своей жизни Пенни не работала так интенсивно. Ощущение того, что облик нового журнала вот-вот превратится из мечты в реальность, стоило всех пропущенных обедов и ужинов, неприятностей от общения с Мариель, даже бессонных, конечно же, по вине этого несносного Дэвида, ночей.
Появления Дэвида в офисе по-прежнему были одновременно беспорядочными и отвлекающими, потому что, похоже, никто, включая и Пенни, не мог в его присутствии заниматься хоть какой-нибудь работой. В горячке работы воспоминания о том вечере, когда они ужинали у нее на вилле, как-то стерлись, но Пенни по-прежнему была настороже, опасаясь повторения чего-нибудь подобного в будущем. И только во время тех сумасшедших часов, когда Дэвид появлялся в редакции с новыми компьютерными играми и предлагал ей сразиться, что неизменно вызывало бурный интерес у всех, кто находился в этот момент в офисе, Пенни малодушно позволяла себе расслабиться.
Когда им случалось оставаться вдвоем. Пенни тщательно следила, чтобы разговор не касался ничего, кроме журнала. Хотя ей очень хотелось спросить Дэвида, где он бывает, когда отсутствует на работе, она ни разу не позволила себе этого. Ей вовсе не улыбалось дать ему еще раз повод думать, что ее интерес к нему выходит за рамки чисто профессионального. Зато постоянные подначки, добродушные насмешки и сумасбродные розыгрыши, которые поощрялись как Дэвидом, так и самой Пенни, только помогали сплачивать коллектив, и Пенни всегда воспринимала их с удовольствием.
Единственным сотрудником, не выказывавшим желания принимать участие в подобных развлечениях, была Мариель, хотя и она как-то по случаю соизволила присоединиться ко всей компании в «Легендах» — мексиканском кафе-баре, расположенном через дорогу от редакции.
Хотя связь Мариель и Дэвида продолжалась, но Пенни она как-то незаметно перестала волновать, чем сама Пенни была очень довольна.
Теперь, когда период сильных дождей закончился и ночи стали светлее. Пенни испытывала по-настоящему добрые чувства к Лазурному берегу и его людям. Так много дверей распахнулось перед ней, так много людей обещали свою помощь и советы, что Пенни начала считать жуткие рассказы о французской бюрократии просто мифом. Она разъезжала в «пежо» пятилетней давности с откидывающимся верхом, проявляя смелость, присущую самым героическим водителям-французам, чтобы поспеть на обед в Эз, или на вернисаж в Ментону, или в Монте-Карло на благотворительный концерт. Однажды ей даже посчастливилось выиграть в местном казино три тысячи франков.
Когда в Каннах закончился Международный телевизионный фестиваль, мэр лично прислал ей приглашение, и Пенни была в числе его почетных гостей на обеде в честь двух французских телекомпаний. А впереди был еще кинофестиваль. К изумлению и радости Пенни, организаторы пригласили ее на церемонию вручения «Пальмовой ветви», и теперь она раздумывала, стоит ли просить Дэвида, чтобы он сопровождал ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72