«Или все-таки хочу?» Странно, что успех всегда так опустошает душу. Наверное, этого удавалось бы избегать, если бы кто-нибудь делил с ней радость — не семья, не друзья, а кто-то особенный. Неужели ей хочется слишком многого?Внимание Хоуп привлек смех, донесшийся с другого конца зала. Она поморщилась. Первым ее побуждением, едва она увидела Алекса, было развернуться и убежать.Он сидел, окруженный гостями, и при взгляде на него Хоуп почувствовала, как горло будто сжало тонкой стальной нитью. На мгновение ей даже стало страшно. Путь от дверей до столика показался длиннее марафонской дистанции.Справа от Алекса сидела Ребекка — сияющая, светящаяся от счастья, и, когда гости подняли бокалы, Алекс с нежностью поднес ее руку к губам.«Быстро же он меня забыл…» — подумала Хоуп, мрачно заглядывая в свой бокал. Когда она заказала еще бутылку, Джонатан лишь удивленно заметил: «Ты же платишь…»— Ты часом не собираешься упиться в стельку? — Его полный сочувствия голос прервал ее размышления.— Плевать.Джонатан нахмурился: Лейси никогда не злоупотребляла спиртным и такое усердие показалось ему подозрительным. Остается только надеяться, что это не безответная любовь. Уж больно странный у нее сегодня вид.— Шампанское?.. Но мы не заказывали, — удивилась Хоуп, когда официант поставил на столик серебряное ведерко.Джонатан присвистнул, взглянув на этикетку.— Французское… — потрясение пробормотал он.— Вам прислали оттуда, — официант кивком указал на центральную часть зала.— Ну что же, это чертовски мило с его стороны. — Джон приветственно помахал, повернувшись к гостям Алекса.— Отнесите обратно!Джонатан, разинув рот, уставился на Хоуп.— Не сходи с ума, это отличное вино! — Он благоговейно притронулся к запотевшему горлышку.— Да помирай я с голоду, я не приняла бы от него и крошки!Ненависть, прозвеневшая в ее напряженном голосе, заставила Джонатана призадуматься.— Знаешь, я понимаю, что ты его, мягко говоря, недолюбливаешь. В конце концов, ужасно неприятно оказаться в гипсе — но ведь лично тебе он ничего не сделал, верно?— Немедленно унесите!— Черт возьми, Лейси, стоит ли устраивать скандал?— Он сам на него напрашивается, и он его получит!Мало того, что он поломал ей жизнь, — так нет же, теперь хочет насладиться своим триумфом. Бессердечная скотина! Как же она его ненавидит!В это мгновение объект ее жгучей ненависти материализовался перед их столиком.— В чем дело? Тебе не нравится шампанское? Вообще-то Хоуп почуяла его приближение раньше, чем увидела. Этот едва ощутимый, пряно-лимонный запах преследовал ее повсюду, так же как и другой, присущий только ему, как отпечатки пальцев, — запах, при воспоминании о котором у нее кружилась голова. Ужасно, что она до сих пор словно прикована к этому человеку!— Алекс, какой приятный сюрприз! Знаешь, мне жаль тебя огорчать, но я терпеть не могу шампанского!Хоуп не чувствовала страха — лишь радость, что отказывается от его подачки. Ей было странно смотреть на его руки и думать, как хорошо им известно ее тело. Гнев не мог пересилить жгучей обиды, и это причиняло ей неимоверное страдание.— Зато я его люблю, — беззаботно заметил Джонатан.Алекс пренебрежительно посмотрел на него и вновь обратился к Хоуп:— Ребекка видела, как ты вошла.— А ты?Он сжал губы.— По-моему, все тебя видели.Что ж, надо полагать, это комплимент. В отличие от многих коллег по профессии Хоуп не любила трогательно семенить — она двигалась легкой, уверенной походкой, которая, кстати, сегодня продемонстрировала всем безукоризненный покрой ее платья-стрейч. Алекс, прищурившись, окинул ее взглядом — темно-синее платье в обтяжку не скрывало ни единой линии великолепной фигуры. Бриллиантовая заколка в зачесанных наверх волосах повторяла узор сверкающих сережек. Воистину — воплощенный соблазн.Джонатан расхохотался, и Алекс удивленно повернулся к нему.— Она никогда не замечает, как на нее смотрят, — покровительственно пробормотал Джон. — Знаю-знаю, в это трудно поверить, — добавил он, заметив недоверие на лице Алекса.— А тебе, можно подумать, это не нравится? — фыркнула Хоуп.— Ребекка хочет, чтобы сегодня все радовались ее счастью.— Так это была ее идея?Темная бровь взлетела вверх, а полные губы изогнулись в насмешливой улыбке.— А ты решила, что шампанское от меня?— Я даже не знала, что ты здесь. — На всякий случай Хоуп изо всех сил пнула Джона под столом — а то еще ляпнет что-нибудь! И вообще, как они смеют обсуждать ее, будто ее тут нет?— Ты что же, уже забыла, как меня зовут? — поинтересовался Алекс.— Стараюсь, и кое-что уже получается. Пожалуйста, скажи Ребекке спасибо за шампанское и передай ей мои наилучшие пожелания. — И пусть только кто-нибудь скажет, что у нее скверные манеры!— Надеюсь, вы оба будете очень счастливы. — Джон потер подбородок и, не теряя времени, потянулся за шампанским. — Присаживайтесь, и давайте выпьем за ваше будущее. Что? Что я опять такого сказал? — оскорбленно поинтересовался он, когда Хоуп снова пнула его ногой.Алекс совсем уже собрался уйти, но тут резко обернулся.— Вы хотите выпить за мое будущее? — с любопытством спросил он.— Я выпью за всякого, кто поставит мне бутылку.— Если вспомнить наши, так сказать, переговоры… это, прямо скажем, удивительно.— Бизнес есть бизнес. Никаких обид, дружище. — Джон потрепал Алекса по рукаву черного пиджака и тут же пожалел о своей фамильярности — собеседник задержал на его руке взгляд темно-серых глаз.— А ты, Хоуп, тоже хочешь выпить за мое будущее?Хоуп с трудом сглотнула комок в горле. Кровь все быстрее пульсировала в висках, и она видела, как Алекс пристально следит за малейшими изменениями ее лица. Ресницы у нее чуть дрогнули, а подбородок упрямо дернулся вверх.— Я надеюсь, ты получишь от жизни все, чего заслуживаешь. — В буквальном переводе это означало: «Катись к черту!», и, судя по лицу Алекса, в переводчиках он не нуждался.«И зачем мне это? — подумала Хоуп с запоздалым удивлением. — Я же решила, что отныне он мне совершенно безразличен».— Я тронут, — Алекс махнул официанту, и тот быстро принес ему стул, — и с удовольствием выпью с вами.Под столом их колени соприкоснулись, и Хоуп отпрянула как ужаленная. Обидно, конечно, что внешнее хладнокровие не могло скрыть душевных переживаний. Рассердившись, она разгладила несуществующие складочки на корсаже платья и увидела, что взгляд Алекса устремлен на ложбинку на ее груди — лиф на косточках подчеркивал соблазнительные округлости самым недвусмысленным образом.— Мне бы не хотелось отрывать тебя от гостей, — протянула она.— Ничего, сегодня вечером Ребекка очень сговорчива.Он произнес это таким сыто-довольным тоном, что Хоуп чуть не влепила ему пощечину. Господи, он хоть догадывается, что каждое его слово для нее хуже отравленной стрелы?— Не знаю, не знаю… Если бы мой жених заглядывался на грудь посторонних женщин такими голодными глазами, я бы забеспокоилась! — «Я говорю, как настоящая шлюха!» — в отчаянии подумала она.— О черт! — тихо пробормотал Джонатан, захлебнувшись превосходным шампанским. Вот, значит, чем Лейси занималась на лоне природы!— Ну, дорогая, если совать такую грудь под нос каждому встречному и поперечному, у мужчин просто не останется выбора, — меланхолично заметил Алекс.Хоуп задохнулась от ярости.— Что значит «совать»?! Ты долго думал?! По-твоему, любая женщина, которая не прячет тело в рубище, напрашивается на похотливые приставания? — гневно выдохнула она.— Мужчины любят глазами, а с таким телом, как у тебя, любая женщина даже в рубище осталась бы воплощенным искушением.— Аминь! — торжественно провозгласил Джонатан.— Да как ты смеешь поддакивать ему! Он считает меня шлюхой!— А ты только что обвинила меня в похотливых приставаниях, — педантично напомнил Алекс.— Прошу меня простить, я ненадолго. — Джонатан горестно взглянул на почти полную бутылку шампанского и направился восвояси.Алекс с презрением посмотрел ему вслед:— Похоже, он решил сбежать.— Похоже, — снисходительно отозвалась Хоуп.— Зачем тебе такое ничтожество?— Джон — отличный агент, и, прямо скажем, «ничтожества» он не заслужил! Кроме того, нечего опасаться, что он влюбится в меня, — загадочно пробормотала она.Алекс вскинул голову. Нет, она не пьяна — дикция у нее осталась вполне отчетливой.— Может, выпьем за твой успех?— Ты следишь за новостями? — вяло поинтересовалась Хоуп и пожалела, что ей не хочется радоваться своему триумфу.— Я видел спектакль.Его ответ поразил ее. Она тут же представила, как он сидит среди зрителей в темном зале и наблюдает за ее игрой. Ей стало не по себе.— Хорошо, что я не знала. — Слова вдруг сами начали срываться у нее с губ.— Почему? — Он подлил шампанского себе и ей, но пить не стал.— Зритель должен оставаться безымянным. — Разве она смогла бы сыграть роль с таким блеском, если бы знала, что он не спускает с нее глаз? И шагу бы не ступила, и слова бы не произнесла. — Итак — за брак! — Хоуп залпом допила вино и швырнула в Алекса высокий бокал.Он успел увернуться и только тут сообразил, что, несмотря на разумные речи, сидящая напротив него молодая дама безнадежно пьяна.— Ладно, за брак… Мы говорим обобщенно или же?..— Лично я говорю о твоем браке. Ты же женишься на Ребекке! Никогда раньше не был женат?— Насколько я помню, нет.— Она очень милая.— Мне тоже так кажется.— Надеюсь, вы будете счастливы. — Хоуп чувствовала себя почти святой. — И когда же свадьба?— На следующей неделе.Она сглотнула, глядя прямо перед собой. Ну вот и конец романтическим мечтам. Только жестокая правда может пробудить девушку от сладких грез, навеянных фантазиями и иллюзиями.— Наверное, вы правы — что толку ждать, если вы так давно знакомы.— Да, Ребекка тоже так считает.— Но брак — это чертовски серьезная штука.— Угу. Честно говоря, до недавнего времени я был уверен, что вообще никогда не женюсь.— А почему? — Взгляд ее широко открытых голубых глаз был завороженно прикован к его лицу.— Я эгоист, как и мой отец. Из эгоистов получаются очень скверные мужья. Мне бы не хотелось, чтобы по моей вине женщина пережила то, что выпало на долю моей матери.— Но ты передумал?— Вернее, кое-кто заставил меня передумать. Ребекка. Хоуп хотелось броситься на пол и закричать, заплакать, как в детстве. Но она, как и пристало взрослой даме, выпила еще шампанского.— Тебе не кажется, что на сегодня хватит? — осторожно поинтересовался Алекс, наблюдая, как Хоуп дрожащей рукой наполняет свой бокал.— Знаешь, я приврала, когда сказала, что не люблю шампанского. Вот виски я точно терпеть не могу. — Она оперлась локтями на стол и поставила подбородок на скрещенные пальцы. — По-моему, виски — это такая гадость…— Тогда зачем ты пила?— Мне хотелось поэкспериментировать. Знаешь, есть люди, которым нравится быть навеселе. — Обычно Алекс бывал куда сообразительнее, и ее раздосадовала такая непонятливость.— Навеселе ты была полбутылки назад. Вообще, экспериментами лучше заниматься дома. Люди, знаешь ли, по-разному реагируют на алкоголь. Вот ты, например, уже не соображаешь, что говоришь и что делаешь. Друг твой смылся, так как понял, к чему идет дело.— Какая трогательная забота! — довольно громко заявила она. — Нечего меня жалеть: это унизительно… И почему тут так жарко?— Действительно, почему? — тихо отозвался он, когда она нетерпеливо подергала себя за ворот. — Как только это держится?Алекс зажмурился, чтобы не видеть, как темно-синее платье сползает с ее плеч… Он с усилием сглотнул, и мускулы у него на шее напряглись.Хоуп вздохнула и обмахнулась салфеткой.— Кажется, Ребекка решила к нам присоединиться? — Она привстала, глядя через плечо Алекса. — Ах ты, черт! — простонала она вдруг. — Мне ведь придется ее поздравить.На губах у Алекса мелькнула усмешка.— Не беспокойся — я с ней поговорю. Хоуп пересела на место Джонатана и увидела, как Алекс перехватил Ребекку за несколько футов до их столика. Ей не было слышно, о чем они говорили, но Ребекка несколько раз взглядывала в ее сторону и даже помахала в ответ. Затем кивнула, улыбнулась и пошла назад.— Надо думать, твой дружок ушел, не заплатив? — спросил Алекс.— Наверняка, — ответила Хоуп и опустила голову на руки.— Только не засыпай.— Господи, вот раскомандовался! Убери свою кредитку, — ворчливо заметила она, когда он подписал принесенный счет. — Я — независимая женщина со средствами.— Ты упилась.— Так я и знала, что все это плохо кончится… — Хоуп, не моргая, как совенок, доверчиво уставилась на него. — Что же мне теперь делать?Он на мгновение прикрыл глаза, и она услышала, как он бормочет что-то вроде «Дай мне силы!».— Я отвезу тебя домой.— Ребекке это не понравится, — заявила Хоуп и погрозила ему пальцем.— Она не будет возражать. Можешь считать, что взяла меня взаймы.— Если хочешь знать мое мнение, — заплетающимся языком откликнулась Хоуп, — на ее месте я бы так безрассудно не распоряжалась любимым мужчиной.— Никто не откроет: Миранда в Каире. — (Алекс подхватил ее одной рукой, чтобы дотянуться до домофона.) — Лифты вон там, — добавила она и дрыгнула ногой, когда он чуть переместил ее вес. — Да опусти ты меня! Нога уже почти прошла! — Она подняла подол платья выше колен, доказывая, что все в порядке. — Просто эта ступенька оказалась такой противной — надо же, такая маленькая, а крутая… Какой ты сильный. — Она благоговейно потрогала его за плечо. — У тебя изумительные мускулы.— Не волнуйся — если лифт не работает, пойдешь пешком. — В голосе Алекса слышалась обреченность.— Алекс, в таких особняках все всегда работает.Так оно и было; но в лифте оказались другие пассажиры. Они вежливо улыбались или предпочитали отводить глаза, чтобы не видеть, как Хоуп что-то нежно воркует на ухо Алексу, ласково перебирая его шелковистые волосы.Когда наконец они вошли в квартиру, Алекс поставил Хоуп на ноги, в любую минуту готовый подхватить ее снова.— Обещай мне кое-что.— Все, что хочешь, — счастливо пробормотала она, обнимая его за шею.— Никогда не пой на публике. — Ему казалось, он до смерти не забудет рулады, которые Хоуп выводила в ресторане.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18