Кэтлин стояла в дверном проеме и пристально изучала его освещенный ярким солнечным светом профиль. Он выглядел слегка усталым, словно провел бессонную ночь. Как и она.
Вдруг Коди поднял голову, и его зеленые глаза уставились на нее. В них вспыхнуло раздражение, но Коди тут же опустил голову и продолжил работу.
– Ты испугала меня, – сказал он.
Кэтлин почувствовала, что едва теплившаяся надежда на примирение тает на глазах.
– Извини, – тихо сказала она в ответ. Он молча продолжал красить раму.
Кэтлин сделала пару робких шажков в комнату.
– Ты давно здесь?
– Пару часов. Кажется, все, что нужно было покрасить, я покрасил.
– Выглядит замечательно.
– Дуб всегда хорошо выглядит.
Коди даже не взглянул на нее. Неужели ему так просто вычеркнуть ее из своей жизни? После всего, что они пережили вместе? И он может вот так запросто отмахнуться от нее или, что еще хуже, свести их отношения к обычной вежливости, словно они просто знакомы и больше ничего? Неужели Господь наказал ее тем, что она будет вынуждена прожить всю оставшуюся жизнь в Монтане вблизи человека, который значил для нее так много и который никогда не признает ее своей, потому что она оказалась, на его взгляд, недостаточно сильной...
– Коди...
Он поднял на нее глаза, и ее голос дрогнул, потому что правда так и обрушилась на нее своим огромным весом. Она любит его!
– Кэтлин, ты хорошо себя чувствуешь?
Она чуть не расхохоталась. И чуть не заплакала.
– Коди, я...
Кэтлин замолчала, чувствуя, как невидимый барьер вырастает прямо перед ней и не дает вымолвить ни слова. Что ты собираешься сделать? Ты так уверена, что первая догадалась сказать ему три классических слова? Да этому парню уже тридцать восемь лет, и он до сих пор не женился только потому, что именно таков его выбор.
– Кэтлин...
– Коди, где ты?
Кэтлин словно очнулась от транса от звука незнакомого голоса, эхом отдавшегося по пустым комнатам.
– Это Рэнди Майерс, он займется полами. Давай я покажу ему, где начинать и где взять материалы, а потом мы продолжим нашу беседу.
– Нет. Это все не так уж и важно. Забудь.
Кэтлин перестала красить и прислушалась. Коди беседовал с электриком, который должен проверить всю проводку в здании и сделать новую на стоянке для автомобилей. На минуту ей почудилось, что голос Коди звучит более хрипло, чем обычно. Уж не заболел ли он?
Она вздохнула и вновь принялась красить комнату, предназначенную для офиса. Если Коди и простудился, то не счел нужным сообщить об этом. Уже целых три дня она терпела его вежливо-прохладные ответы и настороженное отношение к себе. Терпеть-то терпела, но так и не сумела придумать, как заглушить поселившуюся в сердце боль.
Кэтлин прислонилась лбом к прохладному стеклу и пожалела, что ей некому облегчить сердце, не с кем побеседовать насчет всех этих путаных мыслей и чувств, переполнявших ее в последнее время. Пока Коди постепенно выстраивал стену между ними, ее бывший муженек старался выдать себя за Отца года. С момента прибытия он был так внимателен к девочкам, что даже Холли оттаяла. А Хизер просто расцвела от его внимания.
Кэтлин нисколько не обманула предупредительность Гэри. Он всегда был хамелеоном. Однако она терялась в догадках, не зная его намерений.
Правда, большую часть времени ей удавалось держаться от него подальше. Вдобавок к тому, что Гэри много времени проводил с близнецами на ранчо, он еще свозил их в Боузмен – в кинотеатр и пройтись по магазинам. Назавтра он планировал с ними экскурсию в Еллоустоун на целый день. Кэтлин пригласили присоединиться к ним, но она решительно отказалась.
Ее свобода стоила ей большого труда и потому была особо сладкой. Она не раз и не два подумает, прежде чем когда-либо решится вновь потерять ее. Разве что Коди попросит ее об этом, прошептал робкий внутренний голос.
– Кэтлин?
Она вздрогнула. Объект ее размышлений стоял прямо в дверях. Кэтлин вспыхнула, словно он мог прочитать ее мысли.
– Я закончил на сегодня. Электрик все еще здесь. Ты еще останешься на время?
– Конечно. Я хотела сегодня докрасить эту комнату.
– Завтра меня не будет. У меня с Джоном есть кое-какие дела на ранчо.
– О’кей.
Она помолчала, затем осмелилась спросить:
– Коди, с тобой все в порядке? Ты кашлял сегодня. Кажется, простудился.
– Да нет. Я чувствую себя нормально, – спокойно ответил он. – Я постараюсь выбраться сюда в среду, – уходя, крикнул Вашингтон через плечо.
Она слушала, как удаляются его шаги, и боролась с подступившими слезами. Господи, какая же идиотка! Любовь не для таких, как она! Ее еще раз подвели собственные фантазии. И снова она оказалась не на высоте.
Коди не мог уснуть – уже в который раз. Он вскочил с кровати и натянул джинсы и рабочую рубашку. До восхода солнца оставалась еще пара часов, но вряд ли имеет смысл ворочаться все это время в кровати.
«Так тебе и надо, ты это заслужил», – решил Коди, отправляясь па кухню. Там он поставил на огонь кофейник.
Он оскорбил Кэтлин, причем очень сильно. Коди видел это всякий раз, когда смотрел ей в глаза. Но не мог пересилить себя и извиниться. Сама мысль, что она спала под одной крышей со своим бывшим, была ему столь отвратительна, что просто выворачивало желудок. Что давало этому отвратительному пошляку такую власть над ней?
Коди прислонился к раковине и потер лоб. Его безумно изводила головная боль. Она словно сопутствовала всем остальным болячкам – физическим и душевным, – которые в последние дни измотали его тело.
Коди подошел к окну, выходившему на заднюю часть отцовского дома. Постепенно темнота отступила, напомнив о рассвете, который он наблюдал вместе с Кэтлин. Чего бы только он не отдал, лишь бы Кэтлин снова оказалась в его объятиях!
Коди выругался и отвернулся от окна. Он только что осознал свой самый главный страх. А что, если Кэтлин не совсем порвала с Гэри? Что, если она все еще что-то чувствует к этому подлецу?
Именно поэтому Коди решил слегка отдалиться от Кэтлин. У него не было сомнений, что он любил ее. Но Коди знал, что не мог конкурировать с тем, что давало Гэри власть над Кэтлин. Кэтлин должна полностью освободиться от прошлого, прежде чем будет в состоянии заглядывать в будущее. Но по какой-то причине, о которой Коди даже не догадывался, что-то, словно камень на дно, тянуло Кэтлин в прошлое и к Гэри.
Он налил себе кофе и сделал первый глоток, от души надеясь, что это его взбодрит. Коди чувствовал себя похлестче, чем в аду. В груди появилась какая-то тяжесть, мешавшая дышать. Кажется, простуда, с которой он боролся вот уже несколько дней, побеждала его могучий организм. Если бы можно было отдохнуть... Ладно, все это ерунда. Он обещал Джону помочь и сделает это.
Может быть, когда сегодня его голова коснется подушки, сон придет сам собой?
* * *
– Тебе ловко удается избегать меня, Кэтлин.
Ледяные мурашки побежали по спине Кэтлин, когда Гэри вышел из кабинета Джона и преградил ей путь. Она молча смотрела на него; их разделяла лишь корзина с чистым бельем в ее руках. Полагая, что осталась в доме одна, Кэтлин собиралась отнести белье наверх, в свою комнату.
– Я вовсе не избегала тебя. Я была занята. Как и сейчас. Так что извини.
С ухмылкой на лице Гари шагнул в сторону. Уже на полпути в свою комнату она поняла, что бывший муж идет следом. Сердце ее испуганно екнуло.
– Я настаиваю на том, что нам необходимо побеседовать, – сказал он, как только лестница осталась позади.
Кэтлин повернулась к нему, прежде чем открыть дверь:
– Отлично. Подожди меня внизу.
– Зачем же? – Он решительно открыл дверь в ее спальню. – Нам и тут будет хорошо.
Она смотрела на него, словно кролик на удава, а ее пульс тут же испуганно зачастил. Гэри довольно засмеялся.
– Ну, скорей же, Кэтлин, – издевательски засмеялся он. – Чего ты боишься?
– Я не боюсь.
– Да ну? – Он коснулся бешено бьющейся жилки на шее. – Тогда это признак желания, не так ли?
Кэтлин дернулась в сторону и прошла в комнату. Ее тошнило от его наглости и самоуверенности. От страха кровь стыла в жилах. Она опустила корзину на сиденье кресла-качалки. Мягко щелкнул дверной замок.
– А тебе этот свежий горный воздух явно пошел на пользу, Кэтлин, – задумчиво произнес он. – Ты стала просто неотразимой.
Гэри склонил голову набок и еще немного поизучал ее.
– Хотя вполне возможно, что это вовсе не горный воздух. Может быть, все это благодаря тому живописному ковбою? Скажи мне, Кэтлин, у тебя появился любовник?
– Моя личная жизнь тебя совершенно не касается. Она старательно скрывала страх.
– Юридически ты совершенно права. Но мне любопытно.
Гэри отошел от двери и подошел к ней. Его рука приподняла ее подбородок, и он уставился ей прямо в глаза.
– Ты наконец научилась правильно отвечать на мужскую ласку? Или он так же разочарован, как и я?
Она дернулась, чувствуя, как слова хлещут ее наотмашь почище пощечины. И тут же возненавидела себя за то, что все еще реагирует на его мерзкие выходки.
Гэри хихикнул своим злорадным, ненавистным смешком, так врезавшимся в ее память за долгие годы брака.
– Ты и вправду решила, что с другим мужчиной все будет по-другому? Ты же знаешь, что тебе не дано понять, что доставляет мужчине удовольствие. Ты всегда была сплошным разочарованием. И будешь такой и впредь.
Слезы выступили у нее на глазах, когда его слова проникли в ее мозг, как невидимая отрава. Но в сознании тут же всплыл еще один голос: «Не смей слушать его. Он лжет тебе. Ты и сама это знаешь». Голос Коди. Его поддержка.
– Немедленно отпусти меня!
Гэри выгнул бровь, изумившись даже этому слабому проблеску сопротивления.
– Только когда я закончу. Думаю, что мне не помешает узнать, чему тебя научил твой жеребец.
Он склонился над ней. Кэтлин не шелохнулась. Когда его рот накрыл ее губы, она все так же стояла, как памятник. Наконец Гэри поднял голову и вздохнул.
– Думаю, что ты даже не пытаешься понравиться. Давай попробуем еще раз, только побольше чувства.
Он снова склонился над ней, но женщина мотнула головой. Его пальцы больно сжали ее подбородок.
– Тебе не справиться со мной, – мрачно предупредил он. – Я намного сильнее, ты сама знаешь.
О да, это Кэтлин отлично знала. Он применял силу по отношению к ней всего несколько раз, и то лишь потому, что она была великолепной ученицей. Кэтлин очень рано поняла, что гораздо мудрее подчиниться без борьбы. Его коньком было словесное издевательство.
Гэри очень любил причинять боль. И демонстрировал это сейчас.
«Он не сможет причинить тебе боль, если ты не позволишь ему, – зазвучал робкий внутренний голос. – Не позволяй ему издеваться над собой. Не бойся его».
Она выдержала его взгляд, не позволив панике взять верх, хотя сердце у нее ушло в пятки.
– Прошло то время, когда ты мог приказывать мне.
– Не вижу, кто бы мог помешать мне.
– Предупреждаю тебя, Гэри, оставь меня в покое. Гэри откинул голову назад и захохотал.
– Боже, это жутко впечатляет, Кэтлин. Ты предупреждаешь меня? Я должен затрястись от страха?
– Если у тебя хватит ума, – спокойно ответила она. И в ту же секунду смех полностью исчез из его глаз.
Кэтлин инстинктивно поняла, что если собирается выиграть это маленькое сражение, то не должна выказать ни капельки страха.
После невыносимо долгой паузы он оттолкнул ее так, что Кэтлин едва устояла на ногах, в последний момент успев вцепиться в ручку кресла.
– Ну и дьявол с тобой! А то я не знаю, что все это и яйца выеденного не стоит.
Облегчение омыло ее, словно благостная океанская волна во время прилива. Она сделала это! Она нарушила порочный круг, в который ее толкнули много лет назад против воли. Впервые за все эти годы Кэтлин боролась с ним и победила его. Она победила!
Гэри снова повернулся к ней.
– Тебе следует что-то предпринять насчет Хизер, – равнодушно произнес он, словно ничего не произошло.
Кэтлин выпрямилась, усилием воли заставив ослабевшие колени не подгибаться.
– А я думаю, что это тебе следует что-то предпринять насчет Хизер.
– Ну уж нет! Это тебе приспичило отрывать девочку от родных мест и везти бог знает зачем сюда. Скажешь ей, что она не может жить со мной.
– Почему это? Она ведь и твоя дочь.
– Но я никогда не хотел ни одну из них. Ребенка, которого я хотел, ты убила.
Атака была столь неожиданной и безжалостной, что Кэтлин чуть не обезумела. Она смотрела на него, а сознание в это время автоматически защищалось, пытаясь закрыться от всего туманной пеленой. Ей наконец стало ясно. Она вовсе не выиграла. Он все еще держал козырную карту, против которой у нее никогда не было сил бороться.
– Что же все-таки произошло в тот день, Кэтлин? – произнес он жалящим голосом. – Кевин заплакал, а ты не сочла нужным подойти? Или слегка помогла ему перебраться в его маленькую могилу?
Кэтлин закрыла глаза и помотала головой.
– Нет! – прошептала она; кошмар случившегося много лет назад ожил перед глазами. – Он умер от детского синдрома грудничков. И следователь подтвердил это.
– Именно в этом ты и постаралась убедить всех и каждого. Только не меня. Я-то знаю правду. Ты убила моего сына. Ты хотела снова завоевать мое сердце и не придумала ничего иного. Ты убила своего собственного ребенка!
Эмоции, спрятанные где-то в самых темных и дальних уголках души, вырвались вдруг на волю и взорвались подобно вулкану. Захваченная нестерпимой болью, Кэтлин даже не сознавала, что это именно она вопит «Нет!» снова и снова. Она бросилась на источник своих мучений и дико замолотила кулачками по его груди.
Кэтлин не видела, как дверь распахнулась – и Коди влетел в комнату, силой оттащив ее от мучителя. Он прижал ее к себе, шепча ласковые слова и пытаясь успокоить.
Она не сознавала ничего, кроме жгучей боли, которая, казалось, прожгла ее душу насквозь.
Коди покрепче прижал к себе Кэтлин, почувствовав, что ее снова затрясло. Он сидел, прислонившись к изголовью кровати, а она свернулась клубком и прижалась к нему, словно Коди мог защитить ее от мучивших демонов.
Но правда состояла в том, что еще никогда он не чувствовал себя столь бесполезным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19