Ты не сказал, что принц Лэндер твой брат!
Не говоря ни слова, Меррик завел мотор, и машина тронулась.
– Разве тебе нечего сказать? – возмутилась Алисса.
– Не здесь и не сейчас.
Она замолчала, слишком расстроенная и эмоционально опустошенная, чтобы затевать словесную баталию. Ей так много хотелось сказать, но она не находила слов. Возможно, это из-за нервного переутомления. А скорее всего потому, что она знала: если опять заговорит, то непременно расплачется.
Дорога казалась бесконечной, пока они петляли по улицам. Спустя час Меррик наконец удостоверился, что за ними нет «хвоста», и выехал на дорогу, ведущую вверх по крутому склону. На вершине горы стоял большой дом с впечатляющим видом на город.
Войдя в дом, они прошли в гостиную, и Меррик сразу подошел к бару.
– Нам нужно поговорить, – объявил он, наливая выпивку.
– Какой смысл? Ты солгал. Конец дискуссии.
– Ты заслуживаешь объяснения. – Он подал ей стакан с янтарной жидкостью. – Вот, возьми. Похоже, тебе это сейчас не помешает.
Она взяла у него стакан.
– А что, бренди – признанное лекарство от предательства?
– Дашь мне знать, так ли это.
– Ну, тогда… за доверие, – сказала Алисса и сделала большой глоток.
– Я прошу прощения, Алисса. Мне нужно было сказать тебе, кто я.
Ее рот скривился в горькой улыбке.
– И кто же ты на самом деле?
– Как и сказала жена ювелира, Меррик Монтгомери.
– Ты имеешь в виду, принц Меррик, младший брат принца Лэндера, герцога Вердона. – Она вскинула бровь. – Я права?
– Да.
– Того самого принца Лэндера, который борется с принцем Брандтом за трон?
Мускул дернулся, у него на щеке.
– Да.
– Кажется, твое лекарство не помогает.
– Мне очень жаль.
– Я верила тебе, – прошептала она, – верила, что ты действуешь из альтруистических побуждений. Но оказалось, все это для того, чтобы твой брат стал королем. Какой дурой я была. А ведь должна была научиться на ошибках матери и никогда не доверять мужчине.
– Ты думаешь, я сам не ставил под сомнения свои побуждения? – вспылил Меррик, затем одним глотком опрокинул в себя бренди. – Считаешь, я не беспокоился, что они могут быть отнюдь не такими чистыми?
Алисса повернулась и вышла через французские двери на большой балкон. Глинит простирался далеко внизу, мерцая разноцветными огнями.
Она почувствовала приближение Меррика и заговорила, не оборачиваясь:
– Возможно, но это не остановило тебя от похищения.
Меррик поставил стакан на маленький столик на краю балкона.
– Для меня все сводится к одному жизненно важному соображению: что лучше для Вердонии.
– А твой брат – лучший выбор, не так ли?
– Нет.
Алисса повернула голову, неожиданно обнаружив, что Меррик стоит прямо у нее за спиной. Она пыталась скрыть, как все в нем действует на нее. Глубина голоса. Его мускусный запах. Даже величина и форма его рук пленяли ее на самом элементарном, примитивном уровне. Его отчетливый шрам, приподнимающий губу в полуулыбку. Она не могла забыть ощущение этого шрама под своими губами и сделала глубокий вдох, заставляя себя успокоиться.
– Если твой брат не лучший выбор, тогда зачем ты похитил меня?
Он забрал у нее стакан с бренди и поставил на столик рядом со своим.
– Лучший выбор – тот, который сделает сам народ Вердонии на предстоящих выборах. Но это его решение. Не фон Фолька. Не Лэндера. Не мое и не твое. Это решать всей Вердонии. Вот за что я борюсь.
Ей было неприятно признавать, что его слова затронули в ней какую-то тонкую струну. Меррик боролся за общество с глубокими корнями, за людей, объединенных одной целью. Это то, чего она жаждала всю свою жизнь, но никогда не имела.
– И что теперь? Мы продолжим наше четырехмесячное паломничество?
– Теперь это невозможно. Доверие – это улица с двухсторонним движением, Алисса. Никто из нас не доверяет другому. Поэтому пришло время для более радикальных действий.
Она сглотнула.
– Боюсь спрашивать, что это может быть.
– У меня всегда имелся план «Б». Я просто надеялся, что не придется им воспользоваться. – Его губы изогнулись в ироничной улыбке. – Мы поженимся.
Она была так потрясена, что не сразу смогла заговорить:
– Мы… что?
– Поженимся.
– Ты, должно быть, лишился рассудка.
– Подумай об этом, Алисса. Если я женюсь на тебе, значит, фон Фольк не сможет.
– Ты нашел потрясающее решение! – вскипела она. – Идеальный способ, чтобы мою мать убили.
– Если мы поженимся, он не сможет использовать тебя как пешку. Ты будешь свободна. Мы подождем подобающий период времени, потом разведемся. Что касается твоей матери… – Меррик потер ладонью челюсть, – если ты выйдешь за меня, я сразу же после этого отправлюсь ее вызволять.
Алисса потрясенно воззрилась на него.
– Ты серьезно?
– Совершенно серьезно. Я бы уже сделал это, если б считал, что ей угрожает серьезная опасность. – Он вскинул бровь. – Значит, договорились? Ты выйдешь за меня?
Алисса хотела бы все продумать, но у нее не было ни выбора, ни времени. Сделав глубокий вдох, она ответила:
– Да. Я выйду за тебя.
– Отлично. Тогда предлагаю скрепить нашу сделку.
Слова повисли между ними на долгое, бесконечное мгновение. Потом он сделал к ней шаг, сокращая и без того малое расстояние, что было между ними. Решимость светилась в его глазах, и он потянулся к ней, соединяя их тела в единое целое.
В его овладении не было ничего пробного, оно явилось быстрое, как молния, и восхитительно точное. Он хорошо знал, как прикоснуться к ней, как поцеловать ее, как украсть все мысли у нее из головы, кроме всепоглощающей потребности наслаждения. Желание вспыхнуло, ослепительное, острое, требующее удовлетворения. Он завоевателем ворвался в ее рот, вступив в сладостный поединок.
Она капитулировала без колебаний. Его язык сплетался с ее языком, играя, дразня, требуя. Руки скользили по спине, пальцы распластались на ягодицах, захватывая их все крепче. Он приподнял ее, тесно прижимая к себе. Она чувствовала его возбуждение, давящее на ее живот, и это лишь усиливало, воспламеняло ее желание. Поднимало его до немыслимых высот.
Она погрузилась пальцами ему в волосы. Зажав его нижнюю губу зубами, она настойчиво потянула, прежде чем вновь отдаться поцелую. Время и место исчезли. Остались лишь звуки хриплого дыхания, шелест одежды, скольжение плоти о плоть. Больше всего на свете ей сейчас хотелось, чтобы он подарил ей освобождение, которого она так жаждала. Всю жизнь она была одна. Всю жизнь бежала от чего-то, но никогда – к чему-то. Она больше не хотела убегать. Хотела заполнить эту пустоту, заполнить ее самым примитивным, плотским способом из всех возможных. Она готова была просить Меррика об этом.
Но именно этот образ – как она умоляет овладеть ею на балконе чужого дома в порыве бездумной похоти – стал тем ушатом холодной воды, который привел ее в чувство. Алисса содрогнулась. Что она делает? Как может быть такой дурой? Неужели, материнский пример ее ничему не научил?
Она высвободилась из его объятий.
– Не надо больше. Это ошибка, а я и без того достаточно наделала их в своей жизни.
К ее облегчению, он отпустил ее, удовлетворившись последним легким поцелуем в губы.
– Считай наш договор скрепленным.
Она облизнула припухшие губы кончиком языка, снова ощутив его вкус.
– Насчет этого…
Он вскинул бровь, явно позабавленный.
– Уже собираешься нарушить слово?
Она хотела избежать этой ловушки, но готова была согласиться на все ради материнской безопасности.
– Не беспокойся, не нарушу. Только с этого момента ты должен играть по правилам.
Меррик сверкнул улыбкой.
– Я здесь не для того, чтобы играть по ним, принцесса. Моя работа – их устанавливать.
Алисса развернулась и вышла с балкона, преследуемая его тихим смехом, будоражащим ее чувства. Она делает это ради безопасности матери, напомнила себе девушка. Влюбиться не является частью плана. Как и идти на поводу у вожделения. Ее конечная цель – вновь иметь возможность самой распоряжаться своей жизнью.
Войдя в спальню, Алисса прислонилась к двери и закрыла глаза в беспомощном отчаянии, вынужденная признать правду. Ей хотелось его прикосновений, его поцелуев. Хотелось погрузиться в пучину пылкой, страстной, умопомрачительной любви. Но почему? Почему она так реагирует на него? Почему ее привлекает именно этот мужчина из всех, которого она встречала в последние годы?
Она прошла в темноте к огромной кровати. Образы замелькали перед ее мысленным взором. Мужчина и женщина, обнаженные. Первые, пробные ласки. Тихие, нетерпеливые вздохи желания. Неторопливый ритуал нежной, взаимной любви.
Любовь.
Алисса отскочила от кровати. Что это с ней? Нет. Только не любовь. Секс – это одно. Любовь – совсем другое. Она не может запутаться в сетях любви. У нее одна-единственная цель – спасти мать и вернуться домой, и она не должна забывать об этом.
– Что, черт побери, ты вытворяешь?
Меррик поморщился, открывая дверь пошире, чтобы впустить своего брата Лэндера.
– Не понимаю, о чем ты говоришь, – притворился он, пытаясь сообразить, много ли известно его большому брату.
– Я говорю о похищении принцессы Алиссы Сазерленд.
Проклятье. Очевидно, много.
– Кто проболтался?
– Мири. Она сейчас на Карибах, наверное, потому что уверена: мама свернет ей шею, когда узнает, что вы вдвоем устроили.
– С мамой я разберусь.
– Желаю удачи. – Лэндер встал перед Мерриком, сложив руки на груди. – Итак, где принцесса? Она немедленно возвращается в Авернос, даже если мне придется отвезти ее туда самому.
Меррик чертыхнулся себе под нос.
– Она спит и никуда не поедет. Да и тебе это совсем не нужно. Если она вернется к фон Фольку, ты проиграешь на выборах.
Лэндер взмахом руки остановил его.
– Значит, я проиграю на выборах.
– Не вмешивайся, – предостерег Меррик. – Мы с Алиссой поженимся. Это положит конец интригам фон Фолька и обеспечит честные выборы.
Лэндер был настроен скептически.
– Не могу поверить, что принцесса Алисса согласна на такое радикальное решение!
– Когда дело дошло до выбора между фон Фольком и мной, она согласилась.
– Ты клянешься, что она делает это добровольно? Что ты не принуждаешь ее, как Брандт?
Меррик поборол волну негодования.
– Разумеется, я ее не принуждаю. Я же не фон Фольк. Мы заключили соглашение. Она выходит за меня, а я спасаю ее мать.
– Сукин… опять фон Фольк?
– Да.
Лэндер провел рукой по своей золотисто-каштановой гриве.
– Я не смогу отговорить тебя от этого безумия?
Меррик покачал головой.
– Ни за что.
– Ты понимаешь, чем жертвуешь? – спросил Лэндер. – Ты не должен делать это ради меня.
– Да, я знаю, чем жертвую. И считаю, что результат того стоит.
Лэндер прочистил горло.
– Спасибо.
Меррик слегка поклонился.
– К вашим услугам, ваше высочество.
– Ох, оставь это, – смущенно пробормотал брат. – У меня тут кое-что есть для тебя. – Он вручил Меррику диск в пластиковой коробочке. – Ты просил план дворца фон Фолька. Я предложил себя в качестве курьера.
Меррик озабоченно нахмурился.
– Ты не должен был приезжать. Я пытаюсь не вмешивать тебя в это. Хочу, чтобы ни у кого не возникло сомнений в твоей непричастности.
– Боюсь, это невозможно. Я могу кричать о своей непричастности с утра до ночи, но никто мне не поверит. Ты же мой брат. Никто не усомнится, что я стою и за похищением, и за другими твоими действиями, которые ты предпримешь. – Он сурово сдвинул брови. – Впрочем, мне плевать. Не мы затеяли эту игру. Трудновато будет фон Фольку заявлять о нечестной игре, когда откроется, что он мошенничал с самого начала. Он на самом деле принуждал ее выйти за него? Ты уверен?
– Абсолютно. Он шантажировал ее здоровьем матери. – Меррик жестом показал в сторону маленького кабинета. – Идем, там есть компьютер. Посмотрим, что на диске.
– Я все время размышляю над этой ситуацией с тех пор, как узнал о плане фон Фолька, – сказал Лэндер, пока они ждали загрузки компьютера. – Не могу понять, зачем он выкинул такой фортель. Это не в его характере.
– У меня такое чувство, что это связано с истощением аметистовых приисков. Видимо, что что-то могло случиться с рудниками.
Лэндер покачал головой.
– Но зачем держать проблемы с рудниками в тайне?
Меррик задумался.
– Точно не знаю. Для политического маневрирования? Если станет известно, что прииски истощились, а он вовремя не уведомил страну, его шансы на выборах здорово упадут. – Он вывел на экран меню. – Ладно, давай посмотрим, как мне лучше попасть во дворец, умыкнуть мать Алиссы и убраться оттуда целым и невредимым.
Они определили наиболее оптимальный маршрут, и Меррик сделал кое-какие заметки.
– Итак, когда свадьба? – спросил Лэндер.
– Что? А, завтра.
– Мы могли бы просто… организовать ее исчезновение на несколько месяцев. Тебе необязательно идти на крайность и жениться на ней.
Меррик бросил ручку и встал.
– Слишком рискованно. Она может сбежать, и тогда фон Фольк найдет ее. Брак – единственный способ убедиться, что он не наложит на нее свои лапы и не закончит то, что начал.
Лэндер бросил на брата суровый взгляд.
– Она знает, что брак должен быть подтвержден для того, чтобы он имел законную силу в Вердонии?
– Пока нет.
– Ты не собираешься ей говорить?
– С этим проблем не будет.
Лэндер потрясенно воззрился на него.
– Ты уже спишь с ней?
Меррик ощетинился.
– Это не твое дело.
– Еще как мое. Проклятье! Не мне тебе говорить, насколько это неподобающе. Ты питаешь чувства к этой женщине? Неужели ты думаешь превратить этот брак в настоящий?
– Не будь смешным, – огрызнулся Меррик. – Меня заботит только Вердония. Женитьба на Алиссе – средство достижения цели, не более.
Лэндер прищурился.
– Говори это кому угодно, только не мне. Я же твой брат, и вижу, что эта женщина тебе небезразлична. Ты хочешь, чтобы у тебя был законный повод оказаться с ней в постели.
Меррик разозлился, возможно, потому, что замечание Лэндера было близко к истине. При всем желании Меррик не мог этого отрицать. Лэндер прав. Чтобы брак считался законным, он должен быть подтвержден. Если фон Фольк заподозрит где-то лазейку, то не преминет ею воспользоваться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13