— Он посмотрел ей в глаза. — И наконец, если тебе приятнее считать, что наши свидания — всего лишь шоу, считай так. Что до меня, то я считаю девяносто девять процентов совпадения хорошим поводом.
Она заставила себя стоять спокойно.
— Хорошим поводом для чего?
— Для того чтобы перейти от встреч к чему-то большему.
Этого она и боялась. С самого начала ей было страшно. Теперь она поняла, что не ошибалась.
— Может, остановимся на нашем первом свидании и не будем заходить дальше? К чему беспокоиться? Если ты плохо проведешь время, то, наверно, не захочешь ничего большего? — с надеждой произнесла она.
— Согласен. — Он обнял ее за плечи и повел к дому.
— Ты согласен? — облегченно спросила она.
— Да. Тебе не надо ни о чем беспокоиться, обо всем позабочусь я, включая беспокойство.
— Но я не это имела в виду… — снова начала она, но, переступив порог, замолчала.
— Нравится?
— Как это может не нравиться?
Кэссиди осматривалась вокруг и не могла насмотреться. Перед ней был настоящий дом, обжитой и любимый. Дубовая облицовка в неярких лучах солнца отливала золотом. Легкие трещинки создавали ощущение старины. Они стояли в начале обширного холла. Дверь с одной стороны вела в гостиную, с другой — в жилые комнаты. А прямо над ней на железных цепях висело старинное железнодорожное колесо, превращенное в канделябр.
Тай проследил направление ее взгляда.
— Это из того вагона, в котором сюда приехал первый Меррик.
— Здесь у каждой вещи есть история?
— Почти.
— А у меня — нет.
Тай склонил голову набок.
— Нет чего?
— Нет у меня истории, как у всего этого. — Кэссиди повела рукой вокруг себя.
— У всех есть история. Некоторые ее знают, некоторые — нет.
— Я не знаю. — Она сама не понимала, почему так упирала на это.
— Это тебя беспокоит?
В ней боролись желание защитить себя и привычка говорить правду. Победила честность.
— Да.
— Завидуешь предкам? Не думал, что ты на это способна.
Кэссиди поморщилась — зря он над ней смеется.
Она обернулась к нему. Тай стоял, облокотившись на грубо вырезанную деревянную колонну. Он был похож на гангстера с Дикого Запада — высокий, широкоплечий, грубый, безжалостный. И решительный. На редкость решительный. Его глаза выражали безграничное терпение и понимание, но иногда в полумраке в них сверкала страсть.
— Черт, — прошептала она.
— Ты читаешь мои мысли, — произнес он, не меняя выражения.
Бежать! Бежать немедленно! Ее охватила сильнейшая паника. Из головы вылетели все мысли. Опасно! Опасно! — твердил голос. Она кинулась к двери.
— Не могу! Этого я не могу! Я думала, что смогу, но нет…
— Ты не сможешь поужинать со мной? — мягко спросил он.
— Ты знаешь, о чем я. Я не могу. — Она беспорядочно замахала перед собой руками. — Это…
— А. Теперь ясно.
— Перестань, Тай. — Она посмотрела на него. — Не знаю, чего тебе от меня нужно, но этого я тебе дать не могу. Пожалуйста, отвези меня домой.
Он не двинулся с места, но она заметила, как напряглись у него мускулы.
— А что ты скажешь Хатчу? Хатч! Как она могла забыть?
— Я скажу ему, что у нас не сложилось.
— Солжешь? Это заставило ее замереть на месте. Дыхание у нее стало спокойнее, плечи расправились, она приготовилась к обороне.
— Нет.
— А я так не думаю. — Он наконец отошел от колонны. — Вернись. Мы просто поужинаем в саду у пруда. Против этого ты не станешь возражать?
Она поправила прядь волос и растерянно улыбнулась. Его не проведешь.
— Звучит отлично.
Дворик оказался тенистым и уютным. Он почти не просматривался снаружи — так разрослись деревья. Патио было выложено камнями разных размеров, образовывающих площадку и подпорные стенки. Между камнями росли цветы. Так, где стояли столики и стулья, все было увито виноградом. Один из столов украшала цветочная композиция из чайных роз и гипсофилы. Интересно, он знал, что она любит чайные розы или это в честь его бабушки?
Пруд украшал трехступенчатый водопад, сложенный из темных камней. Каменные ступени покрывали цветущие растения розового, голубого и белого цветов, образовывавшие чудесный цветочный каскад. Кэссиди только ахнула от восторга.
— Это вклад моего отца в дизайн сада, — сухо пояснил Тай. — Внутри — теплая труба. Летом это особенно ценно.
Во дворике появилась женщина.
— Это Эдит, моя экономка.
Эдит поставила перед Кэссиди стакан холодного чая со льдом и бутылку пива перед Таем. Внимательно посмотрев на Кэссиди, она улыбнулась:
— Уилли была права. Вы друг другу подходите. Вы только скажите, я все для вас сделаю. Ясно? Кэссиди не знала, что отвечать на такую речь.
— Спасибо, я буду знать… — наконец выдавила она.
— Она не имела в виду ничего плохого, — пояснил Тай, когда Эдит ушла. — Она живет и работает здесь уже столько лет, что стала членом семьи. К сожалению, она привыкла высказывать свое мнение, неважно, хотят его знать или нет. — По-видимому, у Кэссиди был растерянный вид, потому что Тай торопливо добавил:
— Действительно, странное первое свидание.
— Рада слышать это, — рассмеялась Кэссиди. — А то я уже начала бояться, что последние двадцать четыре часа показались тебе нормальными.
— Да уж, — усмехнулся он. — На меня постоянно , нападают десятилетние вундеркинды, стремящиеся устроить личную жизнь своих матерей. А женщин мне всегда подбирает моя бабушка с помощью компьютера, после чего экономка дает им оценку. — Он скривился. — Мне только остается напугать их так, чтобы они были рады сбежать куда угодно, лишь бы не быть со мной.
Если бы это было так!
— Не в том дело, что я хочу сбежать… — постаралась восстановить истину Кэссиди. — Во встречах с тобой есть положительные моменты… — Включая то, что она совсем недавно потеряла голову в его объятиях и целовалась с ним так неистово, как еще никогда в жизни, ни с кем. Она постаралась прогнать это воспоминание.
— Но, очевидно, Тай прочел ее мысли. Он поднял бутылку пива и провозгласил тост.
— За мускулы! — и отхлебнул прямо из бутылки.
Она улыбнулась в ответ. Он продолжил уже серьезно:
— Так как мы признали наше свидание ненормальным, то, пожалуй, стоит проверить, правильно ли Хатч заполнил заявку. Уилли повторно запустит ее в компьютер и посмотрит, нет ли других совпадений.
— Еще?
— Обычно бывает не менее дюжины. Но на этот раз компьютер почему-то выдал только одно.
Кэссиди обвела взглядом окружавшие ее цветы и заметила:
— Должно быть, мне трудно найти пару.
— Это хорошо.
— Что же здесь хорошего? — Она удивленно посмотрела на него.
— Не люблю делиться. Она выпрямилась.
— Послушай… Я же тебе все ясно объяснила: несмотря на то что целоваться с тобой здорово, я не собираюсь заводить романов. Никаких. Неужели не понятно?
— Даже ради Хатча?
Она так резко поставила стакан на стол, что кубики льда звякнули.
— Это очень некрасиво.
— Он хочет отца.
— У него уже был один. Другого не нужно.
— Тогда почему он обратился к Уилли? — Тай отодвинулся от стола, давая ей время обдумать ответ. — Если ты не возражаешь, я принесу твою заявку и скажу Эдит, что мы хотим есть.
Кэссиди проводила его взглядом. Похоже, он оставил ее размышлять над его последними словами. Почему он обратился к Уилли? Сложный вопрос. Неужели Хатч и вправду так хочет иметь отца? Он никогда не говорил об этом. Без сомнения, его обращение в брачное агентство давало простор для предположений.
Она задумчиво покусывала нижнюю губу. Почему вдруг он подумал об отце? Она что-то сделала не так? Или чего-то не сделала? Ей казалось, что они прекрасно ладили вдвоем. Конечно, им приходилось экономить, но ведь у них обоих была одна и та же цель — они искали место, где могли бы пустить корни. Она хотела заниматься цветочными аранжировками и ощущать под пальцами бархатистые лепестки цветов. Не говоря уже о ее любви к чайным розам.
Но, видимо, ее сыну надо больше. Намного больше.
Тай вернулся и она спросила:
— Объясни мне, почему Хатч так хочет иметь отца? Если знаешь. — В голосе прозвучали просительные интонации, которые она ненавидела. Она терпеть не могла показывать свои слабости. Тем более перед ним. И в такой ситуации.
— Большинство мальчиков хотят иметь отцов, ответил он, усаживаясь. — Ты считаешь, у них нет на это причин?
— Да, я так считаю. — Ответ прозвучал тихо и неуверенно. Кэссиди увидела, как изменилось у него лицо, в глазах мелькнула жалость.
— Не все мужчины похожи на твоего бывшего. Пора тебе это понять, — просто ответил он.
Она хмыкнула. Понять! После Лонни она мужчин к себе и близко не подпускала. Она с трудом отошла после пяти лет ада, называемого замужней жизнью.
— Я больше не выйду замуж, — констатировала она.
Тай посуровел.
— Я понимаю: ты хочешь, чтобы я принял это твое решение как окончательное. — Он изучающе посмотрел на нее. — Но я этого не сделаю.
Все дело было в поцелуе. Этом чертовом поцелуе! Она никогда не лгала сама себе, предпочитая смотреть фактам в глаза. И на этот раз факты говорили ей, что они с Таем сексуально идеально подходят друг другу. В те секунды, когда он обнял ее, она забыла обо всем на свете. Если бы она не была так возбуждена, то ни за что не позволила бы ему залезть себе под юбку. Такого с ней не было с того времени, как… Воспоминания заставили ее покраснеть. Без сомнения, он это заметил.
Появление Эдит заставило его воздержаться от комментариев. Экономка поставила перед ними дымящиеся тарелки с мясом на ребрышках и фасолью. Как непривычно, когда кто-то другой сервирует стол.
— Настоящее мясо. — Она произнесла это вслух и тут же пожалела. Тай замер.
— Ты его не очень любишь? Дура и еще раз дура!
— Да, — поспешила она солгать, чтобы как-то сохранить лицо. — Мы стараемся ограничивать потребление красного мяса. — Пусть думает, что она заботится о здоровье, а не о цене. — Прекрасная погода, не правда ли? — Похоже, она выкрутилась.
Но Эдит не попалась на эту удочку. Она поставила перед ней тарелку и вручила полотенце.
— Я думаю, что удобнее пользоваться полотенцами, чем салфетками. Я принесла и то и другое.
— Ты совершенно права. — Тай посмотрел на Кэссиди. Теперь лицо у него уже не было таким непроницаемым. — Когда ешь рагу, пачкаешься, но зато это здорово ломает лед. Невозможно соблюдать церемонии, когда ты весь в кетчупе.
К ее собственному удивлению, это замечание помогло ей расслабиться. Она давно уже не помнила, чтобы кто-нибудь так ухаживал за ней. Хоть свидание и было вынужденным, она не могла остаться неблагодарной за заботу.
— Ты сам не против, что тебе навязали эти свидания? — Кэссиди решила забыть про поцелуй.
— При других обстоятельствах, я был бы против. — Он оценивающе посмотрел на нее. — Я бы даже, наверно, прекратил бы все это.
— Тогда почему ты этого не сделаешь?
— Просто ты мне нравишься. Она задержала дыхание — весьма откровенный ответ. Только она меньше всего хотела его услышать.
— Но я слышала, как ты спорил со своей бабушкой.
— Это было до того, как мы поцеловались, — пожал плечами Тай.
Как она позволила себе так его обнадежить?
— Мы поцеловались, только и всего. Все уже в прошлом.
— Это был не просто поцелуй, — чуть не рассмеялся он.
Может быть. Скорее всего. Но это ничего не меняет.
— Я уже говорила, что не хочу заводить роман. — Она отодвинула от себя тарелку. — Я с этим покончила.
— В двадцать девять-то лет?
— При чем тут возраст? — Она отвела глаза, — Ты слишком молода, чтобы один неудачный опыт…
— Ты ничего об этом не знаешь! — прервала его Кэссиди.
— Я знаю то, что сказал мне Хатч. Если бы я не был так уверен, что мы подходим друг другу, то уговорил бы Уилли перепроверить твою заявку.
— Разве мы не собираемся это сделать?
— Сейчас мы делаем это для тебя, а не для меня.
— Ну да, — недоверчиво протянула она.
— Это правда, Кэссиди.
— Я верю тебе, — вздохнула она. Он не обманывал. С самого начала Тай не скрывал своего к ней отношения. Это она противилась, а не он.
— Правда тяжело дается?
— Да, тяжело. — Чего там скрывать.
— Тогда почему бы нам не заключить соглашение? Давай не скрывать друг от друга правду. Я считаю, что важно быть честными до конца.
Это предложение не пугало ее — правда и так рвалась у нее с губ независимо от ее собственного желания.
— Хорошо.
Он снова подвинул ей тарелку.
— Когда поедим, вместе посмотрим, правильно ли Хатч заполнил заявку.
— Хорошо. — Она улыбнулась и вспомнила, что страшно проголодалась. Разве можно позволить пропадать таким чудесным кусочкам?
Когда с едой было покончено, Тай раскрыл папку и взял несколько скрепленных листков.
— Давай прогуляемся и заодно просмотрим заявку?
— Чудесно. — Интересно, по голосу заметно, как она нервничает? Одно дело — отвечать на такие вопросы, думая, что разговариваешь с ребенком, и совсем другое — видеть перед собой такого мужчину, как Тай.
Он вручил ей бумаги.
— Вот, начни с первой страницы. Здесь основные данные: возраст, вес, образование, цвет волос и глаз… Посмотри, все правильно?
Она просмотрела страницу, стараясь не замечать строчки, где был обозначен ее возраст.
— Откуда Хатч знает мой вес?
— Он не знал. Я предположил, увидев тебя.
— Ты прибавил мне два фунта. Он порылся в кармане.
— Вот ручка. Исправь.
— Неважно, — заметила она. — Учитывая, сколько мяса я сегодня съела… Место работы надо исправить — ведь я больше не официантка.
— Оставь пока. Посмотрим, какую работу ты найдешь на следующей неделе.
Она услышала в его словах скрытый подтекст и заметила:
— Ты до сих пор не передумал мне помогать?
— Нет.
— Хоть я и отказывалась?
— Да. Так как я частично виноват в твоем увольнении, я должен тебе помочь.
— Частично?
— 'Ну… Не сам же я опрокинул поднос на того парня, хоть и признаю, что был тому причиной. — Он наклонился к ее уху. — Если бы ты не загляделась на меня, то была бы поаккуратнее с подносом.
— Я…
— Не забывай про наше соглашение.
— Какое соглашение? — нахмурилась она.
— Говорить правду. Она поджала губы.
— Ну ладно, ты прав. Я засмотрелась на тебя.
— А я — на тебя, милая.
В смущении она зарылась носом в анкету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16