– Музыкальная шкатулка? – спросил он, и Мин кивнула. – А что она играет?
– «Только с тобой», – ответила она слабым голосом. Кэл смотрел на Микки и Минни, навеки впаянных в стекло. «Достанешь мне бабушкин шар, и я буду любить тебя вечно», – вспомнилось ему.
– Я его пятнадцать лет искала, – сказала Мин уже спокойно, не сводя с шара глаз. – А ты сразу же наткнулся… Как тебе удается?
– Это не я. – Кэл поставил шар на полку.
– Ты спелся с дьяволом? – спросила Мин, глядя на шар.
– Что?
– Тебе все удается, тебе не отказывала ни одна женщина. Но прежде ты имел дело с женщинами, которые хотели тебя, я же – совсем другое дело.
Кэл сделал глубокий вздох.
– Печально, что ты веришь в дьявола и в то, что с ним можно заключать сделки, но еще печальнее, что ты думаешь, будто я с ним в сговоре.
– Да, черт возьми, ты его лучший друг! Ты стройный, красивый, обаятельный, умеешь классно носить костюм, ты всегда невозмутим и всегда знаешь, что мне нужно. Этот шар не могли найти пятнадцать лет. Я чувствую, что если скажу тебе «да», попаду прямо в ад.
Кэл кивнул. «И зачем я сюда пришел?»
– Все ясно. Знаешь, мне не хочется есть. Я, пожалуй, пойду.
– Вот и хорошо, – ответила Мин, разглядывая шар. Кэл взял свой пиджак и направился к двери, но остановился на пороге.
– Желаю тебе… – начал он и запнулся.
– Жить счастливо? – спросила Мин, все еще поглощенная шаром.
Кэл покачал головой.
– Не угадала, – сказал он и вышел на лестницу.
Когда Кэл ушел, Мин взяла ключик и несколько раз повернула его. Шкатулка протренькала несколько тактов песенки. Мин посмотрела на шар, и у нее перехватило дыхание. Искусно выполненный тяжелый купол опирался на черное основание в стиле ар-деко, а внутри разливалось серебряное сияние, и по небосводу серебристым хороводом бежали крошечные звездочки. Счастливая Минни улыбалась, а Микки с сияющим лицом бережно сжимал подружку в объятиях, нежно глядя на нее.
«Вот чего мне хотелось бы, – подумала Мин. – Она счастлива, он без ума от нее». И как красиво это розовое платье, развевающееся в танце! И какие чудесные розовые туфельки! Впрочем, туфельки простоваты.
Мин наклонила шар: звездочки закружились, а музыка, постепенно затихая, умолкла.
«Это не я», – сказал Кэл и ошибся. Она жила себе и жила и была вполне счастлива. Потом он познакомился с ней в баре, и все пришло в смятение, все засияло, и звезды закружились вихрем над головой. И с тех пор, как только восстанавливалось спокойствие, снова появлялся Кэл, и все опять рушилось.
Что-то мягкое коснулось ее ноги, Мин даже подпрыгнула от неожиданности. Потом взяла кота на руки, продолжая думать о своем. Если рассуждать логически, то Кэл здесь ни при чем. Совпадений в жизни сколько угодно. Пока не произошло что-то большее…
– Давай-ка будем держаться от него подальше, – сказала она коту. – Мы не пойдем в «Долгий глоток», пока не убедимся, что он там больше не бывает; тогда все пройдет, и жизнь вернется в нормальное русло. Не надо нам звездных вихрей.
Кот смотрел на нее круглыми глазами, и Мин опомнилась. «Кто это «мы»? Я и мой кот?» Безумие какое-то.
– Хочешь курочки? – спросила она кота. Пора было поужинать.
В среду Лайза снова пришла в бар. Пока она знаками пыталась обратить на себя внимание Шанны, к ней подсела улыбающаяся Синтия.
– Привет! А где подруга?
– Сказала, что ей надо побыть дома с котом, но, по-моему, она просто избегает Кэла.
– Неплохо придумано. Чтобы не поддаться чарам, лучше всего избегать искушения. – Синтия оглядела бар: – Кэл здесь?
– Нет. По словам Тони, задерживается на работе.
– Ну, раз ее здесь нет, он перекинется на вас.
– На меня? – ужаснулась Лайза. – Теперь он решил меня охмурить?
– Да нет, – успокоила ее Синтия. – Для успешного развития отношений необходимо одобрение друзей и родственников противоположной стороны. Странно, что он еще не испробовал на вас свои чары.
– Он не дурак.
– А ваша подруга правильно решила избегать его, – продолжала Синтия. – Хотя не думаю, что он всерьез увлечется ею.
– А кем он увлекался всерьез? Вами? – парировала Лайза.
Синтия вздернула подбородок:
– Я…
Лайза молча выжидала.
– Да, – сказала Синтия, – мною.
– Вот гад.
– Вы не правы. Ему только…
– Нужно одобрение женщин, потому что он под каблуком у своей мамочки. Вы так много о нем знаете, что можете книгу написать.
Синтия отхлебнула из бокала.
– Ах да, – поправилась Лайза. – Вы ее уже пишете.
– Именно. Но не о… – Синтия замялась. – Не только о…
– Об этом парне, – подхватила Лайза. – Ясно. Значит, когда он ушел, вы потеряли сразу и любовника, и объект исследования. Вот этого я не понимаю. Вы занимаетесь всей этой чепухой, и он не удрал от вас сразу?
Синтия закусила губу.
– Рассудок плохо уживается с эмоциями. – Лайза дотронулась до ее руки:
– Простите.
– Знаете, – начала Синтия, снова подняв подбородок, – все не так страшно. Бывает намного хуже.
– От этого вам, наверное, не легче.
– Не легче, конечно, но спасает от жалости к себе. – Синтия поставила бокал. – Если я заставлю Кэла чувствовать себя виноватым… – Но вы этого не сделаете, – перебила Лайза, – потому что вы его идеализируете.
– Он действительно неплохой…
– Какая разница, – не дослушав, сказала Лайза. – Я только хочу, чтобы он держался подальше от Мин.
– Я тоже, – кивнула Синтия.
Она сделала последний глоток и ушла. К стойке подошла Шанна:
– Повторить? – Лайза улыбнулась:
– Расскажите мне о Кэле Морриси.
– А почему он вас интересует?
– Потому что он целовался с моей лучшей подругой, а я слышала, что он не любит связывать себя обязательствами.
Шанна пожала плечами:
– Как и добрая половина всех мужчин.
– Остальные меня не интересуют, они же не целовали Мин, – сказала Лайза. – Вряд ли у него серьезные виды на нее, как думаете?
Шанна закусила губу.
– Я не знаю парня лучше, чем он. Какая бы у меня ни случилась беда, я обращаюсь к Кэлу, и он всегда приходит на помощь.
– Вы не ответили на мой вопрос, – напомнила Лайза. Шанна замерла на мгновение, а затем посоветовала:
– Скажите своей подруге, чтобы она не обольщалась. Он сбежит.
– Спасибо.
– Но он действительно отличный парень, – добавила Шанна.
– Очень трудно в это поверить.
В семь часов Кэл подумал, что если сейчас же не уйдет с работы, то начнет биться головой о стол. А его череп и без того достаточно пострадал в последнее время. С другой стороны, встреча с Мин в «Долгом глотке» ни к чему хорошему не приведет – его могут снова обозвать дьяволом. Или, если она в настроении, – зверем.
Он встал и потянулся. Надо идти домой.
Проходя мимо кинотеатра, где крутили старые фильмы, Кэл замедлил шаг. Заканчивалась неделя Джона Карпентера. Перед входом стояла небольшая очередь за билетами на «Большой переполох в маленьком Китае».
«Курт Рассел бьет плохих ребят. Вспомним детство».
Он встал в очередь и купил билет. Все лучше, чем просидеть вечер в одиночестве, стараясь не думать… ни о ком не думать.
Когда он вошел, показывали анонс сериала об Элвисе Пресли, напомнивший о Мин. Да ну ее, сказал себе Кэл. Немного спустившись по ступенькам прохода, он выбрал место в пустом ряду. Когда начался фильм и Курт принялся молоть всякую чепуху в своем грузовике, в зале появилась семья из пяти человек. Они попросили Кэла пересесть. Его соседка справа оказалась неразговорчивой. Кэл поудобнее устроился в кресле и забыл обо всем. Впервые за последние сутки на него снизошло умиротворение.
Когда зажегся свет, Кэл и его соседка одновременно встали. Она была среднего роста, с короткими каштановыми локонами, отливающими золотом. Женщина обернулась, чтобы взять свой серый клетчатый жакет…
Они уставились друг на друга, оцепенев. Наконец она опомнилась и устремилась к выходу. Он последовал за ней.
На улице она обернулась и посмотрела на него.
– Ну что, какова вероятность? – спросил Кэл.
– Я даже не знаю, как ее подсчитать, – ответила Мин. Она пошла по тротуару; он держался рядом, стараясь идти в ногу. Ей не следовало ходить одной в темноте.
«Совпадения, – думал Кэл, – все время совпадения. Ну и что такого? Подумаешь, какое дело!»
Когда они подошли к ступеням ее дома, Мин молча двинулась вперед. Никаких споров о том, кому идти первым. Кэл еще был в смятении, и ее зад интересовал его меньше всего.
У дверей она повернулась и сказала:
– Спасибо, что проводил меня.
– Пожалуйста.
Они посмотрели друг на друга долгим, пристальным взглядом. Кэл затаил дыхание, утонув в ее глазах, и подумал: «Господи, только не это!» Мин, покачав головой, вошла в дом и закрыла дверь. Он повернулся и стал спускаться, не в силах понять, как относиться к произошедшему.
На полпути Кэл остановился и посмотрел на окно ее спальни. Он увидел кота, который сидел на подоконнике и смотрел в темноту – наверное, одним глазом. Кэл представил себе Мин, лежащую на атласном одеяле и вышитых подушках, которые пахнут лавандой. Золотистые локоны на голубом атласе. Потом он увидел рядом с ней себя, заключил ее в объятия, и весь мир стал теплым, мягким и упругим, как тело Мин. Мысленно он целовал ее сочные губы, и она отвечала ему, ее грудь вздымалась под его рукой. Воображение Кэла становилось все смелее, Мин вся раскрылась ему навстречу, и он погрузился в эту жаркую податливость, слыша ее вздохи и стоны, забыв обо всем на свете. Он понял, что до сих пор ничего и никого в мире не желал так страстно.
Свет в спальне погас, и чары рассеялись. Прохлада и темнота отрезвили Кэла. Следовало идти вперед, туда, где были свет, шум и душевный комфорт.
В четверг, когда Лайза пришла к Мин на «как бы обед», дверь открыла Бонни. Она выразительно посмотрела на Лайзу, как будто хотела предупредить о чем-то. В ответ на удивление подруги Бонни покачала головой и отступила, пропуская ее в квартиру.
– Привет, – сказала Мин каким-то чересчур спокойным голосом. «Опять Кэл, мерзавец этакий», – сообразила Лайза.
– Что он сделал?
– Ничего, – ответила Мин. – Садись. Я приготовила целую миску салата, ужасно хочется есть. Давайте начнем поскорее.
Лайза повернулась к кушетке и увидела одноглазого кота.
– Ты еще не рассталась с этим котом?
– Я его полюбила. Он всегда здесь, со мной, гладит меня лапкой, когда мне грустно, согревает меня ночью, и у него такой красивый голос… По-моему, этот кот – реинкарнация Элвиса.
– Конец долгому ожиданию, – заключила Лайза. «Он все-таки подарил ей необходимое. А она и не знала, что ей это нужно. Каков мерзавец!»
Минут десять они ели хлеб и салат и вели светскую беседу о кошках. Наконец Лайза не выдержала:
– Вчера вечером я разговаривала с Синтией. Она говорит, что Кэл попытается…
– А мне он нравится, – перебила Бонни. Лайза выпрямилась на стуле:
– Да ты что?
– Нравится, – упрямо повторила та.
– И все-таки…
– Не имеет значения, – неожиданно заявила Мин. Подруги с изумлением посмотрели на нее.
– Я стараюсь держаться от него подальше, но ничего не получается. Помните тот потерянный стеклянный шар? Он его отыскал. Пришел ко мне во вторник и сразу направился в подвал. И что вы думаете? Достал именно ту коробку, в которой был шар.
– Чистая случайность, – заверила Лайза.
– Слушайте дальше. Вчера вечером я решила пойти в кино. А когда фильм закончился, я увидела, кто сидел рядом со мной. Угадайте-ка.
– Прямо мороз по коже, – сказала Лайза. – Да он просто тебя преследует. – Ничего подобного, – возразила Мин. – Я взяла газету, оттуда выпала реклама, и прочитала, что в кинотеатре, где показывают старыефильмы, идет «Большой переполох в маленьком Китае». Я подумала: «Вот здорово, Курт Рассел бьет плохих парней» – и, разумеется, пошла. Я же никому об этом не говорила. Даже кот не знал, а Кэл оказался там. Волшебник он, что ли?
– Дьявол он, вот кто, – заявила Лайза.
– А по-моему, он принц, – мечтательно протянула Бонни.
Лайза и Мин воззрились на нее.
– Да, принц из волшебной сказки, – настаивала Бонни. – Он должен найти сокровища, чтобы получить тебя. Стеклянный шар – одно из них.
– Бонни, милая, – сказала Мин, выходя из оцепенения, – давай лучше перейдем к «как бы обед». Если бы я была ненормальная, меня бы все это так не волновало. Поэтому я становлюсь ненормальной и сохраняю спокойствие. Лайза, какое у тебя «как бы обед»?
– Если узнаю, что Кэл Морриси тебя преследует, я его растерзаю в клочья. А у тебя, Бонни?
– Если вы обе будете и дальше говорить глупости, мне придется искать новых подруг. – Бонни хмуро посмотрела на Мин: – Кэл завоевывает тебя, как сказочный герой. Ты говорила, что его поцелуй пробудил тебя.
– Я сказала, что его поцелуй завел меня. Согласись, это не одно и то же. – Мин наклонилась вперед. – Меня все устраивало, пока волшебная сказка оставалась чем-то вроде метафоры. Но мы живем в реальной жизни. Здесь нет принцев, злых мачех и ядовитых яблок.
– И не бывает счастливых концовок, если так рассуждать, – подхватила Бонни. – Настоящая любовь – это удар в голову, которого нельзя не заметить. Ты же отвергаешь любовь, потому что не хочешь в нее верить. Волшебная сказка прямо перед тобой…
– Минуточку, – прервала ее Лайза, пытаясь не допустить продолжения.
– А ты еще хуже! – Бонни повернулась к ней. – Мин не верит в любовь для себя, а ты не веришь в любовь вообще. Ты нигилистка.
– Может, и нигилистка, – согласилась Лайза.
– А я нет, – сказала Мин. – Я, наверное, верю в любовь. Не верю только в сказки.
– Я никогда не сомневалась в том, что рано или поздно мой принц объявится, – продолжала Бонни, обращаясь к Мин. – Сколько раз вы мне твердили, что в бизнесе каждому дается шанс на успех, но не каждый готов им воспользоваться. То же можно сказать и о любви. Я очень много думала о браке. У меня хватало ума понять, что это решение определит всю мою дальнейшую жизнь. И вот появился Роджер, и теперь я готова принять судьбу.
Лайза вытаращила глаза:
– Нуда!
– Ты сама планируешь свое разочарование, – говорила Бонни. – Тебе хочется быть разочарованной, твое отношение к миру определяют мужчины, оставляющие в тебе разочарование. Это просто трусость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41