– И часто ты этим занимаешься?
Эйприл шутливо замахнулась на него, но Джек поймал ее кулачок и сжал в своей широкой ладони. Он больше не обнимал Эйприл, горящее в его глазах желание лучше всяких слов и жестов говорило о силе его страсти.
– Пожалуйста, дай мне несколько минут передышки.
– Что, у тебя в бунгало не прибрано? Так не беспокойся, я там уже была.
Джек едва не зарычал. Эйприл скептически приподняла бровь, и он зарычал по-настоящему.
– Я стараюсь вести себя как джентльмен, но с тобой это нелегко! – Он рассмеялся над собой и крепче сжал ее руку. – Мне просто нужно провести несколько минут в одиночестве.
– Но зачем? Секунду назад я могла поклясться…
Голос его понизился до вкрадчивого шепота:
– А ты знаешь, что я хотел сделать с тобой здесь, под деревом? И что обязательно бы сделал, если бы начал целовать тебя в ответ?
Эйприл ощутила, как в груди поднимается горячая волна радости и гордости. Он хочет ее – это видно не только из слов, но и из выражения его глаз. Эта мысль пугала Эйприл, но в то же время наполняла душу и тело сладким восторгом.
– Наверно, то самое, на что я так надеялась! Джек тихо чертыхнулся и поспешно, словно обжегшись, выпустил ее руку.
– Эйприл, дай мне пятнадцать минут, – сдавленным голосом проговорил он. – Клянусь богом, я хотел только пригласить тебя на o6eд. Однако если мы сейчас же не разойдемся, я сразу перейду к десерту! Поняла?
Эйприл, пораженная силой его желания, смогла только улыбнуться, но тут же, подавив улыбку, кивнула. Джек повернулся и пошел, почти побежал прочь, пересекая лужайку широкими шагами.
Эйприл отвернулась и постаралась изгнать из памяти горящие зеленые глаза. Ей нужно подумать о том, что только что произошло. Черт возьми, она сама чуть не предложила себя мужчине! Она должна быть в ужасе от своего поведения, однако самое странное, что Эйприл не чувствовала не то что ужаса, но самого легкого смущения. Казалось, все шло так, как и должно быть.
В жизни Эйприл не раз случалось проявлять инициативу. По работе ей требовались и напор, и деловая хватка, и даже немалая доля агрессивности. Но то в работе… А в личной жизни с ней никогда еще не случалось ничего подобного. После истории с Маркхемом, Эйприл долгое время избегала любых близких отношений. Постепенно она научилась вновь доверять людям, но к этому времени гостиница захватила все ее мысли. Потому-то ее так поразила собственная неожиданная реакция на Джека.
По лицу Эйприл медленно расплылась улыбка. Джек хочет собраться с духом и привести в порядок мысли и чувства. Что ж, его можно понять. У Эйприл не было в этом деле большого опыта, но еще в тот далекий день, решившись выдвинуть обвинение против Маркхема, она поклялась себе, что никогда не позволит партнеру взять над собой верх. В любви обе стороны должны быть равны. Иначе это слишком опасно.
Опасно? Но как же еще назвать Джека, если не «опасным»? Спокойный, уверенный в себе, дьявольски сексуальный… Однако Эйприл не могла не заметить, как реагировал Джек на нее. Вот тут его никак нельзя было назвать спокойным!
От одной этой мысли у нее сладко заныло в груди.
Джек вставил карточку-ключ в замочную скважину и, распахнув дверь, направился прямо на кухню. Там заглянул в корзинку с едой – проверить, не забыл ли чего. Нет, все было на месте. Поставив плетеную корзинку на стол, он вернулся в комнату, несколько раз прошелся до окна и обратно и в изнеможении рухнул на диван.
Джек был в полном смятении. Как ни старался, он не мог совместить две стороны личности Эйприл в единый образ. Одна Эйприл, испуганная и смятенная, два дня назад едва не рыдала у него на плече; другая, гордая и уверенная в себе, целовалась с ним минуту назад. Которая же из них настоящая?
Он и раньше-то не понимал, что делать. Эйприл вызывала в нем странные чувства, не привычные и пугающие: ему хотелось защищать и утешать ее. У него сердце сжималось при мысли, что гложет эту прекрасную женщину изнутри. Джек обходился с Эйприл, словно с драгоценной фарфоровой вазой, боясь спугнуть ее одним неловким словом или движением. И вдруг она сама практически бросается к нему на шею посреди гостиничного комплекса, на глазах у всех, кому придет охота полюбопытствовать!
Джек со стоном откинул голову на спинку дивана.
– Ах, женщины, женщины, кто вас поймет! – Помолчав, он открыл глаза и уставился в потолок. – Ну, Франклин, ты мне за это ответишь!
– А при чем тут Франклин?
Джек вздернул голову. На пороге стояла Эйприл.
– Как ты вошла?.. Ах да, глупый вопрос, – добавил он, увидев у нее в руке служебный ключ.
Неприятное чувство охватило Джека, когда он понял, что она услышала его мысли вслух. – Присаживайся.
В ответ на это не слишком вежливое приглашение Эйприл иронически приподняла бровь, но села в кресло напротив него. Очень красноречиво.
Джек улыбнулся. Похоже, ее дерзость испарилась вместе с желанием. Ну и слава богу. Ему привычнее общаться с робкой Эйприл, какой он знал ее до сих пор.
– Расскажите мне в конце концов об этом Франклине.
– Нечего рассказывать, – рассеянно ответил Джек.
Все внимание его было поглощено солнечными лучами, играющими в ее волосах. Он невольно задумался о том, с какой подсветкой лучше было бы делать фотографии, но тут же решил, что Эйприл Морган можно снимать и вовсе без света. Она сама освещает все вокруг.
– Помнится, при нашей первой встрече ты ругал его на чем свет стоит. Это он отправил тебя в отпуск?
Джек с трудом заставил себя вернуться к разговору. «Умница, начинает с ничего не значащей болтовни», – заметил он про себя, развалившись на диване и небрежно кладя ноги на кофейный столик. Эта поза не уменьшила ею напряжения, но помогла хотя бы притвориться беззаботным.
Пусть разговор и был исключительно светским, но низкий, немного хрипловатый голос Эйприл ни на секунду не позволял Джеку забыть, что в соседней комнате у него стоит королевских размеров кровать.
– В отпуск? – повторил он, надеясь, что понял вопрос правильно и ничего не перепутал. – Да, что-то вроде этого. Пожалуй, я и вправду слишком увлекся работой. Не знал, как говорится, ни сна, ни отдыха. И Франклин убедил меня, что мир не полетит в тартарары, если я дам себе несколько недель передышки.
– Так это Франклин выбрал для тебя Мексику и «Райский уголок»? Или ты просто скучаешь по работе и хочешь вернуться?
Джек поднял голову. Лицо Эйприл было совершенно серьезно: судя по всему, она не просто поддерживала светскую беседу, а действительно хотела знать ответ на свой вопрос.
– Понимаешь, трудно вдруг взять и выключиться из жизни, – тщательно подбирая слова, ответил он. – Еще вчера вокруг кипела работа, а сегодня ты оказываешься за тысячи миль от привычных мест, привычных людей…
– Но мне кажется, ты здесь не скучаешь? По крайней мере не так, как боялся?
Джек застыл, не сводя с нее глаз. Боже правый, откуда у этой женщины такая способность проникать в самую суть вещей? Она поняла то, что он вовсе не собирался ей открывать! Более того: до последней секунды Джек и сам не понимал, что неотступное и смутное беспокойство, не отпускавшее его со дня приезда, связано именно с подсознательными угрызениями совести. Видимо, Джеку казалось, что он не имеет права наслаждаться отдыхом.
Усилием воли, преодолев душевное смятение, Джек продолжил отвечать на ее предыдущий вопрос.
– А когда ты вошла, я ругал Франклина за другое: ведь если бы не он, я никогда не познакомился бы с тобой!
Эйприл широко раскрыла глаза:
– Не думала, что тебе так неприятно это знакомство!
Вместо ответа Джек встал, легким движением спустив ноги на пол, и обогнул разделявший их столик. Эйприл вскочила и отступила на несколько шагов. Джек немедленно остановился, прищурив зеленые глаза.
– Я ведь обещал, что ничего не стану делать без обоюдного согласия!
Эйприл расправила плечи и прямо взглянула ему в глаза. Досада Джека сменилась невольным восхищением. Не так-то легко, подумал он, глядеть в лицо мужчине на голову тебя выше!
– Я старался не торопить тебя. – На лице Эйприл отразилось недоверие, и он слегка улыбнулся. – Прежде чем что-то делать, я каждый раз ждал твоего согласия – разве нет?
– Да, если не считать тех фотографий на свадьбе.
– Не о фотографиях сейчас речь. – Он шагнул вперед, чувствуя, как разливается по телу огонь желания. Никогда за свою жизнь Джек не испытывал такого бурного, всепоглощающего чувства! – Я хочу узнать тебя. Хочу любить тебя, Эйприл. И после того, что произошло в саду, я не могу поверить, что ты не разделяешь моих чувств.
– Да, Джек, я хочу, чтобы ты меня поцеловал, но мне это не нравится. Меня пугает такое сильное влечение; я… я ничего подобного не планировала. Джек, давай будем честными друг с другом. Что бы ни произошло между нами, я не собираюсь ходить вокруг да около.
Ее прямота неприятно поразила Джека. Ему показалось, что он идет по краю пропасти: один неверный шаг – и он полетит вниз.
– Эйприл, я ничего от тебя не скрывал и не скрываю. Мне показалось, ты дала понять, что хочешь продолжить начатое. Видимо, я ошибся. Кстати, если уж на то пошло, «планировать» такие вещи невозможно!
Он положил руки ей на бедра, удивившись хрупкости и изяществу этой женщины. Эйприл не пыталась освободиться, и Джек отдался своему желанию: он прижал ее к себе так, чтобы она могла почувствовать его растущую страсть.
– Ты хочешь откровенности? Вот что я чувствую к тебе, Эйприл, каждый раз, когда смотрю на тебя или слышу твой голос. Даже когда ты на меня зла как черт. Эйприл, мне это тоже не нравится. До сих пор мне казалось, что я – хозяин своим чувствам. Но я, как и ты, не собираюсь прятаться от самого себя.
Эйприл пошатнулась и ухватилась за плечи Джека, чтобы не упасть. Она дышала часто и неровно. Никогда в жизни Эйприл еще не испытывала такого жгучего, всепоглощающего желания!
– Джек! – прошептала она.
– Что, mi tesoro?
«Мое сокровище…» В этом обращении Джека слышалась и обжигающая страсть, и глубокая нежность.
– Я тоже хочу тебя. – Джек тихо застонал и крепче прижал ее к себе. – Но, мне кажется… я боюсь… – Она опустила глаза. Боже, как близки они сейчас друг к другу! – Боюсь, что потом возненавижу себя за это.
Джек приподнял ее голову за подбородок.
– Эйприл, не бойся ничего. Но, если ты не хочешь этого, скажи «нет» – и я остановлюсь!
– М-м… – Она не знала, на что решиться, и неожиданно предложила: – М-м… Давай сначала пообедаем.
– Что? – недоверчиво воскликнул он. – Ты что, хочешь есть?!
– Ни капельки.
– Да вы, леди, надо мной издеваетесь! Эйприл приложила дрожащий пальчик к его губам.
– Я ведь сказала, Джек: не надо меня торопить. Пусть все идет само собой.
Джек шумно выдохнул сквозь стиснутые зубы. Он отчаянно боролся со своим желанием.
– Само собой? Эйприл, я знаю тебя меньше недели, однако мне нужна вся сила воли, чтобы не повалить тебя прямо на пол и не сделать так, чтобы ты молила меня о любви!..
Зрачки Эйприл расширились так, что почти скрыли золотистую радужку. Она выглядела такой растерянной и такой соблазнительной, что Джек поспешно опустил глаза и тут же сжал кулаки, чтобы справиться с собой, ибо полупрозрачная блузка Эйприл не скрывала ее напрягшихся от желания сосков.
– Интересная мысль, правда? – произнес он и сам не узнал своего голоса.
– Даже не представляешь, насколько, – выдавила из себя Эйприл и, высвободившись из его рук, направилась на кухню.
Джек неохотно последовал за ней: он понимал, что торопить Эйприл не стоит. Она сейчас пребывает в смятении, потрясена силой и глубиной своих чувств – и, надо сказать, не она одна. Джек откашлялся, чтобы голос звучал не так хрипло, вошел на кухню и прислонился к шкафу.
– Если хочешь, можем устроить пикник на пляже. Думаю, ты знаешь здесь все уединенные местечки. – Поймав быстрый взгляд Эйприл, он поспешно добавил: – И людные тоже.
– Пойдем-ка лучше на общий пляж.
И Эйприл неуверенно улыбнулась. Джек ответил широкой улыбкой: машинально он вновь надел свою обычную маску, помогавшую ему очаровывать людей, но не приближаться к ним слишком близко.
– Но помни, когда-нибудь настанет моя очередь, – заметил он, подмигивая. – Ты готова рискнуть?
Глаза Эйприл на мгновение потемнели от желания; но прежде, чем Джек успел насладиться этим зрелищем, она быстро отвернулась. Джек мысленно выругал себя: зачем он ее дразнит? И, кстати, отправляясь на пляж, надо надеть что-нибудь другое. Эти шорты слишком обтягивающие, под ними ничего не спрячешь.
– Не отвечай, не надо. – Он подхватил корзинку. – Я понесу еду, а ты – одеяло. Договорились?
– Договорились. – Эйприл свернула и сунула под мышку одеяло. Джек отступил, пропуская ее вперед, и она вышла, не оглядываясь.
Эйприл быстро взглянула на часы и снова перевела взгляд на волейбольную площадку. Черт возьми, она «болеет» за Джека уже два часа! Однако мысли о времени улетучились, как только Эйприл вновь увидела мускулистую, обнаженную по пояс фигуру. Джек высоко подпрыгнул и отбил мяч у самой сетки. Судья засвистел: взволнованные болельщики разразились возмущенными криками.
К своему удивлению, среди их голосов Эйприл услышала и свой собственный. Да она просто с ума сошла: ругает судью на чем свет стоит и клянется, что уволит его, если он немедленно не признает удар Джека правильным! Залившись краской, Эйприл оглянулась кругом, но никто не обращал на нее внимания. Все смотрели только на площадку и на игроков.
Эйприл села на одеяло и с невинным видом принялась доедать манго. После салата из тунца, свежих фруктов и легкой, ни к чему не обязывающей болтовни Джек предложил ей прогуляться по пляжу. Но Эйприл отказалась. Не потому, что ей не хотелось пройтись – еще как хотелось! Но она начинала понимать, что Джек прав: их отношения лучше хранить в тайне, за закрытыми дверьми.
Во время пикника он вел себя по-джентльменски, однако пульс Эйприл все убыстрялся. Она боялась, что не сможет идти с ним под руку по пляжу: не пройдя и нескольких шагов, повиснет у него на шее, затащит в первый же укромный уголок и…
Поэтому Эйприл отказалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19