А теперь у неё, оказывается, новая стратегия!
Но Райли не рассмеялся её шутке. Даже не улыбнулся.
— Она опасалась, как бы я не увлёкся вами. Опасалась, что тем самым я могу поставить под удар объективность и непредвзятость моего расследования.
Танзи тотчас расхотелось смеяться. Это странное выражение его лица… этот взгляд… Ей вновь вспомнился и танец, тот момент, когда Райли — черт, она была готова поклясться! — едва не поцеловал её. А прошлая ночь, когда в коридоре… он явно хотел её, он пришёл к ней под дверь, чтобы сказать ей об этом. Как он посмотрел на неё, прежде чем закрыть дверь.
— Я полагал, что это будет короткое задание, — продолжал тем временем Райли. — Поэтому когда прочёл вашу колонку про волков и агнцев… — Он не закончил фразы, а лишь виновато пожал плечами. — Мне тогда эта идея показалась забавной. И я не рассматривал её как личное оскорбление или что-то в этом роде, но…
Танзи вновь открыла рот — ей было ясно, к чему он клонит. И тогда она расхохоталась.
— Что смешного? — резко спросил Райли, очевидно, поняв, что, открывшись перед ней, он лишь выставил себя в её глазах круглым идиотом. Что ж, поделом.
— Ничего. Просто, если бы ситуация поменялась с точностью до наоборот и на вашем месте оказалась я, то, наверное, я поступила бы точно так же. — Она снова фыркнула. — Я ведь тоже вас изучала.
— Что?
Было видно, что он растерян. Отлично. По крайней мере будет над чем от души посмеяться.
— Вы были предметом моего исследования в рамках проекта по изучению агнцев. Вот я совсем одна, все мои подруги замужем, а кое-кто даже собирается обзавестись потомством. Я же пытаюсь выяснить, каким должен быть избранник, чтобы его не было стыдно представить маме. Неужели женщина выходит замуж лишь потому, что вроде бы как пора? Или потому, что надеется, что избранник станет ей в жизни опорой и верным другом? Или же за этим стоит что-то ещё? — сказала Танзи и выразительно посмотрела на своего собеседника. — Ведь меня к вам тянет, — добавила она и усмехнулась. — Вот я и решила выяснить почему.
Райли изменился в лице, и Танзи тотчас поняла, что, по всей видимости, сболтнула лишнее. И теперь преимущество вновь на его стороне.
— И теперь я знаю почему, — поспешила она вновь взять инициативу в свои руки. — На самом деле вы — волк в овечьей шкуре. Именно поэтому в каком-то смысле я ощутила к вам влечение.
Райли поднялся с дивана, и Танзи заговорила быстрее, однако неожиданно почувствовала, будто в горле у неё застрял комок.
— Никакой вы не агнец, вы не из тех, кому нужны семья и спокойная, размеренная жизнь. Вы из той же породы, что и я. Волк, который рыщет в поисках жертвы.
Райли прошёлся по гостиной, а затем вновь направился в её сторону.
Танзи продолжала что-то говорить, хотя комок в горле ужасно мешал и каждое слово давалось с трудом.
— Нет, вы не надёжный, степенный и спокойный. Вы не тихая гавань во время бури. На ваше плечо нельзя опереться, вы не друг, что придёт на помощь в трудную минуту, не тот, к кому можно обратиться за…
Она почувствовала, как Райли приподнял её с дивана. И, к великому своему ужасу, поняла, что плачет.
— Успокойтесь.
— Райли, не смейте… Вы не можете… не имеете права…
— Верно, не имею, — негромко произнёс он, обнимая её.
Нет, он её не поцеловал. Хотя это бы она поняла, знала бы, что с этим делать. Вместо этого Райли привлёк её к себе и прижал к груди, и Танзи чувствовала, как где-то под её мокрой от слёз щекой бьётся его сердце. Сильное и надёжное.
Вот она, в тихой гавани его рук, посреди бушующей бури.
Растерянная, сбитая с толку.
Она почувствовала прикосновение его губ на своих волосах, услышала, как он произнёс:
— Нет, я не такой. Но ради тебя мне точно захочется таким стать, чёрт возьми.
На самом деле все они — волки той или иной формы или вида. Возможно, это как раз то, что я проглядела. Ведь даже стадные животные и те имеют своих альфа-самцов, не так ли? Значит, проблема в том, что некоторые волки — просто волки. Не думаю, чтобы многим из них захотелось признать, что внутри их сидит безобидный агнец. Разве что на короткое время. А ещё возможно, что я сама такая. Потому что, честно говоря, я до сих пор мечтаю повыть на луну в одной компании с Волком, чем блеять заодно с примерным парнем.
12
Какая она приятная. Нет, не просто приятная, а чертовски приятная. И он обнимает её. Его объятия — но разве здесь им место? Конечно, а где же ещё, подумал Райли.
Он обнял её ещё сильнее и тотчас почувствовал, как Танзи тоже прижалась к нему. Его сердце не билось, а ухало в груди. Возможно, даже разок сбилось с ритма, когда её пальцы впились ему в волосы и до него донёсся сдавленный всхлип.
«Нет, я не такой. Но ради тебя мне точно захочется таким стать, чёрт возьми!»
Вот-вот, именно чёрт возьми, что всё это значит? Откуда взялись эти слова? Ведь ему надо одно — трахнуть её. Разве не о том мечтал он все бессонные ночи? Не из-за этого ли залезал под ледяной душ? В общем, ему только то и нужно, до чего всегда были охочи мужчины в их роду. А именно здоровый — подумаешь, что потный, зато такой, что пружины скрипят, голова ударяется о спинку кровати, а сама эта кровать ходит ходуном — секс. Ни больше ни меньше.
Насчёт того, что ни меньше, — это точно. А вот насчёт «ни больше» Райли сильно сомневался.
Возможно, во всём виноваты её слезы. Вот он и поступил так, как поступил бы любой мужчина на его месте — то есть был готов сказать что угодно, лишь бы она прекратила хлюпать носом. Хотя всего несколько мгновений назад он был совсем не уверен в том, кто из них пришёл в больший ужас, глядя другому в глаза. И вообще Танзи не производила впечатление любительницы закатывать истерики. Даже сейчас это были беззвучные слезы, если, конечно, она всё ещё плакала.
Есть только один способ выяснить, подсказал ему внутренний голос. Надо лишь дотронуться до её лица и вновь заглянуть в глаза. А это идея! Сделать ещё шаг к краю пропасти.
И всё же его рука решила рискнуть. Он осторожно взял Танзи за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза. И то, что он в них увидел, было сродни удару в солнечное сплетение.
Огромные затуманенные глаза принадлежали не Танзи, а кому-то ещё. И в следующее мгновение Райли уже не просто был на краю пропасти, а летел вниз в свободном падении.
— Простите, — произнёс он хрипловатым, полным раскаяния голосом. — За все. Я не хотел делать вам больно.
Но она лишь продолжала смотреть на него, плотно сжав губы, как будто опасалась сказать что-то не то.
Райли откашлялся. Он тоже отчаянно пытался взять себя в руки, вернее, обрести под ногами твёрдую почву. Но чёрт побери, как он хотел прикоснуться к этим губам. Он был готов на что угодно, лишь бы им обоим было хорошо.
Например, ещё сильнее прижать её к себе, припасть к её губам и взять то, чем он бредил с той минуты, когда Танзи впервые оказалась в его объятиях. Райли мысленно одёрнул себя — ему вспомнились нотации, которые он лично читал своему отцу. И тотчас ослабил объятия. До него дошёл, пусть частично, довод отца, звучавший в их постоянных спорах. Что порой оставаться только профессионалом — гиблое дело.
Он скользнул руками по её рукам и замер, не зная, что делать дальше. Кто знает, будет ли у него ещё возможность прикоснуться к ней?
— Клянусь вам, я сделаю все для того, чтобы выяснить, кто этот человек! — торжественно пообещал он.
Танзи только фыркнула, а затем икнула, отчего лицо её тотчас озарилось улыбкой, хотя и немного слезливой. И вновь «ик»! Однако вместо того чтобы смутиться, Танзи расхохоталась.
— Отлично — ик! — рада слышать!
Райли тоже не смог сдержать улыбки. Ему всегда нравилась присущая ей открытость, но неизменное чувство юмора, особенно когда мишенью язвительных замечаний становилась она сама, подкупало ещё больше.
— Если я скажу, что вам идёт, когда вы икаете, вы не залепите мне пощёчину?
— Нет… — Снова «ик!». — Однако я усомнилась бы, в своём ли вы уме.
Размазав тыльной стороной ладони по щеке слезы и несколько раз глубоко вздохнув, Танзи осторожно высвободилась из его объятий и сделала шаг назад.
Райли тотчас вспомнил, каким виделся ему в его фантазиях этот момент: сейчас он скажет ей, кто он такой на самом деле, после чего они, объятые страстью, набросятся друг на друга. И решил, что ему крупно повезло, что он вовремя одумался.
К Танзи тем временем возвращалось самообладание, и она существенно увеличила дистанцию между ними. Затем сделала ещё несколько глубоких вздохов, стараясь при этом подольше задержать дыхание, чтобы побороть икоту. Приём сработал, однако она не стала подходить ближе, а осталась стоять в другом конце комнаты.
Выходит, замысел провалился, вздохнул Райли.
Остаётся один-единственный выход — уйти с работы. Тогда он будет волен добиваться её, не мучаясь при этом угрызениями совести. Чего, разумеется, Райли никогда не сделает. Как по профессиональным соображениям, так и по личным. Разве он может взять и уйти, так и не доведя до конца своё расследование, не поймав за руку этого Соула-М8, кем бы тот ни был. Кроме того, порвав профессиональные отношения с Танзи, может ли он надеяться сохранить при этом какие-либо ещё? Как все это, однако, и грустно, и смешно — довольствоваться тем, что доступно, вместо того чтобы взять то, что хочется. Но увы, третьего не дано. А разве не тем же самым он занимался с того момента, когда колено, если можно так выразиться, подставило ему подножку в спортивной карьере?
— Можно хотя бы что-то сделать? — спросила Танзи слегка охрипшим голосом. — Знаете, после того как я получила записку, я подумывала о том, а не поставить ли в известность власти. То есть не я, а мои друзья. Они посоветовали мне незамедлительно сообщить в полицию.
В следующее мгновение — слава Богу! — Райли снова был весь внимание.
— Вы рассказали о записке своим подругам?
Его резкий тон оказался для неё полной неожиданностью. Танзи вскинула голову.
— Извините, — сказала она, видя, что он ждёт продолжения. — Я не привыкла к этому вашему второму «я». Вы только и делаете, что меняете маски с одной на другую. Это сбивает с толку.
— Моё второе «я»? — Райли негромко выругался себе под нос. Снова она со своей дурацкой теорией! Лучше о ней ничего не знать, не говоря уже о том, чтобы ей соответствовать. — Не обращайте внимания. Скажите лучше, что, собственно, вы им поведали.
— Так, в общих чертах. Сказать по правде, мы говорили о вас.
Райли не стал уточнять, что, собственно, они говорили, хотя и заметил, что в её зелёных глазах вновь заплясали лукавые искорки. Судя по всему, Танзи решила, что будет разумно сменить тему, сдвинув акцент с её проблем на его.
Танзи осталась стоять, однако под её взглядом пространство между ними словно сжалось.
— Вы не хотите узнать, почему я рассказала подругам о помощнике моей тётушки? Знаете, как я охарактеризовала наше свидание?
— Это было не свидание.
Её улыбка слегка поблекла, отчего ему тотчас сделалось неприятно, однако, как и Миллисент, её внучатая племянница была достойным соперником. Казалось, нет такой пропасти, на краю которой она не мечтала бы оказаться.
— Ах да, я забыла, — съязвила Танзи. — Для вас это было наблюдение. Думаю, я значительно облегчила вам работу, когда вынудила вас поехать на бал вместе со мной. Это куда удобней, чем втихаря подглядывать из-за колонны в фойе. Я права?
Вопрос был по существу.
— Я с удовольствием выручил вас.
Танзи озадаченно фыркнула, но Райли лишь пожал плечами.
— Согласен, вы существенно облегчили мне задачу, но я все равно отправился бы вслед за вами и не выпускал бы из поля зрения.
«Отлично, давай подтолкни её чуть ближе к краю пропасти.»
В ответ на его реплику Танзи лишь скептически улыбнулась:
— Благодарю. Ваша преданность делу поистине впечатляет.
Райли так и подмывало возразить ей, что преданность делу не имеет к этому никакого отношения — зато самое прямое отношение имело желание прикоснуться к её телу, пока на ней было потрясающее платье, которое Кларисса выбрала с той единственной целью, чтобы помучить его. Однако ему хватило ума не навлекать лишних бед на свою голову.
— Что ж, раз уж вы вытянули из меня признание, — сказала Танзи, опускаясь на диван.
«Интересно, у неё действительно ноги растут от шеи, или мне только кажется?» — задал себе вопрос Райли, глядя, как она скрестила эти самые ноги в комичных шлёпанцах с кроличьими ушами. Даже в таком наряде, напоминающем скорее незастеленную постель, она действовала на Райли так, что его то и дело бросало в пот.
— Собственно говоря, я рассказала им, как вы взяли под свой контроль ситуацию возле радиостанции и как это было не похоже на вас, на того Райли, которого я до этого знала, — призналась Танзи и рассмеялась, хотя как-то невесело. — Черт, выходит, вы не шутили, говоря, что я вас совсем не знаю.
Райли только вздохнул и негромко выругался.
— Что же это было?
Он окинул её пристальным взглядом.
— Дурацкая затея, вам не кажется? Весь этот «закос» под агнца. Но если вам станет легче, готов признаться: мне было ничуть не проще строить из себя агнца, чем вам — постоянно иметь дело с приторно-вежливым до противности типом, из которого лишнего слова не вытянешь.
— Не чуть не проще, чем что? — Она с вызовом сложила на груди руки. — Какой же вы тогда на самом деле, хотела бы я знать.
Нет, с ней лопнет даже железное терпение. Райли вскинул руки.
— Вот такой. — Он мотнул головой, указывая на свои спортивные брюки и футболку. — Конечно, обычно я одеваюсь получше, но и по этой одежде ясно, кто я такой.
Бывший футболист, вынужденный уйти из спорта из-за травмы, который из кожи вон лезет, чтобы старое семейное дело приносило маломальский доход, чтобы потом они с отцом могли заняться тем, к чему у них действительно лежит душа.
Эта мысль заставила Райли остановиться и задуматься. Неужели он и вправду ждёт не дождётся, когда сбросит с себя этот хомут? Ведь он был вынужден взвалить на себя эту ношу ради отца, чтобы тот мог спокойно отойти от дел и на склоне дней понаслаждаться жизнью.
Райли с трудом удержался, чтобы не фыркнуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49