Я теперь понимаю, что он никак не хотел взрослеть. Я совершенно не понимаю другого: зачем ему было жениться на мне. Он определенно не хотел ответственности, — ее голос снизился до болезненного шепота, а потом она сказала:
— И не хотел ответственности за.., детей.
— Кэти родилась, когда ты еще училась?
— Да, я заканчивала последний курс. Мне пришлось взять академический, а потом догонять учебу.
— И у тебя это получилось, как я понимаю.
— Да. Моя жизнь — открытая книга для тебя.
— А у тебя есть вопросы ко мне? Так задавай.
— Ладно, так и быть, — произнесла она медленно, лениво проводя пальцем по краю стакана с водой. Этот жест мог показаться совершенно случайным. Ведь не будет же она намеренно сводить его с ума? Вот именно то, что ему нравилось в Келли Уолтере: она могла свести тебя с ума, совершенно не прикладывая никаких усилий.
— Так какие у тебя вопросы?
— Мне вот что интересно: как получилось, что привлекательный, успешный мужчина, такой, как ты, дожил до 34 лет, ни разу не обзаведясь обручальным колечком? Или, может быть, ты был женат?
— Нет.
— Ага. Краткий ответ. Это значит, что есть еще история. Ладно, расскажи хоть что-нибудь о себе, Сэм. Это справедливо, в конце концов. После того, как я открыла тебе душу. Так что? — спросила она.
— Ну, однажды я был помолвлен.
— И что же произошло? — спросила она мягко.
— Она вышла замуж за моего брата.
— Прости.
— Да ничего. Это было уже давно, — Сэм пожал плечами.
— Ну, не так уж давно. Видно, что тебе это до сих пор небезразлично. Вот почему тебе так не хочется навещать родителей?
Еще неделю назад Сэм бы отмахнулся от нее: мол, это не твое дело. Но так много изменилось между ними за это время.
— Да. Я не был дома шесть лет.
— Представляю, как тоскует мама, — мягко упрекнула его Келли. — И как тоскуют по тебе все остальные.
— Зачем ты это говоришь? Мне и так не по себе.
— Извини. Но, по-моему, ты уже достаточно настрадался.
— Ты считаешь, что хорошо меня знаешь? — и он криво ухмыльнулся. Он был бы рад поменять сейчас тему. — Тогда какой мой любимый цвет?
Скажи.
— Синий.
Его глаза распахнулись от удивления. Тогда Келли улыбнулась и объяснила:
— Ты носишь огромное количество синих и голубых рубашек.
— Вот что мне в тебе нравится. Ты внимательна к любым деталям. Когда-нибудь ты обязательно станешь начальником отдела в компании.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
— Сэм, нам нужно поговорить.
Сэм разбирал грязные детские вещи, складывая их в корзину для стирки. И как раз в этот самый момент прозвучало по-взрослому суровое предложение Кэти.
— Освобожусь через несколько минут. Видишь ли, я немного занят, малыш.
Она кивнула и уже повернулась к выходу, но застыла на пороге.
— Кстати, Сэм, мама обычно зовет меня «Кэти-девочка».
Когда она все же вышла, он улыбнулся и подмигнул Хлое:
— Мне кажется, я начинаю нравиться твоей сестре.
Взяв Хлое на руки, Сэм спустя некоторое время подошел к Кэти, которая устроилась в гостиной. Усадив малышку перед грудой разноцветных пластиковых кубиков, он спросил со всей серьезностью:
— Итак, о чем ты хотела со мной поговорить?
— У меня есть одна дилемма.
Услышав от маленькой девочки слово из лексикона взрослого человека, он своевременно спрятал улыбку.
— Расскажи мне, в чем дело, и, возможно, я смогу чем-то помочь.
— В конце месяца так много проблем со школой.
Сэм очень удивился, узнав, что Келли определила свою дочь учиться в католическую школу.
Ведь занятия там были платными. Однако, несмотря на довольно скромную зарплату и на то, что она постоянно выплачивала долги мужа по кредитным карточкам, она справлялась и с этим. Он вынужден был признать, что ему нравятся ее методы бороться с нуждой.
— Каких именно?
— Танцы.
— Ты не умеешь танцевать, — попытался догадаться он. Ему сразу же припомнились два года уроков вальса, на которых настояла его мать.
— Я умею танцевать.
— Тогда в чем дилемма?
— Просто у меня нет партнера, — пробормотала Кэти таким несчастным тоном, что он даже и не подумал рассмеяться.
— Уверен, что кто-нибудь обязательно тебя пригласит.
Он должен благодарить судьбу за то, что ему сейчас не семь лет. Что бы он сказал семилетней девочке, которая хочет танцевать на школьном празднике?
— Нет, ты не понимаешь, — и Кэти бросилась на диван с поистине драматическим вздохом. — Это танец «Отец с дочкой».
А ведь у нее не было отца. По крайней мере такого, который бы принимал участие в ее жизни, с которым можно было бы пойти на танцы. Сердце Сэма болезненно сжалось. Как мог мужчина отец двоих детей сбежать от них?
Кэти снова тяжело вздохнула, поерзав на диване. Потом закрыла лицо руками.
Сэм присел рядом с ней.
— Итак, ты хочешь танцевать, но тебе нужна пара?
— Нет, — Кэти гордо выпрямилась. Подняв подбородок кверху — ну, точная копия своей матери, она добавила:
— Думаю, мне вообще не нужно идти. У меня все равно нет хорошего платья.
— Что же, и ты не собираешься идти?
— Нет, — она пожала худенькими плечиками. Кажется, это даже не так интересно, как я сначала думала.
— Ну, теперь у меня дилемма, — вздохнул Сэм и откинулся на спинку кресла.
, — А у тебя какая дилемма?
— Ну, я только что захотел пойти на танцы и собирался пригласить тебя. Но теперь ты не хочешь идти.
— Ты бы правда пошел со мной?
В ее глазах вспыхнуло столько надежды, что Сэм окончательно растаял. Удивляясь сам своей искренности, которая неизвестно откуда появилась, он сказал:
— Конечно. Буду рад сопровождать тебя на танец «Отец с дочкой».
Кэти склонила голову и внимательно посмотрела на него, точь-в-точь как ее мама.
— А почему?
— Видишь ли, у меня же нет дочери. И возможно, это мой единственный шанс, — нашелся Сэм.
— Мне кажется, я смогла бы пойти. Ради тебя, сказала Кэти. — Я тоже никогда не была на танцах «Отец с дочкой». И это может быть тоже моим единственным шансом. У меня же нет отца, — призналась она.
— Я уверен, что он скучает по тебе, — сказал Сэм, чувствуя желание хоть как-то утешить ее.
— Нет, он не скучает.
— Откуда ты это знаешь?
— Однажды я слышала, как он говорил моей маме, что лучше бы эти дети никогда не рождались. И когда она была беременна, ждала Хлое, он сказал, что не хочет второго ребенка. Мама тогда заплакала. Она пошла в ванную и закрыла за собой дверь, пустила воду, чтобы было шумно, но я все равно слышала, как она плачет.
Сэму захотелось что-нибудь ударить или разбить. Или кого-нибудь. Конечно, он не был ни грубияном, ни драчуном, но если он когда-нибудь встретит Кайла Уолтерса, врежет ему. Да какой же нормальный мужчина скажет такое женщине, которая ожидает ребенка?
— Взрослые иногда говорят глупые вещи, когда очень расстроены. А потом раскаиваются в своих словах.
Кэти пожала плечами.
— Да ладно. Он мне не нужен. Даже для танца «Отец с дочкой». — Улыбка, которую она подарила ему, была лучистой и искренней, и сердце Сэма опять дрогнуло. — У меня есть ты.
Большой комок подкатил к горлу Сэма.
— Итак, договорились. Мы идем вместе.
— Конечно.
Кэти соскочила с кровати и вприпрыжку побежала в свою спальню. Но тут же остановилась и повернулась:
— Спасибо, Сэм.
— Всегда пожалуйста, Кэти-девочка.
Было уже далеко за полночь, когда Сэм и Келли, как обычно, встретились в гостиной. Им так нравилось общество друг друга, что они могли бы провести всю ночь, болтая обо всем на свете.
Они сидели на диване, откинув головы на спинку. Келли переоделась в домашнее, поменяв рабочий наряд из шелка на более удобные хлопчатобумажные брючки и футболку. Сэм тоже был в футболке и потертых джинсах.
Стояла лунная ночь. Прохладный ветер шевелил занавески. Они сидели со стаканами пива в руках, отдыхая от жаркого дня. Сэм как-то упомянул, что любит этот напиток, и Келли решила сделать ему подарок — ящик потрясающего импортного пива.
— Хочешь еще? — спросил он.
На часах было уже двадцать минут второго, но она ответила:
— Почему бы и нет?
Он вернулся из кухни с двумя длинногорлыми бутылочками.
— Вот что я называю качественным пивом.
— Главное — пить его в компании хороших друзей.
— Так вот как ты называешь наши отношения: дружественные? — спросил он.
— А как бы ты хотел их назвать?
Она ждала ответа, удивленная, почему вдруг ни с того ни с сего так сильно забилось ее сердце.
Однако он произнес фразу, которую она меньше всего ожидала услышать:
— Я думал, мы с тобой соперники. И я очень хочу выиграть.
Она рассмеялась.
— Как будто у тебя без того денег мало. Кстати, до начала игры ты мне не особенно-то и нравился.
— Смеешься? — спросил он, явно подшучивая над ней.
— Имей мужество верить. Да и ты недолюбливал меня.
— Попросил бы не путать. Вначале ты меня постоянно раздражала, но все равно я чувствовал, что ты особенная… — он не договорил, и слова замерли на его губах.
— Продолжай же.
— Не желаю лить бальзам на твое самолюбие.
Ты же знаешь и так, что у тебя превосходные стройные ножки, — отшутился Сэм. Однако он знал, что дело вовсе не в ее фигуре. Именно поэтому он так жаждал следующей встречи. Именно поэтому он с таким энтузиазмом принял предложение на участие в шоу «Поменяйся местами».
Сейчас же ему хотелось, чтобы игра продолжалась как можно дольше.
Желая поскорее уйти от этой скользкой темы, Сэм сказал:
— Сегодня за ужином Хлое запихнула в нос горошину.
Женщина закрыла лицо руками и простонала:
— Пожалуйста, скажи мне, что тебе удалось ее вытащить.
Ну, мне пришлось основательно повозиться, но в итоге все прошло хорошо, даже «скорая» не понадобилась.
Сэм не упомянул о той панике, которая охватила его, когда он понял, что ему предстоит.
— Я рассказываю это тебе потому, что знаю: Кэти разговаривала с тобой после ужина.
— Да. Но она ни словом не упомянула этот инцидент с горошиной.
— О, в таком случае она наверняка наябедничала, что я нечаянно сжег первый ужин. В свою защиту я могу сказать только одно: мне кажется, твоя духовка неисправна.
— Да нет. Ничего она мне не сказала и об этом.
О, — только и произнес он, потягивая пиво.
— Ты же прекрасно знаешь, где я храню огнетушитель, верно?
— Очень смешно. Итак, зачем же она тогда тебя позвала?
— Она сказала, что ты предложил ей пойти с ней на танец «Отец с дочкой», который проводится в школе в конце месяца. К тому времени, насколько я понимаю, шоу «Поменяйся местами» уже закончится.
— Это так.
— Тогда почему же ты согласился?
— Мне это нужно объяснять?
Женщина промолчала. Тогда Сэм продолжил:
— Она замечательный ребенок, Келли. Они обе замечательные малышки. Я видел, как для нее важен этот танец. И очень хотел помочь. Это не имеет ничего общего с шоу.
Спасибо. Но я бы хотела…
— Что именно?
Келли хотела защитить Кэти от возможной душевной боли. Она была матерью-одиночкой и считала, что делает все необходимое для своих девочек. И больше всего она бы хотела, чтобы Сэм стал для них хотя бы другом. Однако разве она могла сказать ему об этом сейчас? Она не хотела признаваться себе в том, что чувствовала к нему нечто больше, чем дружеское расположение. Сэм нравился ей, она уважала его. И помимо всего прочего, он прекрасно ладил с ее девочками.
— Так ты скажешь мне, чего бы ты хотела?
Я бы хотела, чтобы ты меня полюбил.
Ее бросило в жар. Лицо наверняка покраснело. Слава богу, она еще не произнесла эти слова вслух.
— Я бы очень хотела, чтобы в школе не было танцев, — ответила она. — Однако танцы проводятся каждый год. Очень трудно объяснить Кэти, почему в ее жизни больше нет отца. Впрочем, и тогда, когда Кайл жил с нами, у него очень редко находилось время для меня, не то что для Кэти.
— Сейчас он никак не общается с Кэти и Хлое?
— Нет. Он не разговаривал с Кэти с тех пор, как ушел от нас… А Хлое он даже не видел. Мы разошлись, когда я была беременна.
— Мне очень жаль, Келли, — Сэм обхватил ее рукой и прижал к себе, словно успокаивая.
— Очень трудно объяснить все детям. Они всегда ошибочно думают, что плохо себя вели, вот папа и ушел.
Сэм решил рассказать Келли все остальное, о чем они разговаривали с Кэти.
— Кэти рассказала мне, что она однажды слышала разговор между Кайлом и тобой. Он сказал, что больше не хочет детей.
— О господи, — простонала Келли. — Представляю, что чувствовала в тот момент девочка. Надо будет с ней об этом поговорить. А ты ей что сказал?
— Я попытался объяснить, что взрослые не всегда говорят то, что они думают на самом деле.
— Ты прав, — мягко согласилась Келли. Она чувствовала, как Сэм гладит ее по спине. Это придало ей мужества. — Иногда мы отталкиваем дорогих нам людей, хотя на самом деле очень хотели бы с ними остаться.
Келли поднялась с дивана.
— Что же, уже довольно поздно. Наверное, надо поспать хотя бы пару часов.
— Келли.
Однако она не желала слышать то, что он хотел ей сейчас сказать. Эта ночь и так была самой откровенной в их непродолжительных отношениях.
И ей надо было все хорошенько обдумать.
— Я очень рада, Сэм, что ты так хорошо отнесся к моей дочери. Когда-нибудь ты будешь отличным отцом.
С этими словами она вышла из гостиной.
В конце следующего рабочего дня у Сэма образовалось стойкое ощущение, что он каждый день совершает забег на марафонскую дистанцию. Работа Келли была настоящим испытанием на выносливость. Арлин и еще два работника из их смены слегли с высокой температурой, кажется, подхватили где-то грипп. В итоге он притащился домой поздно вечером. Ему едва хватило времени и сил, чтобы сварганить пару сэндвичей, а потом отправиться поскорей на вечерние занятия. Вот тут-то он и обнаружил, что, будучи заместителем директора, не смог ответить на большинство экзаменационных вопросов в письменном задании. Сэм все это время не занимался, считая, что наверняка сдаст экзамен и так.
Эти мысли он высказал Джо, на что тот лишь молчаливо ухмыльнулся, направив свою камеру на Сэма в тот момент, когда тот передавал экзаменационный буклет преподавателю.
Сэм как раз загружал последнюю партию белья для стирки, когда пришла Келли. Она плюхнулась на диван рядом с ним. Он услышал тяжелый грустный вздох.
— Тяжелый день?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14