Ботинки были ужасные – слишком большие, слишком немодные и поношенные.
– Я думаю, «президент Кастил» немножко глупо звучит, правда?
– Нет, – ответила мисс Дил серьезным тоном, – я думаю, это звучит прекрасно. Тебе нужно настроиться на то, кем ты хочешь быть, и соответственно распоряжаться своим временем. Если работать во имя достижения цели и с самого начала понять: ничто важное не достается легко, и продолжать двигаться к цели, то, без сомнения, достигнешь ее, какой бы она трудной ни была.
Благодаря щедрости мисс Марианны Дил (как мы узнали позже, она вложила собственные деньги, чтобы мы могли беспрепятственно брать книги домой) мы стали путешественниками, побывали в Египте и Индии. Жили во дворцах и бродили по узким и кривым лондонским улочкам. Нам с Томом даже казалось, что если вдруг мы когда-нибудь очутимся в чужой стране, то не почувствуем себя иностранцами. Ведь мы уже побывали там вместе с героями книг.
Я любила исторические романы, в которых прошлое оживало лучше, чем в учебниках истории. Пока я не прочла роман о Джордже Вашингтоне, то представляла себе президента человеком скучным, невыразительным. Я и подумать не могла, что он когда-то был молодым, весьма красивым и привлекательным для девушек.
Читала я романы Виктора Гюго и Александра Дюма, нас захватывали приключения героев книг, и даже не верилось, что такое возможно. Мы читали как классическую литературу, так и всякую чепуху, все подряд, лишь бы унестись за пределы нашей забытой Богом лачуги. Если бы у нас было кино, собственный телевизор или другие развлечения, может, мы и не привязались бы к этим книгам. А может, причиной была хитрость мисс Дил, очень умно «разрешившей» нам брать домой ценные и дорогостоящие книги, которые другие дети, по ее словам, не оценили бы так, как мы.
И это было вполне правильно. Мы даже начинали читать книги только после мытья рук.
Я подозревала, что наш отец нравится мисс Марианне Дил. Ей-Богу, ей следовало бы иметь получше вкус. Как говорила бабушка, «ангел» научил папу правильному английскому, и при папиной хорошей внешности многие женщины из аристократических слоев поддавались очарованию Люка Кастила, когда он хотел быть очаровательным.
Каждое воскресенье отец ходил с нами в церковь, садился там вместе со своей большой семьей рядом с Сарой. Маленькая и изящная мисс Дил с чопорным видом устраивалась через проход между рядами и поглядывала на папу. Я допускала, что ей нравилась его смуглая внешность, но мисс Дил могла догадаться, что отец был человеком малообразованным. Как я слышала от бабушки, он ушел из школы, не закончив пятого класса.
Когда у тебя нет приличной одежды, кажется, что воскресенья следуют одно за другим слишком часто. Каждый раз я надеялась, что уже к следующему «выходу в свет» у меня будет новое платье, однако на это не приходилось рассчитывать, так как у Сары не хватало денег на многие другие нужды. И в очередное воскресенье мы снова были в последнем ряду в нашем «выходном» тряпье – одежде, которую другие давно бы выкинули. Мы стояли и пели вместе с самыми видными и богатыми людьми Уиннерроу, вместе с другими жителями гор, одетыми не лучше, а то и хуже нас, для которых посещение церкви означало праздник.
Надо было верить в Бога, без этого ты чувствовал себя обделенным.
В то воскресенье мы стояли с Нашей Джейн возле аптеки, наподалеку от места, где отец поставил свой пикап, и я следила, чтобы сестра не испачкалась мороженым (мисс Дил купила всем детям Кастилов по «рожку»). В десяти ярдах от нас мама и папа громко ссорились, а это означало, что в любой момент кто-то кого-то может стукнуть. Я не находила себе места от стыда и мечтала о том, чтобы мисс Дил прошла мимо или смотрела в другую сторону, но она остановилась как вкопанная, прислушиваясь к скандалу.
Интересно, о чем она думала? Но мне этого не дано было знать.
Не проходило недели, чтобы мисс Дил не написала отцу какую-нибудь записку, касающуюся Тома или меня. Отец почти не бывал дома, но даже в редкие «присутственные» дни он не мог прочесть ее аккуратного мелкого почерка. А если бы мог, вряд ли бы на послания отвечал. В последнюю неделю мисс Дил написала:
«Уважаемый мистер Кастил! Вы должны гордиться Томом и Хевен, моими лучшими учениками. Я бы очень хотела в удобное для нас обоих время встретиться с вами и обсудить вопрос о перспективе получения ими стипендии для учебы в колледже.
Искренне Ваша,
Марианна Дил».
На следующий же день она спросила меня:
– Хевен, ты передала записку отцу? Он никак не может быть таким неучтивым и не ответить мне. Такой симпатичный человек. Ты, должно быть, обожаешь его.
– Как же мне не обожать его, – с усмешкой ответила я. – Его чуть-чуть подправить – и в музей. В Смитсоновский, самое место. Пещера, он с дубинкой и рыжая женщина у его ног.
Прищурив свои голубые глаза, мисс Дил с каким-то странным выражением посмотрела на меня.
– Хевен, ты меня убиваешь, ей-Богу убиваешь. Ты что, не любишь своего отца?
– Я просто обожаю его, мисс Дил, ну просто обожаю. Особенно когда он возвращается из своего «Ширлис плэйс».
– Хевен! Ты не должна так говорить. Что ты можешь знать о заведении с такой сла… – Она осеклась в растерянности и, опустив глаза, спросила: – Он что, действительно ходит туда?
– При любой возможности, по словам мамы.
В следующее воскресенье мисс Дил уже не смотрела на отца с восхищением. Более того, она вообще ни разу не взглянула в его сторону.
Но хотя мой отец и лишился расположения мисс Дил, она все равно ждала нас всех пятерых в аптеке, пока мать с отцом болтали со своими знакомыми с гор. Наша Джейн подбежала к мисс Дил, широко раскрыв руки, и вцепилась в ее красивую голубую юбку.
– Вот и я! – в радостном возбуждении кричала она. – К мороженому готова!
– Как некрасиво, Наша Джейн, – тут же одернула я ее. – Ты должна подождать, пока мисс Дил сама не предложит тебе мороженого.
Наша Джейн обиженно надула губки, Фанни тоже. Обе просительно, как собачки, не спускали глаз с учительницы.
– Все нормально, Хевен, все нормально, – произнесла мисс Дил с улыбкой. – А ты думаешь, зачем я сюда пришла? Я и сама люблю «рожки», но не люблю их есть в одиночку. Так что пойдемте, выбирайте, какие вы хотите попробовать на этой неделе.
Заметно было, что мисс Дил жалела нас и ей хотелось хоть как-то проявить заботу, хотя бы по воскресеньям. В какой-то мере это было неправильно с обеих сторон. Конечно, мы очень нуждались в заботе, но надо же иметь и гордость. Но время от времени гордость отступала, когда предстояло выбрать между шоколадным, ванильным или земляничным наполнителем. Бог его знает, на сколько затягивался бы выбор, если бы ассортимент был пошире.
В этот раз Том сразу выбрал ванильное мороженое, я без труда назвала шоколадное, Фанни захотела бы земляничное, шоколадное и ванильное сразу. Кейт выбирал то, что выберет Наша Джейн, а та никак не могла решиться. Она смотрела то на продавца, то в задумчивости переводила глаза на банки с дешевыми карамельками, потом на мальчика и девочку, сидящих за столиком и поедающих мороженое, и все колебалась.
– Вы посмотрите на нее, – произнесла шепотом Фанни, – не может решить, потому что хочет всего сразу. Мисс Дил, не покупайте ей все – ну, если только и нам тоже…
– Почему же, конечно, я возьму Нашей Джейн все, что она пожелает. А осилишь тройную порцию? Ну и прекрасно. И шоколадку под конец, и пакетик конфет для всех вас возьмите домой. Еще что-нибудь хотите?
Фанни уже открыла было рот, готовая приступить к перечислению наших запросов, но я быстро вмешалась.
– И так уже очень много, мисс Дил. Возьмите Нашей Джейн ванильное и шоколадку, они с Кейтом разделят. Ей и с одной порцией не управиться, иначе у нее мороженое потечет из ушей. Так что этого больше чем достаточно. А дома у нас всего хватает.
Ну и рожу состроила Фанни за спиной мисс Дил. Она мычала и сопротивлялась, когда Том зажал ей рот ладонью.
– Я хочу как-нибудь пригласить всех вас пообедать со мной, – как бы невзначай сказала мисс Дил после короткого молчания, пока мы наблюдали за Нашей Джейн и Кейтом, с такой жадностью набросившихся на мороженое, что можно было заплакать, глядя на них. Чему же удивляться, что они любили воскресенья: в этот день они получали ту единственную заботу, которую только и успели познать за свою жизнь.
Только мы покончили с нашими «рожками», как в дверях аптеки появились мать с отцом.
– Пошли, – позвал нас отец. – Мы едем домой. Если, конечно, вы не хотите топать пешком.
Потом он стал внимательно наблюдать за мисс Дил, которая принялась торопливо покупать карамельки, а Наша Джейн и Фанни с важным видом выбирали то одни, то другие. Отец решительным шагом подошел к нам. На нем был кремовый костюм, который, по рассказам бабушки, моя мама купила ему во время их медового месяца в Атланте. Если бы я не знала отца, то в этом костюме вполне могла бы принять его за образованного джентльмена – так здорово он в нем выглядел.
– А вы, должно быть, та самая учительница, о которой мои дети то и дело говорят, – протянул ей руку отец, но мисс Дил даже отшатнулась, словно моя информация о его походах в «Ширлис плэйс» начисто убила в ней всякое почитание к этому человеку.
– Ваши старший сын и дочь – мои лучшие ученики, – холодно произнесла мисс Дил. – Вы должны знать об этом, поскольку я неоднократно писала вам. – Про Фанни, Кейта и Нашу Джейн она ничего не сказала, так как не вела у них занятий. – Думаю, вы гордитесь Хевен и Томом.
Отец ошалело посмотрел на Тома, потом с таким же выражением лица бросил взгляд в мою сторону. Целых два года мисс Дил писала ему записки о том, какие мы умные дети. Руководство школы в Уиннерроу весьма одобряло то, что мисс Дил делает для детей из горных бедняцких селений (некоторые в школе считали их умственно отсталыми), и позволяло ей вести с ними из класса в класс занятия по расширенной программе.
– О, в такой прекрасный день приятно услышать столь добрую весть, – произнес отец, пытаясь поймать ее взгляд. Но мисс Дил даже не посмотрела на него, словно боялась, что не сможет отвести глаз. – Я всегда и сам хотел получить среднее образование, но у меня не оказалось такой возможности, – старательно выговаривал слова отец.
– Пап, – решила я вмешаться и громко подала голос, – мы хотим идти домой пешком, так что вы с мамой можете оставить нас и ехать.
– Не хочу пешком! – тут же захныкала Наша Джейн. – Хочу на машине!
Сара стояла в дверях, глаза ее подозрительно прищурились. Отец слегка поклонился нашей учительнице.
– Рад был познакомиться с вами, мисс Дил. Пригнувшись, посадил на одну руку Джейн, на другую Кейта, а затем широким шагом направился к выходу, всем своим видом показывая присутствующим, вот он, мол, единственный из Кастилов – такой очаровательный и воспитанный, каких свет не знал. В этот момент в аптеке не нашлось бы ни одного закрытого рта – все смотрели на отца, как на какое-то невероятное чудо.
И снова, несмотря на все рассказанное мною, в доверчивых небесно-голубых глазах моей учительницы вспыхнул огонек восхищения.
Это был редкий по красоте воскресный день. Над нами порхали птички, мягко падали осенние листья. Я, как и Кейт, оказалась завороженной окружающей природой и почти не слышала, о чем говорили Том с Фанни, пока с удивлением не заметила широко раскрытые темные глаза сестры.
– Нет, неправда, ты врешь! Этот симпатичный мальчик смотрел вовсе не на Хевен, а на меня!
– Какой мальчик? – удивилась я.
– Сын нового аптекаря, он недавно появился, – пояснил мне Том. – Там фамилия висела, ты не обратила внимания – Стоунуолл? Этот парень был в аптеке, когда мисс Дил покупала нам мороженое. Клянусь, он на тебя положил глаз, Хевенли, это точно.
– Врун! – закричала на него Фанни. – Никто на Хевен и не смотрит, когда я рядом!
Мы с Томом не обращали внимания на визгливый крик Фанни.
– Слышал, он завтра придет в нашу школу. Ну, я тебе скажу, он так еще смотрел на тебя, – продолжал Том, и в его голосе я уловила нотки расстройства. – Чувствую, что возненавижу этот день. Возьмет он тебя замуж, и не будет тебя с нами.
– Мы всегда будем вместе, – мгновенно отреагировала я. – Никакой парень не убедит меня, что нужен мне больше, чем образование.
А в ту ночь, свернувшись клубочком в своей постели возле «Старой дымилы», я вглядывалась в сумрак и выбирала место, где бы на гвоздь я могла повесить новое с иголочки, никем до меня не ношенное красивое голубое платье. Со свойственной молодости глупостью я верила: надень я красивое платье – и мир вокруг меня преобразится чудесным образом. Проснулась я уверенная, что больше всего в жизни я сейчас хочу новое платье. И еще я задавалась вопросом о том, буду ли нравиться тому новенькому, если у меня вообще никогда не будет новой одежды.
Глава 3
Логан Стоунуолл
В понедельник утром, не успели мы с Томом, Фанни, Нашей Джейн и Кейтом войти в школьный двор, как Том уже показывал мне нового мальчика, который будто бы не сводил с меня глаз в аптеке. Когда я повернулась в сторону спортплощадки, где мальчишки уже затеяли игру, у меня перехватило дыхание. Он стоял отдельно от других, этот новенький, и был одет получше ребят из долины. Утреннее солнце светило ему в спину, и по краю его темных волос горел яркий ореол. Лица я видеть не могла, так как оно было в тени, но уже по осанке – высокий, прямой, не сутулящийся, как некоторые местные мальчишки, стесняющиеся своего роста, – я поняла, что он мне понравился с первого взгляда. Конечно, это глупо, чтобы так сразу понравился совершенно незнакомый мальчик лишь из-за его определенной уверенности в себе (но не самоуверенности), внешней силы и манеры держаться. Но, взглянув на Тома, я сразу поняла, почему это произошло. Логан, как и Том, был одарен природной привлекательностью и естественностью манер, которые происходили от понимания того, кто ты и что ты. Я снова взглянула на Тома. Как он может с такой гордостью вышагивать рядом со мной, когда он Кастил?
Я очень хотела бы обладать его манерой держаться, его уверенностью в себе, его умением принимать непростые жизненные обстоятельства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9