– Азия и Африка тоже не годятся!
Михаил согнул указательный палец для стука, но его рука опять застыла в нескольких сантиметрах от двери, потому что в кабинете громко раздалось:
– Никакого Техаса! Ты бы еще Алабаму предложил!
Третья попытка Михаила постучаться оказалась такой же неудачной, хотя голос в кабинете стал тише.
– А может, прямо здесь, как ты думаешь? Не такая уж плохая мысль… Не придется зря колесить по свету, к тому же мы давно оспариваем друг у друга эту территорию. Предлагаю Сан-Франциско!
Тишина означала, что наступил удобный момент. София проводила Михаила, исчезающего за дверью кабинета, робкой улыбкой. Когда дверь за ним закрылась, София повернулась к секретарше.
– Кажется, он взволнован?
– Да, с самого начала западного дня, – последовал уклончивый ответ.
– Из-за чего?
– Я многое здесь слышу, но в тайны Господина все-таки не посвящена. К тому же вы знаете правила: мне ничего нельзя рассказывать, если я дорожу своим местом…
Секретарше стоило большого усилия промолчать целую минуту, потом она не выдержала:
– Строго по секрету, только между нами: будьте уверены, не одному ему приходится несладко. Рафаил и Гавриил провозились всю западную ночь, Михаил присоединился к ним с наступлением восточных сумерек. Похоже, дело дьявольски серьезное.
Софию забавлял чудной лексикон Агентства. Впрочем, мыслимое ли дело – отсчитывать здесь время в часах, когда в каждом часовом поясе на земном шаре время свое? Когда она в первый раз иронически отозвалась об этом, наставник-поручитель объяснил, что всемирный охват деятельности Агентства и языковые различия его персонала обуславливают некоторые принятые здесь специфические выражения и другие особенности. Запрещалось, к примеру, обозначать тайных агентов цифрами. Некогда Господин сам выбрал первых членов своего ближнего круга и дал им имена, и это вошло в традицию… Координации деятельности CIAи ее иерархическому построению способствовал свод простейших правил, очень далеких от принятых на земле представлений. Ангелов всегда различали по именам.
…ибо так принято было с начала времен в доме Господнем, называемом также CIA– «Координационным Центром Ангелов».
Господин расхаживал по кабинету с озабоченным видом, заложив руки за спину. Иногда Он останавливался и смотрел в большое окно. Густой облачный слой внизу полностью скрывал землю. За необъятным оконным проемом раскинулась бескрайняя синева.
Он раздраженно покосился на длиннющий стол для переговоров, протянувшийся через весь кабинет и упиравшийся в дальнюю стену. Повернувшись к столу, Господин толкнул локтем стопку папок. Все его движения выдавали плохо сдерживаемое раздражение.
– Старье! Пыль и тлен! Хочешь, скажу, что Я об этом думаю? Все эти кандидатуры – одно старичье! Как тут можно надеяться на выигрыш?
Михаил, остававшийся до этого у двери, продвинулся вперед на пару шагов.
– Это все агенты, выбранные Вашим Советом…
– Вот именно, Моим Советом! Полное отсутствие идей! Мой Совет только и делает, что бормочет одни и те же притчи, потому что устарел! В молодости они были полны идей по усовершенствованию мира, а теперь готовы опустить руки!
– Их достоинства остаются прежними, Господин.
– Не отрицаю. Но посмотри, каков результат!
Он повысил голос, отчего заходили ходуном стены. Ничего Михаил так не опасался, как вспышек Господнего гнева. Случались они чрезвычайно редко, зато последствия бывали разрушительными. Чтобы угадать Его нынешнее настроение, достаточно было взглянуть на погоду за окном.
– Разве решения Совета последнего времени способствуют прогрессу человечества? – продолжил Господин. – Не вижу, чему радоваться. Скоро нельзя будет повлиять даже на пустяковый взмах крыла бабочки. Между прочим, ни Мне, ни ему. – Он указал на дальнюю стену кабинета. – Если бы почтенные члены Моего собрания научились шагать в ногу со временем, Мне не пришлось бы принять этот абсурдный вызов. Но пари уже заключено, значит, нам требуется что-то новенькое, оригинальное, яркое. Творческая изобретательность – вот что нам необходимо! Завязывается новая кампания, и в ней решится судьба этого Дома, дьявол разрази!
Из-за дальней стенки кабинета раздался в ответ на эти слова тройной стук. Господин бросил в ту сторону раздраженный взгляд, уселся у края стола и с хитрым видом поманил Михаила.
– Покажи, что ты прячешь под мышкой! Верный помощник в смущении приблизился и положил перед Ним картонную папку. Господин открыл ее и стал изучать содержимое. Уже на первых листах взор Его загорелся, лоб наморщился, выдавая растущий интерес. Досье завершалось подборкой фотографий.
Блондинка, гуляющая по аллее старого кладбища в Праге, брюнетка, бегущая по набережной в Санкт-Петербурге, рыжая, изучающая снизу Эйфелеву башню, короткая стрижка в Рабате, длинные волосы, тре-племые ветром в Риме, кудрявые на площади Европы в Мадриде, янтарные на кривой улочке в Танжере… Повсюду она выглядела пленительной. И анфас, и в профиль – ангельский лик. ГОСПОДИН вопросительно указал на единственное фото, на котором у Софии оголилось плечико: Его внимание привлекла одна мелкая деталь.
– Это всего лишь рисунок, – поспешил с объяснением Михаил, скрещивая за спиной пальцы. – Так, пустяковые крылышки, кокетство, татуировка… Может, чересчур современно? Ничего, это можно стереть, удалить!
– Я отлично вижу, что это такое: крылышки! – проворчал Господин. – Где она? Когда Я могу ее увидеть?
– Она ждет в приемной.
– Пусть войдет!
Михаил вышел из кабинета и поманил Софию. Он успел дать ей несколько напутствий: предстоит встреча с Господином, такое исключительное событие, что лично он на ее месте струхнул бы. Ей необходимо на протяжении всей беседы строго себя контролировать и молча слушать. Отвечать только в случае, если Господин, задав вопрос, сам на него не ответит. В глаза не смотреть! Набрав в легкие побольше воздуху, Михаил продолжил:
– Завяжи волосы на затылке, выпрямись. Еще одно: если придется говорить, завершай каждую свою фразу словом «Господин». – Михаил внимательно посмотрел на Софию и улыбнулся. – А теперь забудь все, что я тебе наговорил. Будь самой собой! В конце концов, Он предпочитает именно это. Недаром я предложил твою кандидатуру, и, конечно, Он недаром тебя выбрал – уже! У меня больше нет сил, такая нервотрепка не для моих лет.
– Выбрал для чего?
– Сейчас узнаешь. Иди. Сделай глубокий вдох – и вперед! Настал твой великий день. Да выплюнь ты, наконец, свою жвачку!
София не удержалась и присела в реверансе.
Точеные черты, красивые руки, величественная осанка и громовой голос делали Бога еще значительнее, чем она себе представляла. Она спрятала шарик жевательной резинки под язык, чувствуя, как по спине пробегает холодок. Господин предложил ей сесть. Крестный (Он знал, что так она называет Михаила) представил ее как одного из самых одаренных агентов Его контингента, поэтому Он намерен доверить ей самое ответственное задание за все время существования Агентства. Он взглянул на нее, она тут же опустила голову.
– Михаил вручит вам документы и передаст инструкции, необходимые для успешного проведения операции, ответственность за которую возлагается на вас одну…
Права на ошибку у нее нет, время операции ограничено… В ее распоряжении семь дней.
– …Докажите, что у вас есть воображение и таланты. Их у вас множество, Я знаю. От вас требуется величайшее благоразумие и осторожность. Мне известно, насколько вы энергичны.
Он начал инструктаж сам, ибо никогда еще Агентство не предпринимало таких рискованных операций. Он даже признался, что уже не понимает, как Его угораздило в это ввязаться, принять этот невероятный вызов…
– Хотя нет, кажется, понимаю! – поправился Он.
Ставки до того высоки, что ей надлежит поддерживать связь только с Михаилом, а при крайней надобности или при недоступности последнего – с Ним Самим. То, что откроет ей сейчас Господин, никогда не должно быть повторено вне этих стен. Он выдвинул ящик и показал ей составленный от руки документ, скрепленный двумя подписями. Документ содержал условия предстоявшей ей невероятной миссии:
«Две Силы, властвующие над миропорядком, не прекращают враждовать с начала времен. Признавая, что обеим не удается влиять по своей воле на судьбы человечества, каждая сторона объясняет это тем, что другая противодействует реализации ее представления о мире…»
Когда София дочитала до этого места, Господин дал подсказку:
– С того дня, когда яблоко встало ему поперек горла, Люцифер противится тому, чтобы Я доверил Землю человеку. Он постоянно тщится доказать Мне, что Мое творение этого не достойно.
Он жестом повелел Софии читать дальше.
«…Все анализы политической, экономической и климатической обстановки заканчиваются выводом, что земля проваливается в ад».
Это место ей растолковал Михаил: Совет отверг это преждевременное заключение Люцифера, объясняя создавшееся положение их непрекращающейся враждой, помехой для проявления истинной человеческой природы. Делать окончательный вывод рано, пока что ясно одно: дела в мире не слишком хороши.
София читала дальше: «Оба категорически расходятся в своих представлениях о человечестве. После бесконечных споров мы согласились, что наступление третьего тысячелетия – это начало новой эры, в которой будет покончено с нашим антагонизмом На севере и на юге, на западе и на востоке наступило время заменить наше враждебное сосуществование более эффективным принципом…»
– Так больше не могло продолжаться, – объяснил Господин. София заворожено следила за медленными жестами, которыми Он сопровождал Свои слова. – Двадцатый век получился слишком тяжелым. Если так пойдет и дальше, мы оба окончательно утратим контроль над происходящим. Это нетерпимо, мы обязаны заботиться о своем престиже. Земля во Вселенной не одна, на Меня все смотрят. Святые места полнятся вопросами, но люди находят там все меньше ответов…
Михаил от смущения уставился в потолок и кашлянул. Господин позволил Софии прочесть главное:
«Чтобы определить, кому будет принадлежать право властвовать на земле в следующем тысячелетии, мы вступаем в последний поединок. Условия его таковы.
На семь дней мы посылаем к людям того или ту, кого считаем лучшим (лучшей) из наших помощников. В зависимости от того, к чему одному из них удастся склонить человечество – к добру или к злу, победа будет присуждена одному из двух лагерей, после чего они сольются воедино. Право властвовать в новом мире будет принадлежать победителю».
Рукописный документ завершался двумя подписями: Бога и дьявола.
София медленно подняла голову. Ей хотелось еще раз прочесть все с начала, чтобы понять, что стало причиной страшного решения, которое она держала в руках.
– Нелепое пари… – проговорил Господин, словно оправдываясь. – Но что сделано, то сделано.
Она не отдавала пергамент, Он читал удивление в ее взгляде.
– Считай это дополнением к моему завещанию. Я тоже старею. Впервые я чувствую нетерпение и поэтому тороплю время. – Глядя в окно, Он добавил: – Я не забываю, насколько оно сочтено… Так было всегда, и это моя первая уступка.
Михаил жестом показал Софии, что пора встать и уйти. Она тут же подчинилась. Но у двери не удержалась и обернулась.
– Господин!
Михаил затаил дыхание. Бог оглянулся на зов, и София просияла.
– Спасибо, – произнесла она. Бог улыбнулся ей.
– Семь дней ради вечности… Я на тебя рассчитываю.
Он проводил ее взглядом. Михаил задохнулся, услышав Божественный зов. Он отпустил Софию и вернулся в кабинет. Господин прищурился.
– Кусочек резины, который она прилепила под крышкой Моего стола, пахнет клубникой, да?
– Да, это клубничный аромат, – подтвердил Михаил.
– И последнее: когда она справится с заданием, Я буду тебе признателен, если ты ее уговоришь избавиться от рисунка на плече, пока все на свете не станут щеголять с таким же. От моды никуда не деться!
– Разумеется, Господин.
– И еще вопрос: как ты мог знать, что Я выберу ее?
– Не зря же я более двух тысяч лет рядом с Вами работаю, Господин!
Михаил затворил за собой дверь. Оставшись один, Господин сел в торце длинного стола и устремил взгляд на стену напротив. Откашлявшись, он объявил громко и четко:
– Мы готовы!
– Мы тоже! – насмешливо отозвался голос Люцифера.
София ждала в небольшом зале. Михаил, войдя, подошел к окну. Небо под ними прояснялось, из облачного слоя уже выступали верхушки холмов.
– Быстрее, нельзя терять времени! Я должен тебя подготовить.
Они сели за круглый столик в нише. София призналась, что очень волнуется.
– С чего начинать выполнение такого задания, крестный?
– У тебя есть кое-какая фора, София. Взглянем в лицо фактам: зло стало всеобщим и почти таким же невидимым, как мы. Ты играешь в обороне, твой противник наступает. Сначала тебе придется определить, какими силами он располагает. Найди место, где он попытается действовать. Позволь ему сделать первый ход – и изо всех сил воспротивься его атаке. Только нейтрализовав его, ты сумеешь осуществить крупный замысел. Единственным твоим козырем будет знание местности. Они выбрали Сан-Франциско театром боевых действий по чистейшей случайности!

* * *
Раскачиваясь на стуле, Лукас заканчивал ознакомление с тем же самым документом. Президент не спускал с него пристального взгляда. На окнах были тяжелые шторы, но Люцифер оставался в темных очках, скрывавших взгляд. Все его приближенные знали, что малейший свет раздражает его глаза, обожженные когда-то ярчайшей вспышкой.
Окруженный членами своего кабинета, занявшими места за длинным столом, доходившим до стенки, которая отделяла огромный зал от помещения по соседству, Президент объявил Совету, что заседание окончено. Присутствующие потянулись за министром связи Блезом к единственной двери. Президент, не вставая, махнул рукой, подзывая Лукаса, потом велел ему нагнуться и что-то прошептал ему на ухо так, чтобы больше никто не слышал.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4