Должна признать, что Сити привлек меня в основном суммами зарплат и тем фактом, что там работает множество привлекательных молодых людей. Последняя причина не потеряла актуальности, хотя теперь, разок обжегшись, я стала осторожнее. А Джим всегда был так добр ко мне — полная противоположность тому, что сегодня…В туалете я переоделась. Черт побери Киарана Райана, на кого бы он ни был похож! Испачкались даже трусики от Ла Перла. Уверена, что останутся пятна. Я заново накрасилась и привела в порядок свои светло-рыжие волосы. Я понимаю, это нескромно, но кое-кто говорит, что я похожа на Николь Кидман. Особенно если распрямить волосы, повторяя ее новую прическу. Надо бы заглянуть в салон Чарльза Уортингтона на Перси-стрит… но сейчас пора спешить к Джиму — Входи, Трикси, — говорит Джим, заслышав стук в дверь. Сегодня не тот день, когда можно врываться без предупреждения. — Садись.Он выглядывает из-за мониторов, которыми заставлен весь стол. Электронная почта непрерывно пищит, принимая все новые письма. Интересно, он получил тот фильм, где работник зоопарка чистил клетку слона, а когда Джумбо вдруг сделал шаг назад, голова у него застряла между прутьями? Не исключено, что я ему посылала…— Э… Джим, ты получил…— Помолчи, Трикси, — перебивает он. — Я баланс проверяю. Помолчи полминуты.Глазею по сторонам. Отмечаю, что он избавился-таки от фотографии жены Денизы. Она не из тех жен, кого можно назвать благословением Божьим. У нее большие проблемы с внешностью: волосы на лице. Несколько лет назад ходили слухи, что Джим собирается переселиться на Ближний Восток. Там у него была бы отличная работа и большие перспективы, и это для него повышение, не спорю, но я-то понимала, что подлинная причина — то, что женщины там носят чадру. К счастью, дети, похоже, не унаследовали материнских генов. Они так трогательно улыбаются из серебряных рамочек.А Мэри улыбается из-за своей стеклянной перегородки. Ну я ей покажу! Она, выходит, шпионит за мной! Вообще-то это наказуемо…Я смотрю за спину Джиму, в окно, которое, в сущности, одна из стен кабинета. В отдалении маячит колесо обозрения-оно проворачивается так медленно, что движения сразу и не заметишь… Вот одно из преимуществ работы на пятнадцатом этаже: вид. Если подойти кокну, можно увидеть собор Святого Павла, «Монумент» и Тауэр — эти исторические здания, эти достопримечательности придают работе в Сити особый шарм. И как можно думать, что какой-то Франкфурт сего современной архитектурой способен потеснить Лондон как финансовый центр Европы?— Так, а теперь займемся с тобой. — Джим переводит на меня взгляд своих стальных глаз. (Как правило, на лице у него все написано, но сегодня я сбита столку.) — Не знаю, как бы это половчее сказать, Трикси, но ты ходишь по очень тонкому льду. В последние несколько месяцев многие жаловались на твое поведение. Ты пропустила невесть сколько утренних собраний. Причем складывается впечатление, что тебя саму это не колышет.Надо же! С чего он взял? Я чувствую, что обязана перебить. Объясняю насчет будильника, который постоянно отстает. Упоминаю эти постоянные заторы на дорогах. Рассказываю про Лайама Нисона, про кофе и юбку. Он внимательно слушает, но потом жестом останавливает меня.— Хорошо-хорошо, Трикси. Я ведь не утверждаю, что ты сама пролила этот кофе. В любом случае, я собирался кое-что тебе сказать, даже если бы ты появилась сегодня на летучке. Есть проблемы. Банк переживает трудный год, и нужно принимать решительные меры. — Он смотрит на меня строгим взглядом. — Мы в ответе перед нашими вкладчиками. Им не нравится идея терять деньги на инвестициях, в то время как мы платим громадные премии всяким и разным. Нужно что-то предпринять. Расходы придется урезать, и самый простой путь — сократить штат.Нет, только не это! Так вот почему Джим вызвал меня в свой кабинет! Конечно же, конечно, он имеет в виду не меня. Я ошарашенно смотрю на него. Касаюсь пальцами шеи и благодарю Бога за крем для кожи «Клэринс». А еще, Господи, благодарю тебя за то, что я умею шутить, когда хочется плакать… Но что я буду делать без моей зарплаты? Без премий? Это же просто ужасно.— Что скажешь? — Джим смотрит на меня.— Я думала, у нас особые отношения. Что я была первой… — вырывается у меня. — Ты обещал поддерживать меня.— Времена меняются, Трикси, и люди меняются. Ты изменилась. Я изменился. Мы сильно отличаемся от тех людей, что встретились семь лет назад. Погляди на себя. Ты уверенная в себе, ухоженная женщина; носишь дизайнерскую одежду. Когда мы познакомились, ты думала, что Армани — это персонаж из фильма «Маленькие женщины». Теперь ты практически постоянный покупатель в магазине Армани…— Но внутри-то я осталась прежней, правда?Джиму будет несравненно проще выставить меня, если он решит, что я изменилась. Нет, этого нельзя допустить. Придется бороться за свое место… Где ему понять, каково быть женщиной в этом мире мужчин!— Ты говорил, что научишь меня всему, что умеешь сам. Ты говорил, что поначалу придется нелегко. Когда я барахталась из последних сил, ты говорил, что все наладится. Потом я втянулась, вошла в ритм, и вышло, что ты был прав. Все встало на свои места…Слезы подступают к глазам, но я не собираюсь давать им волю. Как он может так спокойно говорить мне, что моя карьера закончена? Как он смеет так бессердечно тыкать меня носом в мои ошибки? Ни один мужчина так меня не оскорблял. Ни один — после Сэма. Я смотрю в сторону и моргаю, сгоняя слезы. Не помню, кажется, сегодня красила ресницы не водоотталкивающей тушью…— Ты научилась всему, что я мог тебе преподать. И поначалу это было великолепно. Ты должна помнить те дни, когда ты просто лучилась восторгом. Моментально выполняла все мои задания… — В его голосе скользит слабый намек на теплоту.Я помню то время, когда не имело значения, день на дворе или ночь. Все было ново, интересно и свежо. Я как на крыльях прилетала на все утренние собрания… Что же изменилось? Когда все надоело и стало утомлять? Рутина! Вот что сделало работу неимоверно скучной.Джим смотрит на меня через стол. Откидывает волосы со лба.— Я вижу, ты меня понимаешь. Твое воодушевление — вот что меня привлекло, когда я принял на работу молоденькую выпускницу и вызвался ее обучить. Я взялся за это и не пожалел: иногда ты проворачивала просто блестящие сделки… Но теперь твой энтузиазм иссяк. И эта перемена удручает…Джим взялся читать мне проповедь?.. Он берет меня за руку, и глаза Мэри чуть не выскакивают из орбит.— Трикси, ты стала очень нервной. Совершенно не обязательно постоянно рычать на коллег. Я думаю, они станут гораздо лучше к тебе относиться, если ты будешь вести себя как настоящая ты.Я отбираю у него руку. Джим не знает меня настоящую, и никто в этом банке не знает. Я никогда никого к себе не подпускала. И если Джим полагает, что сможет отделаться от меня такими вот пустыми словами, то он глубоко заблуждается.— Давай-ка расставим все точки над «i», Джим, — говорю я. — Тебе нужно избавиться от нескольких людей, и выбор пал на меня.— Я бы так не сказал.Кажется, под моим яростным напором Джим пошел на попятный. Может, он ожидал, что я разревусь — как «настоящая я», которую он так жаждет увидеть.— А как бы ты сказал? В игре со стульями стула не хватит именно мне, так?Он медленно кивает:— Формально это верно.— Ага. Тогда формально, если я подогну коленки и начну опускать свою нахальную маленькую задницу, то в один прекрасный момент она соприкоснется с твердой поверхностью. Тогда я или окажусь в сидячем положении на стуле… или ударюсь об пол, да? — И я указываю пальцем на пол, чтобы проиллюстрировать свою идею.— Трикси! Не передергивай. Проблема не в этом…— Я полагаю, проблема именно в том, что я без стула. Я — та голова, которую следует снести. Местная Анна Болейн. — Я прикладываю ноготь к шее и быстро чиркаю по ней.— Послушай, наша беседа зашла куда-то не туда. Да, тенденции таковы, что на сегодняшний день ты — первый кандидат. Но ситуация не является окончательной и неразрешимой.— И как же можно разрешить ее, Джим? Ты уже вытер об меня ноги, ты разрушил мои надежды и планы…Давай, додави его, Трикси. Заставь в полной мере почувствовать собственную низость. Урони сейчас слезинку, и черт с ней, с тушью. Вытяни из него жилы…— Только не начинай эту песню. Тебе некого винить, кроме себя самой. (М-да. Не та реакция, на которую я надеялась.) Тебе нравится быть на вершине успеха, но ты не желаешь и пальцем пошевелить ради его достижения. Если хочешь сохранить место, верни назад старую добрую Трикси. Ту, которая трудилась как пчелка и любила свою работу.— И что же старая добрая Трикси должна сделать?Работа давно перестала меня вдохновлять. Сумею ли я вернуть прежние ощущения? Хочу ли я этого?.. О, не будь дурой, Трикси. Конечно же хочешь. Что тебе остается?.. Антропология не та специальность, которая может тебе пригодиться. Если, конечно, ты не хочешь быть антропологом. А ты не хочешь. Ты желаешь работать в Сити, получать огромную зарплату и купаться в достатке и роскоши…— Она должна заключить сделку для банка. Хорошую, серьезную сделку — такую, которая принесет большие прибыли. Еще она должна наладить отношения с коллегами… Ты теряешь их поддержку, Трикси. Нельзя ожидать от людей, что они будут вечно сносить твои грубости и оставаться при этом благожелательными. — Похоже, он действительно расстроен; он удрученно качает головой.— Ну что ж, Джим. Какую сделку ты имеешь ввиду? Небольшую, но великолепно оформленную? Огромную, которая заставит все прочие банки лопнуть от зависти? Нечто скромное, но необычное? Может, вывести на рынок новую компанию? Заключить, так сказать, дебютную сделку?..— Трикси, если ты сделаешь это для банка, я буду рад. Но давай не станем загадывать заранее. Плыви по течению. Осознай свою внутреннюю силу… (Так и есть: он начал учить меня жизни.) Твоей сильной стороной всегда были облигации. Ты же проворачивала сделки на миллионы! Так вернись к базису. Не надо фантазий…Один из четырех телефонов на столе Джима начинает трезвонить. Он раздраженно хватает трубку.— Мэри, я же просил тебя придержать все звонки… Что? О, очень хорошо. — Он поворачивается ко мне: — Прости. Мне нужно бежать. Проблемы на рынке в Малайзии… Считай это дружеским полуофициальным предупреждением. Подними задницу и сделай что-нибудь, детка. Или уходи.Я с улыбкой поднимаюсь с черного кожаного кресла.— Спасибо, Джим. Кстати, ограничено ли время, за которое я обязана обеспечить сделку?Он удивленно смотрит на меня.— Как, разве я не сказал? Предварительный список кандидатов существует уже сейчас. Окончательное решение насчет того, чьи головы полетят, будет приниматься вначале ноября. Официальное объявление последует в середине…Полтора месяца! Этого не хватит даже на то, чтобы разобраться в ситуации, не то что заключить сделку… Все еще пребывая в шоке, я подхожу к своему столу, по пути суммируя счета моих кредитных карточек, закладные, ссуду на автомобиль и так далее и тому подобное. Правда горька: мне нужна эта работа. Если Джим меня выгонит, я не выживу. У меня больше долгов, чем у Танзании.Я проверяю баланс мировых финансовых рынков и обнаруживаю, что они все, как один, переживают глубокий кризис. И как заключать сделки в таких условиях? Я нажимаю номер Джулии на панели вызова телефона. Чудо техники, которым оснащен Сити. Тронь экранчик на панели быстрой связи — и готово. В конце концов, время — деньги.В периоды кризиса номер Джулии — единственный, который стоит набирать. Он да еще номер быстрой доставки продуктов Джо Малоне. С Джулией мы знакомы с университетских лет. В то время она переживала период увлечения дорогими магазинами, и мы почти не общались: слишком уж ослеплял ее блеск. Но потом она перебесилась, и сейчас мы лучшие подруги.Вообще-то я не разговаривала с Джулией с тех пор, как мы вернулись из нашего мини-отпуска, проведенного в Канне, то есть с вечера воскресенья. Едва она успевает поднять трубку и выговорить слово, как я разражаюсь плачем и жалобами…— Прискорбно, Трикси. Но чего же ты ожидала? Ты серьезно запустила работу. Я думаю, это неизбежно должно было случиться. — Голос Джулии холоден как лед, и сочувствия в нем — ни вот настолечко…Разумеется, я тут же впадаю в истерику.— Джулия! Как ты можешь так со мной разговаривать?! Ведь ты моя лучшая подруга… Неужели я так много прошу? Всего лишь дружеской поддержки в трудную минуту!— Ах, лучшая подруга! Вот как ты теперь запела. В выходные ты была не столь дружелюбна! Забыла про бикини?— Разумеется, нет. Признаю свою вину. «Гуччи», верно? Я действительно не нарочно облила его коктейлем… и если уж речь зашла о пролитых напитках…— Я не о том, — перебивает Джулия. — Не помнишь, как ты размахивала моим лифчиком от бикини и орала во весь голос: «Кто в этом домике живет»? Какой позор! Я просто не знала, куда глаза девать!— Да? Зато все мужики знали. Вспомнив об этом, я не удержалась и прыснула. До того момента я думала, что «вытаращить глаза» — это просто такое образное выражение… Я заблуждалась.— Не смешно. Ты же знаешь, как я переживаю из-за своей груди. А хуже всего, что ты назвала меня «ДД», когда кругом была куча мужчин.— Но это же твои инициалы. — Похоже, пора обороняться: Джулия сегодня явно встала не с той ноги. — Тебя ведь зовут Джулия Джонс.— Ну и что; все равно все подумали, что речь идет о размере лифчика.— Боже, Джулия, иногда ты бываешь ужасно сварливой. Смотри на вещи проще. Я тебя просто слегка поддразнивала. Один взгляд на твою грудь, и люди понимают, что я шучу… — Мне приходится отвести трубку подальше от уха, когда из нее начинают доноситься эпитеты. — А когда ты издевалась над моими ногами? Говорила, что и у коров ляжки стройнее… А ведь ты знаешь, что это мое больное место… И вообще, я не понимаю, с какой стати ты жалуешься. Я хочу сказать: ведь это я тебе позвонила. Это у меня проблемы… Иногда ты ведешь себя как самая настоящая эгоистка.Похоже, называться эгоисткой Джулии нравится еще меньше, чем «ДД». Она швыряет трубку, выдав напоследок такие слова, каким мамочка навряд ли ее учила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30