Чад резко повернул голову в сторону Джима и недоуменно уставился на него:
– Вы хотите сказать, что у вас уже была информация о Джой Эллис и Карле Милликан? – спросил Джадд.
– Да. И сегодня утром я разговаривал с ведущим детективом по одному из этих убийств, – сказал Джим. Благодаря проделанной Сандрой работе Джим получил список имен детективов, занимавшихся преступлениями, идентичными убийствам Лулу и Кендал. – Конрад Макаффери в Далласе вел расследование убийства Карлы Милликан. И сейчас я жду ответа из полицейского управления Нового Орлеана, и… Как я понимаю, Гриффин не интересовался событиями более чем годичной давности.
– Его агенты продолжают поиск, – ответил Джадд.
– Тогда они обнаружат еще одно имя – Келли Флеминг. Она была убита два года назад в Бейтауне, в Техасе.
– Эта женщина тоже была вышей любовницей? – спросил Чад, выйдя из своего угла и остановившись у стола напротив Кортеса и его адвоката.
– Мне ничего не говорит это имя. – Отвечая, Куинн смотрел на Джадда Уокера, а не на Чада.
– Может, вы просто забыли ее. В конце концов, это было два года назад. – Чад стрельнул глазами в сторону Аннабел и снова переключил внимание на Куинна. – Люблю, убиваю и забываю – так, видимо, вы действуете, Кортес?
Куинн приподнялся и навис над столом, буквально источая ярость. Джадд схватил его за руку. Куинн сбросил его руку, встал во весь рост и вперил горящий злобой взгляд в Чада.
– Сядьте, – попытался урезонить своего клиента Джадд Уокер, но Куинн словно не слышал его.
И тут тихим, спокойным голосом, поразившим находившихся в комнате мужчин, заговорила Аннабел:
– Куинн не убивал никого из этих женщин.
Ее слова не дали взорваться бомбе под названием «Кортес – Джордж». Куинн моментально расслабился, будто она коснулась его и отключила взведенный механизм. Чад уставился на Аннабел, в его взгляде было явное неодобрение.
– Давайте сохранять спокойствие, – сказал Джим. – Мистер Уокер, напомните своему клиенту, что ему следует держать себя в руках. – Джим перевел взгляд на своего напарника: – А вы, сержант Джордж, не забывайте, что представляете полицейское управление Мемфиса и что ваше непрофессиональное поведение бросает тень на всех нас.
– Да, сэр, – ответил Чад сквозь зубы.
– Итак, мистер Кортес, вы сказали, что не были знакомы с женщиной по имени Келли Флеминг. Это так?
Куинн кивнул.
– Я полагаю, Келли Флеминг была убита тем же способом, что и другие жертвы? – спросил Джадд Уокер.
– Это конфиденциальная информация, – встрял Чад.
– Агентство Пауэлла добудет эту информацию не позже чем завтра, – напомнил Джим напарнику, потом ответил Джадду: – Да, способ убийства тот же.
– Я бы сказал, что это пятое убийство женщины, которую мой клиент даже не знал, только подтверждает, что все эти женщины были убиты серийным убийцей, а не Куинном Кортесом, – заявил Джадд.
– Возможно. – Джим перевел взгляд с Куинна на Джадда. – Если мистер Кортес не знал Келли Флеминг и если он не был в Новом Орлеане, Далласе или Бейтауне, когда убивали этих женщин, то я соглашусь с вами.
Молчание.
Оглядев поочередно Кортеса, Уокера и Аннабел Вандерлей, Джим понял, что эта троица знает что-то, чего не знает он. Еще не знает. И они явно не собираются делиться с ним своими знаниями. Наверняка Кортес был в Далласе или в Новом Орлеане, когда там произошли убийства, но, если начать задавать ему дополнительные вопросы, Джадд Уокер не позволит своему клиенту отвечать. Так что лучше пока оставить эту тему.
– Если это все… – Джадд вопросительно посмотрел на Джима.
Тот кивнул:
– Да… пока все.
Джадд и Куинн одновременно встали. Куинн подошел к Аннабел, отодвинул стоявший рядом стул и подал ей руку.
– Аннабел, – позвал Чад.
Но она даже не взглянула в его сторону. Протянув Куинну руку, Аннабел вышла с ним из комнаты. Оставшись вдвоем с Джимом, Чад тихо выругался:
– Чертов сукин сын.
– Остынь, – посоветовал Джим.
– Да? А как это сделать? Аннабел только что ушла с ним. Она не имеет представления, на что он способен. Проклятие, Джим, он ведь может убить ее! Она может стать его следующей жертвой.
– Раз ты так беспокоишься о мисс Вандерлей и при этом уверен, что Кортес виновен, найди веское доказательство его вины.
– Именно это я и собираюсь сделать.
– Тебе, наверное, захочется начать с выяснения того, находился ли Кортес в Далласе, когда была убита Карла Милликан, и в Новом Орлеане, когда погибла Джой Эллис.
Аннабел и Куинн вышли из номера Гриффина вскоре после часа дня, оставив Джадда и Гриффина обсуждать возможные действия в защиту Куинна. Гриффин намеревался послать в Бейтаун Бена Салливана, одного из лучших своих агентов, чтобы тот раскопал как можно больше сведений о Келли Флеминг. Если ее смерть была как-то связана с четырьмя другими, значит, эти убийства начались не год назад, как они полагали, а раньше. А если Куинн не имеет никакого отношения к Келли Флеминг, не является ли просто совпадением то, что он оказался любовником остальных четырех?
– Продолжаешь считать его невиновным?
Гриффин кивнул:
– Да. А ты, Джадд? Неужели только два человека, я и Аннабел, верим в то, что Куинн не убивал тех женщин?
– Я согласился взяться за это дело, потому что ты убедил меня в невиновности Куинна. Но должен признаться, у меня возникли некоторые беспокоящие меня сомнения. Что-то в этом деле не так. Я предполагал, что некто убивал любовниц Куинна с целью подставить его. Но сейчас, когда обнаружилась жертва, с которой Куинн не был знаком, картина становится совсем запутанной.
– Вполне может оказаться, что Куинн все же знал Келли Флеминг, – заметил Гриффин. – Возможно, он знал ее под другим именем. Если удастся получить по электронной почте фотографию этой женщины, мы покажем ее Куинну.
Их разговор был прерван позывными сотового телефона Джадда.
– Извини, – сказал Джадд, доставая телефон. – Уокер слушает. – Черты его лица смягчились. – Нет, все в порядке. Я рад, что ты позвонила, родная. Подожди минутку, ладно? – Он с улыбкой отвел руку с телефоном в сторону и посмотрел на Гриффина. – Мне нужно поговорить. Это моя невеста.
Гриффин понимающе усмехнулся.
– Я пойду в спальню и позвоню Салливану, так что можешь свободно разговаривать здесь.
– Спасибо.
Гриффин прошел в спальню и закрыл за собой дверь. Итак, Джадд Уокер собирается жениться. Это должно стать большим разочарованием для всех настроенных на замужество женщин Чаттануги. Наследник солидного состояния Уокеров считался самым желанным потенциальным женихом в городе, а может, и в штате.
Гриффин поднял телефонную трубку и набрал номер мобильника Салливана. Бен ответил после второго гудка.
– Это Гриффин. Мне нужно, чтобы ты сейчас же вылетел в Техас, в Бейтаун. Соберешь всю, какую сможешь, информацию о женщине по имени Келли Флеминг. – Он повторил ее имя и фамилию по буквам. – Согласно данным полицейского управления Мемфиса, она была убита в Бейтауне около двух лет назад. Старшим детективом по этому делу был лейтенант Стовалл. Узнай все об этой женщине, и как можно скорее. Выясни, знала ли она Куинна Кортеса и имела ли к нему какое-то отношение. И постарайся прислать мне ее фотографию.
* * *
Куинн шел в номер Аннабел, ни на что не рассчитывая. Он был просто благодарен ей – ведь она вернулась в Мемфис для того, чтобы быть рядом с ним. Он скучал по ней, пока она в Остинвилле занималась похоронами Лулу. Разве бывало с ним такое когда-нибудь? При других обстоятельствах он поехал бы туда, чтобы присутствовать на похоронах Лулу. Поехал бы не столько для того, чтобы отдать дань уважения Лулу – хотя и это ему хотелось бы сделать, – сколько ради Аннабел.
Когда они с Аннабел проходили через холл, они всего лишь раз взглянули друг на друга и только в лифте держались за руки. Она улыбнулась ему, и Куинну показалось, будто его наградили главным призом какого-то очень важного состязания.
Боже, он ведет себя как влюбленный подросток. Нервничает. Куинн Кортес нервничает? Да у него всегда были стальные нервы и медные яйца. Он никогда не нервничал. Не потел. И не боялся ни одной женщины. Так было до сих пор.
Но Аннабел Вандерлей чертовски пугала его.
– Если ты голоден, можно заказать еду в номер, – сказала она, положив ключи и сумочку на стоявший у входа столик.
– Может, попозже? Но если ты хочешь чего-нибудь сейчас…
Она покачала головой:
– Мне просто хочется побыть с тобой.
Ее приятный голос обволакивал, подобно шелковому одеялу. Куинн закрыл глаза, чтобы обострить слуховое восприятие. «Не дай мне Бог причинить страдание этой женщине».
– Аннабел, я…
Куинн умоляюще смотрел на нее. Аннабел приблизилась к нему, и он, обняв ее за талию, притянул к себе. Она была так близко, что можно было ее поцеловать. Ему отчаянно хотелось целовать ее. Терзать ее. Раздеть догола и заняться с ней любовью. А потом начать все сначала и раз от раза доставлять ей удовольствие на протяжении всей ночи.
– Ты не знаешь меня, милая, – сказал он, почти касаясь ее губ.
– Я знаю все, что мне нужно. – Затаив дыхание, она закрыла глаза и слегка провела губами по его губам.
Мгновенная эрекция.
Он прижался щекой к ее щеке.
– Ты знаешь, что я всех женщин называю «милая»?
Аннабел склонила голову на его плечо.
– Ты хочешь сказать, что я такая же, как и все другие?
«Нет! Ты не такая, как другие, в этом-то и проблема. Меня никогда не волновало, что обо мне думают другие женщины, лишь бы считали отличным любовником. Но с тобой, Аннабел…»
– Ты поверишь, если я скажу «нет»? И что ты особенная? Совсем особенная.
Ее груди вмялись в его грудную клетку, его плоть уперлась в ее живот.
– Не говори так, если не уверен в этом, – сказала она, осыпая его шею легкими быстрыми поцелуями.
С трудом сглотнув, Куинн приказал себе не спешить, не терять контроль над собой.
Он взял Аннабел за плечи и посмотрел ей в глаза.
– Что?
– У нас с тобой все должно быть по-другому. Я хочу, чтобы это был не просто секс, а нечто большее. Я хочу, чтобы мы дарили друг другу любовь.
Аннабел вздохнула.
– Это то, чего хочу и я.
– Тогда давай сбавим обороты, милая. – Куинн усмехнулся. – Нет, не милая. Дорогая. Моя дорогая Аннабел. – Он выговаривал слова медленно, страстно растягивая их на техасский манер. Затем сказал по-испански: – Querida.
Хотя отец его был мексиканцем, да и многие друзья, когда он рос, говорили по-испански, родным языком Куинна был английский, поскольку воспитывала его англоязычная мать. Шейла Куинн Кортес знала не больше дюжины испанских слов. Куинн же выучил испанский язык на улице – там же он научился и многому другому – и довольно свободно говорил по-испански.
Аннабел смотрела на него, как на самое дорогое для нее существо. И по ее взгляду Куинн понял, что может обладать ею. Прямо сейчас. Он мог взять ее на руки, отнести в спальню и…
– «Милая» – слово необременительное. Ничего не значащее проявление нежности – только и всего. К тому же, называя женщин милыми, я не рискую ошибиться в имени. – Куинн обхватил ладонью затылок Аннабел. – Но еще ни одну Женщину я не называл querida.
Он поцеловал ее. Изо всех сил сдерживая себя, чтобы не растерзать ее, он прильнул ртом к ее губам и принялся нежно смаковать их. Аннабел открыла рот, приглашая его проникнуть внутрь, и Куинн воспользовался приглашением. Их языки сплелись. Решительно – и в то же время нежно.
Ему было больно. Больно из-за неистового желания оказаться внутри ее.
Когда оба задохнулись, Куинн поднял голову и заглянул в глаза Аннабел. Ему хотелось знать, видела ли она в его глазах то же, что он прочитал в ее взгляде? Нечто, намного большее, чем простое желание. Надобность, рвущуюся из глубин души. Потребность, столь же необходимую, как воздух.
Что же это было между ними – сильное, властное, что невозможно выразить словами?
– Аннабел… querida… – Куинн взял ее лицо в ладони. – Почему я встретил тебя только сейчас, когда моя жизнь разваливается?
– Я задавала себе тот же вопрос. И единственным пришедшим в голову подходящим ответом было то, что судьба позволяет себе иногда злые шутки. Иначе чем объяснить, что я влюбилась в человека, которого едва знаю, и который подозревается в убийстве не только моей двоюродной сестры, но еще и четырех других женщин?
У Куинна появилось ощущение, будто внутри его полыхает пламя, разожженное признанием Аннабел.
– Я… я не знаю, что сказать. Аннабел, я…
Она приложила палец к его губам, призывая к молчанию.
– Я не хочу слышать твое признание в любви. Ни сейчас, ни потом, если в действительности ты не чувствуешь этого.
Куинн не знал, что такое любовь. Ему были ясны такие понятия, как дружба, преданность, долг, он почитал власть и деньги. Он всегда играл по правилам – но только по своим правилам.
– Я клянусь, что никогда не буду лгать тебе. Я отношусь к тебе так, как не относился ни к кому другому. Такого признания тебе достаточно?
– На сегодня достаточно.
Куинн поднял Аннабел на руки. Легко вздохнув, она обняла его руками за шею и прижалась щекой к его лицу. Он отнес ее в комнату и сел на диван, усадив Аннабел к себе на колени.
– Нам было бы удобнее в спальне, – сказала она, прижимаясь к его груди.
– Позже. А сейчас, думаю, нам нужно ближе познакомиться. Будем разговаривать, целоваться, немного ласкать друг друга.
Аннабел улыбнулась.
– Куинн Кортес, неужели ты пытаешься вести себя как джентльмен?
Он провел тыльной стороной ладони по ее щеке.
– Si, querida, пытаюсь, но это не так-то легко для такого плохого парня, как я.
Глава 23
Аннабел устроилась на диване, прислонившись спиной к груди Куинна и положив на стул вытянутые ноги. Ее затылок покоился на плече Куинна, а его подбородок упирался ей в макушку. Последние два часа они провели за беседой – большей частью о событиях последних дней – и за обедом, который Аннабел заказала в номер. Всего несколько минут назад они покончили с десертом и кофе. Остатками от обеда был заставлен стол, пустые кофейные чашки и десертные тарелки стояли на столике для коктейлей. Почти все время, за исключением времени, потраченного на обед, они просидели вместе здесь, на диване, перемежая разговор поцелуями и долгими ласками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43