И оба раза были убиты женщины. Точно так же, как здесь, в Мемфисе, когда убили Лулу и Кендал. Возможно ли, чтобы это я убил всех этих женщин? Нет. Я не убийца. И у меня не было причин убивать ни Джой, ни Карлу, ни Лулу, ни Кендал».
– Четыре женщины, с которыми у вас была связь, мертвы, – сказал Гриффин. – Все они задушены, и у каждой на правой руке отрезан указательный палец. Здесь действует серийный убийца.
– Серийный убийца, который как-то связан с Куинном, – добавил Джадд.
Куинна все больше охватывала злость, заслоняя чувство вины. Ярость рвалась наружу. Он ходил взад и вперед по комнате, и адреналин заставлял его накручивать все новые круги. Ему хотелось наброситься на кого-то, что-нибудь разломать.
– Постарайтесь дышать глубже и успокойтесь, – посоветовал Гриффин. – Вы хотели бы выпустить пар, но это не поможет.
– Кто-то убил четырех моих любовниц, каждый раз подстраивая все так, чтобы подозрение пало на меня. Как я могу, черт побери, успокоиться? Четыре женщины погибли из-за меня.
– Гриффин прав. Вам нужно обуздать свой нрав, иначе сами же пострадаете от этого, – заметил Джадд, и его спокойная и по-адвокатски сдержанная манера вести себя еще больше разъярила Куинна.
– Не ваша вина, что какой-то псих выбрал мишенью женщин, с которыми у вас была связь. Но кто бы ни убил этих женщин, он, по-видимому, не хочет вашей смерти, по крайней мере пока. Ему надо, чтобы вы страдали, – сказал Куинну Гриффин. – Он хочет, чтобы вы разгадали его план, почувствовали свою вину и мучились угрызениями совести.
– При этом ему пришлось здорово потрудиться, чтобы удостовериться, что у вас нет алиби на все те случаи, когда совершались убийства, – добавил Джадд.
«А что, если он еще и здорово постарался, чтобы я наверняка отключался и не имел алиби на те пару часов, когда совершались убийства? Возможно, мои специфические сонные приступы специально кем-то организованы. Но кем? И как?»
Единственными достаточно близкими людьми, которые могли бы незаметно подсыпать ему какой-нибудь транквилизатор, были Марси, Эрон и Джейс. Три человека, которым он всецело доверял. Но они не были с ним ни в Новом Орлеане, ни в Далласе. Или кто-то из них последовал за ним? Нет, Господи, нет!
– Надеюсь, вы понимаете, что я должен проинформировать Аннабел Вандерлей? – сказал Гриффин.
– Да, я знаю. Нужно сказать Аннабел и сообщить в полицию.
– Однако полицейские могут расценить это как свидетельство того, что вы и есть серийный убийца. И все же для вас будет лучше, если мы скажем им, прежде чем они сами обнаружат факты, касающиеся Джой Эллис и Карлы Милликан.
– А вы считаете, что это реально? – спросил Куинн. Гриффин кивнул.
– Джим Нортон – чертовски хороший детектив. По-моему, он будет копать до тех пор, пока не найдет все, что можно, о вас и о любом другом, кого подозревает как возможного убийцу Лулу Вандерлей.
– Да, наверное, вы правы. – Куинн сделал пару глубоких вдохов, как советовал Гриффин, и добавил: – Я хотел бы поговорить с Джаддом наедине. Вы не против?
Гриффин покачал головой:
– Обмен информацией между клиентом и адвокатом?
– Да.
Гриффин без лишних разговоров покинул гостиную. Как только за ним закрылась дверь спальни, Куинн сел напротив Джадда Уокера и внимательно посмотрел ему в глаза.
– Почти год назад, когда я был в Новом Орлеане, со мной случился странный приступ безудержной сонливости. В то время я не обратил на это особого внимания. Подумал, что непривычно много выпил и несколько переутомился, проведя ночь с некой леди. С Джой Эллис. Я помню, что меня потянуло в сон внезапно. Я глубоко заснул в своем номере в гостинице и проснулся через пару часов с головной болью. Я успел забыть об этом, когда через несколько месяцев повторилось то же самое. В Далласе. В ту самую ночь, когда, как сказал Гриффин, убили Карлу.
– Позвольте мне отгадать, что было дальше, – сказал Джадд. – У вас были такие же приступы сонливости в тот вечер, когда убили Лулу, и тогда, когда была убита Кендал.
– Да. На пути из Нашвилла в тот вечер, когда погибла Лулу, мне пришлось на какое-то время остановиться. И так же произошло в прошлый понедельник, когда я ехал к Кендал. Я съехал с автострады и заснул.
– Почему вы не обратились к врачу по поводу этих странных приступов?
– Дело в том, что до недавнего времени у меня было всего два приступа. И произошли они с интервалом в несколько месяцев. Когда же еще два случились уже здесь, в Мемфисе, я начал думать, что, возможно, нездоров, и решил по возвращении в Хьюстон обратиться к врачу.
– Вы ведь прекрасно себе представляете, как полиция может интерпретировать эту информацию.
– Они посчитают, что я сумасшедший, который, полагая, будто он спал, на самом деле в это время убивал своих любовниц. И решат, что всех их задушил я.
– Возможно ли, что их действительно убили вы? – спросил Джадд.
– Нет! Нет, я не мог. У меня не было причин убивать их.
Глава 20
Джим Нортон посмотрел на разложенные на столе папки, содержащие информацию о двух убийствах, по которым в настоящее время работало полицейское управление. Предполагалось, что оба преступления связаны между собой и скорее всего были совершены одним и тем же человеком, и на Джима как на старшего детектива, ведущего оба этих дела, давил тяжелый груз ответственности. В то время как Чад уехал, чтобы попытаться заслужить благосклонность Аннабел Вандерлей, Джим оставался на работе. Когда утром Чад сказал ему, что уезжает в штат Миссисипи на похороны Лулу, Джиму очень хотелось спросить зачем. Но он знал зачем. Этот самонадеянный парень думал, что у него все еще есть шанс соблазнить мисс Вандерлей. Но Джим решил, что попытка вправить мозги партнеру вряд ли что-то даст. Аннабел сама в конце концов поставит его на место, это только вопрос времени. Возможно, Чад рассчитывал на то, что, когда Кортеса арестуют за убийства Лулу и Кендал, Аннабел понадобится плечо, чтобы выплакаться. Он надеялся на результаты анализа ДНК, которые должны были доказать, что отцом ребенка Лулу является Кортес.
Джим снова прочитал полученные менее часа назад результаты ДНК-анализа, чтобы убедиться, что при первом чтении он не ошибся. Сукин сын! По роду своей работы Джим встречал самых разных подонков, живущих на этой земле, и ему казалось, что его уже мало чем можно удивить. И тем не менее от некоторых вещей его все еще тошнило. Например, таких, как эти результаты анализа.
Он подождет, пока вернется Чад, и поделится с ним этой информацией. Вот уж Чад разозлится. А может, стоит сказать ему, что результаты будут готовы только завтра утром, ведь уже седьмой час, и раньше утра все равно не удастся собрать основных фигурантов.
– Собираешься сидеть здесь всю ночь, Нортон? – спросил такой же старый профессионал, как и он, лейтенант Эд Палмер, который, натягивая куртку, проходил мимо открытой двери кабинета Джима.
Джим помотал головой:
– Нет, уйду через несколько минут. Собираюсь поехать к бывшей жене на встречу с сынишкой. Он позвонил мне и пригласил на ужин.
– Будь осторожен, – предупредил Эд. – Когда бывшая жена начинает готовить для тебя, она хочет либо попросить об увеличении размера алиментов, либо помириться.
– Зная Мэри Ли, я бы сказал, что это наверняка первое. Да и сомневаюсь, чтобы она что-то приготовила. Скорее, заказала пиццу или какую-нибудь другую фигню на дом.
После ухода Эда Джим посидел еще несколько минут, размышляя о том, чего он ожидал от жизни и что получил. У него были старомодные взгляды на семейную жизнь, и он всегда мечтал о жене-хозяйке, какой была его мать. В его лексике не существовало слова «развод». Если бы все сложилось иначе… если бы Мэри Ли была другой… если бы он был другим.
«К черту, не вороши прошлое. Нечего изводить себя».
Джим поднял телефонную трубку и набрал номер сотового телефона Чада. Долго слушал протяжные гудки. Безрезультатно. Надо будет позвонить Чаду позже, по дороге к Мэри Ли.
– Привет, Нортон. – У его двери остановилась Сандра Холмс – одна из двух детективов-женщин в управлении. – Как дела?
При взгляде на Сандру первым делом в глаза бросалась ее пышная грудь. Так было и с Джимом. Но кроме пары сногсшибательных сисек, у Сандры были и другие достоинства. Она успешнее всех окончила Школу Джона Ди Холта и после восьми лет работы в управлении доказала всем, что является отличным полицейским.
– Идут, – ответил Джим. Он подумал, что неплохо бы пригласить Сандру куда-нибудь развлечься, однако у него не было уверенности, что она согласится. После того как три месяца назад Сандра развелась с мужем, каждый холостой полицейский и даже пара женатых сделали попытку пригласить ее на свидание. Она отказала всем. Даже Чаду.
Сандра протянула Джиму лист бумаги:
– Как ты и просил, я заполнила форму Программы классификации насильственных преступлений, введя туда информацию об убийствах Вандерлей и Уэллс, и получила вот такой ответ. Думаю, он тебя заинтересует.
Управление располагало специальной компьютерной программой, которая позволяла оформить запрос, соединявший запрашивающего с Программой классификации насильственных преступлений ФБР. Когда погибла Лулу, они не думали, что ее смерть могла быть связана с другими преступлениями, считая, что убийство совершено кем-то, кто лично знал Лулу. Но после убийства Кендал Уэллс расклад изменился. Хотя Чад и все в управлении по-прежнему считали виновным Куинна Кортеса, интуиция подсказывала Джиму, что убийцу нужно искать в другом месте.
Что, если обе женщины были задушены серийным убийцей? Кем-то, кто убивал раньше и будет убивать еще? В течение двух последних дней Джим обзвонил отделения ФБР близлежащих штатов, надеясь связать эти два убийства с другими преступлениями. Безуспешно. Ничего не обнаружилось ни в Алабаме, ни в Миссисипи, ни в Джорджии, ни в Арканзасе, ни в его родном штате – Теннесси. Предполагалось, что работу по Программе классификации насильственных преступлений сегодня проведет Чад, но поскольку он изображал из себя влюбленного идиота в Остинвилле, Джим попросил Сандру помочь ему. Теперь, после ознакомления с результатами ДНК-анализа утробного плода Лулу, он еще больше уверовал в то, что они имеют дело с серийным убийцей, а не с убийством в порыве страсти.
– Я очень тебе благодарен. – Джим взял из рук Сандры распечатанное электронное сообщение. Прочитав его, он издал тихий, протяжный свист.
– Обнаружились еще три трупа, способ убийства точно такой же, как и у нас, – прокомментировала полученную информацию Сандра.
Джим отметил полицейские управления и имена детективов, расследовавших убийства в каждом из трех случае.
– Одно в Луизиане почти год назад и два в Техасе – четыре месяца назад и… почти два года назад.
– Ведь Куинн Кортес из Техаса, не так ли? Одно из техасских убийств было совершено в Далласе, а другое в Бейтауне, который является практически пригородом Хьюстона, а именно там живет Кортес.
– Хм… – Джим прочитал имена трех жертв: Джой Эллис в Новом Орлеане, Карла Милликан в Далласе и Келли Флеминг в Бейтауне.
– Хочешь, я сегодня же свяжусь с каждым из этих управлений? – предложила Сандра.
– У тебя что, нет никаких других планов на вечер?
– На сегодня нет. Собиралась пойти домой, принять горячую ванну и залечь с хорошей книжкой. Но могу и остаться, чтобы сделать нужные звонки. Я дам им номер своего сотового телефона.
– Можешь дать им мой номер.
– Неужели тебе хочется, чтобы тебя отрывали от ужина с Кевином?
Джим удивленно посмотрел на Сандру, и она ответила улыбкой. У Сандры была приятная, открытая улыбка, хотя назвать ее красавицей было нельзя. Тем не менее ей нельзя было отказать и в явной привлекательности.
– Я слышала твой разговор с Эдом, – пояснила Сандра. – О том, что ты будешь ужинать с сыном и бывшей женой. Поэтому давай сделаем так – я обзвоню всех, дам им номер своего мобильника, а когда ты будешь возвращаться домой, заедешь ко мне, и я сообщу тебе все, что узнаю.
Должен ли он расценивать приглашение Сандры как нечто большее, чем помощь в получении информации?
– Это можно, – как бы со стороны услышал Джим свой ответ.
Сандра улыбнулась еще шире.
– Я живу на Юнион-авеню недалеко от центра в старом многоквартирном комплексе, который называется «Джорджиан-Вудс». – Она взяла ручку и стопку листков для записей со стола Джима, что-то написала и, оторвав верхний листок, вручила ему: – Мой адрес и номер телефона. Приезжай в любое время, даже очень поздно.
Джим вдруг ощутил жар во всем теле: от пересохшего рта до пульсировавшего члена.
– Да, понял. Значит, сегодня еще увидимся.
Когда Сандра ушла, он несколько минут сидел, выжидая, пока пройдет эрекция. Боже, да он совсем дошел, если у него встает от одной только мысли о возможном перепихе.
Перестав ощущать неудобство внизу живота, Джим встал, снял пиджак со спинки стула, надел его и покинул кабинет. Ладно, все по порядку. На первом месте для Джима всегда был его сын. Когда позвонил Кевин с приглашением к семи на ужин, Джим поинтересовался, спрашивал ли он у матери, прежде чем приглашать его.
«Это была ее идея, папа».
Как только Мэри Ли начинала хорошо относиться к нему – а приглашение на ужин можно было назвать хорошим отношением, – у Джима возникали разные подозрения. После развода Мэри Ли при каждом удобном случае старалась испортить ему жизнь, так что у нее должен был быть скрытый мотив, побудивший пригласить его на ужин и разрешить дополнительную встречу с Кевином.
«Не теряй бдительности, Нортон. Мэри Ли может вонзить тебе нож в спину тогда, когда ты менее всего ожидаешь этого».
Аннабел подвела Чада к двери и вышла с ним на веранду. В ясном небе мерцали яркие звезды, серп месяца выглядел кремово-желтым на чернильно-черном фоне. После захода солнца температура быстро понижалась, и черный шелковый костюм Аннабел был слабой защитой от вечерней прохлады.
– Не могу выразить, как я признательна вам за то, что вы приехали на похороны и остались после того, как все разъехались, – сказала Аннабел. Пусть Чад и не был тем, кого она хотела бы видеть рядом в этот скорбный день, тем не менее его им всем сам Бог послал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43