МИРОТВОРЦЫ


Адмирал Шэор был очень зол.
Если в самое ближайшее время ситуация не изменится, может произойти
непоправимое. Силы флота уже на исходе, и надежд на пополнение в этом
сезоне никаких. Война и без того подорвала экономику Пэтлара. За два
последних сезона уровень репродукции настолько снизился, что даже
Старейшие не помнили подобного. Верфи и оружейные предприятия почти
остановились, отмечалась массовая гибель личинок, поскольку некому стало
промывать рассадники, на полях плодородия в массе завелись хмуряки...
Теперь даже самые глупые стали понимать, что безумием было начинать
военные действия. Но найти хоть какой-то выход пока оказались не в
состоянии даже Старейшие. А ведь восемь сезонов назад именно они
предсказали скорую победу над грэмпами, именно они не сообразили, что эти
плоскатики окажутся способны на столь упорное сопротивление. Кто мог
предсказать, что война затянется на долгих восемь сезонов? Кто мог
вообразить, что настанет время, когда он, адмирал Шэор, Трижды
Победоносный адмирал Шэор, вынужден будет обращаться за помощью к
Презренным Лжецам?!
От ярости адмирал даже прекратил всасывание. Рядовой, присланный
сегодня с камбуза, в недоумении раскрыл внутренний глаз. И тут как раз
прозвучал сигнал вызова.
Адмирал оторвал от рядового и втянул внутрь псевдоподии, привел в
порядок форму. Большая восьмидесятичетырехконечная звезда всплыла к
верхней мембране и стала светиться благородным ровным светом. По сторонам
звезды на отростках расположилась пара наружных обычных глаз - никогда не
мешает показать подчиненным, насколько ты здоров, активен и готов к
репродукции. Это вселяет бодрость в средний командный состав и
безоговорочную веру в победу в рядовых. Чуть ниже адмирал расположил
звуковую перепонку и несколько коротких псевдоподий, а нижнюю половину
тела окрасил густым коричневым пигментом. Рядовой, не дожидаясь приказа,
неуверенно отполз к задней стене и скрылся в отверстии трубы, ведущей на
камбуз. Тяжелое положение флота не лучшим образом сказывалось на
дисциплине и моральном духе нижних чинов, но адмирал решил не обращать
внимания на это нарушение устава. Сейчас его волновали заботы поважнее. Он
подождал, пока затянется диафрагма за скрывшимся в отверстии рядовым,
затем ответил на вызов.
Изображение начальника штаба Врыга возникло у дальнего конца
адмиральской каюты. Врыг стоял в позе подчинения, выставив на невысоком
отростке лишь один наружный глаз и прикрыв внутренний глаз оболочкой. Его
шестидесятисемиконечная звезда, уведенная несколько вправо от центра, ярко
сияла, так что без слов становилось ясно, что Врыг совсем недавно повышен
в чине и чрезвычайно гордится этим.
- Мы добыли Лжеца, Трижды Победоносный, - сказал Врыг, выдержав
уставную паузу.
Адмирал содрогнулся от омерзения, и только что поглощенная им пища
начала горчить. Он уже успел смириться с мыслью о необходимости обращения
к Презренным Лжецам, но теперь, когда встреча с одним из этих
отвратительных существ надвинулась вплотную, мысль эта снова вызвала
отвращение. О Великий Пэтлар! - мысленно простонал адмирал, стараясь не
выдать своих чувств перед подчиненным. Огромным усилием воли сохранив
самообладание, он спросил:
- Он согласен?!
- Нет, Трижды Победоносный. Он утверждает, что плохо разбирается в
вопросах войны и мира. Он занимался торговым посредничеством.
- Лжец он и есть Лжец, - философски заметил адмирал. - Пришлите его
сюда.
- Его вид слишком омерзителен, Трижды Победоносный.
- Без этого не обойтись, - адмирал закрыл внутренний глаз, показывая,
что разговор окончен. Изображение Врыга затуманилось и исчезло.
Ждать пришлось довольно долго, и адмирал успел заняться
перевариванием пищи. Постепенно горечь, появившаяся было в ней, исчезла,
по всему телу разлилось приятное тепло, и адмирал не спеша смаковал
лакомые кусочки. Тот, кто хорошо питается, хорошо и думает. Тот, кто
обязан думать за всех, должен, следовательно, получать лучшую пищу. Даже в
те времена, когда снабжение флота продовольствием было регулярным,
адмиралу постоянно присылали с камбуза хорошо упитанных рядовых, чтобы не
приходилось тратить силы на перестройку чуждых организму веществ. Это была
одна из древнейших традиций пэтларского флота, и послужить пищей адмиралу
или кому-нибудь из высших офицеров флота всегда считалось не менее
почетным, чем пасть в бою. Однако теперь, когда продовольствие поступать
почти перестало, на такой режим питания пришлось перейти всему флоту. А
это плохо сказывалось на моральном духе нижних чинов, поскольку мало кому
хотелось служить пищей для своих же товарищей. Нет, мир с грэмпами
необходим, немедленный мир, иначе уже к концу сезона потери в личном
составе сделают флот небоеспособным. А значит, от предстоящей встречи и
переговоров с Презренным Лжецом никуда не уйти, как ни отвратительна сама
мысль об этом.
Наконец, раскрылась диафрагма в переднем конце адмиральской каюты, и
из трубы показался Лжец. Вид его, как и следовало ожидать, оказался
настолько омерзителен, что адмирал мгновенно прикрыл пленкой внутренний
глаз и прекратил переваривание, поскольку пища - добротная,
высококачественная протоплазма здорового рядового - снова стала невыносимо
горькой. Так, будто он проглотил нечто чужеродное и абсолютно несъедобное.
Поразительно, насколько отвратительными бывают создания Творца Всего
Сущего, когда он по контрасту желает подчеркнуть совершенство своих
Возлюбленных Детей.
Впрочем, отвлекаться не следовало, и посторонние мысли сейчас были
неуместны. Лжец все равно не в состоянии постичь всей их глубины, и если
какая-то из них ненароком прорвется наружу, то это может существенно
затруднить переговоры. Потому адмирал занялся делом. Он быстро сформировал
тяж от звуковой перепонки до Хранилища, нащупал там давным-давно не
бывавшую в употреблении капсулу-транслятор для общения со Лжецами и,
притянув ее к перепонке, повесил неподалеку от центра. Уверенности, что
капсула исправна, у адмирала не было. Ведь с тех пор, как он проглотил ее,
прошло не меньше четырнадцати сезонов, и пищеварительные ферменты, как ни
тренируй волю, нет-нет да и подпортят содержимое Хранилища. В прежние
сезоны адмирал, конечно, не стал бы мелочиться. Он затребовал бы с Пэтлара
квалифицированного переводчика, полакомился бы его протоплазмой и на
какое-то время обрел бы способность свободного общения со Лжецами. Но
теперь такая роскошь стала неуместной, тем более, что времени на ожидание
не оставалось. Приходилось довольствоваться тем, что есть.
Лжец, с трудом перебирая своими неуклюжими псевдоподиями, перелез
через край входной диафрагмы и плюхнулся на пол адмиральской каюты.
Адмиралу никак не удавалось разобрать его статус - он позабыл, как
выглядят оболочки Лжецов различного типа. Лжецы вообще отличаются один от
другого только оболочками, да и то это не показатель, поскольку - страшно
подумать! - Лжец способен влезть в оболочку, не соответствующую его
социальному статусу, и тем самым ввести в заблуждение всех, с кем общается
- даже других Лжецов. Это все равно, как если бы он, адмирал Шэор, вдруг
показался бы окружающим со сверкающей восьмидесятипятиконечной звездой
вместо полагающейся ему восьмидесятичетырехконечной. Случить с ним такой
немыслимый позор по забывчивости или недосмотру - и адмирал сам, без
напоминания Старейших отправился бы на камбуз, чтобы послужить пищей самым
низшим чинам флота. Немыслимо жить опозоренным даже невольным обманом! А
Презренному Лжецу сами понятия позора или обмана неведомы. Обман,
совершаемый этими отвратительными существами, никогда не влиял на их
способность жить и репродуцироваться. Недаром же это неуклюжее существо
так презираемо во всех концах Галактики, у всех народов, ее населяющих.
Какая все-таки жалось, что без посредничества Лжецов не удается разрешать
постоянно возникающие между разными расами противоречия! Не обладай они
этой полезной способностью, любой из народов Галактики не пожалел бы
усилий на уничтожение не только самих Лжецов, но даже самой памяти о них.
Лжец неуклюже приподнялся на нижних - или задних? - псевдоподиях, но,
задев вместилищем разума - "го-ло-вой", вспомнилось адмиралу - за верхний
свод каюты, снова опустился на пол. Когда-то адмирал прекрасно разбирался
в ксенобиологии - Старейшие регулярно присылали ему самых способных
студентов, чья протоплазма позволяла освежить память. Но теперь об этом не
приходилось и мечтать, и он с трудом вспоминал самые элементарные сведения
о биологии Лжецов. И когда Лжец раскрыл отверстие в "го-ло-ве" - самое,
пожалуй, отвратительное, что есть во внешнем облике существ подобного рода
- и оттуда вдруг раздался неизвестно к кому обращенный вопрос, то для
адмирала это явилось полной неожиданностью.
- Господи, неужели мне еще придется ползти через эту кишку обратно? -
спросил Лжец.
Фраза оказалась, в общем, почти понятной, хотя ее смысловая нагрузка
и ускользнула от адмирала. Впрочем, особого значения это не имело. Главное
- капсула-транслятор позволяла понимать слова, и значит со Лжецом можно
вести переговоры. И потому адмирал, не дожидаясь, пока у того закроется
звуковое отверстие, сказал:
- У меня есть к тебе дело, Презренный.
Лжец поднял "го-ло-ву" и часто заморгал перепонками, закрывавшими его
"гля-дел-ки". Почему бы не назвать их просто "глаза"? - раздраженно
подумал адмирал. Трудно понять чужаков, а Лжецов, наверное, понять вообще
невозможно.
- Стало быть, этот студень и есть адмирал, - сказал чуть слышно Лжец
и вытер правой верхней - или передней? - опять поймал себя на посторонней
мысли адмирал - псевдоподией выступившую на "го-ло-ве" влагу. И почти
сразу вспомнил, что это вовсе не псевдоподия, что Лжецы, как и проклятые
грэмпы относятся к существам, обладающим стабильным телом, мало
приспособленным к трансформации. А передние - или верхние - псевдоподии у
Лжецов носят название "ру-ки".
- Я вас слушаю, адмирал, - сказал Лжец, и отверстие в его "го-ло-ве"
казалось смертельной раной, из которой вот-вот начнет изливаться
протоплазма. Но нет, вспомнил вдруг адмирал, обрадованный постепенным
восстановлением памяти, это не рана, это отверстие служит для поглощение
пищи и газового обмена. А с другой стороны у Лжеца есть еще одно отверстие
для удаления продуктов обмена. Вернее, два отверстия. Чувство брезгливости
постепенно отступало. Взамен пришла презрительная жалость к существу,
организованному столь несовершенно.
Отверстие в "го-ло-ве" у Лжеца закрылось, и адмирал ждал, когда тот
снова откроет его, чтобы выслушать предложение. Что толку говорить, если
Лжец закрыл свою звуковую мембрану?
- Так и будем молчать? - не выдержало, наконец, это существо. - Так
имейте в виду, адмирал: я заявляю протест. Я прибыл в один из миров
Пэтлара для заключения торгового соглашения между вами и цивилизацией
Кантер. Я уже занят, и никто не имел права отвлекать меня от выполнения
взятых на себя обязательств.
- Мои посланцы не обнаружили ни одного Лжеца, кроме тебя, Презренный,
- ответил адмирал, и только тут заметил, что говорит впустую - отверстие в
"го-ло-ве" уже закрылось. Но Лжец, как ни странно, услышал - возможно, у
него где-то была другая звуковая мембрана. Или - кто их разберет - Лжецы
слышат всей поверхностью тела? Так или иначе, он услышал и сразу ответил:
- Это не оправдание. Есть Галактическая Конвенция, согласно который
нанятый Лжец не может быть перенанят вплоть до окончания своей миссии.
- Данный случай попадает под список Исключений, предусмотренных
Конвенцией. Речь идет о ведении мирных переговоров.
- Что? - Лжец поднял "ру-ку" и поскреб "го-ло-ву". - Но у меня же не
та квалификация. У меня нет необходимой подготовки.
- Дело спешное, а военные действия опустошили все окрестные миры, так
что нам наверняка не найти другого Лжеца, кроме тебя, Презренный.
Переговоры придется вести тебе - мои подчиненные и так уже потратили три
шестнадцатых сезона на твои поиски.
- Вот уж что называется влип, - медленно произнес Лжец.
- Не трать понапрасну времени, Презренный. Переместимся в рубку и
займемся изучением положения. Ты должен добиться выгодных для Пэтлара
условий мира.
- Переместимся? Хороши шуточки! Ну надо же так влипнуть! Зачем же,
спрашивается, я полз через весь этот гадючник, если надо еще куда-то
перемещаться?
- Так требует Устав, Презренный, - ответил адмирал, так и не поняв,
впрочем, значения слова "гадючник". Все-таки капсула-транслятор немного
подпортилась.
- Ну уж нет. Я должен передохнуть. Я не червяк, чтобы без конца
ползать по этой кишке, и так весь в слизи перемазался.
- Передохнуть? - удивился адмирал, чувствуя, что перестает понимать
Лжеца. - Тебе совсем нет нужды дохнуть. Ты нужен нам живым. И ты не имеешь
права медлить, раз речь идет о войне и мире. Так требует Конвенция. Не
забывай, Презренный, великие цивилизации Галактики терпят вас, Лжецов,
лишь до тех пор, пока вы не нарушаете ее положений. Перемещайся в рубку, -
и адмирал двинулся к выходу, выдавливая Лжеца своим телом из каюты.
Тот что-то проверещал, но адмирал не стал вслушиваться. Времени
оставалось в обрез. Надо было как можно быстрее проинструктировать Лжеца и
послать его вперед на быстроходном катере.
1 2 3