В восторге - сайт Wodolei
Каждый раз, когда я вижу это название, у меня закипает в жилах кровь. Кто, черт возьми, вам его посоветовал? Ваш лакей, ваш повар, шофер?
Я возмущена вашей фривольностью. Я ненавижу анекдоты. Боже, как я ненавижу анекдоты. Главе государства не следует травить анекдоты, не следует, занимаясь политикой, сыпать шуточками. Черт возьми, вы знаете, что означает слово «политика»?! Знаете ли вы, откуда оно произошло? Оно произошло от греческого существительного лоАлтису, что означает — наука государства, искусство управления, искусство управления судьбой нации. Такие вещи не сопровождаются шуточками. Нет, не сопровождаются, и поверьте мне, когда я слышу ваши остроты, то страдаю больше, чем когда слышу сладкозвучные тарантеллы вашего коллеги Ширака. Я падаю духом, я стону: «Господи! Понимает ли этот человек, что итальянцы проголосовали за него от отчаяния, что они приняли его только потому, что не могли больше терпеть его предшественников, только потому, что были сыты по горло надувательствами левых? Понимает ли он, что должен поставить свечку мадонне и вести себя, как положено серьезному человеку, быть достойным случайного счастья, которое ему привалило?!» Наконец, меня возмущает большинство выбранных вами союзников. Зеленорубашечные непристойные сепаратисты из Северной Лиги, не имеющие ни малейшего понятия о цветах итальянского триколора. А также милые внуки чернорубашечников. Они заявляют, что больше они не фашисты, эти странные ребята; кто знает, может, это и правда. Но если я не доверяю выходцам из коммунистической партии, утверждающим, что они больше не коммунисты, почему я должна верить выходцам из фашистской партии, говорящим, что они больше не фашисты?
Теперь, когда расставлены все точки над i, перейдем к сути дела. Интересно, заметили ли вы, кавалер Берлускони, что я не упрекаю вас за Богатство. Не становлюсь на одну доску с демагогами, которые считают, что главная ваша вина — Богатство. На мой взгляд, лишать Богатого человека права быть премьер-министром и управлять страной — недемократично. Нелогично, незаконно и недемократично. Кроме того, это очень неумно, поскольку, как говорил обычно мой друг и герой моей книги Алекос Панагулис, если лидер очень Богат, ему незачем воровать. (Кстати, пресловутые Кеннеди — миллионеры. Буши крайне далеки от бедности, а Клинтоны всемерно наращивают капитал). Я даже не упрекаю вас за владение известным футбольным клубом и тремя телевизионными каналами. Ваша футбольная команда не мешает никому, кроме меня, которая терпеть не может орущие толпы. Что же касается телеканалов, которые распространяют или не распространяют ваши политические убеждения, что ж… На протяжении десятилетий ваши противники держали в кулаке и контролировали СМИ до такой степени, что можно было говорить об интеллектуальном терроризме. Так же как во Франции, Германии и Англии, их способ манипулировать общественным мнением посредством газет и телевидения был (и таковым является до сих пор) настолько неприличным, настолько недопустимым, что им следовало бы заткнуться.
Нет, ваша главная вина не имеет со всем этим ничего общего. Вот в чем ваша главная вина, слушайте. Я прочитала, что, хотя и грубо, и неадекватно, вы опередили меня в защите западной культуры. Но, как только «стрекозы» заорали вам «расист-расист», вы моментально пошли на попятный. Вы заговорили о неудачном выражении, о случайной ошибке, вы сразу же принесли извинения сынам Аллаха, затем проглотили публичное оскорбление их отказа и смиренно приняли лицемерные выговоры ваших европейских коллег с брюзжанием Блэра в придачу. Короче говоря, вы испугались. А это неправильно, господин Берлускони, совсем неправильно. На вашем месте, я съела бы их всех живьем с горчицей, а мистер Блэр не посмел бы сказать мне то, что сказал вам. (Вы слышите меня, мистер Блэр? Я хвалила и хвалю вас за то, что вы смело пошли наперекор Усаме бен Ладену, как ни один из европейских лидеров. Но если вы играете в затасканные игры дипломатии и тактичности, если вы отделяете Бен ладенов от мира, к которому они принадлежат, если вы заявляете, что ваша цивилизация ровня той, что навязывает чадру и паранджу, то вы ничем не лучше итальянских «стрекоз». Если вы не защищаете нашу культуру, мою и вашу культуру, моего Леонардо да Винчи и вашего Шекспира, если не отстаиваете это, то вы тоже «стрекоза». И я спрашиваю: почему вы выбрали мою Тоскану, мою Флоренцию, мою Сиену, мою Пизу, мой музей Уффици, мое Тирренское море для своих летних каникул? Почему вы не предпочтете Эр-Рияд или Кабул, унылые пустыни Саудовской Аравии и зловещие скалы кошмарного Афганистана? У меня возникли дурные предчувствия после того, как, премьер-министр моей страны, пришлось выслушать ваше брюзжание. Предчувствия того, что вы не слишком далеко зайдете в этой войне. Что вы ретируетесь, как только война перестанет служить интересам вашей карьеры).
А может быть, вы, кавалер Берлускони, отступились от справедливой защиты нашей культуры ради того носатого финансового магната в куфии и черных очках, его королевского высочества принца Аль Валида: главы саудовской королевской семьи и, как мне сообщили, вашего делового партнера, вашего «Дядюшки Скруджа»? В таком случае, напоминаю вам, что по крайней мере половина саудовской королевской семьи обвиняется в финансировании исламского терроризма. Напоминаю вам, что несколько членов этой семьи вовлечены в «Рабита Траст», так называемую благотворительную организацию, которую американское министерство финансов внесло в черный список сторонников бен Ладена и о которой сам президент Буш говорил с явной тревогой. Напоминаю вам, что большинство из них понемножку участвует в фонде Мувафак, это другая «благотворительная организация», которая переводит денежные средства бен Ладену. Напоминаю вам, что в Саудовской Аравии правит не закон, а королевская семья со всеми своими сотнями дядюшек Скруджей. Напоминаю также, что двадцать лет назад, когда палестинцы убивали нас, европейцев, в самолетах и аэропортах, дядюшка Скрудж финансировал организаторов этого терроризма — я имею в виду Арафата. Наконец, напоминаю вам, что волей королевской семьи саудовское министерство религии находится в руках самых экстремистских фундаменталистов, тех самых, что обучали Усаму бен Ладена. Знаете ли вы, что такое так называемое саудовское министерство религии? Это мощнейшая организация, распространяющая фундаменталистские теории по всему миру. По всему миру это министерство насаждает мечети и школы, где несчастные мусульманские студенты не учат ничего, кроме 6236 сур Корана наизусть (ни малейшего намека на историю, географию, арифметику, обществоведение: только суры наизусть). Отсюда же их набирают для участия в священной войне.
Тот же процесс развернулся и в Чечне с трагическими, всем известными последствиями, а сейчас особенно усиливается на Африканском континенте. Напоминаю вам обо всем этом, господин Берлускони. Подозрение в том, что вы отреклись от защиты западной культуры ради своего бизнес-партнера, приводит меня в сумасшедшую ярость, глубоко возмущает меня, заставляет повторять то, что говорят ваши противники: управление страной — не то же самое, что владение несколькими телевизионными каналами и футбольным клубом. Чтобы управлять страной, нужно обладать квалификацией, которой ваши итальянские предшественники никогда или почти никогда не обладали, а ваши европейские коллеги обладают еще в меньшей степени, да, я согласна, но вы-то уж для этой работы вообще не годитесь. У главы государства должны быть качества, бывшие у настоящих глав государств и проявленные в трудные времена. У таких личностей, как Клеменс Лотар князь Меттерних, как Камилло Бенсо граф Кавур, Бенджамин Дизраэли, Уин-стон Черчилль, Теодор Рузвельт, Шарль де Голль. Отсутствие алчности, ум, последовательность. Страсть, доверие, выдающееся благородство, великолепный стиль и смелость. Но прежде всего, храбрость и еще раз храбрость. Наверно, это слишком высокие требования?
Возможно. Особенно в том, что касается храбрости. Это высокое требование. Но я имею право на подобную требовательность, сэр. Потому что, в противоположность вам, я выросла в очень необычном Богатстве — это Богатство, данное от рождения и мальчику Бобби, и нью-йоркскому мэру Джулиани. Примером этого Богатства служит опыт моей матери. О, господин Берлускони, вы не представляете себе, что за человек была моя мать! Вы не представляете себе, какой урок она преподнесла своим дочерям. (У нее были только девочки. Ни одного сына). Когда весной 1944 года мой отец был арестован нацистами как лидер Сопротивления в Тоскане, невозможно было понять, где его держат. Власти не давали сведений, флорентийские газеты написали, что Фаллачи арестован как злостный преступник, продавшийся врагам (то есть англичанам и американцам). Но моя мама сказала: «Я найду его. Клянусь». Она пошла по тюрьмам, дошла до пыточного дома Вилла Тристе, дошла до самого начальника. Это оказался армейский майор по имени Марио Карита. Майор Карита признал, что именно у него содержится опасный преступник Эдоардо Фаллачи. И высокомерно добавил: «Синьора, можете надевать траур. Завтра утром, в шесть часов, ваш муж будет казнен в Партерре. Мы не теряем попусту времени на судебные разбирательства». О, я постоянно задаюсь вопросом, что бы я сделала на ее месте. Не знаю… Но знаю, что сделала моя мать. Это известный факт. Она замерла. А потом медленно подняла руку, направив указательный палец в Марио Кариту, и твердым голосом, обращаясь к нему на «ты», будто отдавая приказ прислуге, отчеканила: «Марио Карита, завтра утром, в шесть часов, я сделаю то, что ты мне сказал. Я надену траур. Но если у тебя есть мать, скажи ей, чтобы она тоже надела траур. Скоро придет и твой день».
Что произошло потом, я расскажу в другой раз. Достаточно вам узнать, что мой отец не был казнен, что Марио Карита кончил жизнь именно так, как предсказала мама, и что ваша Италия — не моя Италия.
* * *
Однако это и не та нерадивая и бесхребетная Италия, которую общество потребления подкупает своим изобилием, а американский гедонизм обольщает своим примером. Я имею в виду тех, кто живет в культе наслаждения, комфорта, удовольствия и подменяет свободу распущенностью. Тех, кто игнорирует понятие дисциплины и самодисциплины и, следовательно, не объединяет их с понятием свободы, не отдавая себе отчета в том, что свобода — это в том числе и дисциплина, и самодисциплина… Это о них говорил на пороге смерти мой отец: «В Италии мы всегда рассуждаем о правах и никогда об обязанностях. В Италии мы не знаем или притворяемся, будто не знаем, что каждое право подразумевает долг и что те, кто не выполняет обязанностей, не заслуживают прав».
Я имею в виду и тех, кто всем этим порожден. Я имею в виду, например, молодых людей, которые имеют машины за 30 000 долларов и путешествуют по миру, и как-то говорят на трех или четырех языка, но ни в одном не знают грамматики. Когда они посылают вам открытку из Диснейленда, Шанхая или Бомбея, в открытке полным-полно позорных орфографических ошибок. Я имею в виду выпускников университета, которые никогда не слышали ни о Consecutio Temporum (о согласовании времен), ни об истории. Они употребляют жуткий синтаксис, путают Муссолини с Росселини, которого считают только мужем Ингрид Бергман. Путают Чайковского с Троцким, Наполеона со знаменитым коньяком. Слава Богу, если они посмотрят кино, где знаменитый коньяк был полководцем, затем императором, проиграл битву при Ватерлоо и умер на острове Святой Елены. Пожалуйста, не спрашивайте их, кем были отцы-основатели Италии. При именах Мадзини, Гарибальди, Кавура у этих молодых людей потухает взор, вывешивается язык. В Америке ничуть не лучше, тут происходит то же самое. (Вчера вечером я видела по телевизору, как ведущий знаменитого ток-шоу расспрашивал молодых людей на улице. Он хотел понять, что знают молодые американцы об истории собственной страны. Он спросил восемнадцатилетнего бездельника-ньюйоркца, когда родился Джефферсон и чем он знаменит. Балбес ответил: «Какой это Джефф? Бейсболист?» Девушку двадцати четырех лет, отрекомендовавшуюся школьной учительницей, спросили о гражданской войне, и безответственная дура ответила, что американцы воевали с Англией. Что конфедераты были ребята с Севера, и были еще юнионисты — ребята с Юга).
Вернемся к юным итальянцам. Зато они знают, как напичкаться наркотиками. Как прожигать субботние вечера на дискотеках, как носить джинсы, стоимость которых превышает месячную зарплату рабочего. Они подобны студентам-снобам восьми самых дорогих платных университетов Америки, входящих в Ivy League. Эти, допускаю, могут знать что-то о Джефферсоне и Гражданской войне, но не имеют никакого понятия о том, кем был Бисмарк, или какие сражения были в Севастополе, или почему произошла Первая мировая война, или по какой причине потерпела крах Веймарская республика. Они знают зато, как доить родственников и увертываться от любой работы.
Еще они умеют прятать лица под вязаными шлемами, где есть только дырки для глаз, подобно антиглобалистским бунтовщикам Сиэтла, Стокгольма и Генуи, и играть в героических партизан, тогда как на дворе стоят времена свободы и демократии. Презренные моллюски. Ложные революционеры. Наследники шарлатанов шестьдесят восьмого года, которые грозились разрушить капиталистический мир, а сегодня управляют миланской биржей и удваивают свои капиталы на Уолл-стрит. Все это меня отвращает и возмущает, потому что гражданское неповиновение — серьезная вещь, а не повод для шуток и оБогащения. Процветание — завоевание цивилизации, не предлог, чтобы жить задарма. Я никогда не играла в эти игры. Мои родители тем более. Я начала работать в шестнадцать лет, черт побери. Мой отец в девять. Моя мать в десять. Перед тем как умереть, в возрасте 64 лет, она сказала: «Я счастлива, покидая этот мир, я вижу: нынешние дети не работают, как взрослые, а учатся в школах и университетах».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
Я возмущена вашей фривольностью. Я ненавижу анекдоты. Боже, как я ненавижу анекдоты. Главе государства не следует травить анекдоты, не следует, занимаясь политикой, сыпать шуточками. Черт возьми, вы знаете, что означает слово «политика»?! Знаете ли вы, откуда оно произошло? Оно произошло от греческого существительного лоАлтису, что означает — наука государства, искусство управления, искусство управления судьбой нации. Такие вещи не сопровождаются шуточками. Нет, не сопровождаются, и поверьте мне, когда я слышу ваши остроты, то страдаю больше, чем когда слышу сладкозвучные тарантеллы вашего коллеги Ширака. Я падаю духом, я стону: «Господи! Понимает ли этот человек, что итальянцы проголосовали за него от отчаяния, что они приняли его только потому, что не могли больше терпеть его предшественников, только потому, что были сыты по горло надувательствами левых? Понимает ли он, что должен поставить свечку мадонне и вести себя, как положено серьезному человеку, быть достойным случайного счастья, которое ему привалило?!» Наконец, меня возмущает большинство выбранных вами союзников. Зеленорубашечные непристойные сепаратисты из Северной Лиги, не имеющие ни малейшего понятия о цветах итальянского триколора. А также милые внуки чернорубашечников. Они заявляют, что больше они не фашисты, эти странные ребята; кто знает, может, это и правда. Но если я не доверяю выходцам из коммунистической партии, утверждающим, что они больше не коммунисты, почему я должна верить выходцам из фашистской партии, говорящим, что они больше не фашисты?
Теперь, когда расставлены все точки над i, перейдем к сути дела. Интересно, заметили ли вы, кавалер Берлускони, что я не упрекаю вас за Богатство. Не становлюсь на одну доску с демагогами, которые считают, что главная ваша вина — Богатство. На мой взгляд, лишать Богатого человека права быть премьер-министром и управлять страной — недемократично. Нелогично, незаконно и недемократично. Кроме того, это очень неумно, поскольку, как говорил обычно мой друг и герой моей книги Алекос Панагулис, если лидер очень Богат, ему незачем воровать. (Кстати, пресловутые Кеннеди — миллионеры. Буши крайне далеки от бедности, а Клинтоны всемерно наращивают капитал). Я даже не упрекаю вас за владение известным футбольным клубом и тремя телевизионными каналами. Ваша футбольная команда не мешает никому, кроме меня, которая терпеть не может орущие толпы. Что же касается телеканалов, которые распространяют или не распространяют ваши политические убеждения, что ж… На протяжении десятилетий ваши противники держали в кулаке и контролировали СМИ до такой степени, что можно было говорить об интеллектуальном терроризме. Так же как во Франции, Германии и Англии, их способ манипулировать общественным мнением посредством газет и телевидения был (и таковым является до сих пор) настолько неприличным, настолько недопустимым, что им следовало бы заткнуться.
Нет, ваша главная вина не имеет со всем этим ничего общего. Вот в чем ваша главная вина, слушайте. Я прочитала, что, хотя и грубо, и неадекватно, вы опередили меня в защите западной культуры. Но, как только «стрекозы» заорали вам «расист-расист», вы моментально пошли на попятный. Вы заговорили о неудачном выражении, о случайной ошибке, вы сразу же принесли извинения сынам Аллаха, затем проглотили публичное оскорбление их отказа и смиренно приняли лицемерные выговоры ваших европейских коллег с брюзжанием Блэра в придачу. Короче говоря, вы испугались. А это неправильно, господин Берлускони, совсем неправильно. На вашем месте, я съела бы их всех живьем с горчицей, а мистер Блэр не посмел бы сказать мне то, что сказал вам. (Вы слышите меня, мистер Блэр? Я хвалила и хвалю вас за то, что вы смело пошли наперекор Усаме бен Ладену, как ни один из европейских лидеров. Но если вы играете в затасканные игры дипломатии и тактичности, если вы отделяете Бен ладенов от мира, к которому они принадлежат, если вы заявляете, что ваша цивилизация ровня той, что навязывает чадру и паранджу, то вы ничем не лучше итальянских «стрекоз». Если вы не защищаете нашу культуру, мою и вашу культуру, моего Леонардо да Винчи и вашего Шекспира, если не отстаиваете это, то вы тоже «стрекоза». И я спрашиваю: почему вы выбрали мою Тоскану, мою Флоренцию, мою Сиену, мою Пизу, мой музей Уффици, мое Тирренское море для своих летних каникул? Почему вы не предпочтете Эр-Рияд или Кабул, унылые пустыни Саудовской Аравии и зловещие скалы кошмарного Афганистана? У меня возникли дурные предчувствия после того, как, премьер-министр моей страны, пришлось выслушать ваше брюзжание. Предчувствия того, что вы не слишком далеко зайдете в этой войне. Что вы ретируетесь, как только война перестанет служить интересам вашей карьеры).
А может быть, вы, кавалер Берлускони, отступились от справедливой защиты нашей культуры ради того носатого финансового магната в куфии и черных очках, его королевского высочества принца Аль Валида: главы саудовской королевской семьи и, как мне сообщили, вашего делового партнера, вашего «Дядюшки Скруджа»? В таком случае, напоминаю вам, что по крайней мере половина саудовской королевской семьи обвиняется в финансировании исламского терроризма. Напоминаю вам, что несколько членов этой семьи вовлечены в «Рабита Траст», так называемую благотворительную организацию, которую американское министерство финансов внесло в черный список сторонников бен Ладена и о которой сам президент Буш говорил с явной тревогой. Напоминаю вам, что большинство из них понемножку участвует в фонде Мувафак, это другая «благотворительная организация», которая переводит денежные средства бен Ладену. Напоминаю вам, что в Саудовской Аравии правит не закон, а королевская семья со всеми своими сотнями дядюшек Скруджей. Напоминаю также, что двадцать лет назад, когда палестинцы убивали нас, европейцев, в самолетах и аэропортах, дядюшка Скрудж финансировал организаторов этого терроризма — я имею в виду Арафата. Наконец, напоминаю вам, что волей королевской семьи саудовское министерство религии находится в руках самых экстремистских фундаменталистов, тех самых, что обучали Усаму бен Ладена. Знаете ли вы, что такое так называемое саудовское министерство религии? Это мощнейшая организация, распространяющая фундаменталистские теории по всему миру. По всему миру это министерство насаждает мечети и школы, где несчастные мусульманские студенты не учат ничего, кроме 6236 сур Корана наизусть (ни малейшего намека на историю, географию, арифметику, обществоведение: только суры наизусть). Отсюда же их набирают для участия в священной войне.
Тот же процесс развернулся и в Чечне с трагическими, всем известными последствиями, а сейчас особенно усиливается на Африканском континенте. Напоминаю вам обо всем этом, господин Берлускони. Подозрение в том, что вы отреклись от защиты западной культуры ради своего бизнес-партнера, приводит меня в сумасшедшую ярость, глубоко возмущает меня, заставляет повторять то, что говорят ваши противники: управление страной — не то же самое, что владение несколькими телевизионными каналами и футбольным клубом. Чтобы управлять страной, нужно обладать квалификацией, которой ваши итальянские предшественники никогда или почти никогда не обладали, а ваши европейские коллеги обладают еще в меньшей степени, да, я согласна, но вы-то уж для этой работы вообще не годитесь. У главы государства должны быть качества, бывшие у настоящих глав государств и проявленные в трудные времена. У таких личностей, как Клеменс Лотар князь Меттерних, как Камилло Бенсо граф Кавур, Бенджамин Дизраэли, Уин-стон Черчилль, Теодор Рузвельт, Шарль де Голль. Отсутствие алчности, ум, последовательность. Страсть, доверие, выдающееся благородство, великолепный стиль и смелость. Но прежде всего, храбрость и еще раз храбрость. Наверно, это слишком высокие требования?
Возможно. Особенно в том, что касается храбрости. Это высокое требование. Но я имею право на подобную требовательность, сэр. Потому что, в противоположность вам, я выросла в очень необычном Богатстве — это Богатство, данное от рождения и мальчику Бобби, и нью-йоркскому мэру Джулиани. Примером этого Богатства служит опыт моей матери. О, господин Берлускони, вы не представляете себе, что за человек была моя мать! Вы не представляете себе, какой урок она преподнесла своим дочерям. (У нее были только девочки. Ни одного сына). Когда весной 1944 года мой отец был арестован нацистами как лидер Сопротивления в Тоскане, невозможно было понять, где его держат. Власти не давали сведений, флорентийские газеты написали, что Фаллачи арестован как злостный преступник, продавшийся врагам (то есть англичанам и американцам). Но моя мама сказала: «Я найду его. Клянусь». Она пошла по тюрьмам, дошла до пыточного дома Вилла Тристе, дошла до самого начальника. Это оказался армейский майор по имени Марио Карита. Майор Карита признал, что именно у него содержится опасный преступник Эдоардо Фаллачи. И высокомерно добавил: «Синьора, можете надевать траур. Завтра утром, в шесть часов, ваш муж будет казнен в Партерре. Мы не теряем попусту времени на судебные разбирательства». О, я постоянно задаюсь вопросом, что бы я сделала на ее месте. Не знаю… Но знаю, что сделала моя мать. Это известный факт. Она замерла. А потом медленно подняла руку, направив указательный палец в Марио Кариту, и твердым голосом, обращаясь к нему на «ты», будто отдавая приказ прислуге, отчеканила: «Марио Карита, завтра утром, в шесть часов, я сделаю то, что ты мне сказал. Я надену траур. Но если у тебя есть мать, скажи ей, чтобы она тоже надела траур. Скоро придет и твой день».
Что произошло потом, я расскажу в другой раз. Достаточно вам узнать, что мой отец не был казнен, что Марио Карита кончил жизнь именно так, как предсказала мама, и что ваша Италия — не моя Италия.
* * *
Однако это и не та нерадивая и бесхребетная Италия, которую общество потребления подкупает своим изобилием, а американский гедонизм обольщает своим примером. Я имею в виду тех, кто живет в культе наслаждения, комфорта, удовольствия и подменяет свободу распущенностью. Тех, кто игнорирует понятие дисциплины и самодисциплины и, следовательно, не объединяет их с понятием свободы, не отдавая себе отчета в том, что свобода — это в том числе и дисциплина, и самодисциплина… Это о них говорил на пороге смерти мой отец: «В Италии мы всегда рассуждаем о правах и никогда об обязанностях. В Италии мы не знаем или притворяемся, будто не знаем, что каждое право подразумевает долг и что те, кто не выполняет обязанностей, не заслуживают прав».
Я имею в виду и тех, кто всем этим порожден. Я имею в виду, например, молодых людей, которые имеют машины за 30 000 долларов и путешествуют по миру, и как-то говорят на трех или четырех языка, но ни в одном не знают грамматики. Когда они посылают вам открытку из Диснейленда, Шанхая или Бомбея, в открытке полным-полно позорных орфографических ошибок. Я имею в виду выпускников университета, которые никогда не слышали ни о Consecutio Temporum (о согласовании времен), ни об истории. Они употребляют жуткий синтаксис, путают Муссолини с Росселини, которого считают только мужем Ингрид Бергман. Путают Чайковского с Троцким, Наполеона со знаменитым коньяком. Слава Богу, если они посмотрят кино, где знаменитый коньяк был полководцем, затем императором, проиграл битву при Ватерлоо и умер на острове Святой Елены. Пожалуйста, не спрашивайте их, кем были отцы-основатели Италии. При именах Мадзини, Гарибальди, Кавура у этих молодых людей потухает взор, вывешивается язык. В Америке ничуть не лучше, тут происходит то же самое. (Вчера вечером я видела по телевизору, как ведущий знаменитого ток-шоу расспрашивал молодых людей на улице. Он хотел понять, что знают молодые американцы об истории собственной страны. Он спросил восемнадцатилетнего бездельника-ньюйоркца, когда родился Джефферсон и чем он знаменит. Балбес ответил: «Какой это Джефф? Бейсболист?» Девушку двадцати четырех лет, отрекомендовавшуюся школьной учительницей, спросили о гражданской войне, и безответственная дура ответила, что американцы воевали с Англией. Что конфедераты были ребята с Севера, и были еще юнионисты — ребята с Юга).
Вернемся к юным итальянцам. Зато они знают, как напичкаться наркотиками. Как прожигать субботние вечера на дискотеках, как носить джинсы, стоимость которых превышает месячную зарплату рабочего. Они подобны студентам-снобам восьми самых дорогих платных университетов Америки, входящих в Ivy League. Эти, допускаю, могут знать что-то о Джефферсоне и Гражданской войне, но не имеют никакого понятия о том, кем был Бисмарк, или какие сражения были в Севастополе, или почему произошла Первая мировая война, или по какой причине потерпела крах Веймарская республика. Они знают зато, как доить родственников и увертываться от любой работы.
Еще они умеют прятать лица под вязаными шлемами, где есть только дырки для глаз, подобно антиглобалистским бунтовщикам Сиэтла, Стокгольма и Генуи, и играть в героических партизан, тогда как на дворе стоят времена свободы и демократии. Презренные моллюски. Ложные революционеры. Наследники шарлатанов шестьдесят восьмого года, которые грозились разрушить капиталистический мир, а сегодня управляют миланской биржей и удваивают свои капиталы на Уолл-стрит. Все это меня отвращает и возмущает, потому что гражданское неповиновение — серьезная вещь, а не повод для шуток и оБогащения. Процветание — завоевание цивилизации, не предлог, чтобы жить задарма. Я никогда не играла в эти игры. Мои родители тем более. Я начала работать в шестнадцать лет, черт побери. Мой отец в девять. Моя мать в десять. Перед тем как умереть, в возрасте 64 лет, она сказала: «Я счастлива, покидая этот мир, я вижу: нынешние дети не работают, как взрослые, а учатся в школах и университетах».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18