Катары, известные также как альбигойцы, были христианской сектой, имевшей огромную популярность в XII— XIII веках в Лангедоке — ныне южной провинции Франции, а также на севере Италии. Это своего рода западноевропейская ветвь балканской еретической секты богомилов, возникшей в середине X века. В 1179 году, на Третьем Латеранском соборе, папа публично осудил ка-тарскую ересь.
Считается, что слово «катар» имеет греческое происхождение. Оно образовано от слова «катаро», означающее «чистый, очистившийся», или же от немецкого «ketter» — «еретик». Хотя католическая церковь считала катаров еретиками, сами они полагали себя истинными христианами, именуясь Христовыми или добрыми людьми.
Главным оплотом катаров был Лангедок — сегодняшняя провинция Франции, а в ту пору независимое, процветающее государство. Большинство лангедокских дворян были либо катарами, либо симпатизировали им. Катары отличались миролюбием и не представляли никакой угрозы властителям герцогства. Их главной целью была простая, скромная, добропорядочная и мирная жизнь. Подобный характер катарской религии привлекал к ней многих верующих.
В итоге катары навлекли на себя гнев католической церкви, ибо отказались признавать власть папы. Они считали, что крест является символом зла и человеческих мучений, отрицали торговлю святыми мощами — в то время чрезвычайно прибыльный источник доходов католической церкви. Святой престол не раз посылал в Лангедок посредников, таких как Бернар Клервоский, чтобы подчинить себе катаров, но так ничего и не добился. По причине того, что о катарах практически не осталось письменных свидетельств, ньшешние сведения об их истории и вере крайне скудны. До наших дней дошли главным образом протоколы инквизиции — надо полагать, документы довольно необъективного, предвзятого характера.
Тем не менее сегодня известно, что в основе религии катаров лежал дуализм. Иными словами, можно утверждать, что они верили в существование двух противоположных и равных начал: Бога и дьявола, добра и зла, света и тьмы. Духовное царство небесное считалось чистым и нереальным, в то время как плотское, физическое — растленным и злым. Таким образом, чистая душа, принадлежавшая Богу, была заключена в похотливом и грязном человеческом теле. Чистая душа могла освободиться только через аскезу, отстранение от материального мира, чтобы окончательно очиститься при слиянии с Богом. Этого можно было достичь, лишь ведя исключительно духовную, праведную, безгрешную жизнь, воздерживаясь от соблазнов слабой плоти и грубого, низменного физического мира.
Катары считали, что если плоть греховна и является дьявольским порождением, то Иисус никак не мог родиться от Девы Марии, которая, несмотря на свою непорочность, все-таки была обычной женщиной. Непорочное зачатие, таким образом, не более чем символичная выдумка, поскольку Христос был непорочен и явился на свет от бесплотного духа, «вселившегося» в Деву Марию. Катары также отрицали распятие Иисуса на кресте и его воскресение из мертвых, ибо по причине отсутствия у него физического тела тот не мог лишиться жизни и заново возродиться к ней. Символическое превращение хлеба и вина в его плоть и кровь при причащении также отвергалось катарами, равно как и существование чистилища, действенность молитв и икон. Отрицали катары и Святую Троицу (триединство Бога-Отца, Бога-Сына и Святого Духа). Они также верили в то, что Иоанн Креститель был орудием дьявола, посланным в мир, чтобы отобрать у Христа миссию спасителя. Их вера распространялась и на то, что Мария Магдалина была женой Иисуса, ведь, хотя Христос и был бесплотным существом, он обитал в растленной плотской оболочке и, таким образом, мог сочетаться браком с женщиной.
Катары отвергали большинство католических таинств (крещение, причастие, конфирмацию, духовный сан, епитимью, соборование и бракосочетание), признавая утешение (consolamentum), которое вновь возвращало душу в совершенное состояние. Все те, кто получал утешение (consolamentum), назывались «совершенными» (perfecti) и с того момента должны были вечно сохранять чистоту, воздерживаться от соблазнов грешной плоти, от мяса, птицы, яиц, а также от брака, и сохранять целомудрие. Однако такую строгую монастырскую жизнь должны были вести только «совершенные», поскольку обычные верующие, credentes, могли не соблюдать этих жестких правил, не прибегать к столь скудному рациону. Они также имели право жениться и заводить детей.
«Совершенные» посвящали себя постоянному стремлению к божественной чистоте. Они жили скромной монашеской жизнью и странствовали по двое, занимаясь проповедничеством и врачеванием. Лишь на пороге смерти тот, кто был credente, получал утешение, consolamentum, и с этого мгновения попадал в состояние испытания, endure, и теперь ничто, кроме воды, не могло касаться его губ. Поскольку такие люди находились в состоянии Божьего благоволения, женщинам не дозволялось даже прикасаться к ним.
Женщин катары считали особенно нечистыми существами, ибо те были повинны в библейском грехопадении. Именно греховной женской плотью сатана соблазнял невинные мужские души, не давая им свято возноситься к небесам. Впрочем, несмотря на это, женщины все же могли стать и становились perfecti, тем самым занимая равное с мужчинами место в обществе. Тем не менее всем perfecti было строжайше запрещено прикасаться к беременным женщинам, дабы не осквернить себя соприкосновением с результатом греховной связи мужчины и женщины; человеческий же зародыш катары вообще считали сатанинским творением.
По мнению катаров, души тех, кто умер без consolamentum, обязательно и неоднократно перерождались в животных или людей, причем этот процесс должен был продолжаться до тех пор, пока душа не найдет тело доброго человека и лишь тогда сможет достичь истинного совершенства. Жертвенность, готовность добровольно пойти на смерть, простив тех, кто лишал их жизни, избавляли катаров от необходимости цепочки перерождений. Этим во многом объясняется тот факт, что многие тысячи людей были готовы пожертвовать жизнью во имя своих религиозных убеждений. Вместо концепции Страшного Суда катары верили в то, что материальный мир прекратит свое существование после того, как все души освободятся от телесных оболочек.
Помимо дуалистической модели мира, они верили в личное спасение и даже простых людей побуждали к чтению Библии, особенно Евангелия от Иоанна в Новом Завете, которое и определило основы их вероучения. Другой известный нам священный для катаров текст — Книга Иоанна, которая отличается от одноименного Евангелия только добавлением некоторых откровений дуалистического характера. Катарская церковь имела свои епархии и соответственно епископов, дьяконов и «совершенных». Религиозные службы проходили достаточно неформально и проводились под открытым небом, в пещерах или в обычных жилых домах.
В 1209 году папа Иннокентий III призвал к крестовому походу против катаров. Крестовый поход, получивший название альбигойского (от названия катарского города Аль-би), отличался необычайной жестокостью и унес тысячи человеческих жизней, как катаров, так и обычных христиан. В это время катары принялись укреплять свои замки, такие как Монсепор, расположенный на юге современной Франции, которые обычно использовались как места для коллективных молитв. Во время крестового похода Монсепор превратился в последнее убежище катаров. В 1243 году началась осада Монсегюра, однако сложный горный рельеф не способствовал успехам крестоносцев. Окончательно катары сдались 2 марта 1244 года. Это случилось после десяти месяцев осады. За это время многие из осаждающих приняли ка-тарскую веру и присоединились к защитникам крепости. Согласно условиям капитуляции, катарам было дано 15 дней, чтобы подготовиться к своей судьбе. В ночь перед тем, как они должны были сдаться, четверо катаров тайком скрылись из крепости, унеся с собой катарские сокровища. До сих пор доподлинно не известно, что это были за сокровища, однако вопрос этот не раз обсуждался на страницах многочисленных книг. Высказывались предположения, что среди прочих драгоценностей был и легендарный Святой Грааль, сказочная «говорящая голова» тамплиеров, также известная как Бафо-мет (см. соответствующий раздел данной книги), важнейшие предметы катарского религиозного культа, священные писания или, как предполагают авторы «Открытия тамплиеров» Линн Пикнетт и Клайв Принс, этим важнейшим сокровищем могли быть эти самые четыре катара. В день сдачи крепости все 205 катаров, находившихся в стенах Монсепора, были выведены в горную долину и сожжены на кострах.
Альбигойский крестовый поход продолжался одиннадцать лет и окончательно завершился лишь в 1255 году. После этого инквизиция занялась истреблением последних очагов катарской ереси, располагавшихся в отрогах Пиренеев. Наиболее достоверное из сохранившихся до наших дней свидетельств — история небольшой деревушки Монтелу, жители которой были подвергнуты допросам трибунала инквизиции. В 1320 году большинство катарских вожаков были провозглашены еретиками и сожжены на костре. Это положило конец существованию катарской церкви.
См. также: Альбигойский крестовый поход, Бафомет, Бернар Клервоский, «Святая кровь, Священный Грааль».
ШАРТРСКИЙ СОБОР
Целью приезда Роберта Лэнгдона в Париж было чтение лекции о языческом символизме, нашедшем отражение в конструкции Шартрского собора.
Шартрский собор находится на территории департамента Эр-и-Луар, к югу от столицы Франции. Шартр начиная с VI века всегда был важным религиозным центром. В IX веке он стал центром культа Мадонны, что неудивительно, поскольку главный собор этого города носит имя Святой Девы Марии, богородицы.
В XI столетии на месте церкви вырос собор в традиционном романском стиле, почти полностью уничтоженный пожаром в самом начале XII века. Именно поэтому в 1145 году было начато возведение более внушительного и крупного собора, который впоследствии превратился в величественное готическое сооружение, которое сохранилось и до наших дней. Пожар 1194 года стал причиной очередной реконструкции собора, которая была завершена в 1225 году.
Шартрский собор явился предтечей многих готических соборов Франции той эпохи. Его украшают характерные для этого стиля башенки, шпили, стрельчатые арки, пересекающиеся контрфорсы, берущие на себя вес крыши, а также превосходные витражные окна. Впервые готическая архитектура создала светлое, внушающее благоговейный ужас огромное внутреннее пространство, позволившее зодчим совместить божественную геометрию и символы, известные в те далекие времена лишь немногим посвященным.
Появление новой готической архитектуры удивительным образом совпадает с периодом после второго крестового похода в середине XII века и потому расценивается многими как свидетельство возвращения крестоносцев, принесших новые идеи и архитектурные веяния с экзотического Востока. Другим это представляется результатом тайных геометрических и архитектурных изысканий, сделанных тамплиерами в Иерусалиме.
Каково бы ни было происхождение западноевропейской готики, ее величие усиливалось религиозной и светской живописью и символизмом, которым готика в буквальном смысле пронизана, будь то скульптурные и резные, деревянные изображения и картины. Помимо очевидного, зримого своего назначения в роли произведений изобразительного искусства и архитектуры, композиции и элементы декора таили в себе некий скрытый смысл и тайное знание.
Воздвигнутый в честь Девы Марии собор как бы воплощает в своих конструкивных особенностях женскую сущность. Арочный вход и окно-розетка уподоблены строению женского тела, словно приглашая посетителя войти внутрь.
Под сводами храма находится огромное количество женских скульптурных и живописных изображений. Статую царицы Савской почему-то украшает борода. На витражных окнах можно увидеть самое древнее изображение Марии Магдалины. Здесь показана ее жизнь во Франции, куда она перебралась после того, как Иисус принял смерть на кресте.
В 1200 году на полу собора было выложено мозаичное изображение лабиринта в виде четырех соединенных между собой квадратов с семью резкими поворотами в каждом. В центре его находилась роза, символизировавшая просветление и женское начало. Напольный лабиринт, по которому проходили предававшиеся благочестивым молитвам богомольцы, являет собой еще один символ женского тела, часто использовавшийся в ту давнюю пору.
В соборе также находится гематрия (gematria) — древнееврейское шифрованное письмо, которым пользовались для записи ритуальных религиозных фраз. В гематрии каждой букве соответствовало свое число, чтобы слова могли быть уравнены с композицией и фразы эквивалентной ценности могли быть произнесены с той целью, чтобы они имели такое же значение. Подобные зашифрованные символы расположены во многих уголках собора наряду со ссылками на Ковчег завета Господня.
См. также: Культ богини, Мария Магдалина.
ПОЯС СМИРЕНИЯ
Такую повязку носил на чреслах Сайлас, монах-альбинос, герой романа «Код да Винчи». Пояс смирения — это цепочка с шипами, которую носили на верхней части бедра несколько часов в день члены «Опус Деи», именуемые служащими-нумерариями. Не многие из них признавались в том, что носят его, поскольку это наиболее суровый и жестокий способ укрощения плоти. Такой пояс оставлял на теле болезненные отметины, однако для того, чтобы носивший его терпел такие мучения, что и Сайлас, он должен был быть очень плотно затянут. См. также: «Опус Деи».
ПАПА КЛИМЕНТ V
Имя папы Климента V появляется на страницах «Кода да Винчи» в связи с катастрофой, постигшей орден тамплиеров. Этот военно-религиозный орден утратил доверие после того, как расположенное в Святой земле королевство крестоносцев оказалось в руках тех, кого католическая церковь называла неверными. Присутствуя при разговорах Роберта Лэнг-дона и Ли Тибинга, Софи Неве узнает о том, что папа осудил религиозные ритуалы тамплиеров, в том числе и, судя по всему, поклонение Бафомету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19