.. Я где-то читал, что инвестигаторы по слюне нынче могут определить всё о человеке, в том числе даже воссоздать его портрет!..
Алкимов пренебрежительно машет рукой:
- Так то инвестигаторы, уважаемый Алекс! А вы уверены, что они захотят возиться с какими-то там губителями растений? - (Несколько странное высказывание для заядлого цветовода, но я делаю вид, что не замечаю оговорки своего собеседника). - Впрочем, смотрите сами… Я-то ведь решил к вам заглянуть совсем по другому поводу, уважаемый Алекс.
Интересно, что за дело может привести одного человека к другому домой посреди ночи, если они видятся чуть ли не каждый день?
- Я вас слушаю, Гер, - говорю я, чтобы подбодрить умолкнувшего цветовода. - Только, извините, нельзя ли покороче? У меня просто глаза слипаются - так спать хочется… Что-нибудь насчет цветов? Прибыла очередная партия гладиолусов? Или в вашем магазинчике зацвел столетний кактус?
Но Гер даже не улыбается, пристально глядя на меня.
- Вы помните наш разговор о гипотетической возможности изменения своей судьбы, Алекс? - спрашивает он. - Помните?
Еще бы мне не помнить!.. Я послушно киваю, хотя меня так и подмывает уточнить, что разговор этот состоялся у меня не с Алкимовым, а с его приятелем Молниным и всего лишь несколько часов назад. Видимо, эта парочка настолько неразлучна, что способна обмениваться мысленными сообщениями невзирая на расстояние…
- Так вот, Алекс, - продолжает невозмутимо Алкимов. - Я хочу открыть вам один секрет… Только обещайте мне, что никогда и никому не проговоритесь, ладно?
Наверное, мой собеседник не собирается надеяться лишь на мое честное слово, и если дальнейшие события покажут, что он ошибся, обратившись ко мне, то в ход может быть пущен портативный, но достаточно мощный гипноизлучатель. Как это было почти в моем присутствии в аэропорту “Земля-3” полтора месяца назад…
Я заверяю Алкимова в том, что всегда считал молчание самым драгоценным металлом, и он продолжает:
- Дело в том, что возможность менять свою жизнь, вносить в нее какие угодно коррективы, не так давно перешла из разряда гипотетических в самую что ни на есть реальность… Нашлись светлые умы, которые создали миниатюрную машину времени, позволяющую каждому вернуться в свое прошлое… Вы мне верите?
В моем мозгу лихорадочно прокручиваются сотни вариантов своей реакции, но в конце концов я решаю остановиться на том, который более всего подобает человеку, что совсем недавно потерял жену и детей. Недоверчивость, смешанная с затаенной надеждой на чудо…
- Всё это - пустые разговоры! - машу рукой я. - Если вы хотите разыграть меня, уважаемый Гер, то лучше давайте на этом и остановимся. Все-таки уже поздновато для шуточек - ночь на дворе… А если вы и в самом деле умудрились где-то пронюхать о том, что творится в секретных лабораториях, то это, конечно, интересно, но мне, честно говоря, от этого ни жарко, ни холодно!.. Кто знает, может, у нас еще и не то научились делать, только мы-то - люди маленькие, и разве нам светит попользоваться новшествами прогресса? Да если бы даже какой-нибудь профессор открыл бессмертие, то едва ли его открытие дошло бы до простых смертных!.. Ну, посудите сами: кому мы нужны, а? Это президентам, высокопоставленным шишкам да гениям такие штуки достанутся в первую очередь, а на нас власти рукой махнут! Это только на бумаге мы все равны, да в церкви об этом красиво поют, а на самом деле!..
Я еще раз машу рукой и отворачиваюсь.
Однако мой поздний гость вовсе не собирается униматься.
- Что ж, ваш скептицизм можно понять, уважаемый Алекс, - бормочет он, покачивая головой. - Но я отнюдь не шучу и завел этот разговор не просто так…
Как и полагается, я вскидываю резко голову и впиваюсь в него взглядом.
- Не шутите? - переспрашиваю я, словно не веря своему слуху. - Уж не хотите ли вы сказать, что эта самая машина времени стоит в подвале вашего магазинчика?!.. Неужели вы думаете, что я поверю, будто подобное устройство может уместиться в…
И тут Алкимов небрежно извлекает из кармана серую коробочку размером с портативный голо-плеер и кладет ее на журнальный столик, который находится между нами, так что я вынужден заткнуться на полуслове.
Теперь я должен поступить, как любой нормальный человек, испытывающий любопытство по отношению к незнакомой технике. Я даже не спрашиваю разрешения. Я просто протягиваю руку, беру серую коробочку и принимаюсь разглядывать ее со всех сторон.
Впрочем, ничего особенного она из себя не представляет. Довольно увесистый, словно в него наложили свинца, ящичек, похоже, изготовленный целиком вместе с содержимым. Во всяком случае, не видно ни винтов, ни швов, ни других крепежных устройств на корпусе… Сбоку, как и у любого плеера, имеется несколько разноцветных точек сенсоров управления. Я подношу коробочку к своему уху и встряхиваю ее, словно часы, но из нее не доносится ни звука.
Алкимов, глядя на меня, усмехается.
- Можете не сомневаться, уважаемый Алекс, - говорит он. - Это та самая “машина времени”, о которой мы с вами говорили… Только называется она “регр”… аббревиатура от слова “регрессор”, что в переводе с латыни означает “возвращатель”… Вот эта штука и будет возвращать вас в прошлое.
Я решительно кладу “регр” обратно на столик и ехидно говорю:
- Что ж, если вы, уважаемый Гер, решили произвести на меня впечатление, то вы его произвели… не важно, какое… Я мог бы вам поверить, но остаются два нюанса… может быть, они покажутся вам несущественными, но для меня, знаете ли, это имеет огромное значение. Во-первых, где гарантия, что эта мыльница, которую вы набили железками и старыми микросхемами, а потом запаяли вакуумной сваркой, работает как машина времени? Чем вы докажете ее работоспособность?
Поскольку мой собеседник хладнокровно взирает на меня, явно не собираясь отвечать на мои выпады, то я продолжаю:
- А во-вторых, даже если всё обстоит так, как вы утверждаете, и эта штука действительно представляет собой секретный чудодейственный прибор, то сколько вы за него просите? Мне, наверно, такие деньги, которые может стоить этот ваш… “регр”, да?.. и во сне никогда не снились!.. Так что вы пришли не по адресу, уважаемый Гер, забирайте вашу хреновину и давайте считать наш разговор недоразумением, а сделку - несостоявшейся, идёт?
- И всё? - спрашивает Алкимов, когда я умолкаю.
- А вам этого недостаточно? - ворчу притворно-сердито я.
- Хорошо, тогда я отвечу на ваши вопросы. Гарантий функционирования прибора мы вам не даем и, как вы правильно подметили, дать не можем. - (Отрадно, что он перешел на вещание от первого лица множественного числа, поскольку дает надежду на то, что за этот кончик потом можно будет что-нибудь вытянуть). - Здесь будет то же самое, как в отношении бога: либо вы веруете в него, либо - нет… то есть, либо вы доверяете нам, либо - нет, и это ваше священное право… Никто не заставляет вас против вашей воли пользоваться “регром”. Хотя, позволю себе заметить, разве вы не больше рискуете, покупая, скажем, у кого-то с рук подержанный аэр или турбокар?
- Лично я предпочитаю приобретать такие вещи в официальных торговых заведениях, - возражаю я, но мой собеседник опять пропускает мои слова мимо ушей.
- Что же касается цены, то, я надеюсь, вас устроит вот такая сумма? - не без иронии осведомляется Алкимов и называет цифру, которая, действительно, явно не соответствует сути чудесного прибора. - В принципе, мы могли бы вообще раздавать эти устройства бесплатно каждому желающему, но иногда возникают кое-какие организационные расходы, так что мы решили установить хотя бы чисто символическую плату… Как правило, эта цена устраивает даже самых малоимущих граждан.
- Вот вы говорите: “мы” да “мы”, - прерываю его я. - И кого же вы представляете? Или это тоже тайна?
- Естественно, - усмехается он. - Понимаете, наша деятельность продиктована искренним желанием помочь людям… особенно таким честным рядовым гражданам, как вы, уважаемый Алекс. Но беда в том, что в мире слишком много сил, которые стремятся помешать тем, кто сеет семена добра… - (Например, хардерский Щит, мысленно уточняю я.) - Вы только представьте, Алекс, что произойдет, если мы официально объявим о нашем открытии! Рухнут целые финансовые и торговые империи, многие вещи станут ненужными, и вообще человечество будет не тем, каким было раньше. Наверняка найдутся желающие завладеть чудо-приборами, и для этого они не пожалеют ни средств, ни жизней многих людей!.. А завладев, начнут распоряжаться “реграми” так, как вы уже и сами предполагали, только в отношении бессмертия…
- Да, но… - словно колеблясь, чешу я машинально свой затылок. - Разве это не преступно - торговать таким товаром из-под полы? И как вы определяете, кому можно продать “регр”, а кому - нет? Что, делите человечество на “достойных” и “недостойных”?
Алкимов устало протирает рукой глаза.
- Не знаю, - говорит, наконец, он. - Может быть, это и незаконно. Не буду спорить с вами, Алекс… Но разве не лучше так помогать хоть кому-то, чем вообще не помогать никому? И разве лично вам так уж важно, кто еще, кроме вас, пользуется “реграми”? Ведь речь-то сейчас идет о том, принимаете вы наше предложение или нет. Так что давайте не будем изощряться в отвлеченных рассуждениях, а по-деловому решим наш вопрос… Да или нет?
Вот теперь надо сыграть так, чтобы ни одной фальшивой нотки во мне он не заметил.
Для этого надо закрыть лицо руками, наклониться вперед и посидеть этак несколько секунд, раскачиваясь из стороны в сторону. Затем встать, пройтись взад-вперед, натыкаясь на журнальный столик и что-то бормоча себе под нос. Подойти к окну и уставиться невидящим взглядом во тьму, словно надеясь прочесть на невидимом полотне ответ на мучающий тебя вопрос. Наконец, резко повернуться к своему собеседнику, ударить кулаком одной руки по ладони другой, вскричать с отчаянием и мольбой:
- Господи!.. Ну конечно же я согласен, только… Только я очень боюсь, Гер!.. Может, это всё мне снится, а? Ну, скажите же, что это - сон!..
Алкимов раздвигает в улыбке губы и качает головой.
- Нет, - говорит он. - Это вовсе не сон, уважаемый Алекс…
* * *
Перед тем, как Гер Алкимов покидает мой дом, я борюсь с невольным искушением навалиться, скрутить его и устроить образцово-показательный допрос насчет того, кто же скрывается за этим кратким, но емким местоимением “мы”. Но я справляюсь с этим искушением. Так работать можно было бы, если бы передо мной стояла бы задача вывести на чистую воду каких-нибудь заурядных грабителей или подпольных торговцев оружием. Однако с “регродилерами”, если можно их так окрестить, эти методы бесполезны.
Во-первых, еще не доказано, что мне дали настоящий “регр”. А вдруг речь идет всего лишь о заключительной проверке? И тогда Алкимов, Молнин и компания, осклабившись, похлопают меня по плечу со словами: “И как тебе не стыдно, Алекс, быть таким наивным? В твоем возрасте пора бы научиться распознавать шутки, дружок!”… И тогда всё пойдет насмарку, потому что я навсегда буду вычеркнут из списка потенциальных клиентов.
Во-вторых, даже если прибор и настоящий, то этим тайным торговцам счастьем ничего не стоит в любой момент отнять его у меня. Если я выкину какой-нибудь фортель, кому-то из них достаточно вернуться в наиболее подходящий момент и предупредить своего напарника о том, что я за фрукт…
И в-третьих, я ловлю себя на мысли, которой ранее не мог ожидать от себя. Словно чей-то коварный голос нашептывает мне: “А может быть, тебе и вправду воспользоваться “регром”, а? Ведь это такой великий шанс начать всё сначала, всю жизнь - практически с нуля!.. Что, если тебе испытать прибор на самом себе, Даниэль? Вернешься туда, куда захочешь - и всё у тебя будет по-другому. Ты больше не совершишь ни глупостей, ни ошибок, от тебя ни разу не отвернется удача, и ты никогда не будешь страдать от одиночества и разных бед!.. Если захочешь, ты даже можешь прожить свои тридцать лет по-другому - не как хардер, а как обычный человек… Разве ты недостоин обыкновенного человеческого счастья и обыкновенной человеческой судьбы, Даниэль?”…
Но я тут же слышу насмешливый голос, принадлежащий очень далекому и очень уважаемому мною человеку: “Я же предупреждал вас, Лигум… Это всё из-за того, что у вас теперь нет искейпа. Сами того не замечая, вы всё больше будете становиться просто человеком и всё больше будете переставать быть хардером. Человечность, хотя это и не болезнь, слишком заразительна, Лигум, поверьте мне”…
Я сажусь в кресло, где еще недавно сидел один из тех, за кем я охочусь, беру к себе на ладонь “регр”, словно диковинного зверька, и смотрю на него так, будто хочу взглядом проникнуть под его несъемный корпус.
Если верить Алкимову, то для того, чтобы “регр” в дальнейшем подчинялся только мне, необходимо поднести его к голове и, нажав на синюю точку-сенсор, удерживать до тех пор, пока он не настроится на волну моего сознания. После этого стоит лишь нажать на красную точку и подумать о том, в какое время ты хотел бы перенестись - и ты окажешься в той точке пространственно-временного континуума, где ты уже находился раньше. Но на этот раз ты будешь знать, что с тобой произойдет… Если ты вернулся в тот день, когда тебе исполнилось десять лет, то физически ты вновь станешь ребенком, а сознание твое будет содержать опыт и знания взрослого человека. Правда, длиться эта “двойственность” будет недолго. Как только ты поступишь по-другому, чем когда-то поступал однажды, то прожитые тобой годы, со всеми радостями и несчастьями, приобретениями и ошибками, победами и поражениями, надеждами и разочарованиями, исчезнут, словно их стерла в твоей голове запущенная кем-то программа удаления ненужных файлов, и ты благополучно забудешь свое будущее - до следующего пользования “регром”…
Правда, есть во всем этом один нюанс, который я так и не смог прояснить для себя в беседе с Алкимовым. Дело в том, что “регр”, если так выразиться, - устройство многоразового пользования. И он каким-то образом перемещается в прошлое вместе с сознанием своего владельца, так что в последующем человек может неоднократно менять свои поступки, пробовать и экспериментировать над своей судьбой, как ему угодно… Но куда при этом девается материальное тело обладателя “регра”?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55