Именно в таком виде предстал сейчас передо мной Шейн, и я уже была готова увидеть приплясывающего красного дьявола, взирающего на меня из черной глубины его зрачков.
Некоторое время мы мчались в полном молчании, но постепенно, как это случалось и раньше, его дикое настроение улеглось, уступив место здравому смыслу. Машина вновь обрела разумную скорость, и я стала дышать почти нормально, время от времени бросая короткие и ничего не значащие безопасные реплики по поводу пейзажа.
Немного погодя мы свернули с шоссе на узкую грунтовую дорогу, которая, словно туннель, была проложена через прибрежный лес. Вековые стволы деревьев, растущих по обе стороны дороги, казались ожившими чудовищами. У меня появилось нелепое ощущение, что машина стоит неподвижно, а громадные деревья пролетают мимо нас и остаются позади, как чудовищные животные, спасающиеся в головокружительном паническом бегстве от темной машины и объятого безумием мужчины, который сидит за рулем.
Мы миновали небольшое озеро, сверкающее посреди высоких крутых берегов, и я поняла, что мы вскоре приедем. Дорога, извиваясь, шла вверх, и, поднявшись на гребень горы, мы ощутили необыкновенный аромат моря и хвойных деревьев.
С первого мгновения больше всего в Соколином замке я полюбила чистый ароматный воздух. Сверкающая машина с ревом поднялась на вершину последнего гребня, и далеко внизу мы увидели Соколиный замок. Полная луна заливала его призрачным светом, и я подумала, не приурочил ли Шейн наше прибытие специально к полнолунию, создавшему особо удивительный пейзаж. Шейн остановил машину, я продолжала сидеть рядом с ним, оцепенев от потрясающей красоты старого дома, возвышающегося над морем. Темная масса распростерла в обе стороны свои каменные крылья, словно громадная буква «Т». Окна едва заметными желтыми светлячками блестели на этом громадном каменном туловище. А дальше бесконечный черный океан скрежетал жестокими, покрытыми пеной зубами.
– Вот он, – произнес Шейн благоговейно. – Это Соколиный замок.
Я поняла, что именно так он и задумал показать мне свои владения.
– Он великолепен, – ответила я, разглядывая маленький городок, раскинувшийся внизу, на полуострове. От Соколиного замка его отделяла гряда высоких деревьев, которые карабкались вверх от гавани по краям прибрежных скал.
– Мы проедем к дому через Соколиное озеро, – сказал Шейн.
– Камни выглядят точно такими же, как в Данлюсе, – заметила я, не в силах оторвать взгляда от дома.
– Каменную лаву перевозили через горы из Шасты, – объяснил мне Шейн. – Деду нелегко было организовать это. Камни приходилось доставлять на грузовых автофургонах. Их было очень много. Камни всегда играли заметную роль в жизни ирландцев. Ирландский священник Кларан, согласно легенде, приплыл в Корнуолл на камне-плитняке. Множество дольменов разбросано по всей территории Ирландии, сверху они покрыты пластинами сверкающего белого кварца. И Лесная долина, и Данлюс, и первый Соколиный замок построены из этого камня.
– И все ограды, и необычные коттеджи, – добавила я.
Шейн с любовью смотрел на замок.
– Поразительно, что может сделать из камня ирландец, – произнес он.
– Воссоздать прошлое, – констатировала я, вспомнив рассказ миссис Халлиси и вновь подумав о странной легенде про кровавый камень О'Нила. Не хранится ли такой камень где-нибудь в Соколином замке? – Фотография, которую вы показывали мне, создавала неверное впечатление. Я и не представляла, что Соколиный замок такой громадный, как Сан-Симеон, – сказала я, стараясь забыть историю миссис Халлиси.
– Вовсе нет, – возразил Шейн. – Он только кажется таким при лунном свете. Сан-Симеон имеет семь этажей, в то время как Соколиный замок только четыре. На самом деле он очень компактный и в нем хватает места для всего.
Мы двинулись в путь, но вскоре снова внезапно остановились. Я заметила какого-то зверька, перебегавшего дорогу прямо перед машиной.
– Это какое-то маленькое заблудившееся животное, – сказала я Шейну.
Он вылез из машины и вернулся с крольчонком.
– Вот кто это такой, – сказал Шейн и небрежно сунул крольчонка в карман фланелевого пиджака.
– Нелегко будет выкормить его, – заметила я. – Я как-то нашла птенца в парке, ухаживала за ним, но он погиб, чуть не разбив мое сердце. Мне было в то время десять лет, и я была очень ранима. С тех пор я поняла, что диких животных нелегко приручить. – Я подумала об Алане Деворе, понимая, что осталась по-прежнему ранимой, но в ином плане.
– Я не собираюсь делать из него домашнее животное, – сказал Шейн.
Мы спустились с вершины холма к городку.
– Ваша комната на втором этаже, – произнес Шейн, и я поняла, как стремится он попасть в замок.
– Но ведь там даже не знают, что я приеду, – возразила я, возмутившись тем, что мне уже заранее отведено место в его разумно организованном жизненном укладе. – Разве миссис Джигс – ваша домоправительница – не имеет соображений относительно моего размещения?
– Джигси согласится со мной, что вам подойдет именно эта комната, – заявил Шейн.
Позднее я вспомнила эти слова, стоя на пороге Соколиного замка, когда меня приветствовали миссис Джигс и остальные домочадцы.
Мы въехали в городок, который не был похож ни на один из увиденных мною прежде. Дома были все одинаковые: маленькие, в викторианском стиле, с остроконечными крышами и застекленными дверями за перилами веранд. Тротуары были деревянными, из громадных досок красного дерева. Все это выглядело так необычно, будто мы вернулись на много лет назад.
Шейн остановился возле единственной в городе заправочной станции, служащий поспешил к нам.
– Мистер О'Нил! Приятно видеть вас снова, сэр, – сказал он.
– Спасибо, Кейт. – Шейн протянул мужчине руку.
Кейт посмотрел на меня, и выражение удивления разлилось по его грубому лицу.
– Приятно видеть вас тоже, мисс, – сказал он, слишком поспешно отвернувшись к бензиновому насосу. Его странное поведение пробудило во мне тревожное чувство.
Секундой позже еще одна машина въехала на заправочную станцию. Вышедший из нее крупный красивый мужчина с искренней теплотой приветствовал Шейна. Когда он посмотрел на меня, то же самое выражение полнейшего удивления отразилось на его лице. Оба мужчины вели себя так, будто видели меня раньше! Вероятно, их удивило наше сходство с Шейном.
– Моя новая секретарша, Кассандра Маги, – представил меня Шейн. Затем обратился ко мне: – Наш местный врач, Вулф О'Лири.
Доктор О'Лири вопросительно посмотрел на Шейна. В его глазах, подумала я, появилось почти умоляющее выражение. Я чувствовала, что он наблюдает за мной, пока мы заправляли машину. Я рискнула бросить в его сторону мимолетный взгляд, и наши глаза встретились. Он молча вопрошал меня о чем-то.
Глава 7
Дорога петляла между деревьями и Соколиным озером, наконец, мы подъехали к громадным каменным воротам замка. «Мерседес» промчался по усыпанной ракушником подъездной дорожке и остановился перед внушительной сводчатой дверью. Выступающий навес, словно нахмуренные брови, прикрывал сверху впечатляющий вход. Нам открыла миссис Джигс. Проживи я сто лет, но и тогда не забуду выражения, которое появилось на ее лице при виде меня.
– Бог смилостивился над нами, дитя! – воскликнула она, выбежав из дома и осторожно, словно боясь, что я окажусь ненастоящей, обхватив меня пухлыми руками. – Ни за что не поверила бы в это, если бы не увидела тебя своими глазами! – Ее щека, мягкая и покрытая пушком, как персик, прижалась к моему лицу. У нее был такой вид, словно она прощала меня. Но за что?! Какое преступление я совершила? Негодовала ли она, что Шейн привез с собой меня? Подозревала ли, что я охочусь за богатством и поэтому приехала в Соколиный замок?
Озадаченная ее приветствием, я улыбнулась, когда она выпустила меня из своих объятий:
– Надеюсь, я не доставлю вам беспокойства.
– Бог смилостивился над нами, дитя, как можешь ты доставить беспокойство? – Казалось, она приняла меня, несмотря на первоначальные сомнения.
Облик миссис Джигс полностью соответствовал тому, который нарисовал мне Шейн. Заботливая пожилая домоправительница, с честным лицом и небрежно причесанными седыми волосами, в аккуратном выцветшем простом платье. Теперь ее внимание целиком сосредоточилось на Шейне. Она протянула ему сморщенную руку, которую он тепло пожал, на мгновение притянув миссис Джигс к себе.
Пожилой мужчина, высокий, худощавый и седой, с ястребиным взглядом, – Шейн назвал его Тейлором – подошел, чтобы взять наш багаж. Нетрудно было догадаться, что он занимается хищными птицами, на которых был очень похож. Своими резкими, быстрыми движениями и сметливым блеском мутных глаз он напоминал сокола.
Пока не было видно ни миссис Данкуорт, ни ее умственно отсталого сына Фосса.
– Вам следовало дать мне знать о своем приезде, всего-то прислать открытку, – сказала миссис Джигс Шейну. – Мы приготовили бы для вас все, если бы вы предупредили меня.
В ответ Шейн произнес твердо, и тон его показался даже более убедительным, чем сами слова:
– Это Кассандра. Кассандра Маги, моя новая секретарша.
Миссис Джигс снова обратилась ко мне:
– Дай мне посмотреть на тебя, дитя.
– Я встретил мисс Маги в Ирландии, – продолжал Шейн уверенным и холодным тоном, в котором слышалось скрытое предупреждение.
– И кто такая, скажите, пожалуйста, мисс Маги? – донесся до нас женский голос, едва мы вошли в большой дом.
Шейн взял меня за руку, провел в холл, и мы лицом к лицу столкнулись с обладательницей этого голоса, высокой стройной женщиной с большими зелеными глазами, сужающимися к вискам. У нее была копна светлых волос, сверкающих, как серебро. Я никогда прежде не видела такого цвета волос. Женщина внушала мне суеверный страх, она напоминала призрак.
При виде меня она резко остановилась, ее рука метнулась к шее, увешанной бесчисленным количеством золотых и серебряных цепочек.
– Это мисс Кассандра Маги, – спокойно сказал Шейн, не спуская глаз с ее лица.
Казалось, он наблюдает за ее реакцией и отнюдь не разочарован. Она была поражена, увидев меня, но почти сразу же взяла себя в руки.
– Трула Парди, – представил ее Шейн.
Я вспомнила, что она подруга его тети Норы, и заинтересовалась, появятся ли остальные домочадцы.
– Я рада познакомиться с вами, мисс Маги. Или я могу называть вас Касси? – произнесла Трула Парди ровным сдержанным голосом.
– Конечно, – пробормотала я.
Пожалуй, Трула Парди немолода, решила я.
Ее глаза казались большими на маленьком лице с заостренными чертами. Прямые волосы были распущены, их прикрывал остроконечный вдовий головной убор, спускающийся на лоб. Очень светлые волосы контрастировали с загорелой кожей. На ней были плотно облегающие брюки из серебристой парчи и модная туника, под которыми угадывалось податливое и гибкое, как у кошки, тело.
– У вас всегда полно сюрпризов, не правда ли, дорогой? – промурлыкала она, подойдя к Шейну слишком близко.
В этот самый момент кролик в кармане Шейна зашевелился, и он вытащил его, сжавшийся на ладони комок.
– А теперь вы становитесь еще и фокусником, – произнесла Трула.
Однако она смотрела не на кролика, а на меня.
Мы стояли в громадном вестибюле, уставленном тяжелыми мраморными статуями, по обеим сторонам которого изящные лестницы вели на второй этаж. Две женские фигуры появились на лестничной площадке слева от нас. Позади них возвышался мужчина.
Нора О'Нил и ее дети, подумала я, наблюдая, как они медленно спускаются в круг света, который падал на нас из большой хрустальной люстры с медной арматурой, свисавшей с украшенного фресками потолка.
Старшая из двух женщин остановилась посреди лестницы, ее рука беспомощно прикрыла рот.
– Нора, Рой, Хью, – назвала их по именам Трула. – Шейн, как всегда, с сюрпризами. Он привез с собой секретаршу, некую мисс Кассандру Маги.
Женщина на лестнице явно расслабилась, и я заметила, что все трое внимательно, сосредоточенно и бесцеремонно меня рассматривают. Я ощутила желание разгладить юбку и быстро оглядела себя, чтобы удостовериться, что со мной все в порядке.
Хью О'Нил был так похож на Шейна, что я, возможно, спутала бы их, встретив по отдельности. Он внимательно смотрел на меня одним глазом, другой был скрыт под черной повязкой.
– Итак, блудный сын вернулся, – произнес Хью звонким голосом, очень похожим на голос Шейна.
Мне показалось подозрительным, что он не протянул Шейну руку. Я почувствовала, что они испытывают друг к другу с трудом сдерживаемую вражду. Уж не возникло ли между ними соперничество из-за какой-нибудь женщины. Гордая ирландская кровь струилась по жилам обоих, и у каждого были красивые черты лица, вьющиеся темные волосы и гладкая смуглая кожа. Рой тоже была смуглой, с мелкими, как у матери, чертами лица.
– Шейн, ты не хочешь поцеловать нас после столь долгой разлуки? – Нора, похоже, полностью пришла в себя и встала на цыпочки перед Шейном, покорно прикоснувшимся к ее напудренной щеке. – Как хорошо, что ты вернулся, кузен.
Хотя Рой и подставила ему свою гладкую смуглую щеку, у меня возникло ощущение, что она вовсе не собиралась делать этого.
Казалось, даже сам воздух был пропитан неприязнью двух кузенов. Холодное, исподволь подкрадывающееся ощущение враждебности обволакивало меня, и мне вдруг захотелось вернуться обратно в Сан-Франциско, в. старый дом бабушки Мэри над заливом, глубже зарыться в свою постель и пробудиться от долгого странного сна.
«Зачем я приехала в Соколиный замок?» – спросила я себя и тут же вспомнила Алана Девора и свое острое желание сбежать от позорной части моего прошлого.
– Вы вошли в логово льва и познакомились с его жестокими обитателями, – мы не станем дольше удерживать вас здесь, Кассандра, – сказал Шейн, обняв меня за плечи, и я поняла, что он пытается облегчить мое положение.
Мы прошли через арку в просторную гостиную, в одном конце которой находился старинный камин. Влажный, солоноватый холод моря пробрал меня до костей, и я потянулась к огню, потрескивавшему в камине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21