Она несколько часов прорыдала, уткнувшись лицом в подушку. Постепенно слезы высохли на ее щеках, но в сердце навсегда осталась тупая боль.
Клер смотрела в потолок и размышляла, почему мать так бесчестно поступила с отцом и с ней. Она бросила их ради городского альфонса! Клер неожиданно подумала о Заке Коултере, и ее гнев усилился. Она не разговаривала с ним с того момента, как застала свою мать с его отцом, но интуитивно догадывалась, что Зак знал все. Если бы он рассказал ей о романе их родителей, она смогла, бы убедить мать не покидать их, нашла бы нужные слова…
Зак всегда был скрытным, и из-за этого казалось, что он окутан какой-то загадочной аурой, пугающей и привлекательной. В ту ночь Клер поняла, что ничего привлекательного в его скрытности нет – она приносит только боль и горе.
Тогда Клер так и не удалось заснуть. Ближе к утру, услышав шуршание шин, она бросилась к окну и увидела свет фар перед домом. Мать вняла ее мольбам и вернулась! Но ущербная луна, сиявшая высоко над горами, осветила черно-белую полицейскую машину.
Чувство легкого беспокойства переросло в тревогу, а когда вышел из машины Олли Хэммонд, ее охватил леденящий страх. Начальник полиции никогда бы не приехал по обычному делу, это было известно каждому жителю города. Наверняка случилось что-то ужасное.
Клер оделась и выбежала из спальни. В холле был включен свет, и она увидела отца, стоявшего перед закрытой дверью с побелевшим лицом и закрытыми глазами. Разрушая тишину, подобно выстрелу из ружья, прозвучал дверной звонок. Клер испуганно посмотрела на отца, в душе молясь, чтобы бог снова сделал мир совершенным и прекрасным.
Отец не двинулся с места, и ей пришлось самой открыть дверь.
– Что случилось? – спросила она у Олли так тихо, что сама едва слышала себя.
Олли снял шляпу и прошел в дом.
– Тебе лучше пойти в свою комнату, Клер. Мне нужно поговорить с твоим отцом.
– Нет! Скажите, что случилось с мамой!
Олли посмотрел на Алекса Холта и глубоко вздохнул.
– Алекс, произошла ужасная авария.
– Эми жива? – прошептал отец. Начальник полиции покачал головой.
– Их машина столкнулась с грузовиком. Эми и Джек Коултер погибли на месте происшествия.
– Нет! – закричала Клер. – Это неправда!
Олли, не глядя на нее, положил руку на плечо ее отца.
– Ошибки нет – я сам ездил туда. Эми мертва.
Отец не сказал ничего, в холле слышалось лишь тяжелое дыхание Олли. Наконец Алекс развернулся и молча начал подниматься по ступенькам, оставив Клер с начальником полиции.
В их дом пришло горе. Олли пробормотал что-то насчет того, что ей надо поддержать отца в трудную минуту, и уехал. Клер стояла одна в холле, глядя в гостиную, где провела столько прекрасных часов со своей обожаемой матерью, и из ее глаз лились жгучие слезы…
Все в городе, за исключением Зака и его матери, присутствовали на похоронах Эми Холт. Отец был абсолютно спокоен – пугающе спокоен. Это было настолько не похоже на отца, что Клер впервые в жизни испугалась за него.
Она не решалась посмотреть на мать, боясь расплакаться, но, когда все вышли из церкви, на цыпочках подошла к гробу из красного дерева, обтянутого изнутри белым шелком. Клер видела свою мать в последний раз. Гроб был усыпан цветами, присланными друзьями и даже малознакомыми людьми. Волосы Эми были гладко причесаны, она являла собой само спокойствие, и это показалось Клер неестественным. Она молилась, чтобы душа ее матери покоилась в мире. Священник, отпевая Эми, сказал, что она уже с богом, но Клер все еще не верила в это. Она просто не могла поверить, что ее мать – молодая, красивая, жизнерадостная – умерла такой неестественной и трагической смертью.
«Почувствовала ли она боль? – думала Клер, стоя перед гробом. – Какими были ее последние мысли? Простила ли она свою дочь?»
Клер не помнила, сколько времени простояла так. Она мысленно разговаривала с матерью, отказываясь верить в то, что никогда больше не увидит ее, не поделится с ней своими проблемами. Между ними осталось так много всего невысказанного! Смириться с этим не было сил.
«Мамочка, ты всегда будешь в моей душе, – прошептала Клер. – Я люблю тебя и благодарю за все, что ты сделала для меня».
Она наклонилась к гробу и поцеловала мать в щеку. Кожа была такой же гладкой, какой она ее помнила, но всегда теплые щеки матери теперь были ужасающе холодными – из них ушла жизнь. Именно в ту секунду Клер осознала страшную реальность смерти. Все, что осталось от теплой, полной жизни, любимой матери, – это холодное, безжизненное тело. «Нет! Нет!» – кричала она, рыдая, и звуки гулким эхом отдавались в пустой церкви.
– Все готово, – сообщила медсестра, войдя в приемный покой.
Клер вернулась к реальности, отбросив тягостные воспоминания, и сжала руку отца. В его глазах застыли страх и тоска.
– Я подожду с Мод, – сказала Клер.
Алекс кивнул, а затем его увезли по коридору в какой-то кабинет. Тот отец, каким она знала его в детстве, исчез навсегда… Забыв о присутствии Мод, Клер села на диванчик у стены. Ей становилось страшно от одной мысли, что она может потерять отца, которого любила всей душой, несмотря на его сложный характер.
После того, как погибла мать, Алекс взял на себя заботу о дочери. Он не жалел времени на ее воспитание, поддерживал во всем, чем бы она ни занималась. Только единственный раз – когда она решила, что мир искусства является единственным делом, которому она хотела бы посвятить жизнь, – отец не согласился с ней.
Алекс Холт всегда был властным, а временами просто деспотичным человеком, но они всегда находили общий язык. Несмотря на все недостатки, он был ее отцом, и Клер не могла представить себе жизни без него.
– Может быть, я перестраховалась? – нарушила Мод тягостное молчание. – Но когда Алекс почувствовал боли в желудке, мне стало страшно, и я настояла, чтобы он сразу обратился к врачу. Осторожность не помешает.
– Ты правильно поступила, – кивнула Клер.
Внезапно в холле рядом с постом охраны раздался шум, и Клер увидела Зака Коултера, который вел двух задержанных в синяках и порезах. Зак и сам выглядел не лучшим образом – его черная форма была покрыта пылью, словно он катался по земле. Заметив Клер, он картинно закатил глаза, сетуя на свою беспокойную работу. Очевидно, после того, как Зак разнял дерущихся, этим двум бедолагам потребовалась первая медицинская помощь.
Клер наблюдала, как он разговаривает с сестрой приемного покоя, и думала, что эта работа не для Зака Коултера. У него никогда не было возможности проявить себя по-настоящему. Человек, добившийся всего своими собственными силами, достоин лучшей доли, чем разнимать пьяных на улице. Конечно, иногда он ведет себя вызывающе и просто отвратительно, но Клер знала, что он никогда бы не бросил ее на произвол судьбы в «Приюте беглеца», окажись он на месте Сета, который ходил в любимчиках у ее отца.
Когда медсестра увела двух пьяниц в кабинет, Клер встала и направилась к Заку.
– Как Алекс? – спросил он, когда она подошла.
– Врачи пока ничего не говорят. Он все еще на обследовании.
Клер удивилась, что он поинтересовался здоровьем ее отца. Вблизи Зак выглядел ужасно – усталый, изможденный, весь в пыли и ссадинах.
– А как ты?
Он улыбнулся, устремив на нее голубые лучистые глаза.
– Обычная пьяная потасовка. Игер и конный патруль отвезли остальных в участок.
Клер тоже попыталась улыбнуться.
– Я рада, что у тебя появился хороший помощник.
Ей не хотелось признаваться самой себе, что она занервничала, увидев его в таком состоянии. Конечно, он привык к своей опасной работе, но это почему-то пугало ее еще больше. Однако самое страшное было то, что она так сильно волновалась за него.
Клер вдруг стало душно в пропахшем лекарствами холле, и они вышли из приемного покоя на улицу. Ночной воздух был прохладным, хотя днем температура поднималась выше тридцати градусов. Луна уже проделала довольно большой путь по темному небосводу и сейчас высоко висела над горами.
– А где Лобо и Люси? – спросил Зак.
– Они в салоне. Я так испугалась за отца, что забыла о собаках, – призналась Клер.
– Не беспокойся. Дай мне ключ – я заберу их. Возможно, тебе придется пробыть здесь всю ночь. Если освободишься раньше, то поезжай домой к отцу вместе с Мод. Там ты будешь в безопасности.
Клер достала из кармана ключи.
– Спасибо… я…
Зак протянул руку, и Клер сама бросилась в его объятия. Она положила голову ему на грудь, прислушиваясь к биению сердца. Его крепкие, сильные руки дарили блаженное ощущение безопасности и покоя.
– С твоим отцом все будет в порядке, – прошептал он, гладя ее волосы.
– Он – все, что у меня есть, – ответила Клер и только потом сообразила, что у Зака нет вообще никого—с семнадцати лет он жил один.
«Не стоило это говорить», – подумала она, прикусив язык. После того, как Эми и Джек погибли, у нер остался отец, который нежно заботился о ней. А у Зака на руках осталась больная мать, заботу о которой он взял на себя. Узнав о трагедии с отцом, он повзрослел за одну ночь…
Зак поднял ее подбородок, чтобы заглянуть в глаза.
– Все будет хорошо, поверь мне. – Он неожиданно нахмурился. – Я думаю, что Сет зайдет к тебе поинтересоваться здоровьем отца. Если он пригласит тебя на какую-нибудь вечеринку, то откажись, и вообще – держись от него подальше. Хорошо?
– Почему? Что случилось?
– Это я скажу тебе позже. – Зак крепко обнял ее. – Поверь мне, так надо. – Он несколько мгновений держал ее в объятиях, а потом резко опустил руки. – Мне пора бежать. Заберу собак и вернусь в участок. Позвони мне туда, когда узнаешь новости об отце.
Клер осталась у дверей. Зак сел в джип и, выезжая со стоянки, помахал ей рукой. «Он нравится мне, ужасно нравится!» – подумала Клер, провожая взглядом машину, которая, сверкнув габаритными огнями, исчезла за поворотом. Конечно, Зак всегда был самоуверенным и нахальным, и все-таки он хороший парень. Она пожалела, что раньше так дурно думала о нем.
Все последние годы Клер стремилась забыть тот день, когда они впервые встретились в горах. Она не хотела, чтобы в ней жили воспоминания о цветах, растущих на альпийских лугах, о мягкой траве, источающей пряный запах, о чистом хрустальном ручье, бегущем по гладким камням и впадающем в горное озеро. Она не хо!ела вспоминать о том, как в тот чудесный день они сидели на берегу этого озера и как вечером договорились встретиться на следующий день.
Но сейчас она, словно наяву, почувствовала дуновение прохладного горного ветра и увидела солнце, сверкающее над головой. Его яркие лучи проникали сквозь ветви сосен и падали на тропинку, по которой она шла к озеру.
Клер обошла огромный валун и увидела Зака Коултера, который сидел на поваленном дереве на берегу. От неожиданности она так резко остановилась, что пыль на тропинке закружилась вокруг ее туфель. Голова Зака была опущена, он что-то строгал. Клер попятилась назад, надеясь незаметно спрятаться за скалу, чтобы потом так же незаметно удрать оттуда. Внезапно Зак поднял голову.
– Посмотрите, кто к нам пожаловал! – воскликнул он. – Сама Клер Холт! Что же ты стоишь? Беги отсюда!
Любая девочка, даже самая полоумная, так и поступила бы – удрала бы от Зака Коултера как можно быстрее. Он был известным хулиганом, с ним вечно случались всякие неприятные истории. Ее отец говорил, что Зак весь в Коултера-старшего, а мать – что родители уделяют Заку слишком мало внимания. Обычно Клер, как и все в школе, сторонилась его. Но сейчас ей почему-то не хотелось признаваться в своей слабости.
– Вот еще – никуда я не побегу!
Зак перестал строгать и положил кусок дерева в карман, но нож остался у него в руках.
– Почему? Ведь ты боишься меня, угадал?
– Ни капли! – Клер с вызовом вздернула подбородок.
– Тогда иди сюда. Посидим поговорим…
Кроме насмешки, она уловила в его голосе какие-то другие, странные интонации. Здравый смысл подсказывал, что надо бежать без оглядки, но она не хотела, чтобы он видел ее сверкающие пятки. Кроме того, она была ужасно любопытной. Мальчишки, с которыми она общалась, воспитывались в благополучных семьях – таких же, как ее семья, – и это было совсем неинтересно. А о Заке Коултере говорили, что он уже курит. Один раз его забрали в комнату для несовершеннолетних за то, что он угнал полицейскую машину, а потом разъезжал на ней по городу. Говорили, что он встречается с девчонками. Было несколько распущенных девиц, которые хвастались, что гуляют с ним, – правда, вместе их никогда не видели. Естественно, все девчонки тайно посматривали в его сторону, наблюдали за ним и удивлялись.
– Что ты здесь делаешь? – скрывая дрожь в голосе, равнодушно поинтересовалась она.
Зак пожал плечами, словно говоря, что это должно быть ясно любому дураку. Он, очевидно, только что искупался в своих подрезанных выше колен джинсах, а, теперь загорал. Усмехнувшись, он начал разглядывать ее – бросил взгляд на спортивные туфли, потом его глаза скользнули по длинным худым ногам. Клер показалось, что ее шорты почему-то стали Короче. Когда Зак устремил взгляд на рубашку с короткими рукавами, которая обтягивала ее маленькие груди, она с вызовом посмотрела ему в глаза. Их взгляды встретились, и он улыбнулся. Это была очаровательная улыбка. Клер знала, что все девчонки сходили от нее с ума.
– Вода холодная? – Она знала, что вопрос дурацкий, но с чего-то надо было начать разговор и заполнить тягостную паузу.
– Поначалу кажется холодной, потом привыкаешь. – Зак вертел нож между пальцами. Острое лезвие отражало свет, посылая ей в лицо сверкающие блики. – Ты идешь купаться или собираешься болтать до бесконечности?
Его тон ее возмутил, но она знала, что он любил дразнить девчонок.
– Конечно, иду!
Клер скинула туфли и прямо в одежде вошла в воду, которая оказалась такой холодной, что захватывало дух. Ей сразу захотелось вернуться на покрытый травой теплый берег, но она знала, что Зак наблюдает за ней. Ступая по скользким гладким камням, Клер все глубже входила в ледяную воду. Внезапно она покачнулась и едва не упала, с трудом восстановив равновесие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48