Анна Малышева: «Страх перед страхом»

Анна Малышева
Страх перед страхом




«Анна Малышева. Страх перед страхом»: Центрполиграф; 2002

ISBN 5-227-01166-4 Аннотация В семье Татьяны горе, под колесами автомобиля погибла дочь Ирина. Однако в трагическую случайность матери мешают поверить странные обстоятельства: скромная домашняя девушка накануне гибели несколько дней не ночевала дома. Где и с кем она проводила время? Почему прежде не бравшая в рот спиртного дочь перед смертью была пьяна? Откровения Ирининой подруги еще более все запутали. А не прояснит ли ситуацию телефонный номер со странной пометкой из записной книжки дочери?
Анна МАЛЫШЕВАСТРАХ ПЕРЕД СТРАХОМ Глава 1 Мужчина, сидя в столовой, смотрел по телевизору футбол. Женщина на кухне тоже смотрела на экран телевизора – маленького, старого, изрядно засаленного от долгого соседства с плитой. Но что именно происходило на экране – женщина не видела. Ее взгляд, пустой, отсутствующий, был обращен куда-то внутрь. Губы плотно сжаты, помада за день почти вся съедена. Придя с работы, она не сняла макияжа, хотя обычно очень заботилась о своем лице. Только не сегодня…На плите зашипел перекипающий через край турки кофе. Женщина вскочила, сняла турку, поставила ее на подоконник. Отметила, что руки у нее дрожат. Неожиданно кольнуло сердце… Этого еще не хватало!Она налила кофе в кружку, размешала сахар и пошла к мужу. Тот, не глядя, протянул руку:– Ты гляди, что делается… Забил в свои ворота… Чувствую, они сегодня продуют…Женщина поставила кружку на столик – резко, со стуком. Муж повернул в ее сторону голову:– Садись посмотри! Если «Манчестер» продует, в финал выйдут одни испанцы, представляешь?!– Я представляю, – глухо ответила она. – Ты считаешь, что все нормально?Он снова уставился на экран и бросил:– Какое нормально, ты о чем… Ты, вообще, за кого болеешь?– За дочь!И тут она совершила поступок, на который никогда прежде не решилась бы. Схватила пульт и выключила телевизор. С тихим шелестом погас экран. Муж секунду оцепенело смотрел на него, потом взорвался:– Немедленно включи, какого…– Ты считаешь, что все нормально?! – Руки у нее все еще дрожали, она сунула пульт в карман халата и обхватила себя за локти, пытаясь успокоиться. – Ира второй день где-то пропадает, а ты спокойно смотришь футбол!Он сделал попытку отобрать у нее пульт. Женщина отскочила в сторону. Муж с трудом выбрался из кресла, где он расположился с удобством провести остаток вечера.– Что за фокусы, включи! Что я, по-твоему, должен делать?! Ей почти восемнадцать, она собирается замуж, и, в конце концов, это смешно – так ее пасти! Отдай пульт!Она покачала головой.– Если я не посмотрю футбол, что изменится? – Теперь он говорил почти виновато. – Думаешь, она из-за этого вернется? Позвонит?– Нет, – вымолвила она после долгой паузы. – Но ты ведешь себя так, будто тебе все равно…– Да мне не все равно! – раздраженно заметил он. – Но имею я право расслабиться после работы? Или уже и этого нельзя?!Он был прав, и это раздражало ее больше всего.Женщина достала из кармана пульт и бросила его на кресло. Повернулась и ушла в комнату дочери, плотно прикрыла за собой дверь. До нее тут же донесся торопливый голос комментатора – муж опять включил телевизор. Она расслышала его громкий стон.Вероятно, «Манчестеру» снова не повезло… Ей тоже хотелось стонать.Подруги на работе, которым она жаловалась на дочь, ее утешали. Говорили, что дети вырастают незаметно, надо смириться с тем, что они хотят стать независимыми. Что ей еще повезло, ее Ирина не гуляет с кем попало, направо-налево, сразу собралась замуж… Ну а если брак будет неудачным – что ж, существует развод… И прочее в том же роде.Хотя те же самые подруги жаловались ей на своих подросших отпрысков. В такие моменты они начисто забывали о своей примиренческой позиции и обвиняли детей в неблагодарности, а все молодое поколение – в невероятной испорченности. И тогда уже ей приходилось их уговаривать и утешать…Комнатка Иры была совсем маленькой – самой маленькой в их трехкомнатной квартире. Всего восемь квадратных метров – негде повернуться. Почти яичная скорлупа, в которой, скорчившись, сидит цыпленок. Ее цыпленок. Который сейчас неизвестно где, с кем…Она оглядела стены и впервые поняла, что Ирина, возможно, правда стала взрослее. Раньше на этих стенах были налеплены постеры с изображением каких-то взъерошенных рок-групп, над постелью висели маленькие мягкие игрушки – дочь их коллекционировала несколько лет и собрала почти пятьдесят штук. Когда наступала пора чистить их пылесосом, это было сущее мучение… Игрушки втягивало в трубу, и нужно было вовремя их оттуда извлекать. Занавески на окне – в крупный веселый цветочек. От всех этих аксессуаров – пыльных, ярких, бесполезных – комнатка казалась еще меньше.Теперь, буквально за последние месяцы, все изменилось. Игрушки со стен исчезли – они лежали в картонной коробке на антресолях. Ира сама сняла их и запихала наверх, объяснив это тем, что игрушки ей просто надоели. Постеры исчезли еще раньше. Дочь сдирала их один за другим, по мере того как ее кумиры переставали быть таковыми… Дольше всех держался самый большой, занимавший почти всю стену над ее постелью, – некий блондин в красном костюме, в красных перчатках, с микрофоном, поднесенным к устам, ало блестящим от помады… Но и его не стало месяц назад. Женщина почему-то подумала, что имени этого певца так и не спросила – такие вещи ее никогда не интересовали. А теперь спросить не у кого. Чем увлекалась ее дочь еще месяц назад?Кем?! Она не знает.Ей почему-то стало страшно, когда она смотрела на опустевшие стены, где на обоях остались следы от клея, – как будто отсюда исчезла не только Ирина, но и все ее кумиры – целая толпа народу.Те исчезли навсегда, а вот дочь… Она вернется, должна вернуться! Хотя бы позвонить!Женщина подошла к письменному столу и выдвинула все ящики. Обычный хаос: обертки от жвачки, резинки для волос – вокруг некоторых запутались рыжеватые волоски.., старые школьные тетради, явно уже ненужные, ведь Ира теперь училась в институте… Биология, астрономия, литература. Женщина взяла в руки голубую потрепанную тетрадку, открыла ее, машинально перелистала.Обратила внимание на число – почти год назад…Одно из последних школьных сочинений. Учительница литературы была совсем молоденькой и любила задавать домашние сочинения на тему о любви, будущем, о смысле жизни… Видимо, ей доставляло удовольствие читать размышления старшеклассников на такие личные темы. Это сочинение называлось «Человек, на которого я хочу быть похожим».Женщина прочла первые строчки и поджала губы. Ну конечно. «Я ни на кого не хочу быть похожей, только на себя. Зачем на кого-то равняться?»Очень похоже на Иру, нечего сказать. Женщина поймала себя па мысли, что ей бы хотелось прочесть нечто вроде: «Я хотела бы быть похожей на свою маму, потому что…» Однако следующие строчки остановили ее внимание. Одиннадцатиклассница Ира Новикова написала – «Часто бывает, что человек тебе очень нравится и даже хочется быть похожим на него. Но если узнать его поближе, то все желание сразу пропадает… Люди все одинаковые. Или им что-то нужно от тебя, или им вообще до тебя дела нет. Одно из двух, по-другому не бывает. Хотеть быть на кого-то похожей – это себя не уважать..,»И дальше в том же духе. Сочинение занимало полстраницы, не больше. В конце красной ручкой был приписан комментарий учительницы: «Слишком мрачно, Ира. Все совсем не так…» И стояла оценка – четыре. Весьма гуманно, если учесть количество не правильно расставленных запятых.Женщина закрыла тетрадку и положила ее в ящик. В самом деле мрачно. Но… Разве она сама не сказала бы то же самое? «Мне почти сорок, а ей и восемнадцати нет, – возразила она себе. – Она не может так думать в ее возрасте. Это не се слова, чьи-то еще».Она вернулась на кухню, придвинула к себе телефон, открыла семейную записную книжку. В эту книжку Иру обязывали записывать все телефоны ее подруг, институтских знакомых – словом, предоставлять полную информацию. Честно она выполняла эту обязанность или нет, но странички, где наверху стояло ее имя, время от времени пополнялись. Женщина прочла номера и проставленные напротив имена и фамилии. Из комнаты опять донесся протяжный стон мужа.– О Господи, – произнесла она и принялась нажимать кнопки набора.Леонид числился Ириным женихом. Во всяком случае, таковым его считала сама дочка. От Леонида никаких брачных предложений никто из родителей не слышал, подобных разговоров в его присутствии никто, понятно, не заводил. Это было бы по меньшей мере странно – ведь «жених» появился у них в гостях всего четыре раза. Но каждый раз после его визита Ира заводила разговор о том, что с ним «ей будет хорошо». Однажды мать не выдержала и спросила ее, с какой стати она так заторопилась замуж. Ира оскорбилась. Ей почудился в этом вопросе намек бог знает на что – на беременность, например, или на то, что ей хочется сбежать от родителей…Леонид откликнулся и, узнав, что звонит мать Иры, слегка растерялся. Она впервые ему звонила.– Я хотела узнать, Ира не у вас? – официально спросила женщина. Она так и не перешла с этим парнем на «ты» – он к этому как-то не располагал: какой-то скованный, держался так, словно ему скучно и не о чем говорить… Так, во всяком случае, казалось.Леонид и сейчас не удивил чудом разговорчивости.Он ответил, что Иры у него нет, и на какое-то время растерянно замолчал. А потом все же поинтересовался, что случилось.– Ее второй день нет дома, – как можно спокойнее пояснила женщина. – Я думала, может быть, она у вас.– Нет-нет, – как будто даже испуганно, ответил парень. – А она вам не звонила?– Если бы звонила, то сами понимаете… – Женщина замолчала. Нужно было попрощаться и повесить трубку, предстояло еще обзвонить Ириных подружек… Тех, кого она еще не застала раньше. Вчера вечером она уже предпринимала попытку найти дочь – ближе к полуночи, когда забеспокоилась, где это Ира так надолго задержалась. От звонка Леониду ее отговорил муж. Тот считал, что раз уж те собираются пожениться, то имеют право где-то гулять допоздна. Глупая мужская солидарность. В результате Иру прождали до четырех утра. Потом – опять же с подачи Алексея – легли спать. Ведь нужно было рано подниматься на работу…Неожиданно Леонид предложил:– Может быть, я приеду?Она слегка опешила и тут же отказалась, сославшись на то, что вряд ли это что-то изменит. И, не удержавшись от иронии, добавила:– И потом, вы же наверняка сейчас смотрите футбол. Верно?Он в замешательстве признался, что это так.Женщина попрощалась и положила трубку.В перерыве между таймами муж принес ей пустую кружку из-под кофе и с убитым видом сообщил, что дела у «Манчестера» совсем плохи – два-ноль, чего никто не ожидал. Она отмахнулась:– У нас тоже два – ноль! Ее нет два дня, а информации о ней – ноль! Я звонила этому Ленечке, он понятия ни о чем не имеет. Предложил приехать.– Ну и приедет? – поинтересовался муж, заглядывая в холодильник.– Еще чего! – огрызнулась она. – Что мне тут с ним делать? Усадить его рядом с тобой смотреть футбол?Тот покачал головой:– Тань, ты преувеличиваешь. Ну, заночевала у какой-нибудь подружки.– Одну ночь заночевала, а вторую?– Вторая еще не пришла, – заметил он.Матч закончился счетом три – один. Убитые горем английские болельщики провожали любимую команду грустным похоронным напевом. Телевизор, наконец, выключили. И сразу стало так тихо, что Татьяна даже пожалела. Уж лучше любые звуки: голос комментатора, любая музыка – только не эта тишина. Раньше ее раздражало, когда по вечерам муж и дочь прилипали к своим игрушкам – телевизору и магнитофону. Как будто неродные – даже поговорить не о чем. Она тоже обычно смотрела телевизор, сидя на кухне, – им с мужем нравились разные программы и фильмы. Иногда вязала, но так лениво, что за месяц успевала связать в лучшем случае шарфик. Шарфики эти дочь не носила, бегала всю зиму с открытым горлом. Когда появился Леонид, у нее мелькнула смутная мысль о возможных внуках. Вот кого она будет с удовольствием обвязывать…– А теперь вряд ли, – вслух произнесла она.И сама испугалась своих слов.Муж забеспокоился:– Ты о чем?– Ни о чем. – Она на миг спрятала лицо в сложенных ладонях. Ей было страшно, и этот страх усугубляла установившаяся в квартире звенящая ночная тишина. – Мне кажется, она и сегодня не придет…Телефон работает?Он молча сходил на кухню и проверил. Аппарат работал исправно. Но и этой ночью никто им не позвонил. * * * Татьяна не спала до рассвета. Иногда ей удавалось задремать, но спасительное оцепенение тут же рассеивалось – его спугивала любая тревожная мысль. Она запретила себе представлять, где сейчас может находиться ее дочь, что она делает. Это было слишком страшно. Она упорно обдумывала только одно: почему Ира, где бы она ни была, не нашла возможности позвонить? А может, не хотела?..Татьяна припоминала все подробности их последнего разговора. Это было всего лишь вчера утром…Нет, уже позавчера. Восемь утра – Ира сидела на кухне и торопливо завтракала, постоянно поглядывая то на часы, то на работающий телевизор. Она опаздывала в институт и вслух прикидывала, на сколько именно… Если на пять минут, то не страшно, объясняла она матери, одновременно дожевывая бутерброд с сыром. Но больше пятнадцати – это уже катастрофа, потому что препод попался психованный – берет стул, запирает аудиторию изнутри, чтобы никто не мог войти. И обязательно сам отмечает всех отсутствующих. Старшекурсники рассказывали, что на экзамене все эти прогулы учитываются, и тогда как ни отвечай…Первая сессия была уже позади. Сдала ее Ира далеко не блестяще – две тройки, две четверки.Впрочем, в школьном аттестате пятерок тоже было не густо. Не то чтобы она ленилась учиться, но относилась к учебе как-то странно – не серьезно и не легкомысленно. Например, прогуливала редко, но что-то записать за преподавателем, вовремя прочесть книгу – на это ее не хватало.
1 2 3 4 5 6 7