Не раздумывая, Бетани выскочила в коридор, ожидая, что остальные тоже сейчас появятся из своих дверей. Но никто не вышел. Стояла полная тишина.
Она вернулась в комнату, залезла в постель и с головой укрылась одеялом. Наверное, птица, подумала она. Но какая же птица может так кричать? Нет. Это определенно был человек, причем в доме. И наверняка крик разбудил всех остальных. Почему же никто не вышел? Устраиваясь поудобнее в постели, она вдруг застыла от ужасной мысли, что, должно быть, Дженифер Хенекин тоже кричала перед смертью. И, так же как и сейчас, никто не вышел на помощь.
Глава 7
Наконец Бетани заснула, но спала плохо; разбудил ее настойчивый стук в дверь. Она с неохотой поднялась; за дверью стояла Дина.
— Я думала, вы умерли, — сказала она. — Вы так долго не открывали.
— Судя по тому, что ты уже встала и одета, я здорово проспала.
— О, я давно уже на ногах. Мы едем в Бодмин с бабушкой и Тео. — Она подошла к окну и отдернула занавеску. Стекло было мокрое от дождя, моросящего из низко нависших серых облаков.
— Ужасный день для прогулки, правда? — Бетани, стоящая у умывальника, согласилась. — Вы не поедете с нами. С вами хочет поговорить. Адам. А меня увозят, чтобы я не мешала.
Бетани настороженно посмотрела на Дину поверх полотенца.
— А чего он от меня хочет? Дина пожала плечами.
— Не спрашивайте. Мне всегда говорят последней. Но что-то явно происходит. Вот, например, Салли вдруг от нас ушла. Не беспокойтесь, я раскопаю, в чем тут дело. Я всегда узнаю правду.
Полотенце выпало из рук Бетани.
— Салли ушла? Когда?
Дина опять пожала плечами, и Бетани отвернулась, пытаясь скрыть смятение, вызванное этой вестью.
— Да, кстати, я вернула матери шарф сегодня утром. Она и не догадается, что он был у меня; она так крепко спала утром. Не удивительно, что Адам спит отдельно, — она так жутко храпит! — Дина сморщила нос. — Я надеюсь, что не буду храпеть, иначе у меня никогда не будет мужчины.
Когда Бетани спустилась, в зале еще были гончие, и это означало, что Адам еще не ушел. За столом никого не было; Бетани налила себе кофе и взяла подсохший тост, не решаясь тревожить звонком миссис Пенарвен. Она хмуро жевала, обеспокоенная историей с уходом Салли.
Обернувшись на скрип ступеней, она увидела Адама; он спускался по лестнице, прижимая к груди пустые бутылки из-под виски. Выглядел он устало. Бетани сочувственно подумала, что это не удивительно. Адам прошел через зал; гончие возбужденно закрутились возле его ног. Усталым движением он опустил бутылки на стол:
— Удивительно, сколько бутылок я бы ни забрал, полные тут же появляются снова. Она придумывает для них все новые и новые тайники. — Он посмотрел на Бетани.
— Бесполезно скрывать это, правда? Она не больна. Моя жена — безнадежный алкоголик! — Легким движением руки он пустил бутылку крутиться по столу.
Бетани поднялась.
— Дина говорит, вы хотели меня видеть.
— Салли ушла; я думаю, вы уже слышали.
— Да, меня это удивило. Я ведь видела ее поздно прошлой ночью. Адам удивленно посмотрел на нее.
— Вы ее видели?
Бетани с трудом подавила горькую усмешку. Она представила, как отвечает ему: «О да, она дралась с вашей женой». — «Из-за чего?» — спросит он. — «Из-за вас, мистер Трегаррик». Нет, она не могла это сказать. Она выровняла бутылки, стоящие на столе.
— Салли не говорила, что собирается уходить, хотя должна была уже знать — дело было поздней ночью. Адам пару секунд раздумывал над услышанным, затем сказал:
— Так или иначе — она ушла, и я не могу сказать, что сожалею об этом. — Бетани пристально посмотрела на него. Он продолжал:
— Я подозреваю, что это она приносила Грейс спиртное. Но я никогда не был в этом уверен, да и найти кого-нибудь другого, кто согласится присматривать за Грейс, очень трудно. Сами понимаете — это неприятная и неблагодарная работа.
— Вскоре, после того как я оставила Салли на кухне, в доме кто-то кричал, — сказала Бетани. Адам отвел взгляд. — Странно, что никто, кроме меня, не вышел посмотреть, что случилось.
— Это наверное, Грейс, — сказал он после недолгого молчания. — Она здорово напилась вчера ночью. Я слышал, как она бродит по комнате, натыкается на мебель и все роняет. Когда я к ней вошел, она подняла крик; с ней случилась истерика. Домашние привыкли к таким сценам.
Бетани смотрела на него, пытаясь заметить какие-нибудь признаки неискренности.
— Я вот о чем хотел вас попросить, — продолжал он, — миссис Пенарвен и так достанется, пока мы не найдем замену Салли, так что я подумал… мне очень не хочется вас об этом просить… не могли бы вы что-нибудь сделать с Грейс? Она в ужасном состоянии сегодня утром.
Бетани разгладила салфетку дрожащими пальцами.
— Я сделаю все, что смогу, — ответила она.
— Она, наверное, еще спит, но вы можете к ней подняться. Вам придется поменять постельное белье и одежду на ней. Я надеюсь, что вы не рассердитесь на меня.
Они направились к лестнице, но он вдруг остановился и нахмурился:
— Не нужно. Никуда не ходите. Мне не стоило вас просить.
Она улыбнулась ему.
— Все в порядке, я не сержусь; на самом деле.
Наверху он опять остановился:
— Я очень вам благодарен, больше, чем вы можете себе представить.
Он задержался, глядя на Бетани, затем пошел по галерее прочь.
Бетани зачарованно проводила его взглядом, радостно улыбнулась и, чувствуя себя легко и празднично, пошла к Грейс.
Когда Бетани, поменяв белье, помогла ей сесть в постель, Грейс открыла глаза.
— Где Салли?
— Она ушла, миссис Трегаррик.
Ее глаза вдруг широко открылись и потемнели от ужаса.
— Ушла, — прошептала она. — С кем?
— Одна, насколько я знаю.
— Боже мой! — Ее голос перешел в крик. — Она мертва! Она мертва!
Бетани уложила всхлипывающую Грейс обратно на подушки.
— Почему вы думаете, что она мертва? Грейс не отвечала. Бетани убирала комнату, из которой уже почти выветрился запах рвоты и пролитого виски; повернувшись к кровати она увидела, что по щекам Грейс текут слезы.
— Адаму нужно было жениться на ком-нибудь вроде вас, — неожиданно сказала она. — А от меня какая ему польза? Я даже Дине не могу быть хорошей матерью, а вас Дина любит. Для всех будет лучше, если я умру.
— Не нужно, миссис Трегаррик… — запротестовала Бетани, но Грейс уткнулась лицом в подушку, и ей оставалось только молча негодовать на Адама, чья бессердечность довела его жену до такого состояния.
Дождь продолжал идти с перерывами еще три дня, к концу которых Грейс стала выказывать явные признаки раздражения. Она держалась трезвой; по наблюдению Бетани — только благодаря удачному налету Адама на запас виски. Ее резкость, казалось, влияет и на других; Дина была непоседлива и капризна сверх обычного.
— Когда ты поедешь обратно в Лондон, Тео, я, пожалуй, поеду с тобой, — сказала как-то раз Грейс, оторвавшись наконец от залитого дождем окна.
Какого бы мнения ни была Бетани о Тео, она была рада, что его присутствие успокаивает Грейс; кроме того он с бесконечным терпением играл в карты с Диной и учил ее новым играм. Чаще всего к ним присоединялись Бетани и Эсме, и время пролетало незаметно, пока Тео забавлял их своими рассказами.
— Если ты уедешь в Лондон, то кто будет укладывать тебя в постель, когда ты сама будешь не в состоянии передвигаться? — без улыбки спросила Эсме.
— Тео, конечно. Кто же еще? — улыбнулась Грейс.
Тео заливисто рассмеялся, тем самым непринужденно прекратив дальнейшую перебранку между женщинами. Бетани почувствовала к нему симпатию.
— Мой муж совсем с ума спятил, — сказала Грейс несколькими минутами позже. — Действительно, нужно быть сумасшедшим, чтобы целый день шляться под таким дождем. Разве что он избегает наше общество.
— Он всего лишь старается, чтобы хватало денег на ту беззаботную жизнь, которая тебе так нравится, — сказала Эсме. — Ты была не против того, чтобы тратить доход с поместья, пока жила в Лондоне. Тогда делами занимался отец Адама. Кто-то должен заниматься этим сегодня. Фермы, знаешь ли, сами собой управляться не будут. Может, тебе это не приходило в голову, но содержать дом вроде нашего стоит немалых денег, а земли, дающие доход, довольно обширны. Вот почему твой сумасшедший муж работает сейчас где-то там, снаружи, а не отсиживается в тепле и уюте. Бетани без лишних напоминаний знала, что Адам часто отлучается из дома и понимала, что ей это не безразлично — она хотела бы видеть его чаще. С тех пор, как он попросил ее помочь Грейс, они едва обменялись парой слов, и Бетани должна была признаться, что многое отдала бы за то, чтобы опять услышать в его голосе ту теплоту, что она тогда почувствовала.
На третий день дождь прекратился, оставив на деревьях тяжелые капли, которые стекали на и без того уже сырую землю.
— Слава Богу, — вздохнула Дина. — Теперь наконец мы сможем выйти.
— Слишком мокро, — ответила Бетани, сочувственно улыбаясь. — Давай подождем до завтра.
— А вдруг завтра опять пойдет дождь?
— Вот что, я спрошу у твоей бабушки, и если она позволит, то мы пойдем.
— О каком это разрешении вы толкуете? — весело спросил Адам, входя в зал со связкой дров в руках.
— Можно нам погулять, папочка, ну пожалуйста. Я так долго сидела взаперти, что мне хочется закричать. Скажи, что можно выйти, папочка, а то я закричу прямо сейчас!
— Ну, раз ты называешь меня «папочка», то тебе, должно быть, и в самом деле очень хочется выйти, — сказал Адам, улыбаясь. Он сложил дрова возле камина и продолжал:
— Тебя эдак совсем изнежат — я думаю, что немного свежего воздуха и солнца тебе будут только на пользу. — Он посмотрел поверх Дининой головы на Бетани, она улыбнулась и получила в ответ такую же улыбку. Не говоря больше ни слова, он снял куртку и ушел наверх.
— Давайте пройдем весь ручей до его истока, — предложила Дина, когда они вышли.
— Я, вообще-то, собиралась погулять недалеко от дома, — начала Бетани, но, увидев, как расстроилась девочка, добавила:
— Очень мокро под ногами, Дина.
— Вы слышали ведь, что сказал Адам — со мной все в порядке. И мы тепло одеты.
Бетани уступила; улыбка, которой она обменялась с Адамом, сделала ее удивительно покладистой. Но, по мере того как они забирались все выше и ноги все глубже увязали в мокром дерне, она все больше и больше раскаивалась, что уступила просьбам девочки. Она остановилась, чтобы поглядеть на долину, и увидела, как белая стена тумана наступает на них со стороны моря.
— Пора возвращаться, — крикнула она Дине, бодро шагающей впереди, но если даже та и слышала ее, то не подала виду. Земля под ногами стала совсем мягкой и скользкой; идти вперед было почти невозможно. Бетани начала сильно беспокоиться, когда Дина пропала из виду. Под ногами хлюпало уже почти настоящее болото.
— Дина! — закричала она изо всех сил.
— Я здесь, миссис Райдер, — прилетел слабый ответ.
Туман быстро наползал на болото; заморосил дождь. Бетани звала Дину, почти плача от растерянности и страха.
— Продолжай кричать, Дина! Пой, делай что-нибудь!
Мучительно было думать, что Дина где-то совсем рядом, а она не может ее найти.
— Я провалилась в болото, миссис Райдер, и не могу выбраться; меня засасывает.
— Не двигайся, Дина, замри и не двигайся. Бетани не помнила, как долго кружила она по скользкой земле, заметив наконец дрожащую девочку. Дина лежала ничком на месиве из черной грязи и торфа. Бетани поняла, что это место было всего в нескольких ярдах от того, где она потеряла ее из вида. Она протянула руку, осторожно продвигаясь по зыбкой поверхности, но быстро поняла, что не сможет дотянуться, не попав при этом в западню. Дина заплакала.
— Ничего не выйдет. Я умру здесь и никто не найдет даже моего тела!
— Не болтай чепухи, Дина! — прикрикнула на нее Бетани. — Ты не погружаешься. Я могу сходить за помощью домой, и за это время с тобой ничего не случится.
— Не оставляйте меня, миссис Райдер, пожалуйста, не оставляйте меня!
— Я тебя не оставлю. Помолчи немного, дай мне подумать.
— Слышите? — спросила Дина после того, как Бетани несколько раз безуспешно пыталась подступиться к ней с разных сторон.
Бетани прислушалась.
— Это Адам и Тео! — закричала Дина. — Они нас ищут!
Вскоре братья, идущие на крики Бетани и Дины, показались из тумана.
— Я не могу к ней подобраться, — объяснила Бетани.
— Не беспокойтесь, мы ее быстро вытащим оттуда, — сказал Тео, ободряя ее улыбкой.
— Мне кажется, она заслужила того, чтобы остаться здесь, — добавил Адам.
— Вытащите меня отсюда! — закричала с новой силой Дина.
Адам попробовал поверхность болотины ногой.
— Слишком зыбко для нас, но если я постелю куртку и вы, — он глянул на Бетани, — ляжете на нее, то может получиться.
— Скажите, что нужно делать. Это все моя вина.
Если бы я не…
— Поговорим об этом позже, — нетерпеливо сказал Адам, стаскивая куртку. — Я расстелю ее как можно ближе к Дине. Как только вы сможете ухватить ее за руки, мы с Тео выдернем вас обеих.
Она испуганно смотрела, как он расстилает куртку.
— Теперь снимайте пальто, — приказал он. Бетани подчинилась. Ей стало холодно — не собираясь гулять долго, она одела пальто прямо на тонкое платье.
Она опустилась на клеенчатую куртку и влажный холод пронзил ее до самых костей. Она представила, как, должно быть, страшно, когда болото засасывает тебя в свои темные, удушающие глубины.
Дина подняла перемазанное грязью лицо и неожиданно хихикнула.
— Посмотрели бы вы на себя.
— Ты сама не очень-то привлекательно выглядишь, — ответила Бетани, осторожно подползая к девочке. Она не боялась за себя; присутствие Адама позволяло чувствовать себя вне опасности.
Болотная грязь переливалась через край куртки и скоро покрыла ноги Бетани.
— Вытяните руку и попробуйте дотянуться до нее, — командовал Адам. — Так, теперь ты, Дина.
Их пальцы соприкоснулись, Бетани подвинулась вперед, и скоро уже изо всех сил сжимала руку девочки.
— Хорошо, теперь другую. Медленнее.
— Я не могу! Если я пошевелюсь, меня засосет!
— Не бойся, — нетерпеливо сказал Адам. — Давай, Дина, а то нам придется оставить тебя и идти за веревкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12