– Я его уже вызываю. Пока – хрен ответа.Теперь уже пробудились все и сгрудились у стола с трансивером.Майкл мрачно бубнил в микрофон текст аварийного вызова. Наконец, откуда-то, как из бочки, стал слышен голос Поляновски:– Слышу, слышу вас, ребята... Не стоило поднимать панику... А вот, нижние этажи здесь есть... Один, по крайней мере... Тут... Тут есть на что посмотреть, шеф... Кое-какие фото, что ты нам показывал, они – отсюда... А, вот... (Треск... Завывание... Потрескивающая тишина...)– Здесь плохая слышимость, между перекрытиями... По рации... – сказал Майкл, засматривая в дуло карабина. – Полно металла... И наводки какие-то...– Фрэнк, дыши в сторону... – зло сказал Марк. – И вообще: надерись-ка, браток, кофейку – он там, в термосе, и держись здесь – дежурь на микрофоне. Все остальные берут стволы – и со мной, к лифту. Пако, веди...Вчетвером они сгрудились у светло-зеленой, стерильно-чистой, как и все тут, двери. Стволы карабинов почти упирались в нее. Цифра четыре ясным светом горела на индикаторе. (Счет этажей сверху, – напомнил себе Майкл. – Значит кабина здесь, за дверьми. Вот бы вложил нам ума прапор Пеньков за такую расстановочку. Если кто – КТО? – вынырнет ОТТУДА, он – КТО? – нас срежет одной очередью...)– Ребята, – сказал он, – растянитесь немного по коридору. И... поберегитесь. Вот так, – он показал как заслоняют корпус карабином.Его послушались.– На какой этаж его понесло? – деловито осведомился Марк, обращаясь, главным образом, к Пако. – И что он с собой взял? – он выразительно похлопал по кобуре. – Я не спрашиваю, скотина такая, почему ты-то глазами хлопал, пока он все это затевал...– Я... я думал, он мне показать чего хочет, – виновато отозвался Пако. – А он зашел в кабину и говорит – привет, мол, ребятам... пусть, мол имеют ввиду, что я вниз прокачусь... Я поехал, говорит... И поехал... Два нажатия... Он два раза нажимал кнопки...Майкл вдруг четко осознал, что Пако только ИГРАЕТ беспаспортного пуэрториканца – коричневую падаль из засранного квартала. В критической ситуации чуть-чуть выдал себя – это вот четкое «два нажатия» – как в рапорте, без всякого акцента. А потом, как дерьма в рот набив – он два раза нажимал: поспешил поправиться, зар-р-раза...– И взял с собой пушку. И винчестер, тоже...Марк нажал кнопку, вошел в открывшуюся кабину и коротко приказал:– Пако – со мной! Майкл – остаешься за старшего...Ого!!!Снизу, через шахту лифта, до них долетели заглушенные, но достаточно отчетливые звуки пальбы.– Кольт, – констатировал Пако. – Три или четыре заряда...– Предохранители, ребята, – сухо скомандовал Марк. – Это не очень далеко внизу... Теперь ясно, что чужие здесь есть... И этажи внизу, кажется, тоже есть...– Внизу глухо бахнуло еще два раза.– Ребята, у вас все ОК? – вовремя осведомился по рации Фрэнк.– Нет, не все. Внизу стреляют. Сделаем вылазку. Туда. Майкл и Джей-Пи остаются у шахты. Будь готов...Возможно, у Войцеха просто крыша едет, – подумал – заставил себя подумать – Майкл. – Сосал, гад, полночи джин, а теперь охренел вконец и садит в белый свет как в копеечку. На самом обычном шестом уровне, а не ТАМ, ВНИЗУ... Однако он уже прекрасно понимал, что Поляновски именно ТАМ, ВНИЗУ, и что вовсе не Бифитер затащил его туда...– Лишь бы он там в баллон какой-нибудь не впилил с пьяного глаза, – вслух сказал он.– Едем для начала на десятый. На дно. Как-никак – два нажатия... Если теряем связь... – Марк запнулся. – Возвращаемся к лифту и – наверх... И если не сработает лифт, или не сможем к нему подойти, то выбираемся по аварийной шахте. Даем аварийный сигнал – три выстрела. Тогда пустишь вперед Джей-Пи. Навстречу, – как что-то само-собой разумеющееся, добавил он. Двери сомкнулись и лифт почти бесшумно ушел вниз. Пять, шесть... девять, десять, – доложили цифры на индикаторе... Слышно было, как на десятом открылись и закрылись двери, и снова воцарилась тишина.– Пройдем по периметру, – сообщил по воки-токи Марк. Слышимость, все же, хреновая была в этих местах. – С разрывом в двадцать метров. Если что... В общем, начали...Сотня секунд потрескивающей тишины. Отрешенное взаимосозерцание оставшихся двоих...И потом, вдруг – глухая вакханалия стрельбы. Далеко внизу. По нервам ударили даже не сами заглушенные хлопки выстрелов, а, прошедший сквозь перекрытия, вибрирующий визг рикошета.– Эй! – заорал в микрофон Майкл. – Как там у вас?!– Внимание! – хрипло каркнул снизу Марк. – ЭТО ПОД НАМИ! Слышите, ПОД НАМИ!! Здесь пусто.– Слышим! – ответил Майкл.– Надо спуститься на дно, – вдруг довольно отчетливо и спокойно вошел в разговор Жан-Поль.Майкл согласно прикрыл веки– Ждите нас, – сказал он в микрофон. – Там будем решать.– ОК, – спокойно согласился Марк. * * * Они вышли из кабины в точно такой же, как и шестью этажами выше, закуток коридора. Только, в отличие от четвертого уровня, здесь преобладал не бело-зеленый, а коричнево-кровавый дизайн. Только и всего.Словно выполняя фигуру старинного менуэта две пары увешанных крупнокалиберным оружием людей, поменялись местами. Теперь Марк и Пако снова стояли в кабине.– Так, попробуем первый набор больше десятки, – сказал Марк.– Одиннадцать. Пошел.Некоторое время все уважительно молчали. Десять – показывал индикатор...– Ни хрена. Попробуем...– Попробуй сразу двенадцать-а, нарушая субординацию, как-то с затруднением, сквозь зубы выговорил Майкл.– Тринадцатый, – легко перевел Марку Жан-Поль. – Надо набрать тринадцать... Но, только... ТУДА должен пойти я...Марк тяжело посмотрел на него. И вдруг решительно шагнул из кабины. Пако вышел вслед за ним. Жан-Поль отцепил и молча протянул ему свой Кольт.– Ты... – наклоняя голову вбок, Марк остановился перед Джей-Пи, – что-нибудь знаешь об... этом?– Нет, – Джей-Пи спокойно смотрел в глаза шефу. – Просто это должен быть я. И без этого, – он каким-то очень изысканным дикарским жестом снял с плеча карабин и, подцепив двумя полусогнутыми пальцами, протянул Марку. И тот взял.Высокий, сутуловатый негр с лицом, вырубленным, должно быть, из очень неподатливого, корявого куска дерева, с нелепым амулетом, болтавшимся на шее, шагнул в светлую, словно жарко натопленную кабинку, ни на кого не глядя, потыкал длинным пальцем пианиста в панель с кнопками, и двери сомкнулись за ним.Выстрелы снова прокатились внизу. Там, внизу, мягко раздвинулись двери лифта (Тринадцать, – показал светлый огонь индикатора), подождали и закрылись. Тишина потрескивала в наушниках. Радиация заставляла щелкать счетчик.– Семь минут, – сказал Пако...Потом он еще четыре раза отмерял время. Наконец, рация пискнула и голосом Джей-Пи сообщила, что все ОК. Можно ждать обоих. Живыми. Снова тишина. (Много тишины). Звук дверей внизу.Мягко загудел лифт и выпустил из себя Поляновски. Затем вышел, притулился к стене и сполз по ней, опустившись на корточки, Жан-Поль.Марк холодно смотрел на Поляновски, который стоял перед ним довольно спокойно, но как-то отрешенно. Револьвер в полуотстегнутой кобуре, болтался у него на животе.– Вы потеряли свое оружие, – сухо сказал Марк. – Где бросили карабин, Поляновски? И рацию кому подарили? Майкл, возьмите у него пушку.– Карабин лежит вон там, – Жан-Поль показал рукой на угол коридора. Только ТАМ, ВНИЗУ. Там такая же geometrie... Можно видеть с угла, если спуститься... Только спускаться не надо...У него заклинило английский, – подумал Майкл. – Geometrie – это он про планировку... Барабан револьвера Войцеха был пуст, и из канала ствола кисловато тянуло сделавшим свое дело порохом (И снегом, нерастаявшим снегом на камнях перевала... Ну вот, он и добрался до тебя и здесь – Афган...). И еще резко пахло мочей. Майкл повернулся к Войцеху нет, странно, не от него... Даже джином не пахло от Поляновски. Только глаза его были пусты и сосредоточены.(Выходит, Джей-Пи обмочился. Ну да ладно...).Майкл молча, за шиворот поднял Жан-Поля:– Ну, пошли... Сейчас сполоснешься под душем, глотнешь беленькой, минуток сто пятьдесят раздавишь – и вперед, и с песней... Войцеха я тоже забираю, шеф. Их... надо привести в норму. Это я умею. А потом поговорим. Сейчас все равно ничего не получится.– Войцех что – в полную зюзю?– Да нет, шеф. Вы меня простите за него – только он, как стеклышко. Может, лучше как раз наоборот – лучше глотнуть ему грамм двести...– Тебе лучше знать. К семи приведешь ребят в норму?– Это уж как получится, шеф... – он затолкнул обоих подопечных в кабину, положил палец на четверку. – Только, вот что, шеф – давайте сейчас туда больше не соваться... ОК?– ОК. Мы пройдем нормальными этажами и вас догоним в кубрике – в биллиардной этой. Держись.– Держусь, шеф. ОК. * * * Странный сон приснился ему: будто он вернулся домой из долгих странствий. Не в тот дом, каким он знал свое жилище теперь, а в дом своего детства. Собственно, только дом детства и был его настоящим домом. Даже запах, стоявший в комнатах, ему приснился. А в той комнате, куда он вошел, бродя по этому дому, случилось что-то неладное – словно из какой-то клетки разлетелись и расселись повсюду разные странные птицы. И на попугаев походили одни из них, и такие были, что напоминали дятлов, а по углам, в тенях притаились и вовсе сказочные и хмурые создания. И расселись они не просто так. Каждая выбрала свой, чем-то сродни ей приходящийся предмет и с него и смотрела. А поэтому были среди них и смешные птицы и мудрые и страшноватые...И под взглядами этих птиц он осматривал комнату (в ней давно никто не бывал, да и сумрачно как-то было по предгрозовому). Вдыхал запах своего детства и думал о том, что даже представить себе не может, что ему ТЕПЕРЬ делать, когда он ПО-НАСТОЯЩЕМУ ВЕРНУЛСЯ. Потому что все то, что было его обычной (реальной, как у других) жизнью, совершенно не имело отношения к тому пути, по которому ему надо было идти. Теперь. И что-то еще мешало, неотступно стояло за всеми его движениями и мыслями. Ах, да: он стоял перед пыльным зеркалом (в нем, даже, вроде не совсем то, что надо отражалось) и косо заглядывал в него, по-странному наклонив голову, а делал он так потому, что на плече у него сидела своя птица и он страшно боялся увидеть ее!Казалось, если он ее рассмотрит и поймет, почему она такая, то что-то так изменится в нем и что-то такое надо будет потом делать, что смертельно пугало его полным несовпадением с тем, что пришлось ему знать или что он знал как узнать...Майкл проснулся от того усилия, которое пришлось сделать, чтобы подавить крик, закипавший в горле, и некоторое время пытался понять, что же так испугало его в этом сне. Потом сел и, уставясь на светящийся циферблат часов, стал соображать, почему это солнце еще не взошло. Подошел к окну-амбразуре и понял, что светло станет не скоро – снеговые тучи уверенно карабкались в зенит, уже перекрыв полнеба. * * * Как ни странно это, но несмотря на диковатую, смахивающую на дурной сон, экспедицию на тринадцатый уровень и на странный предутренний морок, он был в форме. И вся группа ликвидации вышла на рубеж нулевого сектора в срок.И с подготовкой справились четко.– Ты как, Войцех? – окликнул Марк Поляновски.– Все в норме, шеф, – отозвался тот прохладно, глухо. – Потом обсудим это дело.– Остаешься на рубеже, – сухо определил Марк. – На подстраховке. Ты, – Джей-Пи?– В полном порядке, шеф.Марк пожевал губами. Роль Жан-Поля в происшествиях минувшей ночи отбрасывала какую-то призрачную, двусмысленную тень. И шеф остановился на золотой середине.– Выходишь на рубеж пятьдесят, – отмерил он долю участия Джей-Пи в предстоящей операции. – Фрэнк и я идем на полную глубину.– Шеф... – начал Майкл. – Хотели кинуть жребий...– Считай, что кинули, – неприятным голосом парировал Марк. – Ночью, на тринадцатом... Присматривай, одним словом за... Эй, Пако, не считай ворон! Подстрахуешь Джей-Пи. Выходишь с ним. Надеть защиту. Вперед.Все это походило на какую-то детскую забаву, или на пьяную игру взрослых – четыре неуклюжие, неузнаваемые в защите, фигуры, неловко топчась, двинулись по покрытому изморозью бетону к совсем не страшным в полусумраке запаздывающего, уже зимнего утра, серым, скучным развалинам. Вот двое остановились, неуклюже растопырив руки. И только сейчас стало ясно, что оставшимся двоим предстоит зайти за те вот серые камни. Скрыться из виду.– Слева – Марк, – напомнил себе Майкл. – А среди этих... двух, на рубеже пятьдесят... Черт... слева, кажется, все-таки Пако. А этот, что покорявее – вроде бы, Джей-Пи... Черт, теряю форму...Две фигуры скрылись в мешанине покосившихся железобетонных опор и полуобрушившихся стен.– Прожектор врубить? – осведомился Поляновски.– Погоди... – замялся Майкл. – Ладно, давай.Он тут же пожалел об отданной команде. Яркий, режущий глаза свет вдруг резко изменил все простиравшиеся перед ними декорации. Все стало каким-то искусственным, словно неумелый художник захотел нагнать жуть на зрителя и как мог разрисовал копотью, ржавчиной и цветами побежалости наугад наваленные на заводской двор стройматериалы. А еще что-то древнее, неестественное и таинственное пытался изобразить этот неумелый маляр из подручного материала...Как ни странно, это у него получилось.Одна из замерших на рубеже пятьдесят фигур помахала рукой кому-то туда, в глубь, в нагромождения рухнувших стен и, не торопясь, пошла вперед. Тот, кому он сигналил (Фрэнк или Марк, черт побери?..) вышел из-за обгоревшего каркаса навстречу ему. Остановился. Они, вроде, разговаривали.Совсем близко стояли друг перед другом две призрачные фигуры. И тут Майкл понял, что ТОТ, кто вышел ОТТУДА, навстречу Жан-Полю (или Пако?) одет совсем не в защитный комплект. Хотя бы уже потому, что в комплект этот не входит серый, шерстяной монашеский, вроде, капюшон.– Жан-Поль! Пако!! Кто разрешил углубляться?!! Назад! Всем назад!!! ТРЕВОГА!!!Окрик Майкла возымел действие. Рация каркнула голосом Марка:– Кой черт там у тебя творится?! Мы только завели зонд в жерло на полную...Тот, что дисциплинированно ждал на рубеже пятьдесят, явно не знал, как ему поступать. Схватился за рацию, дернулся назад, повернулся к тому, который метрах в двадцати от него (туда, вглубь сектора) как ни в чем ни бывало стоял лицом к лицу с ЧУЖИМ, кинулся ТУДА, к ним. Неуклюже затопал по бетонным плитам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12