Это он делал каждое воскресенье.
В этот день ему не повезло. Он нашел только две книжки одного американского автора из так называемых "круто сваренных". Представителей этого направления Ян не любил. У них сыщики не размышляли, не делали умозаключений, а только действовали - пили виски, затевали драки, мчались с недозволенной скоростью, палили из револьверов всех калибров и между делом целовали красавиц, которые тоже умели хлестать виски и палить. Ян любил английских авторов ортодоксальной школы, у которых детективы кропотливо изучали все обстоятельства преступления, строили догадки и расшифровывали криминальные тайны, как шахматные этюды.
Из квартала букинистов Ян направился в сторону Чанлолу. На стенах домов еще оставались надписи на английском языке - названия портновских мастерских, шоколадных лавок, меховых магазинов и кафе. Затем пошли небольшие уютные особняки, окруженные каменными стенами с железными дверями. В случае чего каждый дом мог превратиться в бастион. Те, кто проектировали эти особняки, очевидно помнили боксерское восстание в начале столетия.
На углу переулка, рядом с лавочкой, где продавались прессованные угольные шарики и древесный уголь, стояла прислоненная к стене бамбуковая полка с разноцветными книжками. В верхнем ряду пестрели книжки о приключениях героев из времен Троецарствия, о подвигах тайпинов, о похождениях Чжан Фэя и о кровавых тайнах династии Цин. А ниже были выставлены книжки с фотоиллюстрациями - в них излагались сюжеты кинофильмов: "Подвиг разведчика", "Секретная миссия", "Застава в горах", "Операция Б", "Следы на снегу", "Ночной патруль".
На табуретках сидели мальчишки, уткнувшись в книжки. За чтение старичок - хозяин уличной библиотеки - взимал минимальную плату - один фын за книжку без ограничения времени. Взяв книжку, можно было читать ее хоть до вечера. Но тот, кто, сдав книжку, снова брал ее, должен был платить вторично. Сюда приходили с таким расчетом, чтобы, взяв книжку, дочитывать ее до конца в один присест. Поэтому мальчишки старались не обращать внимания на торговца фруктовыми водами и горячим чаем, расположившегося напротив уличной библиотеки. Они знали - пить рискованно, не досидишь до конца книги, а платить лишний фын - непростительная роскошь.
Заведующая отделом издательства Тао Лин жила недалеко от многоэтажного отеля, перед которым стояли автобусы для иностранных туристов. Ян вошел в крошечный дворик через маленькую, похожую на потайную, дверцу в кирпичной стене. Тао Лин в синем мужском комбинезоне, сидя на корточках, мыла цветочные горшки.
- Я сейчас кончу, проходи в дом, - она улыбнулась. - Посмотрел перевод?
Ян положил папку на тростниковую скамейку перед домом.
- Перевод хороший, но есть кое-где мелкие ошибки. Например, не дублинская трубка, и не трубка фирмы "Бульдог", а это названия типов трубок. Трубка "Дублин" - с длинным мундштуком и узкой головкой, а "бульдог" - с широкой головкой. Затем "равиоли" - это не вино, а итальянское кушанье из теста. У нас в гостинице делали. И переводчик неправильно прочитал название одного английского города - пишется Глосестер, но надо читать Глостер.
Тао Лин вытерла руки о штаны и закурила сигарету.
- Исправь эти места и дай общий отзыв о переводе, - сказала она. Сейчас я приготовлю завтрак, садись.
- Спасибо, мне надо идти. - Он поправил очки, внимательно посмотрел на Тао Лин, на цветочные горшки и на метлу, потом на садовые ножницы, лежащие на скамейке. Потом потянул носом, как будто принюхиваясь.
- Получили письмо от дочери?
Тао Лин засмеялась, тряхнув головой, как девочка.
- Как ты узнал?
- Наблюдательность и логический анализ. Во-первых, когда речь идет о рукописях, у вас всегда строгий, деловой вид. А сегодня вы все время улыбаетесь. Во-вторых, под ножницами лежит распечатанный конверт, который, судя по голубой наклейке, прислан авиапочтой...
Тао Лин цокнула языком:
- Я вижу, что твои любимые книги о сыщиках действительно развивают некоторые способности.
- Кстати, в театрах идет пьеса "Пятнадцать тысяч чохов". Вы не видели?
- Нет еще. Там, кажется, судья выступает в роли сыщика и разоблачает убийцу?
- Публике очень нравится. Эта пьеса идет сразу в пяти театрах уже несколько месяцев. Схожу завтра, если достану билет. - Он посмотрел на ручные часы. - Пойду поищу что-нибудь у букинистов.
Ян прошел через двор монастыря и, миновав две улицы, вышел в узкий, извилистый переулок. В конце его, вокруг маленького сквера, сидели в ряд уличные портные - принимали заказы у прохожих, тут же кроили и шили на швейных машинках.
Ян остановился перед столиком старичка портного. У его ног, на циновке, сидели двое мальчишек с косичками на голове. Старичок покосился на брюки Яна и сочувственно покрутил головой.
- Надо сделать новые брюки. Ты уже давно вырос из них, даже отвороты использовал.
- Теперь так делают брюки за границей, - сказал Ян. - Без отворотов. Последняя мода.
Портной фыркнул.
- Это от бедности. Скоро там начнут делать пиджаки без рукавов. Давай сошью тебе брюки по шанхайской моде. Будешь носить сто лет. К ужину будет готово.
Ян похлопал себя по карману.
- Получка на следующей неделе. Куплю материю и приду к тебе.
- Я всегда здесь сижу. А когда дождь, то под навесом вон той табачной лавки.
Ян посмотрел в сторону и раскрыл рот. С велорикши сошел на тротуар толстый мужчина в широкополой соломенной шляпе, белой рубашке навыпуск и коротких штанах. На груди у него висела лента с надписью тушью: "Туристская группа эмигрантов". Это был Шэн, хозяин гонконгской гостиницы "Южное спокойствие". Он скользнул взглядом по Яну, но, по-видимому, не узнал.
Ян окликнул его.
- Здравствуйте, давно приехали?
Хозяин гостиницы снял солнечные очки и приставил веер ко лбу, загораживаясь от солнца. Округлил глаза и пошевелил губами. Потом наконец выдавил:
- Ничего не понимаю... ведь ты...
- Это я. Узнали?
- Но ведь ты... мне говорили, что ты был послан на Тайвань для секретной работы.
- Секретной?
- В моей гостинице жил один полицейский офицер из Тайбэя. Он сказал, что ты в Гонконге состоял в шайке террористов, которая убивала американцев и англичан. А для отвода глаз ты занимался расследованием по делу Фу Шу. Из Гонконга ты бежал в Кантон, кончил там секретную школу и был послан на Тайвань. Но там попался, и тебя - он хлопнул себя веером по животу, - но выходит, что ты уцелел
- Да. А что говорят о Вэй Чжи-ду? Куда он делся?
- Насчет его имеются совершенно точные сведения. Мне говорил сам Фентон перед своим отъездом из Гонконга. Вэй Чжи-ду тогда бежал с Шиаду в Сайгон, но там его настигли родственники старика Фу и убили.
- Вэй так и не сказал о деле старика?
- Нет. В американских газетах писали, что, судя по всему, главным виновником убийства старика Фу был англичанин Уикс. А ему помогали малаец Азиз и Вэй Чжи-ду. Я лично верю в то, что Уикс был причастен к этому делу. Он улетел из Гонконга как раз в то утро, когда старика нашли убитым. А во второй раз Уикс срочно уехал из Гонконга после покушения на секретаря Ляна. Очевидно, это покушение тоже было делом его рук.
- А где сейчас Уикс?
- Он получил наследство и уехал в Англию. Говорят, что он унаследовал титул баронета и стал членом палаты лордов. Вряд ли теперь можно будет притянуть его к ответу. - Шэн оглядел Яна с головы до ног. - А ты что теперь делаешь? Мы не виделись почти полгода.
- Я работаю в издательстве. А вы приехали посмотреть, как здесь живут?
- Да. Завтра поедем в Нанкин, оттуда в Пекин и Тяньцзин. А в этом переулке я искал старого знакомого, он да войны был купцом в Гонконге. Приехал к нему, а он, оказывается, переехал в Чанша, его назначили коммерческим директором универсального магазина. Пошел в гору... А ты вспоминаешь Гонконг?
Ян улыбнулся.
- У нас в издательстве работает старая революционерка. Она сидела у гоминдановцев в тюрьме еще до войны, но до сих пор видит сны, будто бы находится в тюрьме. И мне тоже часто снится, будто я еще в Гонконге. Просыпаюсь и долго не могу успокоиться.
Шэн почесал веером затылок.
- Я тоже теперь вижу нехорошие сны. Неважные дела у меня.
- Мало постояльцев?
- Хуже. Приходится платить одной шайке. Каждый месяц.
- Бандиты?
- Они связаны с гоминдановцами. Многих купцов тоже обложили данью.
- А нельзя пожаловаться английской полиции?
- Они говорят, что не вмешиваются в китайские дела. И получается, что бандиты среди бела дня на глазах у полицейских преспокойно грабят людей. Шэн вздохнул. - Наверно, придется закрыть гостиницу и уехать куда-нибудь. Проводи меня до гостиницы. А то еще заблужусь.
Ян проводил Шэна до гостиницы на Наньцзинлу и пошел в театр покупать билеты.
Однако в театр на следующий день Яну пойти не удалось. Его вызвали в районное бюро общественной безопасности и объявили: надо немедленно направиться в один пограничный городок особого района Чамдо - выступить в качестве свидетеля.
Сотрудник бюро пояснил:
- Там задержали одного человека, который называет ваше имя, но, очевидно, не знает, что вы в Китае. Вы поможете проверить его.
- А что это за человек?
- Он назвал себя, но это, наверно, фальшивое имя. Поедете и выведете его на чистую воду. А насчет вашего издательства не беспокойтесь. Мы договоримся с директором, а расходы по поездке оплатим.
Ян выехал из Шанхая на следующий день. Путешествие было длительным - до Чэнду по железной дороге, дальше - на грузовике, везущем кинофильмы, по тибетской автомагистрали до города Чжаму, оттуда - на лошади по горным дорогам.
Прибыв в пограничный городок, Ян оставил на постоялом дворе свой баул и пошел в городское бюро общественной безопасности. Оно находилось на той стороне горной речки. Все переправлялись через речку по пеньковому канату, натянутому между столбами на обоих берегах. Надев на себя петлю и прикрепив ее к поясу, надо было подтягиваться руками и скользить на деревянном блоке по канату.
Здание бюро - небольшой дом из необожженного кирпича - стояло под скалой, на которой были высечены буддийские молитвенные знаки. Начальник бюро, коренастый молодой человек с веселыми глазами, приветливо поздоровался с Яном и предложил чаю. Наполнив чашки из глиняного чайника, он сказал:
- Дело, может быть, очень серьезное, поэтому и потревожили вас, заставили проделать такой путь.
Он вытащил из ящика стола толстую папку и протянул Яну фотокарточку.
- Знакомый?
Ян сразу узнал человека с безбровым, невыразительным лицом, в белой рубашке с отложным воротником, в коротких штанах, с тросточкой. Он стоял около высокого кактуса с наростами, похожими на голову и руки.
- Это Вэй Чжи-ду, - сказал Ян. - Я его знал в Гонконге. Его убили...
- Этот человек прибыл к нам нелегальным путем через южную границу и явился с повинной. Он подробно рассказал нам, что делал в Гонконге, и между прочим назвал вас. И сказал, что вы убежали куда-то из Гонконга. На всякий случай мы проверили в списках лиц, прибывших в Китай из-за границы, и нашли вас. Что вы можете сказать о Вэе? Выяснилось, что он действительно племянник нашего известного ученого.
- Значит, он жив? Вот это интересно. - Ян почесал шрам на виске. - Я служил в той самой гостинице, где он проживал. Мы вместе проводили расследование по делу об убийстве...
Начальник бюро закивал головой:
- Мы это уже знаем. Может быть, вам известно, что-нибудь о связях Вэя с гоминдановцами или с подозрительными иностранцами?
- Если мое предположение правильно, то Вэй должен быть связан с Лян Бао-мином, который одно время работал в гоминдановской полиции. Возможно, что они оба причастны к убийству...
Начальник бюро широко улыбнулся.
- Почему вас так волнует это дело? Ведь миллионер не оставил вам наследства?
- Меня интересует один чисто теоретический вопрос... - Ян сделал глоток из чайки. - Как мог убийца проникнуть в комнату, закрытую изнутри на ключ и засовы? И я думаю, что эту тайну знает Вэй Чжи-ду.
- Хотите увидеть его?
Не дожидаясь ответа, начальник выглянул в коридор и сказал что-то, очевидно, на местном наречии. Ян не понял ни слова.
Спустя несколько минут дверь открылась и в комнату ввели Вэй Чжи-ду. Он был коротко острижен, сильно похудел, с темными мешками под глазами, в поношенной тибетской одежде из овечьей шерсти. Начальник предложил ему табурет и, кивнув в сторону Яна, спросил:
- Знаете его?
Вэй еле слышно произнес:
- Совсем не ожидал... Может быть, это привидение?
Начальник мотнул головой и сказал без улыбки:
- В нашей республике привидений нет. - Он повернулся к Яну. - Хотите задать ему какой-нибудь вопрос?
- Мне хочется, чтобы Вэй Чжи-ду рассказал правду о деле старика Фу.
Вэй привстал и приложил рукн к груди. Пальцы его дрожали. Он произнес прерывающимся голосом:
- Я сейчас как раз пишу обо всем, что со мной случилось... и о деле Фу Шу.
- Долго будете писать? - спросил начальник.
- Нет, уже заканчиваю... через несколько дней.
Начальник хлопнул ладонью по столу и посмотрел смеющимися глазами на Яна.
- Я вам дам прочитать воспоминания Вэй Чжи-ду, и если он где-нибудь...
Ян поправил очки и сделал строгое редакторское лицо.
- Я понимаю. В издательстве я тоже просматриваю рукописи и исправляю неточности...
Вэй ударил себя по груди и заговорил хриплым голосом:
- Все, о чем я пишу, - сущая правда. Пишу обо всем без всякой утайки, от чистого сердца, поверьте мне. Ведь я сам пришел к вам.
Он положил голову на стол и судорожно зарыдал. Ян заметил в волосах Вэя седину.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ТАЙНА МИКРОПИГМЕЯ
Записки Вэй Чжи-ду
Все, о чем говорится в этих записках, - подлинная правда.
Я ничего не выдумываю, не замалчиваю, не приукрашиваю.
Я рассказываю здесь о том, как благодаря причудливому сцеплению обстоятельств оказался невольным участником необычайных событий.
Чистосердечно изложив все факты, я прощаюсь навсегда с темным, запутанным периодом моей жизни, надеясь на то, что смогу вступить в новую жизнь.
I
Я находился в Энн-Арборе, когда гоминдановский режим потерпел крушение на материке. По окончании Мичиганского университета я хотел было вернуться на родину, но некоторые люди напугали меня, сбили с толку, и из-за своего политического невежества и безволия я превратился в человека, потерявшего самое святое - родину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24