Машину для тебя подадут через десять минут.
Она кивнула головой:
– Хорошо, – и пошла в ванную принять душ.
Спустя пятнадцать минут в дверь спальни легко постучали. Поспешно накинув халат, она вышла босая.
За дверью стоял Блейз в безупречном костюме жемчужно-серого цвета с гвоздикой в петлице.
Он выглядел как миниатюра из старинной новеллы: высокий темноволосый красивый жених. Френ охватило странное ощущение нереальности происходящего.
– Позволишь надеть? – Он поднял ожерелье.
Она молча повернулась, чтобы он смог надеть его. Блейз застегнул и поправил ожерелье на шее Френ.
Повернувшись, она пристально посмотрела на него, чего-то ожидая.
– Выглядишь замечательно, как голубая фея.
Сердце ее забилось чаще: перед нею снова был рыцарь из романа, и она ждала его поцелуя. Но он только улыбнулся и ушел, оставив ее в недоумении.
Френ постаралась взять себя в руки и продолжила одеваться: собрала в гладкий пучок волосы, вуаль и диадема довершили картину. Об этом сказало и зеркало: невеста, милая и очаровательная девушка, превратилась в сказочную принцессу, правда несколько бледную, не помог даже тщательный макияж. И все же Френ была удовлетворена своим видом. Эта девушка станет хорошей женой Блейзу и никогда намеренно не причинит ему боль.
Сильный стук в дверь вернул ее из мира грез. Она взяла букет и поспешила открыть, подумав, что, должно быть, пришла машина.
К ее удивлению, там стоял Ричард Хендерсон. Он выглядел весьма представительно в сером костюме с гвоздикой в петлице.
– Выглядишь потрясающе, – сказал он. – Эдварду повезло. Вижу, он не предупредил тебя.
– Нет. – Она улыбнулась. – Я так рада, что вы приехали. Будете нашим единственным гостем.
– Понимаешь, Эдвард сказал, что у тебя нет отца, и попросил привезти тебя в церковь. Я этому очень рад. Не беспокойся, – добавил он, – я провожал двух моих дочерей. – Обеспокоившись, что она все время молчит, он спросил: – Надеюсь, ты не возражаешь?
Задыхаясь от кома в горле, она уверила его:
– Конечно, нет. Я в восторге. Сказать вам правду, я почувствовала легкое… потрясение…
– Могу я предложить вам опереться на мою руку или, может, подставить свое плечо, на которое вы прольете несколько счастливых слезинок? Что вам подойдет?
– Руки будет достаточно, – улыбнувшись, сказала Френ и опустила вуаль.
– В этом случае, – он подал согнутую в локте руку, – экипаж ждет нас.
На улице их ждала машина, убранная белыми лентами и цветами, с улыбающимся шофером, у которого тоже была гвоздика в петлице.
Золотой сентябрьский денек купался в солнечных лучах, когда они шли по мощеной дорожке к дверям церкви. Здесь уже ждал пожилой священник с добрым лицом.
Внутри церковь была вся заполнена цветами, запахом ладана и музыкой органа. Солнце светило сквозь окна, ярко освещая узор на спинках отполированных церковных скамеек, бросая блики на красный ковер.
Френ под руку с Ричардом шла по проходу между скамеек к мужчине, одиноко стоящему у алтаря.
Блейз обернулся, и лишь на мгновение она увидела его лицо таким, каким мечтала его видеть. Затем оно вновь стало холодным. Она встала рядом с ним, и началась короткая, простая церемония. Она ответила на вопросы тихо, но внятно, Ричард сыграл свою роль с апломбом, и в подходящий момент Блейз достал два золотых кольца: одно изящно гравированное, другое обыкновенное.
Он уверенно надел гравированное кольцо на палец Френ. Ледяными и неуверенными пальцами она сумела надеть широкое простое кольцо ему на палец..
Священник объявил их мужем и женой и предложил:
– Поцелуйте невесту.
Блейз откинул вуаль и небрежно скользнул по ее губам.
Две пожилые леди, согласившиеся быть свидетельницами, расписались в книге, широко улыбаясь. Формальности были завершены. Молодожены приняли поздравления и прошли под марш Мендельсона.
На паперти церкви Блейз спросил у Ричарда:
– Выпьешь с нами бокал шампанского?
– Боюсь, что нет, – опечаленно сказал Ричард. – Я должен вернуться через десять минут в контору. Но с удовольствием выпью целую бутылку в Балантайн-Холле.
Мужчины пожали друг другу руки.
– Пожалуйста, приезжайте поскорее. – Френ поцеловала его в щеку.
Затем Френ и Блейз под водопадом из риса, бросаемого пожилыми леди, прошли к ожидающему их такси. Он помог ей сесть в машину, сел рядом. Всю дорогу они не проронили ни слова. У отеля их встретил управляющий с пожеланиями счастья.
Блейз сопровождал жену до номера, ни разу не коснувшись ее и даже не взглянув. Френ чувствовала все что угодно, только не радость.
Беглый взгляд на Блейза подтвердил, что и он едва ли ее ощущает.
– Ты хочешь остаться здесь на ночь или ехать домой?
Он казался напряженным, что было необычно, и Френ задумалась.
Собравшись с мыслями, она ответила:
– Поехать домой, – и по выражению его лица увидела, что сделала правильный выбор.
– Тогда переодевайся, я жду в машине.
– Возьми это. – Она закинула руки, чтобы снять ожерелье.
– Оставь. Так будет безопаснее. Завтра я отправлю его в банк.
Десять минут ушло на то, чтобы сменить пышный свадебный наряд на шелковый костюм, и вот они в пути.
Усталая и эмоционально опустошенная, она проспала всю дорогу до Балантайн-Холла.
Едва они вышли из машины, как открылась дверь и появился дворецкий.
– Возьми вещи и отгони машину, – велел ему Блейз.
– Да, сэр, – ответил дворецкий и тут же поздравил: – Я от себя лично и от всего персонала желаю вам и леди счастья.
Блейз только кивнул, Френ вымученно улыбнулась.
– Спасибо, Мортимер.
Дворецкий спросил:
– Когда подать ужин?
Френ взглянула на Блейза. Он не смотрел на нее, и она ответила твердо:
– В обычное время, Мортимер.
Блейз решительно добавил:
– Пожалуйста, что-нибудь полегче, и сервируй наверху в столовой.
Дворецкий поклонился и спокойно удалился выполнять указания хозяина. Словно незнакомцы, Френ и Блейз безмолвно поднялись наверх.
Комната Блейза была убрана идеально. На бюро стояла огромная ваза с живыми цветами. Огонь пылал в большом камине, но вечерний воздух, шедший из открытых окон, наполнял комнату прохладой. Такой же, какая между Блейзом и мною, подумала Френ.
Она вздрогнула, и он пошел закрывать окна. Постоял немного, пристально всматриваясь в темноту.
В дверь осторожно постучали… Блейз не шелохнулся. Френ открыла дверь. Вошли Ханна и двое слуг, держа покупки.
– Куда положить, мисс… миссис?
Поразмыслив, Френ указала, взглянув на отвернувшегося Блейза:
– Сюда, пожалуйста. Положите все на кровать.
Коробки и пакеты были аккуратно разложены.
– Не желаете, чтобы я все это убрала, миссис? – последовал вопрос.
– Нет, спасибо, Ханна, я сделаю это сама.
Дверь за прислугой закрылась, и Френ с тяжелым сердцем начала развешивать свои новые вещи в пустом гардеробе.
Взяв в руки свадебное платье, Френ с трудом сдержала слезы. Почему? Что она сделала, чтобы так с нею обращаться?
Наконец все вещи были убраны. Френ задумалась в нерешительности. Что теперь делать? Как выдержать минуты и часы наедине с мужчиной, который фактически не замечает ее существования? Но если он собирается вести себя подобным образом, подумала она с внезапной решительностью, у нее есть право знать, почему.
Высоко подняв подбородок, она промаршировала в гостиную. Блейз снял жакет и сидел в рубашке, мрачно глядя на огонь.
Она присела напротив него и, собрав все мужество в кулак, спокойно сказала:
– Хочу знать, что я сделала не так?
Он поднял голову и посмотрел на нее.
– Ты ничего не сделала. – И вздохнул тяжело. – Женитьба на тебе – ошибка.
Френ поднесла руки к горлу.
– Мой эгоизм сделал тебя несчастной. Почему я был уверен, что Варли только использовал тебя? Не мог он, как сумасшедший, отказаться от женщины искренне любящей. У тебя щедрая душа, а я эгоист. Но я не мог вынести мысль, что ты вернешься к нему.
Френ опустила руку.
– Ты спрашивала, почему Мелинда решила остаться с ним… Да потому, что я заплатил ей. Ты спрашивала, почему они уехали в Южную Америку… Потому что я согласился взять на себя все заботы о долгах Варли и обеспечил их достаточным капиталом, чтобы они могли начать новую жизнь… Если они останутся вместе…
Она удивилась этому признанию.
– Ты сделал это, чтобы я не возвращалась к нему?
– Прости, что воспрепятствовал твоему желанию.
– Я…
– Ты надеялась, что я приму обратно Мелинду и таким образом Варли останется твоим.
– Почему ты так решил?
– Когда Варли обвинил Мелинду, что та не собиралась иметь от меня детей, ты не подтвердила его слов, хотя я видел по твоему лицу, что он сказал правду.
– Я молчала, потому что думала, ты хочешь ее вернуть.
– Когда я только намекнул, что Варли может оказаться в тюрьме, ты чуть не упала в обморок.
– Я не могла вынести твою умышленную жестокость.
– Ночью, когда я вернулся в отель, ты была вся в слезах на диване, а не в постели. Тогда я разозлился, но все же заставил тебя выйти за меня замуж. Пытался уверить себя, что это поможет тебе забыть его? И разве можно упрекать тебя за то, что ты любишь его? Ведь и я знал когда-то, что такое любовь.
Услышав его признание, Френ встрепенулась и с надеждой спросила:
– Ты любил?
– О да, я любил.
Увидев боль, исказившую его лицо, Френ замерла.
Блейза словно прорвало:
– После скандала, устроенного Шерри, я сделал все возможное, чтобы найти тебя, но потерпел неудачу. Тогда я попытался выкинуть тебя из головы, разлюбить тебя. Вот почему отказался от той квартиры. С ней связано слишком много воспоминаний.
Сердце вновь забилось в груди Френ: он любил ее!
– Я похоронил свою любовь, – продолжил Блейз, – но ты внезапно снова ворвалась в мою жизнь. Я старался убедить себя, что меня ты больше не интересуешь. Но один взгляд на тебя оживил все мои чувства.
Она стояла неподвижно, покойно сложив руки на груди.
– … Я не сомневался, что откуплюсь от Мелинды, но ты была влюблена в своего жениха. Вот почему я был доволен, когда Мелинда и Варли сбежали вместе. Я ждал, что вскоре ты разлюбишь его. Надеялся, что смогу вернуть твою любовь. Безответная любовь такая мука!
– Мука, – эхом вторила Френ. Он обреченно вздохнул.
– Что же, если ты хочешь аннулировать…
– Почему я должна этого хотеть?
– Ты только что подтвердила: односторонняя любовь не имеет будущего.
– Разве наша любовь односторонняя? Если бы ты хоть раз выслушал меня, а не говорил за меня…
Он пристально смотрел на нее. Его серые глаза потемнели.
– Я любила тебя в прошлом. Люблю до сих пор. И никого не любила, кроме тебя.
Лицо его просветлело. Он открыл было рот, но Френ предупреждающе подняла пальчик:
– Не перебивай. Я думала, что люблю Керка. Но в ту ночь, когда ты на руках донес меня до комнаты и я поцеловала тебя, мне стало ясно, что я никогда не смогу выйти замуж за Керка. То мое чувство было просто увлечением. – И прибавила не без горечи: – Которое он использовал.
– Почему ты мне не сказала? – вдруг охрипнув, потребовал ответа Блейз.
– Я разозлилась на тебя за то, что ты смеялся над кольцом.
Блейз неожиданно обхватил ее, выдернул из кресла и прижал к себе, шепча:
– Я бы с радостью отшлепал тебя. Если бы ты знала, каких мучений мне стоила твоя ложь! Я безумно ревновал каждый раз, когда думал, что он прикасался к тебе. Готов был сломать ему шею.
Взглянув на Блейза сквозь длинные ресницы, она сказала притворно-застенчиво:
– Надеюсь, ты не собираешься превращать меня в мальчика для битья?
– Я найду другие способы контролировать тебя.
– Например?
– Лишить тебя памяти. Не сомневаюсь, ты ее потеряешь, когда влюбишься в меня во время нашего медового месяца.
– У нас будет медовый месяц?
– Естественно. Он начнется на Гавайях и продлится всю оставшуюся жизнь.
– И когда начнется медовый месяц?
– Когда ты захочешь.
– Прямо сейчас не испугаешься?
Он бросил взгляд в сторону спальни, она покачала головой.
– Не там.
Блейз вздернул брови.
– Ты рискуешь!
– Знаю, чем.
Она прильнула к нему.
– Хочу любить у огня семейства Балантайнов. Разве не язычки этого огня ношу я сейчас на своем теле?
Блейз в восторге впился в ее губы. Поцелуй, долгий и глубокий, обволакивал Френ ровным жарким пламенем. Тело стало податливым, колени подкосились. Блейз оторвался от ее грешных губ и провозгласил:
– Я всегда придерживался традиций Балантайнов. Но никогда не думал, что сегодня у этого очага создам новую.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13