Дома Паула быстро переоделась в купальник, шорты и футболку. Через пятнадцать минут она уже сбегала по лестнице вниз. Спортзал представлял собой просторную комнату, в которой стояла лавка для качания пресса, велотренажер, гири и свисала с потолка боксерская груша. Вдоль стены был оборудован встроенный шкаф, в котором размещался спортивный инвентарь и большая полка с оружием для боевых искусств.
– Нравится моя коллекция?
Грегорио как всегда подошел совершенно неслышно. Паула медленно обернулась. Он был в спортивных брюках и футболке, с перекинутым через плечо полотенцем.
– Разве ты участвуешь в выставке, посвященной боевым искусствам?
Он направился к ней с грацией, которую невозможно встретить у большинства мужчин.
– Что, тебя это удивляет? Теперь Паулу трудно было удивить чем-либо, касающимся его жизни.
– Да нет.
В Грегорио она приметила одну особенность, которую не могла точно охарактеризовать. Это была какая то удивительная гармония разума и силы, которую он с феноменальным искусством в нужный момент использовал на благо себе и своему делу. Он оглядел ее одежду.
– Ты хочешь потренироваться?
– Скорее поударять что-нибудь, – коротко поправила она.
Он услышал в ее голосе металлические нотки и удивился.
– Не хочешь сказать мне почему?
– Вообще-то нет.
Его глаза озорно заблестели.
– Могу предложить пару боксерских перчаток.
Паула бросила на него хмурый взгляд.
– Я серьезно.
– У тебя что-то случилось? – Ему захотелось обратить ее гнев в страсть и насладиться бурным чувством, но вместо этого он достал из шкафа Перчатки и возвратился к ней.
– Давай сюда свои руки. – Он натянул на нее перчатки, подошел к груше и обхватил ее.
– Ты когда-нибудь делала что-то подобное?
– Нет, – ответила она, следуя за ним. – Но теперь сделаю.
– И кто же объект?
Она помолчала несколько секунд.
– Я еще ни в чем не уверена, чтобы называть имена.
Грегорио пожал плечами и, вкратце объяснив ей некоторые приемы, подбодрил:
– Давай.
Ей необходимо было выпустить накопившуюся ярость, и она била, не переставая, до тех пор, пока муж не остановил ее. Сняв перчатки, Паула подошла к велотренажеру и, поставив среднюю нагрузку, крутила педали до полного изнеможения. Боковым зрением она видела, как Грегорио проводил свою тренировку, выполняя отточенными до автоматизма движениями десятки упражнений.
Настала очередь бассейна и, скинув одежду, Паула нырнула в кристально чистую воду. Она потеряла счет кругам, когда вдруг обнаружила в воде рядом с собой темную голову Грегорио, который, приспособившись, взял тот же ритм и плыл рядом с ней. Паула почувствовала, что у нее устали руки и ноги и вылезла из бассейна.
– Теперь достаточно?
– Вполне.
– Чувствуешь себя лучше?
– Немного.
– Тогда пойдем в душ и потом поужинаем. Она встала и взяла полотенце.
– Хорошо, я приготовлю.
– Можно пойти куда-нибудь.
– Не стоит. Я сделаю рыбный салат. В холодильнике все есть. Вместе с турецким хлебом он будет превосходен, поверь мне.
Они так и сделали. Ужин, приправленный отличным вином, был съеден на террасе. Здесь было спокойное место с видом на подстриженные газоны. Опрятные бордюры и клумбы с красивыми ухоженными цветами радовали глаз.
Паула внезапно представила, как все изменится, когда здесь появится ребенок. На газоне разместятся горка, карусель и множество других приспособлений для детских игр. На дорожке в ожидании маленького наездника будет слегка покачиваться от ветра деревянная лошадка… По траве с радостным повизгиванием и лаем станет носиться собака, а на любимом кресле Грегорио свернется клубочком кошка. Под высоким раскидистым деревом уместится коляска, в которой Паула будет баюкать своего малыша, там же на складном стульчике расположится няня.
Ребенок. Только он был причиной этого брака. Могла ли она уже забеременеть? Все возможно, но если верить ее вычислениям, скорее всего еще нет. Как много времени это займет? Она внутренне рассмеялась. Если учитывать поведение Грегорио, то совсем немного.
– Амелия сообщает, что прибыль от продаж продолжает увеличиваться.
Паула сделала глоток вина и теперь крутила в пальцах ножку бокала.
– Но тебя что-то тревожит?
Быстро же он обо всем догадывается. Она поймала на себе его пристальный взгляд. Рассказала ли Амелия о случае с недовольной клиенткой и отмененном заказе? Или, может, ей рассказать обо всем мужу? Сначала стоит самой попробовать справиться с неожиданно возникшей проблемой. Наверняка это окажется не очень трудно, даже если Лаура замела следы.
– Ничего подобного, все хорошо, – быстро ответила она.
В конце концов, это было для нее делом чести, – самостоятельно отстоять репутацию своего магазина.
– И все же?
– Почему ты думаешь, что я тревожусь? А ведь на самом деле Лаура с ее способностями делать гадости очень беспокоила Паулу.
Грегорио откинулся на спинку стула и изучающе разглядывал ее лицо. Он безошибочно угадал, что жену что-то угнетает, и хотел узнать, что именно, но вместо дальнейших расспросов сказал:
– Да, вот что… Мы пойдем на выставку фотографий в пятницу вечером. В галерею «Модело»…
– Утверждаешь светский календарь на предстоящую неделю? – улыбнулась она.
– Да, а что в этом плохого?
– Наоборот, я очень рада.
– Не иронизируй.
– Возможно, это просто от нежелания быть на виду.
– Потерпи немного, скоро новость о нашей свадьбе устареет и к тебе перестанут кидаться с поздравлениями.
Конечно, он был абсолютно прав, но это мало утешало, особенно, если учесть привычки Лауры, постоянно маячившей на горизонте.
– На воскресенье мы получили приглашение. Нам предстоит несколько часов провести на пляже, поиграть в волейбол, а потом отведать всякой вкусной еды во время барбекю.
– А что, если у меня возникнут свои планы?
– Постараемся найти компромисс. Пока что компромиссов не получалось, в этом она успела убедиться.
– А как насчет кино или театра?
– На следующей неделе мы будем в Алгарви.
– Ты сказал «мы», я не ослышалась?
– У меня там дела, – терпеливо начал объяснять Грегорио.
– Но я не могу оставить магазин.
– Нет, можешь. Конни работает там в четверг и пятницу.
Пауле захотелось ударить его, сильно, от души.
– Почему нельзя было вначале обсудить это со мной?
Солнце начало садиться, и краски на небе постепенно блекли. Вскоре все погрузилось в тусклые серые сумерки. Вдалеке включились фонари, мягко освещая сад. Вокруг них вились ночные бабочки. Деревья приняли призрачные очертания, и воздух наполнился ароматом ночных цветов.
Не говоря ни слова, Паула поднялась и начала убирать со стола посуду, потом отнесла ее в кухню. Сейчас она позвонит на фирму и восстановит заказ, а после поднимется наверх, возьмет ключи от машины и сумочку. Необходимость вырваться отсюда хотя бы на час была превыше всего.
– Уходишь?
Она повернулась и увидела Грегорио, стоящего в дверном проеме спальни.
– Да.
– Подожди, я возьму пиджак.
Она с негодованием посмотрела на него.
– Я иду одна.
Он не тронулся с места.
– Или я иду с тобой, – сказал он спокойно, – или ты не идешь совсем.
Паула разозлилась не на шутку.
– Я не хочу быть рядом с тобой сейчас.
– Неужели?
– Черт возьми, ты не можешь мне приказывать.
– Нет, могу.
– Почему ты из этого делаешь такую проблему? Тебя так сильно волнует, что я куда-то отправляюсь? – спросила она, наблюдая, как тот вошел в комнату.
– Да. И запомни: никогда моя женщина не выйдет ночью одна.
– Я вовсе не твоя женщина.
Легкая усмешка тронула уголки его губ.
– Еще как моя, – делая ударение на последнем слове, проговорил он.
– Ничего подобного! – Она так распалилась, что готова была плюнуть ему в лицо, злясь еще больше при виде его откровенного веселья.
Грегорио взял пиджак, перевесил через плечо и кинул на нее насмешливый взгляд.
– Пошли.
– Я передумала.
– Хорошо. Мы всегда можем пораньше лечь спать. – Его намек был абсолютно понятен.
– Секс, – она презрительно посмотрела на него, – это все, о чем ты думаешь?
– С тобой это не трудно.
Она не смогла совладать с собой и замахнулась, но ее запястье было моментально перехвачено еще до того, как рука достигла его щеки.
– Вот ты и попалась.
Неторопливым движением он бросил пиджак на стул, притянул ее ближе и прижал свои губы к ее рту в настойчивом поцелуе, вторгаясь в нее и покоряя. Сначала Паула боролась с ним как могла, молотя кулаками по ребрам, спине – по всему, до чего только могла дотянуться. Но это оказалось бесполезным, потому что он просто поднял ее и держал на весу, крепко прижав к себе. Его возбуждение было мощной силой, и она боролась с ним, пока мозг не признал того, что ее тело давно сдалось под его напором. Жажда ответного желания была нестерпима, и осознание этого вызвало молчаливый стон отчаяния в последней попытке вырваться из его объятий. Удивительно, но ей легко это удалось, потому что он ослабил объятия, и Паула, не удержавшись, отпрянула назад, стараясь восстановить учащенное дыхание. Этот тип играл с ней как кошка с мышью.
– Так мы идем или остаемся? – вкрадчиво спросил Грегорио.
Она снова почувствовала приступ бессильной злобы и с негодованием бросила:
– Я же сказала, что иду одна.
– Мы можем повторить наш поцелуй, как ты считаешь?
– Ты не мой тюремщик, – крикнула Паула в гневе и, пройдя мимо него, быстро сбежала по ступенькам, направляясь в гараж.
Она села в машину и включила зажигание. В этот момент открылась противоположная дверца, и Грегорио торопливо плюхнулся рядом. Не сомневаясь, что Паула поедет куда глаза глядят, он промолчал, наблюдая, как та свернула в направлении города.
Южный берег как нельзя лучше соответствовал ее теперешнему настроению. Там было множество маленьких уютных кофеен, расположенных прямо под открытым небом. Можно было праздно посидеть за столиком и понаблюдать за окружающим миром, отрешившись (5 т своих мыслей. Если попробовать не замечать Грегорио, можно представить, что его нет рядом. Однако, как выяснилось несколькими минутами позже, ее надежды оказались пустыми. Поэтому она, выбрав одно из кафе со столиками на улице, смирилась, села и сделала заказ.
– Черный кофе, – заказал Грегорио, присаживаясь рядом и окидывая оценивающим взглядом окружающих женщин. – Мы будем сидеть здесь молча или попытаемся пообщаться?
– Выбирай предмет разговора, – равнодушно произнесла Паула, глядя на него.
– Я хочу выяснить, что тебя беспокоит?
– Меня беспокоишь ты, – парировала она. – Намечаешь планы, не посоветовавшись со мной, и ждешь, что я буду радоваться и безропотно им следовать.
– Твоя покорность является частью нашего договора.
– Ну конечно! Нас связывают всего лишь условия сделки, не стоит забывать об этом.
Выражение его лица не изменилось, но в голосе послышались металлические нотки.
– Осторожно, любимая.
Официант принес их заказ. Паула размешала сахар и сделала пробный глоток.
– Я не хочу в сложившейся странной ситуации оставлять магазин на одну Амелию.
Ее мать наверняка была способна и сама справиться со всеми делами торговли. И при обычных обстоятельствах Паула спокойно могла уехать на несколько дней из города. Но теперь интуиция подсказывала ей, что за всеми сегодняшними проблемами стоит длинноногая блондинка. И чем больше она думала об этом, тем сильнее охватывало ее чувство тревоги за происходящее.
– Два дня – это еще не целая жизнь, Паула. Но факт, что Грегорио был прав, принес ей мало утешения.
– Похоже, мне будет трудно убедить тебя в этом. Он добавил сахар и размешал темную ароматную жидкость.
– Скорее всего так, дорогая.
Она заглянула в его глаза и натолкнулась на такую непреклонность, что решила больше ему не перечить.
Она молча допила кофе, встала и вытащила из сумочки купюру, но Грегорио отвел ее руку.
– По-моему, ты слишком далеко зашла в своей независимости.
Он подозвал официантку, расплатился и последовал за Паулой на набережную. Сейчас он казался полной противоположностью властному бизнесмену, каким обычно выглядел. Одетый в легкие летние брюки, в рубашку с расстегнутым воротом, Грегорио ничем не выделялся из толпы. И все же было в нем что-то такое, что привлекало посторонние взгляды.
Негромкий свист раздался рядом, но Паула прошла мимо, не подозревая, что именно она была предметом восхищения какого-то человека. Не заметила молодая женщина и холодного взгляда, который бросил Грегорио в направлении случайного поклонника.
Вскоре они повернули обратно, возвращаясь тем же путем. Паула слушала приглушенную болтовню и смех сидящих за столиками парочек, наслаждающихся приятным вечерним отдыхом. Дойдя до машины, она отдала Грегорио ключи, а сама села рядом, отрешенно поглядывая по сторонам. Дома Паула медленно, не дожидаясь Грегорио, поднялась наверх. Не включая света, сняла одежду и забралась в постель. Сон не шел, и она лежала с открытыми глазами в темноте, потеряв счет времени. И пропустила момент, когда Грегорио тихо вошел в комнату.
Она услышала легкое шуршание снимаемой одежды, угадывая его движения, когда он стягивал через голову рубашку, потом расстегивал брюки, и представляла себе его уже нечужое тело, широкие плечи, рельефные мышцы, гладкую горячую кожу. Внутри медленно разливался знакомый жар, и легкая боль страстного желания волной поднималась из глубины живота.
Боже! Ну почему ее организм живет теперь независимо от воли и разума? Ей совсем не хочется его поцелуев и объятий. Маленькая лгунья! Да она просто жаждет потеряться в его ласках, снова и снова пережить магическое наслаждение, которое он мог в ней возбудить.
На один миг она представила себе, что они делят друг с другом нечто большее, чем секс, пусть и очень приятный. Это повергло ее в шок. Как ей могло показаться, что можно испытывать к Грегорио что-то, кроме ненависти? Ведь она изначально презирала его за жестокий план, в который тот ее втянул.
Но в то же время ненависть не имела ничего общего с теми чувствами, в которые ей доводилось погружаться, едва ее тело обволакивали его объятия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18