— О, То… — Она проглотила конец имени и, чтобы не выдать своего состояния, затараторила, не давая брату вставить слово. — Тодди, как это мило. Я так рада тебя слышать? Как ты меня разыскала? — Мишель обернулась к мужу. — Это Тодди, Теодора Вайс, моя школьная подруга, — медленно и отчетливо произнесла она.
— Он все еще там? — Отчаянный возглас Тони надрывал ей сердце. — Ты это хочешь мне сказать, Мисси?
— Все отлично, — импровизировала Мишель, надеясь, что ее голос звучит весело и беззаботно. — А как у тебя? Да, это было в прошлом году. А ты? Нет!.. — вскрикнула она от ужаса, когда твердая рука вырвала у нее трубку.
Очевидно, какой-то взгляд, жест или интонация все же выдали ее. Джефф смотрел на трубку так, словно это был Тони собственной персоной, и сжимал ее, будто стискивая пальцы на горле своего врага.
Ему действительно хотелось свернуть этому негодяю шею. Ведь тот прекрасно знает, что у сестры сегодня день рождения, но даже в этот день не захотел оставить ее в покое. Побледневшее лицо Мисси и заблестевшие от подступивших слез глаза красноречиво говорили о ее состоянии. Нет, она не заслуживает такого брата. Вернее, этот мерзавец Тони не заслуживает такой сестры.
Джефф стиснул зубы, стараясь обуздать охватившую его слепую ярость, но вдруг что-то шевельнулось в его душе, напоминая, что он сам когда-то был привязан к Тони Конуэю.
Если этот глупец вернется, мы, возможно, найдем способ выпутаться из возникшей ситуации подумал Джефф, но все разумные мысли вылетели у него из головы, когда он увидел лицо Мисси.
— Послушай, Конуэй! — сказал он в трубку, и у Мисси по спине побежали мурашки. Она хорошо представляла, что почувствовал ее брат, услышав этот голос. — Черт, он бросил трубку!
— А чего ты ждал? — От напряжения голос Мишель зазвенел, как натянутая струна, а ноги подкосились, так что она вынуждена была ухватиться за спинку стула, чтобы не упасть. — Любой бы на его месте сделал то же самое. Что, Джефф, твоя жертва опять ускользнула? — съязвила она, когда тот, нахмурившись, швырнул трубку на рычаг. Тони действительно жертва, думала Мисси, съежившись под яростным взглядом мужа, который напоминал сейчас голодного тигра, неожиданно упустившего желанную добычу. — Ты надеялся, что мой брат будет любезничать с тобой, пока твои ищейки не засекут, откуда он звонит? Ты ведь установил на моем аппарате подслушивающее устройство и прослушиваешь мои разговоры?
— Не болтай глупостей! — отрезал Джефф с какой-то странной интонацией. — Я такими вещами не занимаюсь.
— Разве?! А я думаю, ты вполне способен на это! — парировала Мишель, уже не в силах сдерживаться. — Тони вызывает у тебя такую ненависть, что ты не в состоянии рассуждать здраво. Знаешь, говорят, что месть, как правило, оборачивается против мстителя. Так что учти, ситуация может диаметрально перемениться, причем тогда, когда ты меньше всего этого ожидаешь.
— Рассказывай, — мрачно протянул Джефф, хотя прекрасно сознавал, что именно это и происходит.
Он стремился к цели, подогреваемый праведным гневом, но постепенно его все чаще одолевала мучительная мысль о том, что нельзя воспринимать мир только в белом и черном свете.
— Судя по всему, наша прогулка не состоится? — спросил он.
— Ты совершенно прав, — резко ответила Мисси, но тут же пожалела об этом.
Не мог же Джефф на самом деле быть таким злодеем, каким рисовал его Тони. Она припомнила ночь в баре, когда, оговорив условия соглашения с Молли Райт, Джеффри сказал, что ее брат получил от него не меньшую сумму. Тогда она пропустила эти слова мимо ушей, а потом, увлекаемая водоворотом их взаимной страсти, вообще забыла о них. Теперь Мисси мысленно возвращалась к тому вечеру, и у нее зарождались все новые сомнения.
— Ты не купил второе заведение, — медленно сказала она, не то спрашивая, не то утверждая.
Джефф нахмурился, удивленный резкой сменой темы, но через пару секунд ухватил суть дела.
— Клуб? Нет. Там нет ничего особенного. Теперь Мисси уже знала мужа достаточно хорошо, чтобы понять, что за этим заявлением скрывается нечто, о чем он не хочет говорить.
— А Тони был особенный? Глаза Джеффа потемнели.
— Да, особенный, — мрачно подтвердил он.
— Скажи мне…
— Не сейчас, — резко прервал ее он. — Ты, конечно, вправе портить себе день рождения, поминутно упоминая о своем братце, но я сыт им по горло. Предполагалось, что сегодняшний день будет посвящен исключительно тебе, но ты ясно дала понять, что не желаешь этого. Ты скорее умрешь, чем пойдешь куда-нибудь со мной. Как я полагаю, этого ты тоже не хочешь?
Он поднял левую руку, и Мишель увидела, что на его ладони лежит небольшой сверток, упакованный в серебряную бумагу.
— Что это? — не сдержала любопытства она, и в ответ на ее неосторожный вопрос в уголках его рта затеплилась улыбка.
— Подарок.
— Мне? — по-детски недоверчиво спросила Мисси.
— Разумеется. Обычно в день рождения родственники, друзья, а иногда даже мужья дарят подарки. — Его взгляд сосредоточился на лице Мишель, и выразительные губы дрогнули, когда он заметил на нем странную смесь любопытства и подозрительности. — Но если ты считаешь, что принять мой подарок означает продать душу…
Не успела она и глазом моргнуть, как Джефф резко повернулся и бросил сверток в корзину для бумаг.
— Нет, — запротестовала Мисси, — не нужно так делать!
— Я уже сделал, — равнодушно заметил он. — Я купил эту вещь специально для тебя, но если ты не хочешь…
— Хочу! — Эти слова сорвались с ее языка быстрее, чем она успела подумать, разумно ли поступает.
Тот факт, что Джеффри выбирал что-то для нее и готов был выбросить свой подарок, если она не захочет его принять, значил для Мисси слишком много.
Девушка вытащила сверток из корзины, краем глаза уловив довольную улыбку Джеффа, которую тот не сумел скрыть.
— Я еще не встречал женщины, способной отказаться от подарка, — иронически заметил он.
У Мишель промелькнула было мысль, что он снова перехитрил ее, отвлекая от сути дела, но девушка отмахнулась от нее. В конце концов, сегодня нужно веселиться, а поговорить можно и завтра. И она решительно занялась пакетом.
Мишель ожидала, что там будут духи или украшение, то есть обычный подарок мужчины, который понятия не имеет, что нужно его даме, но увидела старинную книгу по садоводству в тисненом кожаном переплете с роскошными иллюстрациями. Это была вещь, которую она с удовольствием купила бы себе сама, если бы имела такую возможность. Раритетное издание стоило, без сомнения, кучу денег.
— Ой, Джефф! Какое чудо! Даже не знаю, как тебя благодарить!
— Я могу кое-что предложить на этот счет. Мишель с подозрением взглянула на Джеффа.
— Ох, Мисси! — рассмеялся он. — Да у тебя все на лице написано. Неужели ты думаешь, что мне нужно от тебя только одно? На свете есть много других увлекательных занятий!
— Например? — недоверчиво поинтересовалась она, полагая, что секс это единственное, что он от нее хочет.
— Давай объявим перемирие, — предложил Джефф, совершенно сбив ее с толку, — и на сегодня забудем о Тони. Просто притворимся, что он никогда не существовал, и пусть все будет, как в день нашей первой встречи.
Но ведь ты намеренно разыскал меня, пронеслось у Мишель в голове. И в день нашей первой встречи у тебя уже был готов план жестокой мести.
Но ей до боли в сердце хотелось этого перемирия! Он сказал, только на один день. Пусть. Этот краткий миг покоя будет для нее самым лучшим подарком.
— Мисси! — окликнул ее Джефф, когда она не ответила, и его веселый энергичный голос прервал эти размышления.
— Хорошо! — отрывисто произнесла Мишель. — Я согласна.
Все оказалось на удивление легко и просто. Объявив перемирие, Джефф мгновенно превратился в заботливого и внимательного кавалера.
День шел своим чередом. Их поездка за город была восхитительной, а вечером Мисси переоделась в бархатное платье цвета бронзы, выгодно подчеркивающее янтарный оттенок ее глаз, и они поехали ужинать.
Лишь один маленький штрих напомнил ей, что не все так хорошо, как кажется, — Джефф выбрал не тот ресторан, где сделал ей предложение. Но сегодня можно было притвориться, что этого никогда и не было.
Изысканные блюда таяли во рту, шампанское кружило голову, и к концу вечера Мисси совершенно искренне сказала:
— У меня был замечательный праздник, Джефф, лучший за многие годы! Спасибо!
Но он смотрел куда-то за ее спину, и странная, таинственная улыбка блуждала на его губах.
— Джефф!
Мишель повернула голову, увидела в руках официантки торт и похолодела.
Свечи! Пляшущие золотые огоньки слепили ей глаза. Мисси ощущала их жар на своих щеках, слышала, как они потрескивают, чувствовала запах воска…
— Нет! — вскрикнула она. Ее била дрожь, кровь стучала в висках, подступала тошнота.
— С днем рождения, Мишель! — словно сквозь туман услышала она голос Джеффа, не в силах ни ответить, ни пошевелиться. — Мисси, что с тобой?
Ее глаза расширились от ужаса, и она заслонила рукой рот, приоткрывшийся в безмолвном крике. В воображении девушки мирные огоньки свечей превратились в бушующий пожар, губящий все, что ей было дорого.
— Нет! Нет! Нет!
Она услышала истеричный захлебнувшийся крик и не сразу поняла, что это был ее собственный голос.
— Унесите это! — Другой голос, резкий и властный, ворвался в закруживший ее водоворот страха. Джефф поднялся на ноги, решительно отстраняя официантку. — Унесите сейчас же.
Высокий, сильный, он встал позади Мисси, заслоняя мерцающие огни. Крепкие руки подняли ее с кресла. Девушка прижалась к широкой груди Джеффа и услышала, что его сердце колотится так же неистово, как и ее собственное.
— Мисси, дорогая, все хорошо, все в порядке, ты в безопасности.
Безопасность! Слезы градом катились из ее глаз и расплывались на белоснежной сорочке Джеффа. И тут сквозь ужас и боль воспоминаний, вызванных невинными огоньками свечей, явственно проступило еще одно ощущение, которое окончательно подорвало ее силы.
В тот момент, когда Джефф обнял ее, Мисси испытала такую вспышку радости и такое восхитительное чувство покоя, что это было сродни возвращению домой после долгого и трудного пути.
В это мгновение она осознала всю глубину своего чувства к этому мужчине. Ее счастье, ее будущее, само ее существование было неразрывно связано с ним.
Но горькая правда состояла в том, что ее спокойствие и защищенность покоились на столь фальшивом и непрочном фундаменте, что достаточно одного неловкого движения, и их взаимоотношения рассыплются в прах.
Джефф не испытывает к ней ничего, кроме сексуального влечения. Он способен использовать ее для удовлетворения собственной похоти, а потом, ни на секунду не задумавшись, оставить. Он уже сделал так однажды и вполне может повторить это снова.
Мишель отлично понимала, что любовь к Джеффу представляет для нее гораздо большую угрозу, чем возвращение кошмаров, преследовавших ее в юности. С этим человеком она никогда не будет в безопасности.
11
— Ты действительно готова говорить об этом?
Прошло около полутора часов после того, как Джеффри, бросив на столик пачку денег, чуть ли не на руках вынес Мисси из ресторана и усадил в машину. Он вел автомобиль, стиснув зубы, и не проронил ни слова, пока они не добрались до дома.
Мишель свернулась калачиком на кушетке. Джефф открыл бутылку и наполнил бокал почти до краев.
— Выпей, — настойчиво сказал он.
— Я не люблю бренди, — слабо запротестовала она.
— Пей! — строго сдвинул брови Джефф. На этот раз она не рискнула ослушаться.
Пока Мисси маленькими глотками поглощала обжигающий напиток, Джефф наполнил свой бокал и опустился в стоящее напротив кушетки кресло.
Сделав глоток, он сложил руки, уперся в них подбородком и посмотрел на Мишель так задумчиво и упорно, что ей стало не по себе.
— Ты собираешься рассказать мне? — наконец спросил он.
— Что ты хочешь знать?
— Все. Каждую мелочь. Почему ты вела себя так, словно наступил конец света?
Резкий тон скрывал его подлинные чувства. Когда Джеффри увидел, что Мисси буквально затрясло от ужаса, то инстинктивно почувствовал свою вину. Ему хотелось схватить ее в объятия и никогда не выпускать. Он готов был сказать, что будет защищать ее отныне и навсегда и ей нечего больше бояться.
Но такого сорта обещания принимают от мужчин, которых любят, напомнил себе Джефф. Он не знал, какие чувства Мишель испытывает к нему сейчас, но отдавал себе отчет в том, что, в сущности, она бесконечно далека от него. Их пламенная сексуальная жизнь не может быть единственной основой взаимного доверия. Он потерял на это право, когда женился на Мисси из мести.
— Что за трагедия из-за нескольких свечей?
— Они напомнили мне самый страшный день в моей жизни. — Мишель осторожно поставила бокал с бренди на маленький столик. — Тогда мои родители погибли в огне в собственном доме.
Джефф в ужасе посмотрел на нее.
— Что случилось? — спросил он срывающимся голосом. — Ты готова говорить об этом?
То, что он уже задавал этот вопрос и забыл об этом, говорило о том, что Джефф действительно взволнован. Осознание того, что высокомерный, преуспевающий, уверенный в себе Джеффри Хейфорд вдруг потерял нить разговора, придало Мишель сил.
Выпрямившись, она пригладила растрепавшиеся волосы и нервно провела ладонями по платью, раздумывая, с чего лучше начать.
— Это случилось после Рождества. Дом все еще был украшен, потому что мы всегда оставляли гирлянды до Крещения. Наверное, если бы мы… — Голос ее сорвался. Мисси боролась с нахлынувшими воспоминаниями, а Джефф молча ждал. Она откашлялась и продолжала: — В гостиной у нас был старомодный открытый камин с деревянной полкой наверху. Мама любила украшать ее свечами и фигурками, укутывая их ватой, будто снегом. Ты знаешь, что я имею в виду? — Мишель подняла глаза, чтобы убедиться, что Джефф ее понял. Он посмотрел на нее задумчиво, а потом утвердительно кивнул головой. — Тони был еще маленький, и свечи просто зачаровали его. Он постоянно пытался зажечь их спичками или с помощью тонких полосок бумаги, которые совал в камин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18