— Джейн… — Судя по усилившемуся акценту, он волновался. — Разве я когда-нибудь обманывал тебя? Разве я предлагал тебе другие отношения, кроме тех, что уже существуют между нами? Разве я обещал тебе любовь, будущее, счастье?— Н-нет.— Нет. Потому что я не смог бы выполнить этих обещаний. А я никогда не даю обещаний, которых не могу выполнить. Если ты на что-то рассчитывала, ты выбрала не того человека.— Думаю, ты прав, — произнесла она тихим безжизненным голосом.Она вспомнила, что он сказал ей в первый день ее пребывания в этом доме: «Могу обещать, что, пока ты в моем доме, под моей защитой, ты не причинишь никому вреда, во всяком случае в том, что могло быть следствием твоей амнезии». Он ведь не обещал, что она не причинит вреда себе. И теперь она страдает, страдает так жестоко, что душа корчится. Ей захотелось сжаться в комочек, забиться куда-нибудь, обхватив себя руками. Но она не может этого сделать, пока Элджи находится в ее комнате.— Мне нужно, чтобы ты сейчас ушел, — онемевшими губами с трудом выговорила она.— Джейн!Положение становилось невыносимым.— Немедленно уходи! — взвилась вдруг она. — Уходи… убирайся из моей комнаты и оставь меня в покое!Казалось, она достигла предела в своем несчастье, но, когда увидела короткий наклон головы и то, как он молча отворачивается и выходит из комнаты, не оглянувшись на нее, только тогда она почувствовала себя окончательно несчастной. Горькие слезы потекли по щекам, и Джейн не стала сдерживаться, дав им волю.До глубокой ночи Джейн названивала своей подруге Кэтлин в далекую Африку, единственному человеку на земле, который может знать, что произошло в ее жизни год назад. Но ей упорно отвечал механический голос автоответчика, и с каждой неудавшейся попыткой таяла последняя надежда и все сильнее наваливалось отчаяние. Ничего не оставалось, как оставить Кэтлин сообщение с просьбой срочно позвонить ей.Усталость все-таки сделала свое дело, и она погрузилась в сон. Но даже во сне ей не суждено было отдохнуть: она попала в какой-то мрачный пугающий круговорот образов и бессмысленных сюжетов. Там кошмар громоздился на кошмаре, и Джейн проснулась, спасаясь от него, дрожащая и мокрая от пота, с бешено бьющимся сердцем.Дэнни… Первая мысль, пробившаяся сквозь липкий страх, который затуманивал мозги, была о ребенке. Ее охватило жуткое чувство, что он в опасности и сейчас плачет, зовет ее… И только когда Джейн, забыв накинуть халат, примчалась в детскую, она успокоилась, убедившись, что ее страх за него оказался всего лишь следствием ночных кошмаров,— Дэнни… — тихо шепнула она, опускаясь на пол рядом с его кроваткой.Положив голову на деревянную раму, она смотрела на крепко спящего малыша, потом дрожащим пальцем нежно провела по его черным волосикам на крошечной головке, и сердце ее успокоилось.В ее сне Дэнни не было, вспомнила Джейн. И тут весь сон живо восстановился у нее в памяти. Поняла она и его источник — вот он в руке, этот смятый клочок бумаги. Видимо, перед тем как задремать, она вынула его из кармана брюк и зажала в руке как талисман или кончик путеводной нити, способной вывести ее из темного лабиринта беспамятства. В результате она снова увидела тот сон, где она в машине, где темнота, где скрежет и пронзительные крики. И тот, кого она принимала за Элджи, ведет машину. Теперь она поняла, почему в прошлый раз пришла к такому решению, поскольку сон этой ночи отчетливо запечатлелся в ее голове. Темная мужская фигура и на этот раз в ее сне имела лишь зыбкие очертания, черты его лица были размыты, но голос! Голос она слышала отчетливо — итальянская певучая интонация, характерный акцент. Никаких сомнений, то был голос Элджи!«Должна признаться, я никогда особенно не верила в вашего богатенького итальяшку», — всплыли в памяти Джейн слова Анджелы Доркас.— О Господи! — вырвалось у нее с тихим стоном.Пора взглянуть в глаза правде, которой она так долго боялась. Она доверила Элджи себя и свою жизнь. Даже свое сердце, слепое, глупое, безнадежно влюбленное в человека, которого она толком и не знает. В человека, который, по его собственному признанию, не любит ее. И как теперь выяснилось, в человека, который еще и лгал ей все время.Нельзя ей оставаться здесь. Это решение пришло сразу. Не может она продолжать жить в этом доме, спать в этой постели с человеком, который обманул ее доверие, воспользовался ее наивностью, отверг ее сердце. Ни минуты…Но тогда… она расстанется с Дэнни! Вся ее решимость улетучилась мгновенно.Дэнни…Как она сможет бросить ребенка, который владеет ее сердцем ничуть не меньше, чем его отец?!— Нет, не могу! — вырвались у нее слова, обращенные к Дэнни, хотя тот крепко спал и не слышал ее, да и вряд ли бы понял, если бы услышал. — Не могу! Не могу! — горестно повторяла она.— Что ты не можешь?Низкий голос Элджи, приглушенный, чтобы не разбудить спящего ребенка, прозвучал так неожиданно и властно, что Джейн подскочила как ошпаренная и обернулась. Элджи стоял в дверях и в отличие от нее был одет в ту же рубашку и брюки, что и вечером, словно он и не ложился спать в эту ночь. Она встретила его тяжелый взгляд.— Я… я не знала, что ты здесь!— Я так и понял, иначе ты не стала бы выражать вслух свои чувства, верно? Но я был здесь и все слышал… Так ты не хочешь ответить на мой вопрос?Несмотря на вежливую форму, слова его прозвучали скорее как требование. А он привык, чтобы его требования выполнялись.Джейн поняла, что лучше сказать правду. События вечера и ночные кошмары эмоционально опустошили ее, и ей не хватило душевных сил на попытку сопротивляться его диктату.— Я не могу оставить Дэнни, — сказала она и, словно защищаясь, резко вскинула голову, выставив вперед подбородок. — Я слишком люблю его… мое сердце отдано ему, без него я не смогу жить. А поскольку я не могу уйти и расстаться с ним, все остальное не столь важно.Действительно, по сравнению с ее привязанностью к малышу, все происходящее — и его жестокость, и его нелюбовь — отодвинулось для нее на задний план.— А почему тебе вдруг понадобилось уходить и расставаться с ним? — Он снова говорил с ней тоном следователя.На этот вопрос ей отвечать не хотелось, он пугал ее.— Ты сам знаешь почему! — вскрикнула она и тут же осудила себя, его быстрый взгляд на спящего ребенка заставил ее устыдиться. Но Дэнни лишь слегка пошевелился во сне. — Я снова видела тот же сон сегодня ночью, — сказала она более спокойным тоном. — Тот, где я сижу в машине.Что-то в ее тоне и в выражении лица подействовало на него и насторожило, потому что он мгновенно прищурил глаза и сжал челюсти так крепко, что заходили желваки на скулах.— Не надо здесь разговаривать об этом, — мрачно сказал Элджи и протянул руку с намерением помочь ей подняться.Секунду Джейн колебалась, но Дэнни снова пошевелился во сне, и она поспешила подчиниться, чтобы окончательно не разбудить ребенка. Прикосновение его руки явилось для нее испытанием. Встав на ноги, она попыталась высвободить руку, но он не отпустил.— Элджи! — прошептала она, протестуя.Не слушая, он быстро вывел ее из детской и завел в соседнюю комнату. Это была спальня Элджи.— Я не хочу разговаривать с тобой здесь, — снова запротестовала Джейн, боясь даже взглянуть в сторону двуспальной огромной кровати, на которой они провели столько упоительных ночей.— Неважно, где мы разговариваем, важно о чем, — ответил Элджи, включая свет, который ослепил привыкшие к полумраку глаза Джейн. — Итак, ты собиралась объяснить мне, почему надумала уйти.— Разве тебе и так не ясно? — Сам факт, что он задает такой вопрос, причинил ей страдание. Неужели он полагает, что она способна продолжать их отношения после его заявления? — Сон.Взгляд его выразил недоверие с примесью презрения.— То есть из-за каких-то ночных фантазий ты готова собрать вещи…— Мой сон не какая-то ночная фантазия, и ты это знаешь не хуже меня! — взорвалась Джейн, не в силах справиться с его предубеждением. — Это гораздо серьезнее. Сон, который возвращает меня в прошлое…— Игра воображения.— Нет, Элджи. Я вижу этот сон не первый раз. Вспомни, я рассказывала тебе. Ты сам признал, что во сне я видела твою машину. А сегодня ночью сон был более отчетливым и я была близка к тому, чтобы вспомнить. — Теперь он весь обратился в слух, а Джейн занервничала еще сильнее. — Я слышала голос водителя. Он разговаривал со мной, перед тем как я закричала…— Теперь, полагаю, ты снова попытаешься обвинить меня, что за рулем…— А разве не ты?! Я хочу наконец услышать правду, Элджи! Хватит морочить мне голову, что за рулем был другой. Кто? Может, твой шофер с точно таким, как у тебя, итальянским акцентом? Я хочу знать, куда я ехала и с кем… — Внезапно она вспомнила, что все это время сжимает в кулаке ту записку. — И как ты объяснишь вот это?!Джейн швырнула ему в лицо бумажный комочек. Элджи безучастно смотрел, как тот упал на ковер, потом легко нагнулся и поднял его.Но, как только он увидел, что написано на этой смятой бумажке, лицо его изменилось, возле рта залегли скорбные складки и он словно постарел на десять лет.— Где ты нашла это?— В своей записной книжке. Написано моей рукой, Элджи. Почерк мой, номер телефона твой. Это доказывает, что мы были знакомы еще до твоего визита в больницу. А теперь скажи мне правду о шофере…— Да не было никакого шофера! — Голос Элджи срывался.— Что? — Джейн растерянно смотрела на него, не понимая, что именно привело его в такое состояние. — Элджи, я не понимаю.Он тяжело вздохнул, дрожащими руками провел по волосам, в нем происходила какая-то внутренняя борьба.— За рулем был не шофер, — нехотя ответил он со страдальческим выражением глаз. — Машину вел мой брат.
Едва машина остановилась у подъезда особняка, Джейн открыла дверцу и поспешила выйти, не в силах дольше находиться рядом с Элджи. Последние несколько дней были наполнены постоянным напряжением, да еще это мучительно долгое путешествие, которое к тому же оказалось пустой тратой времени. Все вместе сильно измотало ее.Когда Элджи предложил ей поехать в те места, которые она помнила, то есть вернуться в то время, когда ее память не страдала провалами, Джейн ухватилась за его предложение, как ухватилась бы за что угодно в надежде получить объяснение происшедшему с ней и, что еще важнее, понять мотивы своих поступков. Прошло уже пять дней, а она все еще не могла опомниться от того разговора с Элджи…— За рулем был не шофер, — сказал он тогда. — Машину вел мой брат.— Твой?.. — Мыслей в голове не было, на какой-то момент там воцарилась пустота, столь велико было ее потрясение. — Я даже не знала, что у тебя был брат, — растерянно сказала Джейн.— Мой младший брат, — отрывисто бросал слова в ее побледневшее лицо Элджи. — Я… Он был… на семь лет младше.А потом… потом он сказал самое невероятное, отчего она чуть снова не очутилась в изначальном мраке. И так непременно случилось бы, если бы не ставшее для нее привычным за последнее время недоверие к словам Элджи.— Вы с Бертраном были любовниками…Да, эти пять дней были для нее тяжелыми.— У тебя усталый вид. — Элджи подошел к ней, держа в руке переносную коляску с Дэнни. — Может, ты сразу отправишься спать, а малышом займусь я?— Нет! — Джейн решительно отвергла предложенную помощь, качнув рыжей головой.Уснуть она все равно не сможет. Будет лежать без сна, как все ночи с того момента, когда узнала правду, смотреть в потолок, пытаясь понять, как она могла забыть человека, который был ее любовником чуть ли не в течение года.— Сама справлюсь, а ты захвати чемоданы.Занимаясь Дэнни, она к тому же избегала необходимости общаться с Элджи, в присутствии которого испытывала крайнюю неловкость. Нервы ее были натянуты до предела, у нее было ощущение, будто с нее содрали всю одежду и голой выставили на публичное поношение. Ей хотелось только одного — быть от Элджи подальше.— Хорошо, — согласился Элджи в сдержанно-вежливой манере, которой он придерживался в последние дни. — Я занесу чемодан в твою комнату.«Твоя комната» — это обозначение дистанции, установившейся между ними. Во время их поездки в штат Колорадо Элджи заказывал в каждом отеле раздельные номера. Он строго придерживался выбранной им линии поведения в их отношениях, полностью предоставив Джейн самой себе.Джейн как могла дольше растягивала процедуру укладывания Дэнни на ночь, хотя он был таким сонным, что почти не реагировал, когда она меняла ему подгузник. И все равно ей пришлось ломать голову над тем, чем занять остаток вечера.— Джейн! — донесся до нее из нижнего холла голос Элджи. — Я приготовил кофе. Если ты уложила Дэнни, то пора подкрепиться.Вряд ли ей сейчас что-нибудь полезет в глотку, но если она еще задержится здесь, то Элджи способен подняться за ней и, применив силу, заставить ее спуститься в гостиную.Уговорив себя, она скользнула в свою комнату, умылась, чтобы вернуть немного краски лицу, и причесалась. Потом переоделась в зеленые льняные брюки и хлопковый топ в тон брюк, глубоко вздохнула и спустилась в гостиную.— Тут еще бутерброды, — сказал Элджи.Он наверняка заметил у нее и тени под глазами и запавшие щеки, но комментировать не стал, просто показал на кофейный столик и стоявший на нем поднос.— Я не хочу есть.— Но ты давно ничего не ела.— Элджи, я сказала, что не хочу есть. Я не Дэнни, и тебе незачем проявлять обо мне заботу.— Заботиться о Дэнни проще, чем уговаривать тебя! — мрачно буркнул Элджи. — Я понимаю, что последние дни были трудными для тебя…— Трудными?! — воскликнула Джейн со злой иронией. — Вряд ли это определение здесь уместно. Оказаться перед черной дырой, в которой уместился целый год твоей жизни, потом обнаружить, что все это время была любовницей человека, о котором ничего не можешь вспомнить! Если бы ты не показал мне его фотографии, я бы даже не знала, как он выглядел!Голос ее задрожал на последней фразе. Когда Элджи показал ей фотографию и заверил, что это и есть его брат Бертран, она пережила настоящий ужас: мир, в котором она жила, рухнул, уничтожив все, во что она верила…— Ты говоришь, что он был моим любовником, а у меня нет никаких воспоминаний об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18