Камилла металась в постели и никак не могла проснуться. Забившись в судорогах, она испустила леденящий душу вопль. И в тот миг, когда всепроникающая тьма уже готова была поглотить ее, она услышала свое имя – сначала издалека, затем все ближе и громче:
– Камилла!
Голос звучал резко, а невидимая рука властно трясла ее за плечо. Она подчинилась и открыла глаза, помутившиеся от страха. Переход от сна к яви был мгновенным, но ужас все еще владел ею. Она увидела, что Джеррод сидит на кровати, положив руку на ее плечо.
– А? Что? – испуганно спросила она.
Он нахмурился. В его серых глазах мелькнула озабоченность.
– Ты кричала во сне.
Камилла провела ладонью по щеке и ощутила влагу.
– О Боже! – То, чего она боялась больше всего, произошло. – Извини, – срывающимся от волнения голосом сказала она. – Я тебя разбудила.
Он с тревогой смотрел на нее.
– Тебе снился какой-то кошмар. Надо понимать, это происходит не в первый раз?
– Да! – Она провела рукой по волосам. Они были мокрые от пота, как и пижама, прилипшая к телу. Сегодняшний сон оказался страшнее и отчетливее предыдущего. С каждой ночью она все более приближалась к ужасу, все сильнее от него страдала, но до сих пор так и не смогла разглядеть, что же скрывалось под покровом кромешной тьмы.
Все еще дрожа, Камилла приподнялась на подушках и прикрыла глаза. Сколько это будет продолжаться? Кошмар увлекал ее куда-то, и больше всего она страшилась увидеть то, что откроется в конце туннеля.
Она скользнула взглядом по Джерроду и, увидев его обнаженное тело, залитое светом лампы, торопливо отвела глаза. Сегодня они спали в одной комнате, и сон был куда более отчетливым, чем предыдущие. Может быть, это как-то связано одно с другим? Да и раньше кошмар снился ей или после разговоров с ним, или после поцелуев. Нет, скорее всего, это просто совпадение. Одно бесспорно: он уже дважды уводил ее от края пропасти, к которому она подходила в своих кошмарах. Господи, она бы многое отдала, лишь бы понять, что все это значит!
Облизав пересохшие губы, Камилла снова взглянула на мужа.
– Теперь все будет в порядке, – солгала она, прекрасно зная, что вряд ли уснет в эту ночь.
– Разумеется, – с сомнением сказал Джеррод. – Я принесу тебе воды.
Он протянул ей стакан и сел рядом, наблюдая, как она жадно пьет.
– Тебе лучше? – Он забрал стакан и поставил его на столик. – Может быть, хочешь поговорить об этом? Должна же быть какая-то причина.
Несмотря на все свое внутреннее напряжение, Камилла чуть не рассмеялась ему в лицо. Меньше всего на свете ей хотелось обсуждать с новоиспеченным супругом свои дурные сны. Что ему сказать? «Боюсь, что причиной всему являешься ты?» Она сама ничего не понимала.
– Думаю, от этого будет мало толку. Как только я проснулась, все прошло.
– Ты так боролась со мной, будто спасала свою жизнь. От чего ты защищалась с такой яростью?
Камилла подняла колени и положила на них голову.
– Я же сказала, что не помню, – пробормотала она, чувствуя, как к глазам подступают горячие слезы. – Не помню! – в отчаянии повторила она.
Джеррод помолчал, подыскивая слова.
– А ты бы хотела понять? – спросил он мягко. Она смерила его холодным взглядом.
– Ты специально меня мучаешь? – Глаза его сузились.
– Ты действительно так думаешь?
– Не знаю! Не знаю ничего, кроме того, что сказала. Не думаю, что ты... – она снова уронила голову на колени, – добьешься еще чего-нибудь от меня. Я так устала. Чертовски устала. Ты не знаешь, – неожиданно спросила она, переходя на шепот, – кошмары когда-нибудь кончаются?
– Если ты имеешь в виду сны, то рано или поздно непременно кончаются.
– А эти нет. Эти не кончаются. – Голос у нее надломился.
Джеррод со вздохом убрал прядь, прилипшую к ее щеке.
– Этот – кончился, по крайней мере, на нынешнюю ночь. Постарайся уснуть, Камилла, иначе ты доведешь себя до нервного истощения. Тебе нечего бояться. Я здесь. Теперь ты не одна.
Не одна! Как славно это звучало! Глаза ее пытливо смотрели на мужа. Немного успокоившись, она снова легла и натянула одеяло до подбородка.
– Почему ты так добр ко мне? – смущенно спросила она.
Он встал, чтобы погасить свет.
– Каждый хотя бы иногда заслуживает доброго к себе отношения, Камилла, – донесся из темноты его голос. – Спи!
Она закрыла глаза, не надеясь уснуть, но сон накатил на нее, как прилив, и на этот раз ее не тревожили никакие видения. А Джеррод лежал в темноте с открытыми глазами и размышлял.
Когда Камилла проснулась, из-за штор в комнату уже сочился бледный свет зимнего утра. Отбросив с глаз волосы, она взглянула на часы. Было без малого девять. Сперва она испугалась, что проспала и теперь опоздает на работу, но тут же все вспомнила и бросила взгляд через плечо на соседнюю кровать. Там никого не было, и Камилла облегченно вздохнула.
Она искренне обрадовалась, что у нее есть несколько минут, чтобы собраться с мыслями. Ночной кошмар оказался таким же мучительным, как и предыдущие, но появились новые тревожные обстоятельства. Она вспомнила про Джеррода и его удивительную доброту, слова, что ему наговорила. Наверняка он либо почувствовал, что здесь что-то неладно, либо принял ее за идиотку, не способную справиться с собственными снами.
Досадуя на себя, Камилла приняла душ и оделась в черные брюки и красный свитер.
В дверях появился Джеррод. Чуть покраснев, она подняла на него глаза.
– Доброе утро, – сказал он мягко.
Она уловила тревогу в его глазах и, взбеленившись, огрызнулась:
– Такое ли уж оно доброе? – Джеррод чуть приподнял бровь.
– Могло быть и хуже.
– Вот как? – набычилась она. Губы его чуть дернулись.
– В чем дело, Камилла? – спросил он тихо. В горле у нее застрял комок.
– Ни в чем. Я не привыкла так долго спать. Тебе надо было разбудить меня. – Не зная, на кого ей негодовать, она обратила весь гнев на него.
Джеррод лишь пожал плечами.
– Куда спешить? Снегопад кончился, так что улетим мы вовремя, никаких проблем. Я заказал завтрак. Его принесут через десять минут, хорошо?
– Чудесно! – коротко сказала она. Ну почему он такой веселый? Ей было бы легче, если бы он злился. – Я скоро буду готова. А если ты не станешь мешать, то управлюсь еще быстрее.
Он, как ни в чем не бывало, рассмеялся.
– Это звучит, как просьба выйти вон. Да, кстати, хотел сказать, что твоя новая прическа нравится мне больше – волосы кажутся мягче, и тебе это очень идет. – И, улыбнувшись, он исчез.
Камилла подошла к зеркалу. Волосы клубились вокруг головы, как серебристый ореол. Она расчесала их, чтобы они казались еще пышнее, но закалывать не стала. Да, они выглядели мягче и пушистее, но лицо от этого становилось каким-то по-детски ранимым. Так вот что ему нравится! Но почему? Надеется, что она потеряет бдительность и выложит ему, что мучает ее по ночам? Ну уж дудки, ничего у него не получится! Резким движением руки она заколола волосы, не оставив ни одного локона.
Сделав легкий макияж, Камилла вошла в гостиную в ту минуту, когда в нее вкатили тележку с завтраком. Усевшись на место возле окна, она поймала скептический взгляд Джеррода, разглядывавшего ее прическу. Дождавшись, когда официант удалится, он насмешливо заметил:
– Если бы я посоветовал тебе заколоть волосы, ты, надо думать, из духа противоречия распустила бы их.
Поскольку сказанное им было правдой, Камилла лишь недовольно фыркнула:
– И вовсе нет! Мне глубоко безразлично твое мнение, чего бы оно ни касалось. Я захотела сделать такую прическу, вот и все. Так волосы не мешают.
– Понятно, – пробормотал Джеррод, разливая кофе в чашки. – Но ты же не на работе, – резонно заметил он. – Так почему бы не дать волосам отдых?
– Потому что... – начала она, но осеклась, встретившись с ним взглядом. Сердце у нее почему-то забилось чаще.
На губах его появилась улыбка.
– Потому что это нарушит твой имидж? – закончил он за нее.
Теперь Камилле стало ясно, что ее опасения были не напрасны. Неважно, как ему это удалось, но он попал в точку. Следовало немедленно положить этому конец.
Она деланно рассмеялась.
– Глупости, – заметила она, отпивая кофе. – Прическа – это просто прическа.
– А притворство – это всегда притворство. Камилла так и застыла с чашкой в руке.
– Притворство? – Она старалась говорить как можно небрежнее, но голос ее дрогнул. Если бы не внезапная слабость в коленях, она бы просто встала и вышла, но сейчас это было невозможно и оставалось только принять вызов.
Джеррод придвинул к себе яичницу с ветчиной.
– После того, что случилось этой ночью, я много размышлял, – признался он.
На бледном лице Камиллы проступили красные пятна.
– Да, я тоже хотела поговорить с тобой на эту тему, – быстро сказала она.
Он поднял глаза.
– Вот как? Послушай, ты совсем не ешь! Ты не голодна?
Камилла автоматически потянулась за тостом, почувствовав, что имеет дело с серьезным соперником. Молча закончив завтрак, она откинулась в кресле и предприняла новую попытку.
– Я хотела извиниться за то, что потревожила тебя. Кажется, я вела себя как последняя дура.
– Ты так думаешь? – спросил Джеррод.
– А по-твоему, нет? – взорвалась она.
– Нет, – пожал он плечами.
Она в отчаянии всплеснула руками и воскликнула:
– Я тебя не понимаю!
Улыбка на его лице стала еще шире.
– Жаль, потому что я, как мне кажется, начинаю тебя понимать.
По спине у нее пробежал холодок.
– Мне не нужно, чтобы ты понимал меня, – бросила она ему в лицо и тут же прикусила язык, сообразив, что проговорилась.
– Допускаю, что тебе это ни к чему. Но это не меняет дела. Вчера я уже сказал, что тебе не переубедить и не остановить меня, – напомнил он, неспешно пережевывая тост. – Хочешь знать, к каким выводам я пришел?
– Нет! – выпалила Камилла, сжав кулаки. – Впрочем, кажется, тебя это все равно не остановит.
Он одобрительно рассмеялся.
– Видишь, и ты начинаешь понемногу понимать меня. Но мы говорили о тебе. О том, что ты не просто притворщица, но, я бы сказал, фокусница-иллюзионистка, мастерица по части заговаривания зубов.
Он сделал паузу, и Камилла, нервы которой были на пределе, не выдержала:
– И это все?
– Есть еще кое-что, – интригующе добавил он.
– И что же именно?
– Я окончательно убедился, что Снежная Королева – это миф, выдумка, сказка.
У нее от волнения пересохло во рту.
– Но ты же сам имел с ней дело, – возразила она, чувствуя себя так, будто ее лишили единственного оружия, которым она могла защищаться.
Джеррод покачал головой.
– Возможно, она и впрямь существовала когда-то, но сейчас от нее не осталось и следа. Когда ты чувствуешь угрозу, то цепляешься за старую, знакомую, привычную маску, но она уже не держится на твоем лице. Так почему бы не проститься с этой ролью раз и навсегда, Камилла? Тебе больше нет необходимости играть ее, – сказал он тихо.
– Такая необходимость всегда есть, и...
– Ты сильно заблуждаешься, – прервал он ее. – Ты больше не вызываешь доверия в этой роли, по крайней мере, у меня. Возможно, когда-то она тебе помогала, но теперь совершенно не нужна, если, конечно, ты не рассматриваешь меня как главную угрозу своему существованию. Однако я не представляю для тебя никакой опасности, Камилла, и, надеюсь, вскоре ты сама сможешь в этом убедиться.
– И что тогда? – растерянно спросила она.
– Тогда, милая моя женушка, я смогу помочь тебе...
Руки ее сжались в кулаки.
– Я уже сказала...
– Я все слышал. Подумай над моими словами. Не принимай скоропалительных решений. Оставь прошлое прошлому. Начни все заново, с чистого листа.
Камилла всматривалась в его приветливое лицо, пытаясь понять, какие мысли таятся за этой внешней доброжелательностью. После кошмарной ночи Джеррод сменил тактику и добился того, что она ощутила себя совершенно беспомощной и безоружной. И все из-за этого проклятого сна!
– Не понимаю, почему ты так печешься обо мне, – дрожащим от волнения голосом сказала она и, чтобы как-то скрыть растерянность, залпом осушила чашечку кофе.
Джеррод тут же услужливо налил ей новую.
– Со временем ты все поймешь.
– Если честно, я бы предпочла, чтобы ты читал мне нотации, кричал, стучал кулаком по столу.
– Вот как? – удивился он. – Но люди в гневе редко видят главное, злость застилает глаза.
– По-моему, ты хитрый и опасный человек, – заявила Камилла, чувствуя, что все глубже и глубже запутывается.
Джеррод лишь загадочно улыбнулся.
– Напомни мне, чтобы при случае я рассказал тебе одну историю об Аврааме Линкольне. – Он допил кофе и легко поднялся из кресла. – Я начну собираться, пока ты завтракаешь. На половину одиннадцатого заказана машина. – Проходя мимо нее, он остановился. – Кстати, продолжай и дальше закалывать волосы. Я случайно обнаружил, что у тебя нежная, красивая шейка.
И прежде чем она успела что-то сказать, его губы коснулись ее шеи. Камиллу словно громом поразило. Она попыталась увернуться, но Джеррод хрипло рассмеялся.
– Проверка, не более того, – пояснил он и вышел.
Она откинулась на спинку кресла, совершенно обессиленная. Ей все еще не верилось, что эта пытка закончилась. Ею владело паническое ощущение, что с ней затеяли опасную игру. Самое скверное во всем этом было то, что по большому счету Джеррод был прав. Он раскусил ее, и сегодняшний разговор преследовал ту же цель, что и вчерашняя попытка соблазнить – этот мужчина пытался во что бы то ни стало сломить ее оборону. Что ж, теперь она будет начеку и не поддастся на его уловки.
И все же... Он казался таким искренним... Камилла тяжело вздохнула. Господи, что же ей теперь делать?!
Заваленные снегом дороги уже расчистили, и они беспрепятственно добрались до аэропорта. Камилла сидела на переднем сиденье роскошного «мерседеса» и смотрела в окно. Джеррод оказался отличным водителем, и ехать с ним в машине было одно удовольствие.
Она сама удивлялась чувству легкости, которое овладевало ею рядом с мужем. Камилла пыталась понять, означает ли это, что она доверяет ему – человеку, довериться которому казалось чистым безумием. Но почему она вообще задается таким вопросом? Что он хочет от нее? А она от него?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19