И Рэндэлл был заинтересован. Но он подошел не к нам. Он подошел к тебе, именно к тебе. И я не уверен, что его интерес был вызван программным обеспечением.
– Ты меня разыгрываешь, – Эмили не сумела скрыть раздражения.
– Мне просто так показалось. Вот и все. Подумай сама. Ведь он пригласил тебя поужинать, не так ли?
– Когда он приедет в Бостон, у нас будет много работы. Конечно, он захочет все обсудить, для чего и пригласил меня на ужин.
– Я так не думаю. И, кроме того, я подметил кое-что еще, что для тебя осталось незамеченным. Когда ты работала на клавиатуре с демо-версией, он разглядывал тебя и явно любовался.
Он заинтересован именно тобой, а не системой.
Ты ему нравишься.
– Чепуха. – Эмили принялась собирать посуду, прокручивая в голове свой разговор с Рэндэллом. Может, она слегка с ним и пофлиртовала, но не более того. Она просто дружески беседовала с ним. Точно так же она разговаривала бы с любым возможным клиентом «Винтерсофта».
Она повернулась, чтобы поставить посуду в раковину, и заметила, что Джек последовал за ней на кухню.
– Извини, Эмили. Просто мне кажется, он не столько заинтересован в «Винтерсофте», сколько в тебе.
– Никогда больше не стану флиртовать, чтобы заполучить покупателя.
– Эмили, я вовсе не ставлю под сомнение твою работу с клиентами. Ты все делала правильно. И он не сделал ничего плохого.
Джек поставил в раковину свой бокал и неожиданно для нее обнял ее за плечи и повернул к себе лицом.
– Эмили, ты красивая женщина. Ты успешна и вполне заслуживаешь того, чтобы управлять доходной международной компанией по продаже программного обеспечения. Мужчины всегда будут липнуть к тебе. И ты не всегда сможешь распознать их истинные намерения, если будешь думать только о делах.
Можно подумать, что жизнь ее ничему не научила. История с Тоддом явилась для нее хорошим уроком. Эмили глубоко вздохнула, стараясь не выдать своего волнения, ощущая сильные руки Джека на своих плечах. В маленькой кухне было тесно, а он стоял так близко... После Тодда еще ни один мужчина не прикасался к ней. Марко Валенти можно не брать в расчет: он ей не нравился. Просто она некоторое время встречалась с ним, чтобы успокоить отца. И даже когда Марко ее целовал, это не вызывало у нее никаких эмоций. Не то что сейчас, когда она ощущает на плечах горячие руки Джека.
Он, судя по всему, считает, что ее голова занята только бизнесом, но сейчас это вовсе не так.
– Если это комплимент, то ты нашел забавный способ его высказать, – насмешливо произнесла она и с трудом заставила себя перевести разговор на другое:
– Во-первых, я думаю, что ты меня недооцениваешь, а во-вторых, – твое мнение о Рэндэлле неверно. Но я докажу тебе, что права, когда ОБГ перейдет в «Винтерсофт».
В глубине его глаз вспыхнули озорные огоньки.
– А я докажу тебе, что прав я. Она хотела попросить объяснений, но Джек нагнулся и приник к ее губам.
Если ей и раньше было тяжело противостоять обаянию Джека Девона, то теперь, после такого нежного поцелуя, это стало совершенно невозможно.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Напрасно он поцеловал ее. Но несколько месяцев вынужденного воздержания вкупе с ее нежным и прекрасным лицом, так доверчиво обращенным к нему, сломили его волю.
Неужели эта женщина действительно не сознает, насколько неотразима?
Тот подонок, ее бывший муж, совершенно подорвал в ней веру в людей, она теперь не сможет доверять ни одному мужчине.
Джек уступил своему желанию, почувствовав под своими губами ее полные страсти и желания губы, их неповторимый вкус. А потом его руки легли ей на талию, и он, собрав волю в кулак, отодвинул ее от себя. Он сделал это прежде, чем она смогла ответить ему на поцелуй, прежде, чем обоим стало очевидно, что это не просто поцелуй, подтверждающий ее женскую притягательность.
Но вдруг она сама поцеловала его в ответ.
И этот доверчивый поцелуй тут же затмил все его серьезные мысли. Они выветрились из его головы в то мгновение, когда ее рот приоткрылся навстречу ему. В такой ситуации ни один мужчина на его месте не смог бы устоять, тем более рядом с такой женщиной, как Эмили. Она крепко обвила руками его талию и тем самым ясно выразила свое желание... ее губы хранили вкус вина, тепло и желание. Ему было так хорошо с ней. Ласковое прикосновение рук, ощущаемое сквозь тонкую ткань рубашки, было совершенно неземным. Он даже представить себе такого не мог.
Черт побери, он безумно хочет ее. И хочется, чтобы все произошло именно здесь, среди зачарованного зимнего пейзажа, в нескольких шагах от озера Тахо. При мысли о том, что ее длинные стройные ноги переплетутся с его ногами, что они будут лежать на скомканных от страсти простынях, его рука непроизвольно потянулась к воротнику ее блузки.
Почувствовав нежную кожу под своими пальцами, Джек не сумел сдержать стон и поцеловал ее еще крепче, его пальцы скользнули ниже, и он нащупал верхнюю пуговицу ее блузки.
Эта небольшая заминка тут же вернула Джека к реальности.
Она же его коллега и дочь босса. А он собирается затащить ее в постель.
Если он расстегнет первую пуговицу, а затем и все остальные, тогда его ничто не остановит и он отнесет ее по лестнице наверх в спальню.
Предприняв титанические усилия, Джек вызвал в воображении свой рабочий кабинет, вспомнил все, чего сумел достичь тяжелым трудом и что в один миг потеряет, если тотчас не остановится. Он тяжело вздохнул, сделал шаг назад и усмехнулся, словно все происшедшее выглядело случайностью.
– Ну что, убедилась в собственной притягательности? И уж если я не удержался и поцеловал тебя, можешь себе представить, что творится в душе у Рэндэлла Веллингбая.
Эмили от удивления широко распахнула глаза, а он намеренно отвел взгляд от ее губ, которые стали ярко-розовыми... Ему так хотелось позвать ее наверх, в спальню, но вместо этого он произнес:
– Не стоит его недооценивать. Там, где дело касается тебя, у него есть скрытые мотивы.
– Скажи мне, – с легкой хрипотцой и придыханием начала она, и ему стало ясно, что ее так же сильно тянет к нему, как и его к ней. – Вы с Квентином Костадором вели дела точно так же?
– Вот уж нельзя сказать про Квентина, что он привлекателен. – Он с облегчением засмеялся, благодарный, что она дала ему способ ретироваться.
Джек оперся о кухонную стойку, стараясь выглядеть невозмутимым и чувствуя, что у него не получается. Да и как можно сохранить спокойствие после такого поцелуя!
– Мне просто хочется, чтобы ты поверила моей интуиции. Если Рэндэлл завтра с утра опять подойдет к нашему стенду, пожалуй, мне лучше самому поговорить с ним. Тогда станет ясно, насколько его заинтересовало наше программное обеспечение.
Продолжая улыбаться, Эмили с досадой прикусила нижнюю губу.
– Отлично. Я доверюсь тебе. – Она повернулась к раковине и принялась, искоса поглядывая на него, перекладывать тарелки в посудомоечную машину. – Ты знаешь, я еще не успела поблагодарить тебя – ты здорово помог мне с Тоддом: нам удалось поймать его за руку, когда он залез в мой компьютер, чтобы скачать оттуда информацию для «Эктона», а ведь он пытался свалить всю вину на меня.
– Черт с ним! Он – подонок. А еще имел наглость говорить о тебе недостойные вещи. Джек уже успел позабыть об этом эпизоде.
Она протянула ему полотенце, и он поразился ее хладнокровию. Как она может оставаться спокойной после такого страстного поцелуя, после того жара, который он вызвал в них обоих? Сам Джек сдерживается с трудом.
– Я говорю серьезно, Джек. Я очень доверяю твоим суждениям. Ты хорошо разбираешься в людях. Ведь именно ты почуял неладное, когда Тодд в прошлом месяце зашел в «Винтерсофт», жалуясь, что у него плохо идут дела на новом месте. Я не сразу разобралась в его мотивах, а ведь я была за ним замужем и мы прожили вместе некоторое время.
– Иногда со стороны виднее, – ответил Джек, когда они закончили убирать посуду и наконец вышли из тесной кухни, где вынуждены были находиться так близко друг к другу. – Сегодня я это понял. Ты профессионально разбираешься в своем деле, гораздо лучше многих. Я бы так не преуспел в беседе с Майком Эллиотом, если бы ты не сообщила мне, что «Метрогруп» в прошлом году всего лишь дважды обращалась к нам за помощью. Или то, что у него завтра день рождения. Это была просто гениальная находка.
Он скользнул взглядом по семейным портретам.
– Дает о себе знать твое гарвардское образование, – шутливо произнес Джек, указывая на фото, где она стоит рядом с отцом, одетая в шапочку и мантию Гарварда.
– Ужасное фото, – простонала Эмили, – на нем я снята с длинными волосами. Это было как раз перед тем, как я подстриглась. Тогда у меня еще не было своего стиля. – С этими словами она перевернула фото обратной стороной и уселась на кожаный диван, жестом предложив ему занять кресло.
Эмили решила, что их очень удачно разделяет журнальный столик: не будет возможности соприкоснуться даже случайно. Джека посетила та же мысль, и он с облегчением вздохнул.
Эмили взяла свой портфель, лежавший возле дивана, и достала оттуда папку с материалами по «Метрогруп».
– Так, ты уже побеседовал с Майком Эллиотом. Мне кажется, я видела в списках участников конференции имя Этана Постона. К его мнению тоже прислушаются, когда у них дело дойдет до принятия решений о закупке программного обеспечения. Будет неплохо, если мы сумеем отловить его завтра, просто чтобы удостовериться, что у них с Майком единое мнение по «Винтерсофту».
– Согласен, – произнес Джек, радуясь, что они опять вернулись к делам и он ощутил знакомую почву под ногами. Гораздо лучше беседовать о бизнесе. Хотя он и не мог отвести взгляда от верхней пуговицы, которая как магнит притягивала его. А если бы он ее расстегнул? Чем бы они сейчас занимались? Кожаные диваны стоят прямо возле кухни, всего в нескольких шагах, здесь же и камин...
Он поймал себя на том, что прослушал ее последние слова, обращенные к нему.
– Извини, что ты сказала? – переспросил Джек, отвлекаясь от собственных ощущений. Я задумался о своем разговоре с Майком и отвлекся.
Она недовольно наморщила лоб.
– Я сказала, что, возможно, тебе самому стоит поговорить с Этаном Постоном, нашим очередным потенциальным клиентом. В соответствии с моими записями он – выпускник Амхерста. Поскольку ты тоже учился в Амхерсте, вам есть о чем поговорить.
У Джека внутри все похолодело.
– А откуда ты знаешь, что я был в Амхерсте?
Эмили пожала плечами, не поднимая взгляда.
– Я не помню. Во всяком случае, тебе надо поговорить с Этаном, если уж нам представился такой случай, поскольку...
– Я никогда не упоминал при тебе, что учился в Амхерсте. И в кабинете у меня не висит мой диплом. Я никогда не говорил об этом и с Кармеллой. – Джек нагнулся вперед, положив папку на стеклянную поверхность журнального столика. – Эмили, ты смотрела мое личное дело, не так ли?
И, заглянув ей в глаза, он в то же мгновение понял, что так и есть. Хотя она старательно делала непроницаемое лицо, даже посторонний наблюдатель сумел бы понять, какая паника ее охватила. Но он-то не был посторонним. Он многому научился у ее отца. Ллойд учил его наблюдать за лицами собеседников и анализировать их внутреннее состояние по едва заметным движениям лицевых мускулов, которые сигнализируют, что противник загнан в ловушку или блефует. Способность разбираться в людях помогала ему в работе.
– Ты заглядывала в него, – подытожил Джек, и его голос дрогнул, выдавая охватившее его волнение. – Когда я накануне этой командировки был в отделе кадров, секретарь не могла найти мое личное дело. Мой файл и еще пять других находились не на своих обычных местах, и ей это показалось странным, потому что к личным делам имеет доступ только узкий круг людей. Я решил, что, возможно, это был Тодд Бакстер, поскольку он имел незаконный доступ к файлам бета-версии нашего нового программного пакета. Я не мог сообразить, зачем ему понадобилось лезть в личные дела. Может, он пытался получить информацию, представляющую интерес для «Эктона»!
Эмили нервно кусала губы.
– Извини, Джек, ты прав. Но это не то, что ты думаешь.
– Ты смотрела не мой файл? Всего шесть файлов были переставлены местами – все члены руководства «Винтерсофта». – Он загибал пальцы, перечисляя их:
– Мэтта Бьюрка, мой, Гранта Лоусона, Бретта Хамильтона, Рида Коннорса и Нейта Лимена. Это те самые файлы, которые секретарь не могла найти. То, что среди них оказалось личное дела Нейта, заставило меня подозревать именно Тодда. Ведь Нейт является первым вице-президентом и отвечает за технологию. Но смотреть остальные просто не имело смысла.
Джек выбрался из глубокого кресла и направился к окну. Он не мог больше видеть виноватое выражение ее лица. Он должен наконец выяснить, в чем дело.
С трудом сдерживая волнение, он спросил:
– Почему я?
– Я не могу тебе ответить.
– Какого черта! Это мой файл. Моя частная жизнь.
– Я знаю, – поколебавшись, ответила Эмили. Я знаю, что виновата.
Он не ответил и впервые заметил страх в ее глазах.
– Я расскажу тебе все, что могу, но вначале ты должен мне пообещать...
– Нет, – он отрицательно покачал головой, никаких обещаний.
Она встала и, словно защищаясь, скрестила руки на груди. Он даже не представлял себе, что она может быть такой упорной. Ведь это ее поймали за руку, а не его.
– Что ты думаешь о Кармелле Лопес? – неожиданно спросила Эмили.
– Как и все, обожаю ее. Разве есть кто-то, кто относится к ней по-другому?
– А что ты думаешь о моем отце?
– Я обязан ему своим положением и благосостоянием. Он научил меня всему, что я знаю.
Всему! – Его собственный отец принес им с матерью лишь горе. Ллойд стал для него больше чем отцом.
– В таком случае я расскажу тебе, что могу, но ты должен обещать мне не сердиться на Кармеллу.
Он глубоко вздохнул.
– Я обещаю не сердиться на Кармеллу. Но оставляю за собой право разозлиться на тебя и отправиться к твоему отцу, если я решу, что это в интересах компании. Я имею обязательства перед ним, а не перед тобой.
– Прекрасно. – Эмили опустила руки, но в глазах все еще сохранялось беспокойство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16