И как профессионал могу сказать, что ты недооцениваешь свою мать. Она молодчина, поскольку разглядела в твоем дневнике самый настоящий бестселлер. Скажи, она участвовала в движении начала шестидесятых?
– Да! Ее даже арестовывали пару раз. А знаешь, – Кэтрин поняла, что разговор предстоит долгий, поэтому сбросила туфли и поудобнее устроилась на кровати, – она и с моим отцом познакомилась в полицейском участке.
– А что твой отец там делал? – удивилась Сара.
– Не пугайся, – рассмеялась Кэтрин, – он не преступник, просто проходил свидетелем по одному делу.
– Скажи, дорогая, а каково это иметь мать – борца за равноправие женщин и свободную любовь!
– За свободную любовь? – Кэтрин покачала головой. – Она очень счастлива в браке с папой. Вместе они уже тридцать два года. И я знаю, что они до сих пор любят друг друга.
На секунду в трубке повисла тишина.
– Ты хочешь сказать, что либеральные взгляды твоей матери всего лишь красивые слова, пустая болтовня?
– Конечно. Но прошу тебя, не распространяйся об этом. Мамуля не переживет огласки.
Неожиданно взгляд Кэтрин упал на стоящее в углу кресло. Она нахмурилась. Да… Опять это непонятное ощущение. Шестое чувство подсказывало, что в квартире что-то не так. Когда она почувствовала неладное?
Кэтрин прокрутила в голове свое возвращение домой и вспомнила, что, как только она вошла и включила в прихожей свет, ее сразу что-то насторожило.
Показалось, будто Ник был у нее дома. Почему у нее возникло такое чувство, она понять не могла. После бурной сцены у нее в кабинете они больше не общались. Свое согласие встретиться с ним наедине она забрала обратно.
– Кэтрин, ты где? – По интонации было понятно, что Сара уже не в первый раз произносит ее имя. – Кэтрин, ау?
– Да, Сара, да…
– Ты меня не слушаешь?
– Нет, что ты! Я слушаю тебя, – начала оправдываться Кэтрин, – просто на меня сегодня столько всего навалилось, что я никак в себя не приду.
– Дорогая, какие еще могут быть у тебя дела? – искренне удивилась Сара. – Все свое внимание ты должна сейчас уделять дневнику, волновать тебя должны только твои буйные фантазии и ничего больше, слышишь?
– Сара, не волнуйся, я все успею…
– Ты, моя дорогая, будешь смеяться, но самого главного я тебе так и не сказала. Книгу мы будем издавать не в феврале, а в декабре. И тогда она разойдется в одно мгновение – праздники все же!
– Неужели уже в декабре? – Кэтрин впала в панику.
– Да, дорогая, теперь понимаешь, почему я тебя подгоняю? – И не дождавшись ответа, что частенько с ней бывало, продолжила: – У меня есть еще один вопрос к тебе. Ты будешь брать псевдоним?
– Да, но я пока не придумала какой. Может быть, просто Кэтрин?
– Просто, но со вкусом, – одобрила Сара. – Но все-таки я советую тебе еще подумать над этим. – Вот теперь, похоже, действительно все. Я позвоню тебе на следующей неделе, узнаю, как продвигаются дела. Целую, моя дорогая. Пока.
– Пока, Сара. – Кэтрин положила трубку.
Как здорово, если то, что сказала Сара, правда! Получу за свой дневник деньги, покончу со всей этой опостылевшей жизнью, вернусь к родителям, заведу любовника и стану жить как все нормальные люди! – размышляла Кэтрин. Это было именно то, о чем она время от времени мечтала последнее время.
Но о Нике она думала постоянно. Вот и сейчас Кэтрин вернулась к мыслям о нем.
Она представила его, больного, в постели, то и дело переключающего телевизионные каналы. Может, стоит навестить его? Просто как друга.
Конечно, он в какой-то мере мешает ее работе в ПИА, но, с другой стороны, она перестала подозревать его в слежке за ней и успела даже проникнуться к нему доверием.
Не исключено, что, когда она вырвется из своего агентства, они станут хорошими друзьями.
Кэтрин в задумчивости теребила телефонный провод, то и дело наматывая его себе на палец.
Ладно, решено. Пора прекратить сторониться друг друга! Ведут себя словно дети. Просто надо помнить, что разумнее всего – приятельские отношения. Сама сожгла мосты, так почему бы первой и не начать их возводить заново? Кэтрин достала курицу из стоящего в прихожей пакета. Птица уже начала таять, и на полу образовалась лужица. Бульон будет вариться час, прикидывала она. За это время можно написать еще пару страниц.
Но, вместо того чтобы работать, весь следующий час она думала о том, что надеть. После того как Кэтрин поставила вариться бульон, она прошла в спальню и открыла дверцу шкафа.
И тут ею снова овладело странное чувство, ей опять показалось, что Ник был в ее квартире и даже заглядывал в шкаф.
Похоже, у меня паранойя, подумала она. А вот надеть нечего! Костюмы с юбками, брючные, знаменитое вечернее платье… Не густо! Ей вдруг безумно захотелось втиснуться в обычные джинсы и напялить какой-нибудь стильный свитерок.
Не идти же к Нику в том, в чем она, его босс, обычно приходит на работу!
Кэтрин сама себе удивлялась: неужели это она? До знакомства с Ником о тряпках и не думала даже. Дьявольское наваждение какое-то!
Хотя Кэтрин и понимала всю нелепость происходящего, терзаться меньше она не стала.
Спустя полчаса она в очередной раз убедилась, что все гениальное просто. Если хочешь себе другую одежду, купи ее.
Проблемой оказалось стремительно летящее время, но если постараться, можно успеть.
Пока бульон доваривался, Кэтрин сняла с ногтей старый лак, нанесла новый, обновила макияж, привела в порядок прическу.
Затем перелила бульон в термос и помчалась в ближайший универмаг.
Пропажу серебристой туфельки она так и не обнаружила.
Выбор в магазине был не особенно богатым, но Кэтрин сразу увидела в отделе готового платья требуемое. Джинсы ей подошли со второй примерки, а свитер будто только ее и дожидался. Словом, на посещение магазина ушло не более пятнадцати минут.
Довольная собой, Кэтрин схватила такси и поехала к Ханту. С каждой минутой сердце ее, переполненное счастьем, но слегка испуганное, билось все сильнее и сильнее.
Ник Хант открыл дверь и не поверил своим глазам.
– Кэтрин? – Он постарался придать своему голосу олимпийское спокойствие, которого на самом деле не было и в помине. – Наверное, ты пришла помочь мне справиться с Хьюджем.
– Наверное, – в тон ему ответила Кэтрин. – Я обожаю это слово.
Ник с трудом приходил в себя. С ума сойти! К нему пожаловала сама Кэтрин Робинсон, или как там ее?
Но ошеломлен он был не только ее визитом, но и ее туалетом. Кино, Голливуд!.. Джинсы, обтягивающие стройные бедра, тонкий свитер, выгодно подчеркивающий высокую грудь…
Хант был готов дать голову на отсечение, что этого наряда у нее утром не было. Он отлично помнил содержимое ее шкафа. Да там и помнить-то нечего! Серый официоз…
Выходит, она принарядилась специально для него? Ник Хант был польщен.
– Я что, так и буду стоять на пороге? – не удержалась Кэтрин от шпильки.
– Ой, извини! – засуетился Ник. – Проходи… Пожалуйста, ничего не подумай. Просто я немного удивлен, что ты пришла, – зачастил он. – Но я этому, поверь, очень рад.
Небольшой дом Ханта был обставлен со вкусом, но после беглого осмотра стало ясно, что здесь живет холостяк.
На Нике были только шорты, и то мокрые. Не слишком подходящая экипировка для больного, отметила Кэтрин.
– Сегодня прохладно, – сказала она.
– Удивлена моим внешним видом? – улыбнулся он.
– Есть немножко, – Кэтрин постаралась ответить как можно беспечнее.
– Понимаешь, никак не могу справиться с Хьюджем. Надумал вымыть эту псину, а он, по всей видимости, этого не хотел. Вот я промаялся с ним около часа и вымок до нитки.
– Ах вон оно что! Теперь понятно, – сказала Кэтрин с сочувствующей интонацией в голосе.
– Не спеши с выводами, лучше послушай дальше. Все, что я рассказал, еще полбеды. – Ник жестом предложил Кэтрин пройти в гостиную и по дороге продолжал свой рассказ: – Так вот, после всех моих стараний Хьюдж назло мне удрал во двор и извалялся в грязи! И сейчас он там, и я никак не могу загнать его обратно!
– Понятно, – протянула Кэтрин и вручила Нику термос с бульоном. – Это для тебя… – Кэтрин возблагодарила судьбу за то, что в гостиной полумрак, так что Ник не заметил румянца, мгновенно опалившего лицо. – Я подумала, тебе будет полезно выпить горячего бульона.
– Спасибо, весьма тронут… – Хант придал лицу скорбное выражение.
Замечательно! Все сходится… Новый прикид, бульон в качестве идиотского предлога, хотя яснее ясного, милая графинюшка, что ты пожаловала с визитом по иной причине, подумал он, прижимая термос к груди с величайшей осторожностью, будто это хрустальная ваза.
– Не стоит благодарности, – сказала Кэтрин. – Так поступил бы любой на моем месте. – Поняв, что, оправдываясь перед ним, выглядит глупо, она решительно добавила: – И, пожалуйста, Ник, не воспринимай этот бульон как знак моего особого к тебе внимания.
– Я и не думал! – не моргнув глазом соврал Хант все с той же скорбной миной на лице.
Возникла неловкая пауза. Они стояли друг против друга.
Хант отвинтил крышку, отхлебнул бульон через горловину.
– Слушай, вкусно!
– Я рада, – ответила Кэтрин.
Но дальше разговор не клеился. Помолчали…
– Значит, у тебя проблема с Хьюджем? Давай сделаем так. Ты отнесешь бульон на кухню, а я пока постараюсь найти с ним общий язык.
– Рискни! – кивнул Ник. – Но будь осторожна, он хоть и добрый, но дурной. Укусить не укусит, но неприятности могут быть. – Он открыл Кэтрин дверь на внутренний дворик, а сам пошел в кухню.
Когда он вернулся, то застал комичную картину. На земле лежала Кэтрин и тщетно пыталась увернуться от пса, который облизывал ее, придавив всем своим мощным телом. Хант покатился со смеху.
– Ник, черт побери, уймись! – крикнула Кэтрин злым голосом. – Убери собаку!
– Хьюдж, ко мне! – гаркнул Ник.
Но пес даже ухом не повел. Кэтрин не двигалась, сообразив, что Хьюдж, пожалуй, решил, что у них игра такая – она приподнимается, он ее опрокидывает.
– Хьюдж, я сказал, ко мне! – произнес Ник грозным голосом.
Никакой реакции!
Тогда он подошел к псу и попытался оттащить его за ошейник, но Хьюдж огрызнулся и зарычал, а Кэтрин всхлипнула.
– Ник, – в панике прошептала она, не в силах говорить громче, – лучше пусть уж он меня облизывает, а то ведь и сожрать может! Придумай что-нибудь…
– Я сейчас…
Ник побежал в дом и через пару секунд вернулся с куском парной вырезки.
– Хьюдж, держи!
На этот раз пес отреагировал. Он медленно поднял голову, посмотрел на своего хозяина, на кусок мяса у того в руке, потом на Кэтрин. Пару раз облизнул ее щеки и не торопясь направился к Ханту. Однако в планы Ника совсем не входило делиться с Хьюджем отменной вырезкой.
– И ты, сукин сын, после всего что сегодня натворил, думаешь, будто я отдам тебе этот кусман? – Пес, сама невинность, посмотрел на него своими черными кроткими глазами. – И не надейся! – сказал Ник и зашагал к двери.
– Ник, стой! – крикнула Кэтрин отчаянным голосом.
Он обернулся и обомлел. Кэтрин вся в грязи стояла спиной к забору, вытянув руки перед собой, а Хьюдж медленно, с чувством собственного достоинства шел к ней, помахивая хвостом. Не дают мяса – и ладно! Поиграю с этой милой леди…
– Хьюдж, ко мне! – позвал Ник, но пес даже не обернулся. – Хьюдж, я пошутил. – Хант направился к нему. – Забирай свое мясо! – Собака наконец пошла к хозяину. – На, шантажист, жри! – Ник кинул псу вырезку и бросился к Кэтрин.
Ну и вид у нее был! Лицо в грязных мокрых подтеках, тушь размазана, но все же она была чертовски привлекательна. Глаза сияли, на губах играла улыбка.
– У тебя ласковый песик! Я бы сказала, даже слишком…
Он опасался, что сейчас она сама спустит на него всех собак, а вышло все наоборот.
– Может, есть желание заняться воспитанием моей собачары, а? Общий язык, я смотрю, вы уже нашли… – Хант вопросительно посмотрел на Кэтрин.
– Воспитание Хьюджу, конечно, не повредит… А почему бы и нет?
– Платить буду немного, но зато регулярно.
– Договорились.
Весело смеясь, они пожали друг другу руки.
Хьюдж уже разделался с мясом и подошел к ним, сладко облизываясь.
– Проголодался я, пока этот монстр уминал наш ужин. – Ник потрепал Хьюджа по холке. – А ты?
– И я! Правда, у меня появилось еще одно желание.
– Какое? – Ник лукаво улыбнулся.
Кэтрин рассмеялась.
– Нет-нет, не подумай ничего такого! Не найдется ли у тебя чего-нибудь, во что мне можно переодеться? Как-то не очень уютно в грязной и мокрой одежде.
– Нет проблем! Всегда пожалуйста! Я джинн, который счастлив выполнить любое твое желание. Не стесняйся, проси у меня все, что угодно…
– Перестань! – прервала его Кэтрин. – Ты что, надумал меня заморозить?
Ник до сих пор был в одних шортах, но ему холодно не было. Кэтрин своим присутствием скрасила ему этот вечер. Она – то солнце, которое и светит и греет…
– Да, моя гр… госпожа. – Ник чуть было не сказал «графинюшка», но вовремя спохватился.
Они пошли в дом. Хьюджа Ник не стал звать. Пусть скучает один!
Пока Кэтрин переодевалась в джинсы и свитер Ника, у нее было время подумать.
Что-то не очень похоже, будто Ник болен. Если отпросился с работы, стало быть, должен лежать в постели, то есть болеть по всем правилам. А он? Полуголый, в мокрых шортах гоняется за собакой…
Когда она вышла в гостиную, он одобрил ее внешний вид.
– Можешь пользоваться моим гардеробом как своим! – засмеялся Ник.
– Слушай, я была уверена, что ты болен, но теперь вижу, что это совсем не так. Ты просто решил взять себе выходной. Я права?
Ник всплеснул руками. Ну разве так можно? Недоверие оскорбляет…
Он был болен, но успел вылечиться. В конце концов, для чего-то ведь существуют лекарства! Хант приводил какие-то доводы в свое оправдание, а сам лихорадочно пытался найти ответ на вопрос, почему она пришла.
Очевидно, для установления мира между ними, но зачем он ей понадобился? Это уже другой вопрос. Ник тешил себя мыслью, что причиной визита стал ее интерес к нему. Хорошо бы, если бы дело обстояло именно так…
А вдруг Кэтрин что-то заподозрила и пришла с целью подтвердить либо опровергнуть свои догадки.
Язык у Ханта был хорошо подвешен, поэтому он особо не напрягался по поводу того, о чем говорил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17