— Не совсем, но в этом же роде! — улыбнулся Сандакан. — Ты постараешься подойти к ним как можно ближе, но не попасть в руки даяков. И тогда ты должен обратить внимание воинов на себя. Кричи: Янес! Сандакан! Янес! Сандакан! Тигры Мопрачема!— Они не причинят мне зла? — с опаской спросил негрито.— Примут как друга. Конечно, если ты не подвернешься под выстрел часовых раньше времени. Затем сообщишь моим воинам все, что знаешь, и приведешь их сюда на выручку. Понял? И передашь эту записочку!Сандакан начертил несколько знаков на листке, вырванном из записной книжки Янеса.Негрито, не колеблясь, отправился к «змеиному ходу» и выбрался из скрывавшей беглецов пещеры. Однако, против ожидания, он отсутствовал очень короткий промежуток времени, и скоро его странная голова показалась из-за обломков скал, скрывавших «змеиную тропу».— Оранг! — сказал он. — Возвратился, чтобы сказать вам: среди даяков, охраняющих вход в пещеру, есть один белый человек!— Теотокрис! — воскликнул, сжимая кулаки, Янес.— И еще. Даяки роют канаву ко входу в пещеру! — продолжал негрито.— Что такое? Канаву? Какую канаву? Хотят прорыть новый ход, что ли?— Не знаю, оранг! — ответил негрито. — Но я видел: они ведут канаву от озера Черной воды.— Мы ничего не понимаем. Объясни! Негрито подумал, потом продолжал:— Злые духи сотворили черную воду. Она проступает сквозь землю, вытекает из недр гор. Она тяжела, как жидкое масло. От нее пахнет адом. Если взять немного этой черной воды, налить на дерево и поджечь его, оно запылает как факел. И от него пойдет густой черный дым!— Нефть! — вскрикнул Сандакан. — Негодяи хотят сжечь нас живьем!— Они роют канаву, — продолжал негрито, — но это трудная работа. Белый человек концом своего меча чертит по земле магические линии, даяки роют землю там, где проходят эти линии.— Проклятый грек указывает направление канала. О, негодяй! Дай только добраться до тебя! — скрежетал зубами Янес.— Ну, знаешь, брат! — отозвался Сандакан хладнокровно. — Кажется, не мы до него доберемся, а он до нас…И затем, обращаясь к негрито, ожидавшему распоряжения, сказал:— Поспеши, друг. Кажется, теперь от быстроты твоих ног зависит наше спасение.Негрито юркнул в отверстие «змеиной тропы» и исчез. Четверо разведчиков остались ожидать его возвращения.Временами, чтобы показать, что они бодрствуют, они делали два—три выстрела в сторону выхода из пещеры.Иногда вслед за выстрелом в глубь пещеры доносился стон или крик: пуля укладывала кого-нибудь из осаждающих. Но было ясно, что многого так не добьешься, к тому же даяки, держась на безопасном расстоянии, скатывали сверху глыбы, и мало-помалу выход из пещеры становился все более и более узким.— Они, должно быть, хотят похоронить нас тут заживо! — сказал Тремаль-Наик. — Но твои воины придут и в один миг разбросают эти баррикады. Если только, конечно, они явятся на выручку.— В этом я не сомневаюсь! — ответил Сандакан, задумчиво глядя на выход из пещеры. — Но я боюсь совсем другого.— А именно? — осведомился Янес.— Ты слышал слова негрито?— Слышал, но не совсем понял их.— А между тем нет ничего проще! — хмуро сказал Сандакан. — Даяки под руководством Теотокриса роют канаву от Черного озера, находящегося в нескольких десятках метров от входа в пещеру.— Слышал! Думают выжить нас из нашего убежища, как дети выживают из норки тарантулов и скорпионов?— Хуже, дружище! «Черная вода» — ведь это же нефть.— Да, знаю! Что же из этого?— А то, что они, надо полагать, хотят выжечь, а не выжить нас отсюда!— То есть?— Гляди, гляди. Начинается! — крикнул Сандакан, протягивая руку по направлению к выходу из пещеры.— Что это? — невольно вскрикнули и остальные, протирая глаза. Странный багровый свет заливал теперь вход в пещеру. Казалось, побагровели и стены узкого коридора, и своды пещеры. Побагровели, словно покрытые кровью, лица четырех друзей. Алый отблеск лег на их одежду и оружие. Алые огоньки заблестели в их глазах.— Огонь льется сюда! — закричал кто-то.— Нет, льется не огонь! — отозвался сохранивший спокойствие Сандакан. — Огонь не может литься!— Но что же это?— «Черная вода». Нефть! Даяки закончили свою работу, провели канал от наполненного нефтью озера, пустили по нему нефть, подожгли ее. И вот, вы видите, что делается…К счастью, нефть пока стекала внутрь пещеры только очень узкой струйкой, прокладывая себе дорогу по самой глубокой части коридора. Поэтому горящие струи еще не коснулись дремавших у входа в пещеру пресмыкающихся. Но, тем не менее, среди усыпленных звуками флейты змей уже заметно было нарастающее беспокойство. Все чаще раздавалось шипение какого-нибудь гиганта, все чаще над кучей блестящих цилиндрических тел поднимались безобразные головы.— Через час, если не раньше, змеи начнут жариться на огне! — заметил Сандакан, глядя на стекающую в глубь пещеры огненную струйку.— Может быть, к тому времени наши бойцы придут к нам на помощь? — предположил Янес.Тремаль-Наик и Каммамури, самые возбудимые, не могли оставаться бездеятельными: они обыскивали, обшаривали пещеру в надежде найти другой выход. Для этого они воспользовались импровизированными факелами, в которых не было недостатка: кругом валялись большие куски высохшего бамбука. В одном из углов пещеры удалось отыскать целый их склад, и когда Каммамури зажег один, оказалось, что это настоящий факел, Потому что ствол бамбука был наполнен каким-то смолистым веществом, дававшим довольно сильное пламя. Но все поиски выхода оказались тщетными: кроме «змеиной тропы», через которую ушел на волю негрито, других выходов не было.Каммамури в бешенстве стал пытаться проложить себе дорогу через эту щель. Сначала казалось, что ему это удается: стенки щели были покрыты довольно толстым слоем какого-то наплыва, легко крошащегося под ударами тяжелого паранга. Но скоро лезвие меча натолкнулось на удивительно крепкий камень, и Каммамури, ничего не добившись, был вынужден вернуться к друзьям, в мрачном молчании наблюдавшим, как с каждой минутой поток горящей нефти, стекавшей сверху в глубь пещеры, становился все мощнее. Вся пещера была теперь залита багровым отсветом фантастического огня, копившегося в какой-то впадине. Становилось труднее дышать. Воздух заметно накалялся. И зачарованные звуками флейты гигантские змеи уже стряхнули владевшее ими оцепенение и переползали с места на место, покидая коридор у входа и отступая в глубину пещеры. Уже не одна змея проползла, шипя и извиваясь, мимо разведчиков, спрятавшихся за выступом стены пещеры и задыхавшихся в ядовитых парах горящей нефти. XII. «Дети Мопрачема» Положение четырех заключенных в пещере становилось невыносимым. Это было ясно всем. Но, странно, с возрастанием опасности, с приближением смерти — и еще какой ужасной смерти! — все четверо как будто становились спокойнее. Признаки волнения обнаруживал один только португалец, который время от времени вытаскивал из кармана какой-то предмет, напоминавший почерневший сучок, вертел его в руках, потом с проклятием клал обратно в карман.В конце концов Сандакан спросил, что означают эти странные манипуляции.— У меня еще уцелела одна сигара, — ответил Янес, опять разражаясь проклятиями, — но пусть черт возьмет этих проклятых даяков! Они так торопятся отправить нас на тот свет, что я не успею выкурить ее…— Кто же мешает? Кури скорее! — невольно улыбнулся Сандакан.— Да она промокла. Когда мы пробирались по лесу, я ее выронил на землю, она скатилась в лужу. Все держал ее в кармане в надежде, что она подсохнет. А она и сейчас все так же сыра, что не загорится. Надо бы ее подсушить!— И это возможно! — ответил Сандакан. — Посмотри, сколько тут огня? Скоро он высушит не только твою сигару, но и наши тела…— Берегись! — раздался сзади окрик Тремаль-Наика. Блеснула его сабля, опускаясь молнией на какой-то предмет.Брызги крови фонтаном ударили о скалу. Что-то сильное хлестнуло и сбило с ног Каммамури, а потом покатилось со скалы вниз. Это было тело огромного питона, незаметно заползшего на платформу, служившую убежищем нашим друзьям. Но зоркий индус вовремя заметил грозившую Сандакану опасность и одним ударом рассек пополам цилиндрическое туловище уже готового броситься на людей чудовища.Этот случай заставил осажденных обратить внимание на страшную опасность, которую теперь представляли для них змеи: с момента, когда внутрь пещеры полился огненный поток пылающей нефти, змеи зашевелись, потом заметались. Часть из них была отрезана от пещеры огненными струями и погибла в этом адском огне, но часть, очевидно, спаслась. Пресмыкающиеся расползлись по всей пещере, и все же огонь настигал и истреблял их. Однако несколько чудовищ инстинктивно лезли туда, где на крошечной площадке, ютившейся под потолком пещеры у «змеиной тропы», отдушины, через которую Ушел негрито, стояли люди.— Стреляй, Каммамури! — крикнул Сандакан и сам выстрелил вниз из своего великолепного пистолета.Их выстрелы размозжили головы двум гадам, вползавшим на платформу. Следом Янес уложил метким ударом приклада своего карабина какую-то гадину, ухитрившуюся забраться по выступам стены и поднявшую свою уродливую, отвратительную голову почти над головой Тремаль-Наика.Занятые борьбой с этим страшным врагом осажденные почти не обращали внимание на то обстоятельство, что огненное озеро все разрасталось и разрасталось на полу пещеры и дышать уже было почти нечем, ибо вся пещера была наполнена ядовитыми парами горящей нефти.Первым не выдержал пребывания в этой адской атмосфере португалец: начав что-то говорить Сандакану, он вдруг пошатнулся и упал без сознания. Минуту спустя за ним последовал Каммамури, который только чудом не скатился в пылающее на дне пещеры озеро. Потом упал, задохнувшись, Тремаль-Наик. На ногах оставался один Сандакан, крепкий организм которого каким-то чудом сопротивлялся удушью. Но и он чувствовал, что к нему вплотную подошла смерть и сжимает костлявыми пальцами его горло.Ища хоть глоток свежего воздуха, он просунул голову в отверстие «змеиной тропы». Так еще можно было дышать. Собрав последние силы, Сандакан закричал протяжно, голосом, скорее напоминающим рев тигра:— Ко мне, дети Мопрачема!На мгновение сознание вернулось к нему. Он ясно слышал, как где-то, совсем близко, грохотали пушечные выстрелы, потом трещали залпы карабинов, неслись крики, знакомые, родные для него крики вдохновения боя и восторга сражения, крики его воинов, детей грозного Мопрачема.Потом сознание вновь стало уходить. И ему показалось, что он видит склонившегося над ним верного Сапогара, слышит его голос:— Вождь, ты жив? Потерпи, мы сейчас освободим тебя! Больше Сандакан ничего не слышал, потому что и его свалил глубокий, граничащий со смертью обморок.
Посмотрим теперь, как исполнил свою опасную миссию негрито. В первый момент, выбравшись из пещеры по знаменитому «змеиному ходу», дикарь почувствовал себя в полной безопасности и на свободе. У него мелькнула мысль воспользоваться этой свободой и уйти как можно дальше от места боя. Но сейчас же пришли другие мысли.— Я — вождь. Я или умру, или сдержу слово! — бормотал дикарь, стрелой бросаясь бежать по направлению к реке.Значительную часть пути ему удалось проделать без особых затруднений: даяки, убежденные в том, что выхода из пещеры нет, недостаточно заботились о сторожевой службе и устремили все свое внимание на то, чтобы провести нефть в пещеру. Таким образом, негрито удалось благополучно ускользнуть от них и оказаться далеко в стороне от пещеры.Потом, по мере приближения к реке, он опять стал применять обычные меры предосторожности, ибо на каждом шагу виднелись свежие следы только что проходивших здесь людей. Еще несколько миль пути, и негрито был поражен странными звуками, привлекшими его внимание: с небольшого островка, отделенного от реки узким протоком, поднимались время от времени клубы белого дыма, потом что-то грохотало.— Утан-уропа. Янес! Сандакан! — пробормотал довольный негрито, подумав, что это и есть цель его путешествия — островок, на котором выдерживали осаду даяков воины Сандакана и ассамцы Янеса.Осажденные, в сущности, только развлекались выстрелами из спингард по блокировавшим остров даякам: последние не осмеливались идти на приступ днем, потому что уже отлично знали меткость выстрелов «детей Мопрачема» и не желали устилать своими трупами болотистые и топкие, поросшие тростником берега реки и островка.Оценив обстановку, негрито увидел, что самым удобным пунктом для приближения к островку было то место, где гуще всего рос высокий камыш. Из-за топкости оно абсолютно не годилось для атаки, потому что человек мог лишь с большим трудом пробраться по болоту сквозь камыши под выстрелами защитников острова. Значит, соображал вождь пигмеев, даяки едва ли тщательно наблюдают за этим местом.Его расчет оказался абсолютно верным, и, без особых затруднений поднимаясь вверх по течению реки, посланец добрался до указанного места, а затем, то вплавь, то пробираясь через кусты и тростник, подполз почти к самому месту расположения защитников островка.— Кто идет? — раздался окрик бдительного часового, и на негрито было направлено сразу несколько ружей.— Янес! Сандакан! Тигры Мопрачема! — закричал что было сил негрито и поднялся во весь рост. Его крик привлек внимание даяков, и они принялись осыпать место, где он стоял, стрелами из сумпитанов. Но большинство ядовитых стрел не пролетало и трех четвертей расстояния, только очень немногие долетали до негрито, но, к счастью, ни одна не впилась в его тело.— Сандакан! Янес! — продолжал кричать дикарь.— Лезь сюда! — скомандовал появившийся на крик воин, в котором наш читатель без труда узнал бы сподвижника Сандакана и Тремаль-Наика, свирепого Сапогара.Негрито, довольный, с чувством исполненного долга, взобрался по крутому берегу островка и оказался посреди целого отряда спутников Сандакана и Янеса, пиратов Мопрачема и ассамцев, вооруженных с головы до ног. Их теперь насчитывалось больше, чем в тот момент, когда островок был покинут отправившимся на разведку Сандаканом и его тремя товарищами:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21