Началась неистовая, ожесточенная борьба с лихорадочно бьющими невидимыми крыльями; скоро хитрый охотник выбрался на колючий морозный воздух, неся в зубах добычу. Лис был необычайно доволен сегодняшним подвигом — он не гордился бы так, поймав и удушив обычным путем даже дюжину тетеревов.
Когда долгая зима уже кончалась, однажды ночью пошел дождь. Это был невероятно холодный дождь, и он становился все холоднее, в конце концов каждая его капля замерзала, едва долетев до земли. Скоро каждый кустик, каждая ветка и сучок сплошь покрылись кристаллическим слоем, а поверх снега легла тонкая прозрачная броня. Этот ужасный дождь, замерзавший в шерсти крупинками льда, заставил лисью пару просидеть всю ночь в норе. Небо прояснилось только к утру, после восхода солнца, и, высунув свои острые мордочки, чтобы оглядеться, лисы обнаружили, что в мире произошла удивительная перемена. Всюду сиял и лучился, отливая всеми цветами радуги, лед. На открытых местах он принимал розоватый, шафранный и лиловый оттенки, зыбкие и нежные, как мерцающие блестки росы, а деревья с ослепительной щедростью словно бы сыпали со всех ветвей изумруд и жемчуг. Лис и его подруга глядели на это чудо в великом изумлении. Потом, осознав, что перед ними был все тот же старый, обжитый мир, как бы странно и необычайно ни выглядело все вокруг, и что в этом мире, несмотря на любые чудеса и превратности, каждому существу надо
кормиться, лис и его подруга вышли и повернули в разные стороны искать добычу, лапы их, не успев приспособиться к предательски скользкому сверкающему льду, то и дело разъезжались.
Понемногу приноровившись прочно ставить на лед лапы, Рыжий Лис бежал бодрой рысцой и оглядывал таинственно сверкавшую окрестность, надеясь найти зайца, или белку, или какую-нибудь несчастную птицу, которая, быть может, замерзла ночью во сне. Лис глядел куда угодно, только не себе под ноги — здесь он не думал увидеть ничего неожиданного. Тем не менее каждая лисица всегда готова к неожиданному. Мало что на свете могло укрыться от вечно настороженного внимания Рыжего Лиса. В какое-то мгновение вдруг он заметил черную тень, мелькнувшую под прозрачным ледяным покровом, по которому он бежал. Лис резко остановился, желая дознаться, в чем дело. Как только он остановился, тень затрепетала и в то же время как бы отпрянула вниз от ледяной пленки. Отступая на шажок то в одну сторону, то в другую, лис с удивлением следил за тенью, и наконец ему открылась истина. Этой трепещущей тенью была куропатка: пока она уютно спала ночью под снегом, ее затянуло льдом. Сейчас куропатка, конечно, видела Рыжего Лиса, хотя видела смутно, как смутно видел ее и лис, но этого было вполне достаточно, чтобы она изо всех сил старалась скрыться с глаз своего смертельного врага.
Воодушевленный таким открытием, Рыжий Лис немедля кинулся на тень, пустив в ход зубы и передние лапы. Однако лед не только держал куропатку в плену, но одновременно и защищал ее. Снова и снова кидался лис, стремясь разбить лед, но все было напрасно. В конце концов лис, сердясь и недоумевая, улегся над измученной птицей и попытался хорошенько раскинуть умом, как ее добыть. Заметив, с каким страхом смотрит снизу вверх куропатка, Рыжий Лис взглянул на нее сверху: его зачаровывал этот страх и в то же время томило желание съесть птицу. Но охотника и дичь разделяла пластинка твердого льда — куропатка осталась явно недосягаемой.
С тоской оглядываясь по сторонам, Рыжий Лис усмотрел, что футах в десяти от него стоит молодая пихта — ее густые темные ветви, покрытые кристаллами льда, спускались прямо к самой земле. Эти ветви и подсказали выход неистощимому на выдумки лису. Лис вспомнил, что, как бы прочно ни держал его порою снежный наст, снег сразу же проваливался под ним, стоило ему нырнуть под густые нависшие ветви дерева. Значит, под деревом и надо попытать счастья. Он бросился к молодой пихте и с трудом протиснулся сквозь ее жесткие ветви — послышался треск, звеня, полетели хрупкие льдинки. Снег под шатром ветвей оказался, разумеется, совсем мягким, и лис провалился в него по брюхо. Кинув взгляд сквозь ветви наружу, чтобы определить направление, которого он должен был держаться, лис начал изо всех сил рыть снег, и скоро его окутало рассеянное, мерцающее сияние — лис оказался уже подо льдом.
Пройдя там футов десять, лис, к своему удивлению, никак не мог обнаружить добычи, ради которой он сюда спустился,— куропатки было не видно и не слышно, не чувствовалось даже ее запаха. Лис твердо знал, что он выбрал верное направление, и двинулся дальше. Потом он усомнился в правильности пути и свернул в сторону. Он менял направление еще и еще, не раз кружил на одном месте, но нигде не встречал и признака куропатки. Лис поневоле должен был признать, что в этой странной обстановке все его чувства и ощущения изменили ему. Теперь он уже не знал, куда ему надо идти.
Почувствовав, что он заблудился, лис в ту же минуту ринулся вверх, рассчитывая пробить лед и выбраться на волю — там его чувства вновь обретут ясность и будут служить ему без обмана. Но, к его удивлению, пробить лед оказалось невозможно. Все усилия лиса приводили лишь к тому, что лапы у него все глубже проваливались в оседающий мягкий снег. Снова и снова он надавливал снизу на лед, но не добился ни малейшего результата: молочно-белая пелена льда хотя и казалась хрупкой, но была тверда, точно сталь. Лис ощутил внезапный страх — он понял, что совсем заблудился, заблудился в своих собственных лесах. Более того, он был теперь пленником, он попал в такой капкан, какой ему никогда и не снился.
Хорошо, что в этой тюрьме было полно свежего воздуха: снег был им буквально насыщен. Сквозь лед над головой лис разглядел смутные тени, перемежаемые светлыми пятнами, он догадался, что это тени деревьев. Успокоившись на минуту, лис тщательно обдумал положение. Ну, конечно же, ему надо выбираться из-подо льда там, где эти тени кажутся гуще и чернее! Придя
к такому выводу, лис уже ничего не боялся. Он пристально оглядел спасительные смутные тени и решил, что наиболее надежны они впереди, по прямой линии от него. Вперед по прямой лис и двинулся, разгребая снег и прижимаясь хребтом к шершавому льду. Вот уже тени словно бы выросли и чернеют над головой совсем отчетливо. И тут-то, достигнув этих спасительных теней, Рыжий Лис убедился, что есть кроме него среди обитателей леса и другие сообразительные и умные создания. Он почуял запах куропатки, которая явно старалась выбраться из-подо льда в этом же месте, у черных теней! Снег на пути, которым шла куропатка, был уже разрыхлен, и, пользуясь этим, лис стремительно кинулся вперед, надеясь наверстать упущенное и вознаградить себя хотя бы в самый последний момент. Запах птицы, свежий и крепкий, бил ему прямо в ноздри. Он уже слышал, как впереди хлопает крыльями птица. Лис сделал отчаянный прыжок, но сумел захватить зубами лишь одно длинное хвостовое перо куропатки. Раздался оглушительный всплеск крыльев, и лис выскочил наружу, чтобы увидеть, как перепуганная насмерть птица взлетела из-под густых ветвей дерева. Глубоко огорченный, лис с полминуты следил за ней взглядом — язык у него вывалился наружу, вся морда была густо запорошена снегом. Затем лис философически повернул в другую сторону и двинулся в глубь сияющего, словно хрусталь, мира, надеясь где-нибудь поймать зазевавшегося зайца.
Глава IX
РЫЖИЙ ЛИС ОДУРАЧИВАЕТ СОБАК
Когда пришла весна и стало всюду подтаивать, Рыжему Лису только прибавилось хлопот и неприятностей. Он не любил сырости, не любил проваливаться в раскисший снег, охота для него превратилась теперь из удовольствия в тяжелый труд. К тому же его подруга ждала лисят и не проявляла желания поиграть, повозиться или побегать вперегонки, как это случалось еще совсем недавно. Охотилась она теперь неподалеку от норы, хотя, конечно, уходила за каменистую гряду, но никогда не спускалась в долину; Рыжий Лис каждый день приносил и отдавал ей большую часть своей добычи. Он тоже стал теперь необычайно осторожен и никогда не приближался ни к одному человеческому жилью в долине. Но у него вошло в привычку навещать другую, соседнюю долину, лежащую за перевалом. Походы эти были длительны и тяжелы, хотя Рыжий Лис вознаграждал себя за все лишения, взимая богатую дань на фермах у подножия Рингваака. Лис полагал, что никто там не вздумает винить за эти налеты именно его, Рыжего Лиса,— ведь он жил от Рингваака так далеко!
Однако Рыжий Лис не учитывал, насколько велика была его слава. Она-то, эта слава, и подвела Рыжего Лиса. Когда фермеры, жившие близ Рингваака, поняли, что их навещает необычайно дерзкий и умный грабитель, они сразу вспомнили крупного лиса из соседней долины, о подвигах которого ходило столько рассказов. Навели
справки, и оказалось, что о прославленном лисе в той, соседней долине давно уже ничего не слышно и он никому не попадался на глаза. На основании этих фактов легко было заключить, что шкодить в родных местах лис избегал, предпочитая действовать в чужих. После этого за дерзким разбойником не раз шли по следу и хотели добраться до его логова. Но след Рыжего Лиса неизменно терялся среди скал, ущелий и непролазных чащоб, так и не доходя до вершины перевала. Нечего и говорить, что было поставлено множество капканов и силков, но лис только издевался над ними или сворачивал от них в сторону еще издали. В конце концов жители долины у подножия Рингваака обратились в соседнюю долину с настоятельной просьбой: пусть непоседливого и преступного лиса здешние фермеры или убьют, или, по крайней мере, не выпускают со своей земли.
Такое признание достоинств и удальства Рыжего Лиса фермеры приняли с известной гордостью. Но с другой стороны, все соглашались, что необходимо что-то предпринять. Мальчик, хитро улыбаясь, говорил, что какие бы меры против Рыжего Лиса ни принимали, оплакивать его не придется. Но Джэйб Смит решил вновь выйти на лиса с двумя собаками и покончить с ним или же хотя бы дознаться, отчего он всегда ускользает прямо из рук.
По каким-то необъяснимым причинам именно в это время у Рыжего Лиса чрезвычайно обострилось чувство тревоги. Словно бы некая неуловимая телепатическая сила дала ему знать о будораживших долину враждебных планах или же
пытливая сорока, подслушав замыслы Джэйба Смита, рассказала лису, какая гроза собирается над его головой. Пусть ученый, если он хочет, дает свое объяснение, а любитель сказок и небылиц — свое. Быть может, ответственность отца, которая должна была скоро лечь на лиса, оживила его старые воспоминания, и перед его взором вновь встала давняя трагедия, когда мать была вынуждена бежать из логова на теплом, солнечном берегу. Как бы то ни было, но однажды вечером, почувствовав беспричинное беспокойство, лис подошел к старой норе под можжевеловым кустом и подозрительно обнюхал вокруг нее снег. И он усмотрел тут нечто такое, что толкнуло его решиться на новый шаг. Вернувшись к себе, он наполовину силой, а наполовину лаской заставил подругу покинуть нору, хотя расставаться с удобным жилищем лисице отнюдь не хотелось: ведь ей предстояло скоро родить. С решительным видом лис повел ее на перевал, к небольшой расщелине, которую он когда-то обнаружил в обрыве каменистого оврага. Вселив подругу в расщелину и дождавшись, когда она с этим примирится — а та не могла действовать по своей воле и противиться его власти,— лис почувствовал, что тревога его улеглась. Затем он, уже один, вновь направился к норе на берегу, желая посмотреть, что там произойдет. Теперь лис уже не соблюдал прежней осторожности и, уверенный в своих силах, позволил себе снова пройти по склонам холмов у окраины селения.
Когда Джэйб Смит был готов выйти на великую охоту, он вспомнил о старой норе, откуда изгнали в прошлом году лисье семейство. Раньше об этой норе Джэйб Смит и не помышлял: ему было ясно, что на месте столь трагических событий ни одна нормальная лиса жить не будет. Но сейчас ему пришло в голову, что Рыжий Лис — это необычная лиса и что у него вполне может хватить хитрости выбрать именно это убежище, как наиболее безопасное. Сопровождаемый Мальчиком, в роли отнюдь не сочувствующего, но весьма заинтересованного зрителя, и двумя молодыми фермерами в качестве помощников, Джэйб Смит двинулся через холмы к берегу речки.
— Да он ни за что не будет тебя там дожидаться,— язвительно твердил Мальчик и тем подбадривал свой дух. А Джэйб, томимый собственными мрачными предчувствиями, хранил загадочное молчание.
Собаки во всех направлениях рьяно рыскали по мягкому осевшему снегу и, оказавшись футов на сто от берега, вдруг подняли визг и лай. Они наткнулись на великолепно запутанные лисьи следы. Хмурое лицо Джэйба Смита расплылось в улыбке; повернувшись к Мальчику, он торжествующе бросил:
— Ну, что я тебе говорил?
Два молодых фермера с ликованием ринулись вперед, рассчитывая накрыть Рыжего Лиса в норе и выгнать его оттуда без особых хлопот. У Мальчика упало сердце, но он ничем не выдавал своего волнения и только советовал охотникам не радоваться раньше времени.
Собаки все еще метались и скулили, явно не в силах распутать следы, и Джэйб кликнул их, подзывая к старой норе под можжевеловым кустом. Собаки с готовностью кинулись туда, потом недоуменно засопели и с презрительной миной отбежали прочь. Лицо Джэйба снова помрачнело: по тому, как вели себя собаки, он понял, что в норе давным-давно не бывало никаких лис. Видя это, Мальчик хотел было уже изречь какое-то саркастическое замечание. Но не успел он раскрыть рта, как собаки, пробежав немного вдоль берега, разразились дружным радостным лаем: они обнаружили еще одну, хитро укрытую нору.
— Ну, и что я тебе говорил? — опять ухмыльнулся Джэйб, не находя иных слов для выражения своего торжества, а два молодых парня воскликнули: «Теперь-то мы его поймаем!»
Но Мальчик не терял бодрости и, напуская на себя важный вид, сказал:
— Может, там кто-нибудь и был. Но это совсем не значит, что зверь и сейчас там.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22