Теперь, пожалуй, она слишком взрослая, чтобы позволить себе подобные эскапады. Но ничто и никто не может запретить ей сейчас выйти из дома, услышать скрип снега под ногами, насладиться видом кустарников в саду, украшенных белым кружевом.Отказавшись от завтрака, Рейчел натянула пару прочных полусапожек, завернулась в толстую шерстяную накидку и выскользнула из дома через дверь, ведущую на конюшенный двор. Джем вёл Рамона в стойло. Она удивлённо прищурилась. Должно быть, Линфорд очень рано встал, если уже успел съездить куда-то и вернуться домой.Что могло выманить его из дома в такой ранний час? Или он просто намеренно избегает её общества? Она замотала головой.Ну, нет. Правда, вечером он был не так весел, как обычно, но явно преодолел утреннюю угрюмость.Хотя, напомнила она себе, в последние дни она не раз замечала на себе его пристальный, словно оценивающий её взгляд.Рейчел пожала плечами и пошла по тропинке, ведущей к кустарникам. Она обогнула прекрасный дом и остановилась как вкопанная. Там, на краю южной лужайки, спиной к ней стоял хозяин дома и пристально смотрел на сверкающий в утреннем солнце, похожий на сказочную, зачарованную страну парк.Несколько минут Рейчел стояла совершенно неподвижно, наблюдая за ним. Полы его пальто слегка шевелились на лёгком, но пронизывающе холодном ветру, облепляли красивые мускулистые ноги, но её внимание привлекла бобровая шапка, лихо сдвинутая на ухо.Рейчел очень медленно направилась к нему. Он не обернулся. То ли был так поглощён своими мыслями, что не слышал её шагов, то ли намеренно игнорировал её.Словно подгоняемая озорным дьяволёнком, Рейчел нагнулась и набрала горсть снега. Аккуратно вложив в середину маленький камушек, она слепила крепкий снежок. Часы, проведённые, у окна спальни маленькой девочкой, бросавшей камешки в ветви сухого дерева, не прошли даром. Тщательно прицелившись, Рейчел швырнула снаряд. Он попал точно в бобровую шапку и сбросил её на землю.— Какого дьявола! — Линфорд вздрогнул, резко обернулся и увидел корчившуюся от смеха жену. — Ах, вы… — Его губы дрогнули в улыбке, но глаза опасно сощурились. — Сейчас я до вас доберусь!Взвизгнув, Рейчел бросилась прочь по тропинке. Стройная, быстрая, как лань, она бы сбежала, но нижние юбки опутали ноги, и муж в несколько, широких шагов сократил расстояние между ними.Затем он с разбегу прыгнул вслед за развевающейся шерстяной накидкой, поскользнулся и налетел на Рейчел. Вместе они свалились на землю и покатились кувырком по пологому склону лужайки, громко смеясь, как двое озорных детей.В конце концов, виконт оказался лежащим на своей развеселившейся жене. Он прижал её плечи к земле, предотвратив все попытки подняться, и заглянул в глаза, искрящиеся смехом.— А теперь, мадам жена, я проучу вас за то, что вы швыряете, что попало в вашего мужа, — проворчал он, но тут его взгляд остановился на слегка приоткрытых нежных губах.Рейчел успела только заметить, как растаяла его улыбка. Когда его твёрдые сухие губы нежно, почти робко коснулись её рта, она почувствовала, что дрожит, но не от холода или страха. Её мысли метнулись к тому единственному моменту, когда он уже целовал её. Тогда по крайней мере она сделала пусть символическую, но всё же попытку не отвечать на тёплое давление этого красивого рта… однако сейчас она не испытывала ни малейшего желания сопротивляться.Все разумные соображения о возможных последствиях разлетелись в пух и прах под вспышкой неконтролируемого желания, охватившего её. Она охотно поддалась поцелую виконта, наслаждаясь ощущением его тела, силы, мужественности…Вдруг совершенно неожиданно она перестала чувствовать его губы, услышала, как он что-то пробормотал, и открыла глаза. Он как раз отвернулся, нахмурившись. Теперь она тоже услышала этот звук и посмотрела туда, куда смотрел он. На аллею выворачивал элегантный и очень знакомый экипаж.— О, ужас! Линфорд! Это же Мейтленды! — Рейчел вспыхнула от смущения, когда муж рывком поставил её на ноги. — А если они нас видели?— Ну и что? Дорогая, я не должен ни перед кем отчитываться за свои поступки, разве что за одним исключением. — Он с улыбкой смотрел, как она с чрезмерным усердием стряхивает снег с юбок. — Надеюсь, вы не ждёте от меня извинений?— Что?… Я… э… нет, конечно, нет, — ответила Рейчел, все ещё не преодолев смущение. Но тут она заметила озорной блеск его глаз и поняла, что он наслаждается её замешательством. — Не стойте, как столб, Линфорд! — резко сказала она. — Идите и встретьте их, а мне надо переодеться.С пылающими щеками, со звенящим в ушах дразнящим смехом виконта Рейчел неслась по дорожке к дому. Вполне понятно, что она вбежала в свою спальню задыхаясь, но прекрасно сознавала, что и бешеное пульсирование крови в висках, и громкий стук сердца вызваны отнюдь не быстрым бегом.В ответ на звонок появилась Элис, помогла госпоже надеть сухое платье и поправила роскошные локоны. Рейчел не замедлила спуститься вниз, вошла в маленькую гостиную, с удивительной ловкостью избегая встретиться взглядом с виконтом, и сразу направилась к сидевшим на диване гостям. Невольно ей вспомнилась первая встреча с дамами семейства Мейтленд. Как изменилась Люси! Исчезла робкая девушка с вечно склонённой головой и нервно сжатыми на коленях руками. Скромная, но уверенная в себе юная леди с нежной улыбкой взглянула на Рейчел.Миссис Мейтленд тоже изменилась, с удивлением поняла Рейчел. Хотя в её приветствии сквозил лишь минимум теплоты, в уважительности ошибиться было невозможно. Только Арабелла оставалась такой же, как всегда: расчётливой, недоверчивой и, как заподозрила Рейчел, глубоко оскорблённой.Рейчел видела Арабеллу впервые после её возвращения неделю назад из Парижа и потому вежливо осведомилась о впечатлениях.— Всё было чудесно! — восторженно воскликнула Арабелла, на мгновение, забыв свою враждебность. — Лондон не идёт с Парижем ни в какое сравнение! Французы такие забавные. И мода ушла далеко вперёд.— Боюсь, что не могу согласиться с тобой, Арабелла. — К всеобщему удивлению, её мать громко фыркнула, переведя взгляд с претенциозного парижского костюма старшей дочери на элегантное платье Люси. — Мне очень нравится это чудесное платье из бронзового бархата, — обратилась она к Рейчел. — Оно очень идёт Люси, вы согласны?— От всей души, мадам. Поездка в Пенли, несомненно, себя оправдала.— И в самом деле. Я бы хотела в ближайшем будущем съездить туда снова и надеюсь, что смогу убедить вас составить нам компанию, миледи. Видите ли, я решила, — продолжала миссис Мейтленд, не давая возможности Рейчел ответить, — на следующий сезон вывезти Люси в Лондон. Я не из тех, кто считает, что младшую надо вывозить в свет только после того, как выйдет замуж старшая. Вскоре Люси исполнится восемнадцать. Не вижу, почему она должна ждать брака Арабеллы.Рейчел, конечно, была рада убедиться, что миссис Мейтленд не утратила интереса к младшей дочери, но как воспринимает Люси перспективу провести лондонский сезон рядом с бойкой старшей сестрой? По выражению её лица этого нельзя было понять, и Рейчел не вполне представляла, что ей следует сказать, однако от необходимости отвечать её спас Линфорд.— Несомненно, мисс Мейтленд, после кружащих голову развлечений Парижа вам будет скучно здесь до отъезда в Лондон весной.Арабелла посмотрела на него, прелестно надув губки.— Неужели вы считаете меня таким жалким созданием? Я вполне могу занять себя. Кроме того, и здесь много развлечений. Наш завтрашний бал, например. Вы приедете, милорд, не так ли?— Ни за что на свете не пропустил бы его, мисс Мейтленд, — уверил виконт. — Моя жена ждёт его с особым нетерпением. Это будет первое большое событие для неё после отъезда из Лондона.Рейчел не давала ему никакого повода полагать, что с энтузиазмом предвкушает бал Мейтлендов, и понятия не имела, где он добыл подобную информацию, но не стала заострять на этом внимание, поскольку заметила, как губы Арабеллы изогнулись в довольной улыбке, ну совсем как у кошки, только что получившей редкое угощение.— Ах да. Вы обязательно должны приехать, миледи, — сказала Арабелла все с той же улыбкой? — В Париже я познакомилась с очень интересными людьми, и один из них желал бы вновь увидеться с вами. Завтра они будут здесь.Рейчел озадаченно нахмурилась.— Не думаю, что кто-то из моих знакомых недавно посещал Париж. О ком вы говорите?— Не скажу. Это сюрприз. Мама и Люси не знают, так что нет смысла обращаться к ним.Линфорд некоторое время пристально изучал Арабеллу, затем перевёл взгляд на младшую сестру:— Кажется, вы недавно приобрели серую кобылу. Очаровательная лошадка, как говорит моя жена. Не сочтёте ли вы меня слишком назойливым, если я попрошу разрешения приехать к вам сегодня, когда её выведут размяться?Люси радостно улыбнулась. Она давно перестала стесняться виконта.— Я, буду счастлива, милорд! С тех пор как я подружилась с леди Линфорд, я гораздо больше езжу верхом, и папа решил, что мне пора иметь приличную лошадь.
Рейчел знала, что Линфорд — прекрасный знаток лошадей, но, глядя вслед его двуколке некоторое время спустя, засомневалась в его желании увидеть новую кобылу. Скорее всего, к Мейтлендам его направило стремление поговорить с Люси наедине.Вечером за обедом он ничего не рассказал о результатах своего визита, не сообщил также, будет ли завтра дома, и Рейчел увидела его лишь, когда пришло время одеваться к балу. Он опять ни словом не обмолвился о том, где провёл почти весь день.Как раз над этим Рейчел раздумывала, сидя перед туалетным столиком, пока Элис добавляла последние штрихи к её причёске. Линфорд очень встревожен нападением на неё — это ясно, и он делает всё, что в человеческих возможностях, чтобы установить личность негодяя.Рейчел не сомневалась, что муж именно поэтому провёл день в обществе мистера Стаббза, но она не могла избавиться от гнетущего ощущения, что он по какой-то только ему известной причине намеренно избегает её.Нет, это не глупые фантазии, сказала она себе, вставая, чтобы надеть новое тёмно-зелёное бархатное платье. С того самого дня, как приезжал Чефи, виконт… да, он очень сдержан в её присутствии. Он не враждебен… далеко не враждебен, просто такое впечатление, что ему неловко оставаться с ней наедине, и он по возможности старается держать дистанцию.Мысли Рейчел снова, как уже было много раз, вернулись к утру в саду, когда Линфорд поцеловал её. Она может винить в этом только себя. Невольно, своей игривостью, она спровоцировала тот поцелуй. При одном только воспоминании румянец заливал её щеки, а честность заставляла признать, что она ни капельки не сожалеет о происшедшем.Но что более важно, сожалеет ли он? В тот момент он отнёсся к поцелую беспечно, отделался лёгким смехом, как будто это ничего для него не значило. Но ведь, горько напомнила она себе, поцелуй с женщиной едва ли внове для него. Однако с тех пор его отчуждение стало более заметно. Может, её податливость внушила ему неприязнь к ней? Или просто насторожила?Или он боится, что жена может нарушить их соглашение, что она использует разные женские уловки, лишь бы остаться виконтессой Линфорд?Гнев закипел в Рейчел. Если виконт действительно, так думает, она быстро выведет его из заблуждения. Пусть она всего лишь дочь торговца, но она — честная женщина.Свои обязательства она выполнит. А он пусть выполняет свои в эти три её последние недели в Линфорд-холле!По просьбе Элис Рейчел прошла к огромному зеркалу, но получила мало удовольствия от своего отражения. Тёмно-зелёное бархатное платье с квадратным низким декольте и длинными рукавами облегало её, как вторая кожа. Сама она никогда бы не выбрала такой вызывающий наряд, но не могла отрицать, что вкус Линфорда безупречен и платье идёт ей.— Вы не очень довольны, миледи? — робко спросила Элис, заметив почти безразличное выражение лица хозяйки.— Напротив! А особенно мне нравится, как ты уложила мне волосы, — заверила её Рейчел. Элис чуть подстригла ей волосы надо лбом и вдоль щёк, оставив маленькие кудряшки, и только три огромных локона спускались на одно плечо. — Да, прекрасный нюанс, и мне нравится, когда спереди короче.Радость вспыхнула в глазах юной горничной:— Вы так прекрасны, миледи. Настоящая виконтесса!— Неужели? — Рейчел сухо улыбнулась. — Но, Элис, ты должна помнить, что внешность очень часто бывает обманчива.Рейчел снова села к туалетному столику и стала перебирать содержимое шкатулки, выбирая подходящее украшение. В этот момент раздался стук в дверь, и вошёл виконт в элегантном вечернем костюме и с плоской квадратной коробкой в руках.— А-а, Линфорд! Именно вы мне и нужны! Помогите выбрать ожерелье к моему платью, — сказала она, бросив на него беглый взгляд.— Яуже это сделал, дорогая, — ответил он, открывая коробку. С бархатной подушки замерцало прекраснейшее колье из изумрудов и бриллиантов с парой таких же серёг. — Рискуя получить ещё одно увечье, осмелюсь ли я просить вас принять это, как знак моего искреннего уважения?Рейчел глядела на великолепные украшения, и смешанное чувство грусти и нарастающего гнева томило её. Ранее, пренебрегая недовольством Линфорда, она категорически отказалась носить фамильные драгоценности, считая для себя невозможным надевать дары любви тем, кто царствовал в этом доме до неё. Она не имеет права носить их. Но этот гарнитур точно не из той коллекции.Нет, Линфорд купил украшение специально для неё, и она должна быть глубоко тронута его искренним жестом, но какой-то злобный демон напомнил ей, что большинство мужчин его положения делают прощальные подарки женщинам, от услуг которых намерены отказаться.Снова горькая улыбка скривила её губы. Хоть она и не была его любовницей, но не сомневалась, что этот подарок — тактичное напоминание, о их скором расставании.— В чём дело, Рейчел? — Он пытливо взглянул на неё. — Драгоценности не в вашем вкусе?— Они изумительны. — Он заметил, что улыбка не коснулась её глаз. — И я сочту за честь носить их.— Позвольте помочь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30