В одной из комнат они увидели группу женщин, окруживших девушку, играющую на лире. Навстречу им попалась группа вооруженных мужчин, множество слуг, все были заняты каким-нибудь делом. Все они бросали на Кайлу любопытные взгляды, и никто не проронил ни слова.
Сина присоединилась к Кайле и детям, когда те уже сидели за столом в кухне и ели горячую овсянку, подслащенную медом. Казалось, она была уверена, что найдет их здесь, так как направилась прямо к ним с приветливой улыбкой. По всему было видно, что у нее хорошее настроение. Старуха поставила на стол чашку с густой кашей и села рядом с Кайлой.
– Я люблю возиться в кухне, когда повариха разрешает, – сказала она, протягивая Кайле деревянную ложку. – Правда, это бывает нечасто. Но Роланд любит мою овсянку, знаете ли.
Кайла не знала. И к тому же понятия не имела, что ей теперь делать с этой информацией.
– Дядя уехал на Талдон сегодня. Талдон – это один из наших островов, – сообщила Элисия.
– О! – Поскольку они, кажется, ждали от нее какого-то ответа, Кайла добавила неуверенно: – Так здесь всего три острова? – И сразу почувствовала себя немного глупо оттого, что не знала такой простой и вместе с тем важной вещи.
Но Сина снова улыбнулась и кивнула:
– Три. Лорей, Талдон и Форсуолл. Вскоре вы освоитесь и побываете на всех островах.
– Лорей – самый красивый, – мечтательно сказала одна из девочек, вызвав тем самым мгновенный спор между детьми, какой из островов самый лучший и почему.
Тем временем Кайла осторожно попробовала кашу. Овсянка была горячая и очень вкусная. Возможно, у нее с мужем все-таки было что-то общее, пусть даже это была всего лишь овсянка. Она обнаружила, что страшно проголодалась. Впервые после того, как они покинули Лондон, она с аппетитом поела.
– О, что это за чудный запах прилетел вместе с бризом и щекотал нос до тех пор, пока бедному человеку ничего не осталось, как бросить своих учеников и отправиться на поиски его источника!
– Дядя Харрик! – Элисия повернула голову в сторону входной двери, где стоял высокий монах. – Иди сюда и поешь вместе с нами!
– Как же я могу устоять против этого великодушного приглашения!
Харрик положил себе каши и сел между двумя мальчиками, которые тут же поспешили подвинуться, чтобы дать ему место.
– Как я понял, вы собираетесь навестить сегодня оленей?
Кайла подняла взгляд, когда поняла, что вопрос адресован ей и что Харрик терпеливо ждет ответа.
– Да, кажется. – Она прочистила горло. – Во всяком случае, мне так сказали.
– Элинор будет там, – сказала Элисия уверенно.
Кайла заметила острые, выразительные взгляды, которыми обменялись Харрик и Сина, мгновенная вспышка не то раздражения, не то беспокойства, которая тут же погасла.
– Вот как, ты уверена? – небрежно спросила Сина.
– Да, она обязательно будет ждать встречи с моей новой тетушкой.
– Ну конечно, будет ждать, – поддакнул Харрик, одарив Кайлу теплой улыбкой. – Вот видите, миледи, на Лорее даже животные рады вашему приезду.
– Элинор уже знает о леди Кайле, – сказала Элисия, выскребая последнюю ложку с тарелки. – Она сама сказала мне. Помнишь, Сина? Я тебе говорила. Но теперь она будет очень рада познакомиться с ней лично.
Кайла выбирала слова очень осторожно:
– Мы говорим об Элинор… об олене?
– Ну конечно, – Элисия с невинным видом огляделась вокруг. – Элинор – олениха.
Сина резко встала и, схватив пустые тарелки Кайлы и мальчика, сидящего рядом с ней, направилась в другой конец кухни.
Харрик тоже выглядел обеспокоенным, но ничего не сказал, и скоро этот маленький инцидент был забыт за веселой болтовней детей.
Кайле было ясно, что участие Харрика является жизненно необходимым для успешного похода к оленям по причинам, известным лишь самим детям. Харрик охотно согласился с тем, что для него нет ничего важнее в это утро, как пойти вместе с детьми к оленям. Из дальнейшего разговора выяснилось, что, когда они дойдут до места, уже наступит полдень, и они, конечно, же опять проголодаются. Поэтому Сина предложила собрать немного еды для импровизированного пикника, и вскоре то, что задумывалось, как простая прогулка, приняло вид солидного мероприятия.
К ее ужасу, сразу после завтрака дети внезапно исчезли, прямо-таки растворились в воздухе, сказав лишь, что пойдут готовиться к прогулке. Элисия же вообще ничего не сказала. Только что она была и вдруг, не успела Кайла повернуться, куда-то исчезла.
Харрик ушел несколькими минутами раньше, пообещав вернуться сразу, как только выполнит кое-какие свои ежедневные обязанности. Таким образом, Кайла осталась на кухне совсем одна, даже Сину нигде не было видно.
Уголком глаза Кайла поймала какое-то движение у двери, ведущей на улицу. Подумав, что это, возможно, Сина, Кайла направилась туда и вышла за порог, на холодный свежий воздух.
Здесь не было ни души. Только чистое голубое небо, деревья и тропинка, ведущая, вероятно, к саду, обнесенному стеной с массивной деревянной калиткой.
Когда Кайла повернула назад и вошла в кухню, в первый момент она ничего не могла рассмотреть после яркого света, а потом увидела двух служанок, которые несли большой круглый котел. Увидав Кайлу, они остановились и уставились на нее.
Кайла улыбнулась, но не получила ответных улыбок. Женщины лишь наклонили головы и, поставив котел на пол, присели перед ней, опустив взгляды.
– Вы не могли бы сказать мне… – начала Кайла, но затем остановилась. И о чем она собирается их спрашивать? Куда ей сейчас пойти? Есть ли в замке место, где бы ее хотели сейчас увидеть? Но не спрашивать же у слуг, что ей сейчас следует делать?
Ни одна из женщин так на нее больше и не взглянула. Кайла вздернула подбородок.
– Ничего, не имеет значения. – Она прошла мимо них и направилась к двери, через которую, как ей казалось, она сюда пришла, стараясь выглядеть уверенно, хотя никакой уверенности не чувствовала и в помине.
Зал, в котором она оказалась, выглядел знакомо. Он имел полукруглую стену, что означало, что он расположен с внешней стороны центрального здания. «Впрочем, – подумала Кайла, криво улыбаясь, – их здесь несколько, и они все должны выглядеть примерно одинаково».
В отличие от деревянных стен Роузмида, покрытых деревянными же панелями или побеленных свежей краской, каменная кладка Лоремара была оставлена в своем первоначальном виде: камни и скрепляющий их раствор, хранящие меж своих щелей ночной холод.
Кайла остро чувствовала этот ледяной холод, когда брела мимо этих стен, пытаясь найти обратную дорогу в свою комнату. Нельзя сказать, что помещения эти были пустынны. Она встретила здесь самых разных людей. Старики провожали ее любопытными взглядами, солдаты вежливо кланялись, женщины слегка улыбались, большинство слуг вообще никак на нее не реагировали, отделываясь формальным поклоном. Но никто не сказал ей ни слова. Никто не поинтересовался, что она здесь делает, что ищет. Уж не потерялась ли она?
Но в конце концов она зашла в какую-то отдаленную часть здания, где люди больше не встречались. Кайла начала подозревать, что она зашла куда-то не туда. Во всяком случае, она была уверена, что сегодня утром путь до кухни от своей комнаты у нее занял гораздо меньше времени.
Пока она обходила замок, освещение становилось все более тусклым. Она, видимо, начала кружить, возможно, направляясь к центру основного здания замка, вовсе не будучи уверенной, что ей нужно идти именно сюда. Коридоры, ответвляющиеся от главного зала, похоже, вообще не вели ни в одно знакомое ей место замка. Повсюду были бесконечные коридоры с закрытыми дверями, а по стенам – факелы, необходимые для того, чтобы освещать внутренние помещения даже в дневное время.
Кайла, в конце концов, остановилась, пытаясь понять, где же она все-таки находится. Бесполезно. Все помещения были похожи одно на другое: сырые и темные, с застоявшимся воздухом, с неприветливыми коридорами и закрытыми дверями.
Она отчаянно скучала по Роузмиду. Никогда еще это чувство не было таким острым. Она скучала по его зеленым холмам, по его простоте, по большим, светлым, залитым солнечным светом комнатам с огромными окнами, по людям, которых она знала и любила, открытым и приветливым, по своим служанкам, веселым хохотушкам, по своим друзьям… По своей семье…
– О боже, – прошептала она, пытаясь сдержать слезы, комком застрявшие в горле. Она прислонилась спиной к холодной стене и закрыла глаза, борясь с подступающим отчаянием.
Она просто устала, вот и все. Ей нужно немного отдохнуть, прилечь на кровать, заснуть, забыться…
За ее спиной послышались шаги.
По непонятной причине она почувствовала, что ее охватывает паника. Как глупо. Она должна была бы радоваться появлению здесь людей. Ведь теперь она может просто спросить, где она находится и куда ей идти, и… к черту гордость!
Да, кто-то подходил к ней, но при этом шел как-то странно – слишком уж осторожно, мягко и тихо ступая, словно крался, озабоченный тем, чтобы его не услышали. А она была здесь совсем одна, в незнакомом месте, растерянная и испуганная, и ни одна живая душа не знала, где ее искать, даже если бы кто-то о ней вспомнил.
Кайла попыталась открыть ближайшую к ней дверь. Тяжелая дубовая дверь, кованная железом, была наглухо закрыта.
Шаги замерли: Кайла слышала теперь только свое дыхание, казавшееся ей ненормально громким, да еще стук сердца, раздающийся в ушах. Она не шевелилась, рука ее непроизвольно сжалась, обхватив холодную металлическую дверную ручку.
Шли секунды. Где-то поблизости зашипел факел и, вспыхнув последний раз, потух. Кайла прислушивалась изо всех сил, но ничего больше не слышала. Тогда она попыталась убедить себя, что все это шутки ее не в меру разыгравшегося воображения.
А затем ей показалось, что она слышит еще чье-то дыхание. Дыхание человека, который тоже остановился, чтобы не выдать себя. Словно кошка, подкрадывающаяся к мышке, подумала Кайла, стараясь не поддаться панике. Что же это за жуткая игра? Ни у кого из ее знакомых здесь нет причин играть с ней подобным зловещим образом. Она еще раз надавила на ручку двери, оглядываясь в поисках какого-нибудь пути к отступлению.
Справа от нее начинался еще один коридор.
Снова раздался шаркающий звук, где-то совсем близко, кто-то подходил, почти не беспокоясь, услышат его или нет. Тяжелые шаги обутых в сапоги ног. Кайла метнулась за угол нового коридора и бросилась по нему бежать, отталкиваясь от стен руками и не оглядываясь назад.
И снова ряды закрытых дверей и факелы по стенам. Она завернула за один угол, потом еще раз, пока наконец не увидела впереди себя людей, спокойно идущих по коридору. Кто-то входил в комнату, кто-то выходил.
Когда она почти добежала до них, то перешла на спокойный шаг, откинула с лица растрепавшиеся волосы и бросила взгляд через плечо.
Какие-то участки коридора были освещены ярче, какие-то терялись в тени. Но одно было несомненно: коридор за ее спиной был совершенно пуст.
Небо над островом в этот полдень было особенно ярким и чистым, и черные тучки, появившиеся вдали у горизонта, казались Кайле не более страшными, чем толпа детей, собравшаяся на поиски оленя.
В ее комнату Кайлу проводила служанка, которая делала ей утром прическу. Кайла случайно наткнулась на нее, когда проходила через один из залов, где было много прислуги. Заметив колебания молодой графини, девушка, ее звали Мег, предложила хозяйке проводить ее до покоев.
Кайла попыталась себя убедить, что все, что с ней произошло, это всего лишь игра расшалившихся нервов. Конечно, все дело в ее воображении. У страха глаза велики. А ведь здесь ни у кого нет никаких причин пугать ее. Должно быть, она слышала крыс, вот и все. Во всех замках всегда есть крысы.
И все же она была очень благодарна своей скромной, серьезной служанке, которая стучала в дверь, перед тем как войти, улыбалась без всякой задней мысли и которая проводила ее вниз, на двор замка, когда все остальные уже собрались там и ждали ее. В первое мгновение Кайла даже подумала рассказать кому-нибудь о своем утреннем приключении, хотя бы Харрику, но потом передумала. Рассказывать-то, собственно, было нечего. Так что лучше всего было бы об этом забыть. Все, с кем она здесь общалась, были с ней приветливы и дружелюбны, день был чудесным, солнечным, небо над головой – ярко-синим и безоблачным, так что все ее страхи и воспоминания о преследовании показались ей сейчас совершенно не стоящими внимания.
К их компании, кроме нее самой и детей, присоединились еще несколько женщин, среди них Марла, которая не отходила от Элисии, и, конечно, Харрик. Они все пойдут пешком, чтобы найти оленей, объяснил Кайле уже по дороге Джозеф – один из мальчиков, которых она уже видела сегодня утром. Идти пешком лучше, так как некоторые олени не любят лошадей, и поэтому было бы невежливо отправляться в гости к оленям верхом. А как она думает?
Кайла ответила, что думает точно так же. Всегда лучше быть вежливым. Это вполне удовлетворило Джозефа, и он принялся рассказывать ей про особенно интересные места, мимо которых они проходили. Вон там, под той скалой, он однажды нашел во-о-от такого огромного жука, а вот там, в том дупле, он видел совят, правда, все они уже давно выросли; а вон там, за теми деревьями, есть лужок, на котором живет семейство кроликов; вон там…
Группа детей под предводительством Харрика, что шла впереди, резко повернула вправо, пробираясь между кустарниками и невысоким холмом. Марла, как всегда, крепко держала Элисию за руку.
Пикник решили устроить на кроликовом лужке, поросшем густой мягкой травой. То, что до сих пор видела Кайла здесь на Лорее, постепенно сложилось в некий типичный образ острова: защищенная долина среди высоких, продуваемых всеми ветрами холмов, острые скалы на берегу, не очень далеком, пологие склоны, уходящие в темноту густого леса. Шум океана казался здесь легким шепотом, но все же он постоянно присутствовал, где бы они ни находились, и это каким-то образом успокаивало и одновременно придавало ощущение свежести.
Они поели хлеба с сыром почти в тишине, даже дети успокоились и просто лежали и смотрели в небо, некоторые обследовали россыпь камней на краю луга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41