— Милорд! — рассерженно воскликнула леди Ровена. — Арабелла больна, ей необходим покой. Я не могу допустить такое безобразие! Лона! Немедленно иди к матери, помоги ей стирать!
Виновато опустив глаза. Лона присела в реверансе и немедленно исчезла.
Взяв четки с ночного столика, Ровена велела:
— Читай молитвы, Арабелла! Это тебя успокоит и напомнит о том, что надо быть послушной и смиренной. Пойдемте, милорд! Дадим Арабелле возможность предаться благочестивым размышлениям.
— Я тоже хочу, чтобы свадьба состоялась как можно скорее! — вызывающе бросила Арабелла матери. — Тогда никто мне не сможет указывать, как вести себя!
— Извинись перед матерью, малышка, — спокойно сказал сэр Джаспер. — Она желает тебе только добра!
Нижняя губка Арабеллы протестующе дрогнула, но девочка послушно прошептала:
— Прости, мама.
Ровена бросилась к дочери, нагнулась и прижала ее к груди.
— Конечно, дорогая, все забыто! А теперь отдыхай. Я знаю, как ты не любишь болеть.
Поцеловав девочку, она увела сэра Джаспера из спальни.
Вновь оказавшись в зале, сэр Джаспер спросил:
— Арабелле исполнится двенадцать в конце марта, не так ли?
— Да, милорд, — кивнула Ровена, подав стоявшему у камина рыцарю кубок с вином.
— Множество девушек выходит замуж в двенадцать лет, леди.
Я не смогу себя чувствовать хозяином Грейфера, пока не стану мужем вашей дочери.
— Я не отказываю вам, милорд, но и король, и королева желают, чтобы венчание состоялось, только когда Арабелле будет четырнадцать.
— Но если вы попросите ускорить это событие, сомневаюсь, чтобы они воспротивились, — возразил сэр Джаспер. — Я мужчина и говорю откровенно, что у меня могут быть потребности!
— Потребности? — недоуменно протянула Ровена, но тут же, все поняв, вспыхнула багровым румянцем.
Сэр Джаспер пожал плечами:
— Повторяю, мадам, я мужчина, и поскольку не имею жены, с которой мог бы удовлетворять эти потребности, значит, придется найти другую. Рано или поздно слухи о моих ночных э… э… развлечениях дойдут до ушей вашей дочери. Она, несомненно, расстроится и обидится. Деликатные и воспитанные девушки, такие, как Арабелла, не понимают более низменной природы мужчин. Я раскаиваюсь в своих слабостях, милая Ро, но что прикажете делать?
— Не можете ли вы найти любовницу, милорд? Так поступают многие мужчины, — посоветовала леди Грей.
— Об этом немедленно донесут Арабелле, — покачал головой сэр Джаспер. — Не все ли равно, одна женщина или дюжина? Нет, я не вижу иного выхода, кроме как сыграть свадьбу весной.
— Нет!
Увидев страдание в глазах Ровены, сэр Джаспер неожиданно понял — она, и только она сама, должна предложить ему свое тело.
— У меня действительно нет выбора, милая Ро. Много месяцев я себя принуждал сдерживать желания, но теперь, на исходе зимы, когда на ветках появляются первые почки, чувства и страстные порывы оживают и расцветают вместе с ними!
Ровена судорожно сглотнула.
— Моя дочь — совсем ребенок, милорд, и не может еще родить вам детей.
— Зато способна выполнять другие супружеские обязанности, — многозначительно кивнул сэр Джаспер.
— О нет, милорд, она еще так мала. Боюсь, вы можете искалечить ее, хотя я уверена, что не причините девочке зла намеренно. Как мне убедить вас не торопиться со свадьбой?
Беспокойство и страх за дочь ясно отражались на хорошеньком личике Ровены, нервно ломавшей руки.
Сэр Джаспер сжал тонкие пальчики и, повернув руку ладонью вверх, нежно поцеловал. Глаза их встретились.
— Есть ли у меня выбор, милая Ро? — тихо повторил рыцарь.
Женщина поняла. Она знала, что должна сделать, чтобы спасти свое дитя от безжалостного, хотя и освященного церковью насильника. Это ей в наказание за грешные похотливые мысли. Она будет шлюхой сэра Кина, только чтобы тот пощадил Арабеллу, пока девочка не станет достаточно взрослой, чтобы выполнять супружеские обязанности. Стыд и чувство вины были так велики, что Ровена с трудом прошептала одно слово:
— Сегодня… — И, быстро отдернув руку, вышла из зала.
Полено в камине, затрещав, превратилось в груду оранжевых угольев.
— Безупречная работа, милорд! — послышался шипящий шепот.
— Подкрадываешься, как кошка, Сигер, — упрекнул рыцарь, не оборачиваясь. — Никогда не знаю, тут ли ты или в другом месте. Но, друг мой, учти, никто ничего не должен знать. Не хочу, чтобы наследница побежала жаловаться родственникам — королю и королеве; игра опасна, можно все потерять!
— Буду нем как рыба, — кивнул Сигер. — Даже такое невежественное создание, как я, понимает деликатность ситуации.
Люди в крепости преданны хозяйкам, и, если посчитают, что вы обидели дам, ничего хорошего не ждите.
— Умные речи приятно слышать, Сигер, — объявил сэр Джаспер, — но, знаешь, мне кажется, длинный язык доведет тебя когда-нибудь до виселицы.
— Ну а пока я жив, буду служить вашей милости, — ответил Сигер, и сэр Джаспер невольно рассмеялся. — Предвидя намерения вашего лордства, я успел соблазнить личную горничную леди Ровены, и теперь девчонка живет в страхе, что хозяйка узнает о ее распутном поведении. Значит, можно не бояться, что она проболтается, — объявил капитан, широко улыбаясь.
— Тебе нет равных, Сигер! — восхитился хозяин.
— Вы правы, милорд! — подтвердил слуга.
Святая Матерь Божья! Как терзали душу угрызения совести! Но что же ей делать!
Ровена механически выполняла привычные обязанности, ни на секунду не забывая о приближавшейся ночи. Она женщина — всего-навсего женщина, беспомощная и беззащитная. Дикон и Анна так далеко, за стенами крепости воет метель, а она, Ровена, совсем не знает, что делать. Ведь она не девственница и хорошо знакома с чувством, владеющим женщиной, когда мужчина пронзает ее своим копьем. Генри, хотя и намного старше, всегда был страстным любовником, и она с охотой покорялась его желаниям.
Слишком охотно! Разве церковь не учит, что женщина и мужчина соединяются лишь для того, чтобы продолжить род человеческий?
О наслаждении никто не говорил… но все это время ей так не хватало любви!
Она не знала мужчин, кроме Генри. Ведут ли они себя по-разному в постели? Чувствуя, как по спине бежит холодок возбуждения, Ровена раздраженно закусила губу. Она предает собственное дитя! Только последняя развратница может так нетерпеливо ожидать ночи наслаждений с человеком, который скоро должен стать ее же зятем! Несмотря на то что сэр Джаспер неотразимо привлекал Ровену, она никогда бы не позволила ему прийти… если бы не сегодняшний разговор. Сэр Джаспер не высказал своих истинных намерений, но Ровена хорошо понимала: для удовлетворения собственной похоти этот человек без колебаний обесчестит Арабеллу.
Остается только молить Бога и Пресвятую Богородицу, чтобы сэр Джаспер удовольствовался Ровеной и оставил девочку в покое. Как еще могла она защитить свое дитя? Неужели Господь не простит ее? Но нет, в столь ужасном грехе Ровена не в силах признаться даже доброму отцу Ансельму… пока Арабелла наконец не выйдет замуж. Да и как ему понять ее отчаяние?
Посоветует искать утешения в молитвах, прочтет строгую проповедь сэру Джасперу… но ведь тот не захочет слушать, силой потащит Арабеллу в постель, и бедная девочка может даже умереть, если ее так рано лишат невинности, — она еще не созрела для супружеских обязанностей. Нет-нет, Ровена будет молчать и в одиночестве нести свой крест. Такова женская доля — покоряться и гнуться, словно полевой цветок в бурю.
Лона подождала ухода взрослых и поспешила вернуться в спальню Арабеллы.
— Ах, Белла, — вздохнула она с завистью, — ты такая счастливая! Он красивее всех на свете. А я… скорее всего придется выйти за этого слюнтяя, внука старого Рэда — мешок костей с длинным, острым, вечно сопливым носом.
— Ты права, он очень красив, — согласилась Арабелла, вновь усаживая подругу на постель, — но что-то в нем такое…
— И что же, глупая гусыня? По-моему, сэр Джаспер — совершенство, вот его капитан Сигер мне не по душе.
— Ты так говоришь потому, что Сигер мог получить должность твоего отца! — заметила Арабелла.
— Нет, — затрясла головой Лона, и ее голубые глаза неожиданно стали серьезными. — Сигер не ходит, а подползает, словно змея. Я несколько раз заставала его с моей теткой Элсбет.
Они целовались, а однажды я даже видела, как Сигер к ней под юбки полез. Но на людях он вообще ее не замечает.
— Может, стоит поговорить с мамой? — предложила Арабелла. — Или с сэром Джаспером? Ведь Сигер — один из его людей.
— Не стоит, Белла. Может, между ними ничего не было.
Парни и девушки вечно целуются в темных уголках. Кроме того, сэр Джаспер может выместить зло на отце. Тетя уже взрослая и сама может пойти к твоей матери, но она не поблагодарит нас за донос. Зря я вообще тебе это рассказала.
— О, Лона, ведь мы подруги и никогда ничего не скрывали друг от друга, — возразила Арабелла.
— Но через два года ты выйдешь за сэра Джаспера и станешь хозяйкой Грейфера, госпожой, а я навсегда останусь Лоной, дочкой Фитцуолтера!
— Лоной, личной горничной леди Арабеллы, гусыня несчастная! Займешь такое же положение, как твои родители, и натянешь нос тощему внуку старого Рэда — как моя горничная и приятельница сможешь выбирать из самых красивых парней в округе, обещаю! — великодушно объявила Арабелла.
— Лишь бы не попался аист долговязый, — хихикнула Лона, но тут же серьезно спросила:
— Я и вправду стану твоей горничной, Белла?
— Клянусь!
— Тебе в самом деле нравится сэр Джаспер? — полюбопытствовала Лона.
— Моя кузина королева сказала, что красота лица еще не означает доброту и благородство души, — медленно выговорила Арабелла. — До меня доходили слухи, что сэр Джаспер — большой любитель женщин и не пропустил ни одной юбки по обе стороны границы.
Голубые глаза Лоны округлились.
— Кто тебе это сказал?! — негодующе воскликнула она.
— Так это правда?
— Не знаю, Белла.
— Но ты тоже это слышала, не так ли. Лона?
— Старухи любят сплетничать, Белла, особенно о красивых мужчинах и хорошеньких женщинах. Разве не таковы все мужья?
— Человек, за которого я выйду, должен быть верен мне, Лона. Отец мой никогда не изменял матери, и я хочу, чтобы муж тоже уважал меня.
— Но ты еще не замужем, Белла, — напомнила подруга, — а сэр Джаспер — взрослый мужчина, и ему, вероятно, нужна женщина. Ты не имеешь права ни в чем упрекать человека, пока не станешь его женой.
— Если я узнаю когда-нибудь, что он предал меня. Лона, возьму нож и вырву его черное сердце из груди! — бешено вскинулась Арабелла.
— А сэр Джаспер знает о твоем скверном характере? — пошутила Лона. — Смотри, отпугнешь жениха!
День пролетел быстро, вот-вот настанет вечер. В своей спальне Ровена вышла из ванны, горничная Элсбет бросилась вытирать хозяйку. Стоя перед зеркалом, свадебным подарком покойного мужа, Ровена критически рассматривала свое отражение, убеждаясь, что роды не испортили ее фигуру, затем виновато опустила глаза. Она порочна! Порочна!
— Какое платье, миледи? — спросила Элсбет.
— У меня голова болит, — пожаловалась Ровена. — Пожалуй, мне лучше остаться в постели и не ходить на ужин.
— Сказать Мейде, чтобы приготовила лечебный отвар?
— Не стоит, — отказалась Ровена. — Я весь день беспокоилась об Арабелле. Думаю, к утру все пройдет.
Элсбет накинула на хозяйку простенькую сорочку и подоткнула одеяло.
— Спокойной ночи, миледи, — пожелала она. — Возвращусь после ужина.
— Нет!!!
Но тут Ровена вынудила себя говорить обычным тоном:
— Ты мне не понадобишься сегодня, Элсбет. Можешь идти домой или спать в зале.
— Спасибо, миледи, — обрадованно пробормотала девушка в предвкушении очередного свидания с Сигером и, сделав реверанс, поспешила в зал.
У девчонки завелся ухажер. Ровену трудно обмануть в подобных вещах. Но какое ей дело? Элсбет — невестка Фитцуолтера: капитан сам защитит честь родственницы, если потребуется!
Элсбет найдет свое счастье. А она, Ровена? Почему Генри так рано ушел из жизни? Как она в то утро молила его не уезжать, словно знала, что никогда больше не увидит мужа живым. И вот теперь она одинока и вынуждена продавать себя, чтобы спасти своего ребенка. Какая несправедливость! Если бы только муж послушал ее!
Крошечная слезинка жалости к себе скатилась по щеке женщины.
Ровена Невилл Грей очень смутно помнила родителей — Эдмунда Невилла и Кэтрин Тэлбот. Они умерли от чумы, когда девочке было всего четыре года, а престарелые дед с бабкой с отцовской стороны отдали ее на воспитание главе всего семейства Невиллов — могущественному Ричарду Невиллу, графу Уорвику. Девочка росла вместе с его дочерьми, Изабеллой и Анной.
Ровену любили все, кроме чванливой и злобной Изабеллы Невилл, которая, впрочем, одинаково плохо относилась к остальным братьям и сестрам.
Ровена знала, что великий граф, прозванный современниками Создателем Королей, оказал ей огромное благодеяние, позаботившись выдать замуж. Когда девочке исполнилось двенадцать, ее уведомили, что через год состоится свадьба с сэром Генри Греем, бароном Грейфер, владельцем небольшой крепости на границе Англии и Шотландии. Сэру Генри искали жену, а король Эдуард нуждался в верных союзниках — его предшественник ухитрялся строить бесчисленные козни, даже будучи заключенным в Тауэр.
Король Генрих VI, потерпев поражение в битве с Эдуардом IV, нашел убежище в Шотландии и еще целых три года, до того как был наконец захвачен в плен, не давал покоя узурпатору. Эдуарду нужны были надежные люди на границах, и его советник и союзник, Создатель Королей, помогший занять трон, постарался выдать замуж за приграничных лордов всех своих молодых и неимущих родственниц и подопечных.
Свадьба состоялась 16 мая 1469 года. Богатая родня дала Ровене приданое — десять серебряных ложек и еще один мешочек, содержащий четыре палочки корицы, два мускатных ореха и полфунта зернышек перца. Во втором сундуке находились одежда, два отреза ткани, несколько драгоценных вещиц, унаследованных от покойной матери, и скромная нитка речного жемчуга — свадебный подарок Уорвика и его жены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10