Он старался говорить почтительно, однако в голосе его невольно прозвучали резкие нотки.– Конечно-конечно, – поспешил заверить святой отец, направляясь к окну. – Я попросил бы вас подойти сюда, дети мои.…Меган показалось, что вся церемония продолжалась секунду-другую. Она слышала лишь собственный невыразительный голос и голос Джастина, его односложные равнодушные ответы на вопросы священника. Правда, был один замечательный момент – когда граф взял ее за руку и надел ей на палец золотое кольцо с бриллиантом. Меган на мгновение ощутила тепло его пальцев, а потом кольцо, скользнув холодным ободком по ее пальчику, заняло законное свое место. Она стала собственностью графа, что потрясло ее до глубины души. После этого преподобный Пик объявил их мужем и женой, и все было кончено. Джастин даже не счел нужным поцеловать новобрачную.Сославшись на головную боль, Меган направилась в свои покои сразу же после церемонии. Джастин не удерживал ее и не пошел вслед за ней. Судя по его хмурому виду, он, как и его жена, предпочел бы остаться в одиночестве. Но правила хорошего тона требовали предложить гостям выпить, что граф и проделал с надлежащей галантностью.Дженет зашла в комнату Меган, чтобы узнать, не нужно ли той что-нибудь, но молодая женщина сделала вид, что спит, и горничная тут же ушла. Но по правде говоря, Меган сейчас не в состоянии была бы уснуть. Даже усидеть на одном месте не могла. После ухода Дженет она мерила шагами комнату, снова и снова мысленно прокручивая события этого дня. Итак, она жена Джастина, графиня Уэстон. И их ребенок станет законным наследником графа. Разве когда-нибудь в ее жизни события изменяли так резко свой ход? Разве могла она помыслить о том, что за какой-то час все так круто повернется? Еще утром она была падшей женщиной, на которую бы все смотрели с нескрываемым презрением, решись она появиться где-нибудь, кроме Виндсмера. И вдруг, за несколько минут сделав ее своей женой, Джастин поставил все на свои места – отныне она заслуживает уважения, как и любая другая добропорядочная женщина. Более того: он вознес ее на высшую ступень английского общества, дав ей свое имя. Ни один человек не посмеет насмехаться над графиней Уэстон. Разумеется, сплетничать за ее спиной будут, но она сможет лишь снисходительно пожимать плечами, когда до нее будут доходить какие-то слухи. В открытую же никто ничего не скажет, и весь свет предпочтет не замечать и не вспоминать о том, что происходило до венчания. Золотое колечко на пальце вернуло Меган все права, и она понимала, что вообще-то должна сиять от радости и гордости. Но как ни странно, она чувствовала себя более одинокой и несчастной, чем когда-либо прежде.Наблюдая, как солнце на западе постепенно опускается за горизонт, Меган вдруг почувствовала непреодолимое желание выйти из дома. Ей надо немного пройтись, и, кто знает, может, вернувшись, она сумеет разобраться в своих чувствах. Отныне ей не удастся избегать Джастина, несмотря на все его презрение, несмотря на то что при встречах он будет стараться как можно больнее ранить ее. И она, и ее ребенок полностью принадлежат ему, как если бы он купил их обоих за деньги на рынке у работорговцев.Меган шла вдоль скал, шла совсем не в ту сторону, куда ходила обычно. Закатное солнце переливалось всеми оттенками розового и оранжевого, а море отражало эти сверкающие переливы и, казалось, отбрасывало их в небеса. Остановившись, Меган стала смотреть на эту игру красок – она вдруг решила, что если полностью сосредоточится на созерцании моря и солнца, то сумеет заставить себя не думать ни о чем другом, забудет обо всех своих тревогах и душевных бурях.Она долго стояла на вершине скалы, глядя на море. Однако Джастин все же нашел ее. К этому времени уже почти стемнело, и прохладный бриз постепенно переходил в пронизывающий ветер. Чтобы хоть немного согреться, Меган обхватила себя руками за плечи. Она была так занята своими думами, что не заметила подошедшего к ней Джастина, и очнулась лишь тогда, когда он накинул ей на плечи свой камзол.– Тебе не следует стоять здесь, – проговорил он, – ты можешь простудиться. – Он говорил довольно резко. И отстранился, едва лишь накинул камзол на плечи жены.Меган промолчала. Закутавшись поплотнее в камзол, она оглянулась на особняк. К ее удивлению, дом показался ей совсем небольшим – его темный силуэт терялся в сгущающихся сумерках. Меган и не думала, что зашла так далеко. Она сделала шаг к мужу, но тот поспешно отступил. Прошла минута-другая, прежде чем он снова заговорил:– Нам надо кое-что обсудить.Меган вопросительно взглянула на Джастина.– Что ж, говори, – пожала она плечами.Муж посмотрел на нее исподлобья и засунул руки в карманы панталон.– Ты должна знать: тебе нет необходимости беспокоиться о своих супружеских обязанностях, – произнес он ледяным тоном. – Завтра же я возвращаюсь в Лондон.– Понятно, – снова пожала плечами Меган.В глубине души она была даже рада этому – если бы Джастин остался в Виндсмере, ей было бы нелегко встречаться с ним.– Ты сможешь снимать деньги со счета в банке, это в Тенби. Я велю Чарльзу отправить им соответствующее распоряжение. И разумеется, любые твои счета следует отправлять мне в Лондон. Покупай все, что потребуется тебе и ребенку. Деньги не проблема, – добавил Джастин.– Благодарю, – вымолвила его жена. – Ты очень добр ко мне.Похоже, ее покладистость разозлила графа. Меган видела это. Он закусил губу, словно едва сдержался, чтобы не нагрубить. Ноздри его раздувались – верный знак того, что граф Уэстон вот-вот сорвется.– Полагаю, ты поблагодаришь меня еще и за то, что я женился на тебе, – с горечью проговорил Джастин.Меган задумалась.– Мне следует это сделать, не так ли? – спросила она наконец. – Тебе же пришлось немало потрудиться, чтобы вернуть мне доброе имя. Но поверь, ты мог бы и не утруждать себя. Если бы ты не вмешался…– Видит Бог… если ты еще хоть раз упомянешь при мне Винспера, я за себя не ручаюсь! – взревел Джастин.Вытащив руки из карманов, он схватил Меган за плечи и с яростью встряхнул ее. Его жена смотрела на него, испытывая, к собственному удивлению, чувство удовлетворения. Хоть ее слова и были сказаны не для того, чтобы вывести графа из равновесия, она пришла в восторг, что он так разозлился.– Дональд любил меня, – промолвила Меган.– Будь у меня хоть капля здравого смысла, я бы позволил этому простофиле заполучить тебя, – нахмурившись, пробормотал граф. Затем, повысив голос, добавил: – Ну разумеется, если бы ты не носила моего ребенка. И само собой, только после того, как ты надоела бы мне в качестве любовницы.Лицо Меган побледнело, глаза сверкнули гневом. Она понимала, что граф женился на ней только из-за ребенка, но его прямолинейность и грубость больно ранили ее. А этого она простить мужу не могла.– Мерзавец! – в ярости выкрикнула она. Глаза ее метали молнии. – Думаю, Дональд по крайней мере дождался бы венчания, прежде чем затащить меня в постель! А ты соблазнил невинную девушку, которая и понятия не имела об интимных отношениях между мужчиной и женщиной! Может, конечно, Дональд и простофиля, но, поверь, лучше выйти замуж за простофилю, чем за такого подонка, как ты!..Не успела Меган договорить, как Джастин размахнулся и влепил ей пощечину. Почувствовав, как вспыхнула ее щека, Меган вскрикнула в испуге. Она схватилась рукой за щеку, глаза ее наполнились слезами. Меган молча смотрела на мужа, словно не верила, что он посмел ударить ее. Джастин в замешательстве смотрел на жену.– Теперь я понимаю, почему леди Алисия так хотела избавиться от тебя, – проговорила Меган, отворачиваясь от графа. – Ты ее тоже бил?– Меган, погоди! – закричал граф, бросившись вслед за женой, устремившейся к утесам.Меган была ослеплена слезами; к тому же она едва передвигала ноги – слишком тяжелым уже стал ее живот. Она понимала, что муж вот-вот настигнет ее. Но, всхлипывая, не хотела останавливаться, не желала признавать своего поражения.– Меган! – Он уже почти догнал ее, но Меган ускорила шаг.Ей казалось, что сердце ее вот-вот разорвется на части; она задыхалась от душивших ее слез. Меган понимала: хотя бы ради ребенка надо успокоиться, остановиться, но ноги, казалось, сами несли ее вперед.Добравшись до самой вершины скалы, почти невидимой во тьме, она оступилась, подвернула ногу. И почувствовала, что сейчас упадет, рухнет в пропасть. Пытаясь удержать равновесие, Меган взмахнула руками. Какое-то мгновение она стояла, балансируя, на краю скалы.Последнее, что она слышала, были громкие крики Джастина и ее собственные истошные вопли… Потом все погрузилось во тьму. Глава 20 Адская боль вырвала ее из темноты. Меган закричала – ей казалось, что живот разрывается на части. Боль не проходила, и она снова закричала.– Господи, пошлите за доктором! – раздался над самым ее ухом чей-то оглушающий вопль, и она сразу же узнала голос Джастина.Ей хотелось позвать его, попросить о помощи, но дикая боль не позволяла говорить – она могла лишь стонать.– Меган! – Он крикнул так громко, словно лишился рассудка.Меган почувствовала, как сильные руки мужа подхватили ее. Ощутив жар его тела, она догадалась, что он несет ее куда-то. Ее ресницы затрепетали, веки приоткрылись на мгновение, и она увидела, что муж поднимается на второй этаж. Джастин шел, перепрыгивая через несколько ступенек, шел, прижимая к груди жену, извивавшуюся в конвульсиях. Потом перед ее глазами поплыли круги, в голове зашумело, и Меган, застонав, закрыла глаза.– Боже мой, что случилось? – донесся откуда-то издалека голос Дженет.– Она упала со скалы и пролетела футов шесть, – объяснил Джастин. – Слава Господу, какой-то выступ… задержал падение. Когда я поднял ее, она была без чувств, а потом принялась кричать. Ты наверняка слышала ее вопли. Наверное, она потеряет ребенка, и одному Богу известно, чем все это кончится для нее. – Граф говорил, ни на секунду не замедляя шага.Потом Меган услышала, как открывается дверь, ощутила, как муж опускает ее на кровать. Руки Джастина отпустили ее, а ей так хотелось попросить его не уходить, не выпускать ее из объятий. Но тут что-то снова оборвалось в животе, и дикая боль прорезала все нутро. Меган завизжала, пытаясь удержать в себе драгоценную ношу. Кто-то злобный и жестокий старался отнять у нее ребенка, вырвать его из ее лона и унести куда-то далеко – туда, где она больше не увидит своего дорогого малыша.– Не-ет! – закричала она, подтягивая колени к животу и обхватывая их руками, словно пытаясь защитить свое дитя. – Нет! Нет! Нет!– Меган!..Она еще в жизни не слышала, чтобы чей-то голос выражал столько эмоций, сколько их выражал сейчас голос ее мужа. Ей хотелось ответить ему, но на это не было сил. Чьи-то когтистые лапы опять потянулись к ее малышу.– Ты можешь что-нибудь сделать для нее?! – Это Джастин после очередного крика жены обратился к Дженет.Несколько мгновений Дженет испуганно смотрела на извивающееся в муках тело молодой женщины, но, увидев, что глаза Джастина полны ужаса, осознав, что тот едва с ума не сходит от собственной беспомощности, Дженет заставила себя собраться с мыслями.– Давайте я помогу, милорд, – решительно заявила она. – Начались роды. – Склонившись над Меган, Дженет уверенными движениями ощупала ее живот. – Нужен доктор.Джастин в жизни еще не был так напуган. Меган и его ребенок могли умереть у него на глазах, а он ничем не был в состоянии помочь им. И самое ужасное: он сам стал виновником трагедии.– Мистер Стэнтон уже отправился за доктором, – раздался рядом голос священника. – Если она… В общем, я могу помочь? – Преподобный Пик стоял в дверях, вопросительно глядя на графа.Джастин обернулся к священнику, почти не замечая слуг, собравшихся за спиной святого отца. Прошло некоторое время, прежде чем до него дошел смысл слов преподобного Пика – тот, очевидно, спрашивал, не стоит ли ему соборовать Меган перед смертью.– Нет! – взревел Джастин, глядя на священника. Его лицо приняло устрашающее выражение.Слуги, толпившиеся за спиной Пика, крадучись, поспешно ретировались, дабы не попасть под горячую руку разгневанного господина. Преподобный Пик, откланявшись, тоже ушел.– Девочки, мне понадобится помощь двоих из вас, – заговорила Дженет. – Остальные пусть возвращаются к своим обязанностям. Флора, ты поставишь на огонь котел с водой и, как только закипит, принесешь сюда воду. А ты, Энн, собери побольше чистых полотенец и простыней. И немедленно неси сюда.Короткие приказания Дженет вывели слуг из состояния шока. Сама же горничная склонилась над распростертым на кровати телом молодой женщины, которое внезапно стало на удивление податливым. Дженет проверила пульс Меган. Потом принялась расстегивать на ней платье.Джастин стоял рядом, наблюдая за происходящим. Руки его были сжаты в кулаки, лицо побелело от непривычного чувства беспомощности.– Я могу что-нибудь сделать? – прохрипел он наконец.Дженет лишь молча покачала головой.– Ничего, милорд, – твердо ответила она. – И вообще мужчине не нужно это видеть. Вы бы лучше спустились вниз, милорд. Вы ничего не можете сделать, вам остается только ждать.Джастин пристально посмотрел в глаза своей бывшей нянюшки.– Я не оставлю ее, – заявил он.Дженет выдержала его взгляд и, помолчав, коротко кивнула:– Только уйдите с дороги и не мешайте… – Не успела Дженет договорить, как вновь раздался громкий крик роженицы.…Всю ночь и весь следующий день Меган мучилась в родовых схватках. Наконец приехал доктор, которого Чарльз вытащил прямо из постели. Увидев, в каком состоянии роженица, доктор лишь покачал головой. Он тоже, в свою очередь, пытался уговорить графа Уэстона оставить жену и спуститься вниз, но Джастин не поддавался ни на какие уговоры, заявив, что ни при каких обстоятельствах не согласится покинуть жену. И добавил, что выгнать его из спальни Меган под силу, возможно, лишь одному Господу Богу.Это случилось утром следующего дня. Крики Меган с каждым часом становились все слабее, пока не превратились в едва слышные стоны. Ее лицо стало серым, голова со слипшимися от пота и спутавшимися кудрями металась по подушке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33