– О, это вы! – раздался мелодичный голос, перекрывший тихий гул голосов. – Какая смелость! Вы настоящая героиня!
Шарлотта недоуменно оглянулась, не зная, к кому обращалась дама.
Игроки замерли. Шарики остановились. Карты легли на стол. Головы в роскошных шляпках разом повернулись к высокой женщине, вставшей из-за стола. Золотисто-рыжие волосы походили на сверкающий нимб. Огромные, как у лани, глаза под густыми длинными ресницами были широко распахнуты. Горло украшало жемчужное колье-воротник. Платье из прозрачного шифона и кружев, шедевр портнихи, развевалось на ходу, привлекая внимание всех присутствующих в зале. Шарлотте казалось, что великая Сара Бернар обращается к человеку, стоявшему за ее спиной. Девушка быстро повернула голову. Никого, кроме подчиненных месье Бертора.
Шарлотта окончательно растерялась.
– Знакомство с вами, мадемуазель, – большая честь для меня.
В голосе Сары словно звучали ритм и музыка поэзии. Широкий улыбающийся рот открывал идеальные зубы. Глубоко посаженные светящиеся глаза не отрывались от глаз Шарлотты. Сжав ее руку, Сара склонилась перед ней в глубоком реверансе. По Мавританскому залу пронесся шепоток.
– Браво! – воскликнул мужской голос.
Крик был немедленно подхвачен. Шепот становился все громче:
– Ребенок…
– Рискнула жизнью…
– Лошадь понесла…
Шарлотта оцепенела. Величайшая актриса своего времени оставалась у ее ног. Они словно представляли собой живую картину: живописный островок в центре зала. Шарлотта словно сквозь туман слышала приветственные крики, рукоплескания, видела улыбку леди Пителбридж и гордо выпрямившуюся княгиню Яковлеву.
– Вы были великолепны, мадемуазель! – заключила Сара, грациозно поднимаясь. – Поразительны!
– Я…
Шарлотта попыталась что-то ответить, но не смогла. Ей пожимали руки. Превозносили ее отвагу. Она ушам своим не поверила, услышав громкий голос леди Пителбридж.
– Какое вы храброе дитя, Шарлотта! – объявила она, словно они были близкими приятельницами.
Казалось, все присутствующие, включая княгиню Елену и турецкого пашу, желали познакомиться с девушкой.
– Шампанского! – потребовала божественная Сара. – В такой вечер мы все должны выпить шампанского.
– Боюсь, я…
– Вздор! – перебила княгиня Яковлева, подходя к компаньонке. – Мы более чем счастливы выпить с вами шампанского, мадемуазель Бернар.
Шарлотта беспомощно огляделась. Хотя толпа стала реже и колеса рулетки вновь завертелись, вокруг были только улыбающиеся лица. Все ловили ее взгляд.
В течение шести месяцев она входила в казино вместе с княгиней, и никто не обращал на нее внимания. Но все переменилось в один головокружительный, пугающий момент. Казалось, все собравшиеся ищут ее внимания.
Рыжевато-карие глаза Сары Бернар блестели. Она прекрасно знала, чего добилась всего за несколько секунд!
– Мы должны стать друзьями! – воскликнула она, подводя Шарлотту и княгиню к рулеточному столу.
– Я рада быть вашим другом! – широко улыбнулась Шарлотта.
Пробка от шампанского полетела в воздух. Шарлотта внезапно очутилась в центре самого восхитительного в ее жизни вечера. Они оказались у стола, крупье поклонился ей, княгиня неспешно уселась, а Сара говорила своим волшебным, музыкальным голосом:
– Дорогой Шандор, вы совершенно правы. Она невероятно красива.
Граф встал, чтобы поздороваться с Шарлоттой, и она невольно заметила, что глаза его сияют весельем. Он снова взял ее руку, только на этот раз поднес пальцы к губам, и кровь девушки закипела.
Невероятно красива…
Неужели Шандор Кароли так сказал?
Шампанское разлили по бокалам.
– За Шарлотту! – сказала Сара, поднимая свой.
– За Шарлотту, – дружно повторили граф и княгиня.
Шандор смеялся. Шарлотте и в голову не приходило, что он способен смеяться. Какие у него белоснежные зубы!
Он повернулся к Саре, и радость Шарлотты мгновенно увяла. Не она источник его удовольствия. Это Сара – чаровница, которая рассеяла его горькие мысли и заставила смеяться. И сознание этого породило отчаяние в ее душе.
Только вчера Шарлотта была счастлива, в сердце царил покой. А сегодня, когда она увидела его красивое измученное лицо, душу охватило смятение. Она увлеклась человеком лет на десять старше ее. Человеком богатым и знатным. Человеком, который, по словам княгини, носил прозвище Отпрыск Дьявола. Человеком, у которого она вызывала лишь веселую улыбку, не более того.
Она взглянула на Сару, совершенно неотразимую, такую естественную, живую и красивую, и поняла, что соперничать с этой женщиной невозможно.
– Красное, десять! – воскликнула Сара.
Шарлотта сложила руки на коленях, снова превратившись в наблюдательницу. Княгиня подалась вперед, и шарик начал свое путешествие.
Шарлотта с трудом сохраняла самообладание. Ее минута славы подошла к концу, но она ничуть не сожалела. Пусть мадемуазель Бернар обожает поклонение публики, но Шарлотта едва не сгорела со стыда, когда все глаза были устремлены на нее. Теперь же внимание всего зала было приковано к Саре. Сегодня удача была на ее стороне, и крупье подвинул ей гору золотых монет.
Но время от времени граф Кароли, словно забывая о Саре, смотрел в сторону Шарлотты, и та всякий раз опускала глаза на свои сжатые руки. Наверное, графа раздражало ее постоянное присутствие. Она все еще помнила тот унизительный вечер, когда польская княгиня, приятельница Натальи Яковлевой, громко и злобно осведомилась, почему та считает нужным сажать за игорный стол горничную.
Княгиня Наталья язвительно возразила, что Шарлотта не горничная, а компаньонка и ее общество куда предпочтительнее, чем компания некоторых игроков. Полька поднялась и яростно прошипела, что больше и близко не подойдет к княгине Яковлевой.
Но та была непоколебима, и Шарлотта по-прежнему сидела за столом.
Судя по слегка поднятым бровям графа, очевидно, он испытывал те же самые чувства, что и польская княгиня. Она здесь лишняя.
Поэтому Шарлотта спокойно отвернулась от искрящейся весельем Сары с ее тициановскими волосами, от княгини, от графа Кароли и стала смотреть в сторону темных террас, ведущих вниз, к морю.
Экзотические деревья, кусты и гигантские магнолии казались черными силуэтами на фоне освещенного луной неба. Ей так хотелось сбежать от шума и болтовни, покинуть игорные залы и оказаться в тихом саду!
Словно прочитав ее мысли, княгиня объявила, что хочет подышать свежим воздухом.
– Пожалуйста, не задерживайтесь долго, княгиня! – попросила Сара, изгибая розовые губы в чарующей улыбке. – Ваше присутствие принесло мне сегодня удачу.
Шарлотте показалось, что едва они поднялись, как черная и рыжая головы сблизились.
Легкий морской ветерок был прохладен и свеж. В отдалении светлячками горели огни яхт в порту. Воздух, напоенный ароматом бархатистых магнолий, был душист и сладок. По террасам гуляли пары: великолепные джентльмены во фраках и дамы в шиншилловых и собольих палантинах, накинутых на обнаженные плечи. Здесь признавались в любви, назначались свидания, слышался низкий, призывный смех.
– Мадемуазель Бернар попросила вас позировать для скульптуры, – заметила княгиня.
– Но я… я не могу… – встревожилась Шарлотта.
– А по-моему, можете, – твердым, не допускающим возражений голосом перебила княгиня Наталья. – Было бы грубо с вашей стороны отказаться. Мадемуазель Бернар – признанный скульптор. Мраморный бюст ее сестры Реджины, работы Сары Бернар, был выставлен в парижском салоне.
Шарлотта окончательно расстроилась. События принимали неожиданный оборот. Сначала овация в Мавританском зале, теперь – бюст, вылепленный самой мадемуазель Бернар! Нет, это уже слишком!
Из темноты выступила графиня Бексхолл под руку с элегантным молодым гусарским офицером. Дамы обменялись приветствиями. Графиня, уже немолодая, но все еще ослепительно красивая, потребовала познакомить ее с Шарлоттой. Спутник графини также был представлен и не сводил глаз с девушки. По его мнению, англичанка излучала ауру не менее магическую, чем знаменитая актриса. И волосы почти такого же цвета, только более блестящие, гладкие, чуть темнее. Но даже в лунном свете можно различить золотистые проблески среди медных локонов, уложенных высоко на макушке. А глаза… огромные, сияющие, поразительно застенчивые. И все же он угадывал скрытую страсть, пренебрежение к опасности, которое подтолкнуло Шарлотту рискнуть жизнью ради чужого ребенка. Вероятно, из нее выйдет восхитительная ученица, а позже и посвященная в искусство любви.
Граф Жюстен де Вальми низко поклонился. – Счастлив познакомиться, мадемуазель, – учтиво сказал он, не скрывая своего восхищения.
Графиня, не заметив, что ее спутник нашел новый предмет обожания, с очаровательной улыбкой попросила княгиню представить ее мадемуазель Бернар. Княгиня, уже привыкшая к бесчисленным требованиям приятельницы, только вздохнула и повела ее в многолюдный зал.
Жюстен пропустил дам вперед, а сам шел рядом с Шарлоттой. У него кружилась голова: шелковые юбки девушки соблазнительно шелестели, от нее исходил пьянящий аромат. Он любовался силуэтом груди под сиреневым атласным лифом ее платья, изящным изгибом бедер под драпировкой верхней юбки, невероятно тонкой талией. Желание охватило его. Она будет польщена его вниманием! Ведь он удостоит ее такой чести! Граф Бексхолл через несколько дней вернется в Монте-Карло, так что графиня уже не будет столь свободна, как сейчас. Сколько приятных мгновений может доставить ему эта девушка!
Граф твердо решил развлечься с Шарлоттой.
Стопки золотых монет перед Сарой Бернар становились все выше. Заслышав шаги, Шандор поднял голову. При виде Жюстена, шагавшего неприлично близко от Шарлотты, глаза его сузились.
А вот Шарлотта снова ощутила, как бешено бьется сердце.
Неужели ее присутствие так ему неприятно?
Шандор коротко приветствовал графиню и снова повернулся к колесу рулетки.
Шарлотта опустила глаза. Он хотел предъявить пра-1Ш на Сару. Не делить ее внимание со знакомыми княгини.
Заняв место рядом с княгиней, Шарлотта вдруг подумала, что, как ни привык Кароли добиваться своего, на этот раз его ждет жестокое разочарование. Магия личности Сары никогда не будет принадлежать одному мужчине, потому что сама она принадлежит всему миру.
Игра началась. Граф слегка нахмурился, видя, что Шарлотта столь усердно исполняет обязанности компаньонки. Неужели княгиня Яковлева никогда не позволяет ей играть? Ну конечно, нет!
Де Вальми улыбнулся, представляя ее восторг, когда он насыплет ей полные пригоршни золотых луидоров и позволит оставить хоть все за игорным столом.
Шарлотта неловко ежилась под его испытующими взглядами. Глаза почти незнакомого мужчины восхищенно блестели, на губах играла нежная улыбка. Ничего не скажешь, он молод и красив. Судя по всему, ему и тридцати нет. Роскошно одетые кокотки постоянно пытались увлечь его, но он не видел никого, кроме Шарлотты. И даже отказался играть, чтобы ничто не помешало ее разглядывать.
Шелковистые волосы девушки были расчесаны на прямой пробор, блестящими дугами спускались на уши и собирались бархатной лентой на затылке, рассыпаясь каскадом натуральных локонов.
Он залюбовался милым лицом, пользуясь тем, что графиня поглощена знакомством с мадемуазель Бернар и не обращает внимания не странное поведение спутника. Княгиня со своей стороны не отрывала глаз от стучавшего по колесу шарика, в полной уверенности, что сейчас выиграет целое состояние.
Один лишь Шандор ничего не упускал из виду. Сам он ограничивал свои завоевания пресыщенными кокотками и умудренными жизнью замужними дамами, всегда готовыми пойти на связь от скуки и любопытства. Тогда как жертвами графа де Вальми слишком часто становились молодые невинные девушки, польщенные вниманием знатного человека и почти сразу же безжалостно им брошенные. В поместьях де Вальми уже бегало немало незаконных отпрысков Жюстена, до которых никому не было дела. Ослепительно красивая девушка в глазах графа была лишь очередной забавой.
– Весь Монте-Карло говорит о вашем сегодняшнем героическом поступке, – заметил Жюстен, когда Сара потребовала еще шампанского, чтобы отпраздновать очередной выигрыш.
– О, этот граф Кароли – настоящий храбрец, – застенчиво выговорила Шарлотта, с легким английским акцентом. – Я действовала, повинуясь минутному порыву, и не смогла бы спасти ребенка. Это сделал граф Кароли, а заодно спас и мою жизнь.
– Я и не подозревал, Шандор, что это вы истинный герой дня, – бросил Жюстен, наблюдая, как медленно наполняется его бокал.
– Вовсе нет, – раздраженно процедил Шандор, не потрудившись глянуть в сторону графа. – Я всего лишь убрал глупенькую молодую женщину и еще более глупого ребенка с пути испугавшейся лошади, чтобы не дать несчастному животному переломать ноги и затем погибнуть от пули.
Шарлотта вспыхнула. Сара и княгиня не слышали разговора, увлеченные процессом игры.
Уголки губ Жюстена насмешливо дрогнули. Похожу, граф Кароли чрезвычайно выведен из себя тем обстоятельством, что слава по поводу сегодняшней эскапады выпала на долю компаньонки княгини.
– Значит, если бы мадемуазель Грейнджер не действовала так быстро, вы не посчитали бы себя обязанным броситься на помощь ребенку? – вкрадчиво спросил де Вальми, злорадно наблюдая, как Кароли едва не выходит из себя.
– Думайте что хотите, – резко ответил Шандор, жалея, что не может выкинуть из зала графиню и ее любовника.
Румянец только подчеркивал нежную красоту Шарлотты. Де Вальми с трудом боролся с желанием развязать ленту и увидеть, как блестящая масса локонов рассыпается по плечам.
Графиня, в который раз проиграв, поднялась из-за стола, но ее немедленно перехватил какой-то пожилой русский господин с серебряными волосами и светлыми голубыми глазами.
Пока графиня громко выражала радость по поводу столь приятной встречи, Жюстен воспользовался долгожданной возможностью.
– Окажите мне честь поехать на прогулку завтра днем, – прошептал он, с радостью заметив недоверчивый блеск в ее глазах цвета морской воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25