Лорен открыла высокую зеркальную дверцу и повернулась к Филипу:
— А что делать со всей этой одеждой? Обширное пространство за зеркалами было забито великолепными костюмами и платьями. По фирменным знакам Лорен узнала работы известных модельеров, некоторые вещи были привезены из Парижа. На большинстве из них все еще висели бирки, и было очевидно, что эти вещи никогда не надевались.
— Вашей тете, по-видимому, нравится молодежная мода, энергичный стиль, — прокомментировала Лорен.
— Моя тетя — любительница побегать по магазинам, — раздраженно сказал Филип. — Я позвоню в какую-нибудь благотворительную организацию и попрошу прийти и забрать все это барахло.
Лорен провела рукой по великолепному бархатному блейзеру винного цвета. Эта женщина не только любила красивую одежду, но и размер у нее был такой же, как у Лорен.
— Филип, а можно я куплю некоторые из этих вещей?
Он пожал плечами;
— Возьми все, что тебе подойдет, а остальное отдай; этим ты только облегчишь мне задачу.
Лорен выключила свет и вышла из комнаты вслед за Филипом.
— Но это очень дорогие вещи.
— Я знаю, сколько они стоят, — прервал ее Филип. — Я за них платил. Возьми, какие тебе понравятся, они твои.
Филип помог ей принести из машины оставшиеся вещи и повернулся, чтобы уйти.
— Кстати, — сказал он, остановившись у двери, — моя жена не знает, что я купил для тети этот дом. Кэрол не нравится, что я трачу деньги на родственников, поэтому я никогда ей об этом не говорил. Мне бы хотелось, чтобы ты тоже об этом помалкивала.
— Хорошо, конечно, я не скажу, — пообещала Лорен.
После того как он ушел, Лорен оглядела свой новый дом: уютный камин, антиквариат, элегантная, обтянутая шелком мебель. Все было как будто взято с мебельной выставки, и еще эта шикарная одежда в шкафах наверху. «Моя жена не знает, что я купил для тети этот дом. Поэтому мне хотелось бы, чтобы ты тоже об этом помалкивала…»
Понимающая улыбка медленно появилась на лице Лорен, когда она еще раз оглядела комнату. Не тетя, а любовница! В недалеком прошлом у Филипа Витворта была любовница. На этом Лорен прервала свои размышления: в конце концов, это не ее дело.
Она подошла к телефону и, подняв трубку, с облегчением вздохнула: телефон работал. Завтра будет пятница, и Ник, возможно, позвонит.
На следующее утро Лорен сидела за кухонным столом и составляла список покупок. Ей совершенно необходимы бурбон и «Гранд Марнье» на тот случай, если Ник придет к ней. Взяв сумочку, она взглянула на телефон. А может быть, он никогда и не позвонит? Но она тут же отогнала эту мысль. Ник безумно хотел ее в Харбо-Спринг, он этого и не скрывал. Если ничего больше, то хотя бы сексуальное влечение приведет его к ней.
Через два часа она вернулась с покупками из магазина и стала разбирать висевшую в шкафах одежду. Примеряя каждую вещь, Лорен выбирала те, которые ей подходили. Пришло время ложиться спать, а Ник так и не позвонил, но она успокоила себя мыслью, что он обязательно позвонит в субботу.
Следующий день Лорен провела распаковывая вещи и крутясь около телефона. В воскресенье она села и составила смету своих расходов, чтобы рассчитать, сколько денег она сможет посылать домой. Ленни и Мелисса, конечно, тоже помогали, но у них были и другие расходы и обязательства, от которых Лорен была освобождена.
Десять тысяч долларов, награда, обещанная Филипом, были, конечно, очень соблазнительны. Если только она сможет выяснить имя шпиона или узнать что-нибудь полезное для компании Витвортов. Последнее Лорен отбросила. Выдав Филипу конфиденциальную информацию, она сама будет ничем не лучше шпиона, которого собирается разоблачить.
Кроме денег, которые она пошлет родителям, были счета за телефон, электричество, расходы на продукты. Нужны были деньги на машину — оплатить страховку… Казалось, этому списку не будет конца.
Она видела в магазине серебристо-серую пряжу, по цвету подходящую под глаза Ника, и решила купить ее, чтобы связать свитер. Она говорила себе, что сделает подарок к Рождеству своему сводному брату, но в глубине души ее грела мысль, что она будет вязать для Ника…
Ложась в воскресенье вечером спать, Лорен приготовила одежду, которую она собиралась надеть в свой первый рабочий день, и решительно подумала: «Завтра он позвонит, он обязательно позвонит, чтобы пожелать мне удачи».
Глава 10
— Ну что, ты готова уйти или хочешь остаться еще поработать? — пошутил новый босс Лорен Джим Вильяме в пять часов вечера следующего дня.
Лорен сидела напротив него около стола, ее стенографический блокнот был весь исписан. Ник не позвонил, но она была так занята, что у нее даже не было времени подумать об этом.
— Вы работаете как одержимый, — рассмеялась Лорен.
Джим улыбнулся:
— Мы так хорошо сработались, что уже через час после твоего прихода я забыл, что ты новенькая.
Лорен в ответ весело кивнула. Это было правдой, они действительно хорошо сработались.
— А что ты думаешь о персонале? — спросил Джим и, прежде чем она успела ответить, добавил:
— Все мужчины здесь пришли к общему мнению, что у меня самая красивая секретарша во всей корпорации. Целый день они расспрашивали меня о тебе.
— А какие вопросы они задавали?
— В основном насчет твоего семейного положения: замужем ли ты, помолвлена или свободна. — Джим вопрошающе поднял брови:
— Ты свободна, Лорен?
— Смотря для чего! — парировала Лорен, но у нее создалось впечатление, что он косвенно спрашивал у нее об их взаимоотношениях с Ником. Она быстро встала, спросив:
— Вы хотите, чтобы я закончила работу с этим материалом сегодня, перед тем как уйти?
— Нет, это может подождать до завтра. Показалось ли ей это, или Джим действительно задал этот вопрос скорее для себя, чем просто для общего ознакомления с новой сотрудницей, думала Лорен, убирая бумаги со своего рабочего стола. Конечно же, он не собирался назначать ей свидание. Как она слышала сегодня за ленчем, три его секретарши совершили ошибку, став жертвой его обаяния, и были тут же переведены в другие отделы. Если верить слухам, Джим был довольно известен в обществе, богат и не монах по натуре, но он не любил смешивать дела с развлечениями. «Конечно, он весьма привлекателен, — без особого энтузиазма подумала Лорен. — Высокий, светловолосый, с теплыми карими глазами».
Она взглянула на часы и поспешно закрыла свой стол. Если Ник собирался когда-нибудь позвонить, то он сделает это сегодня вечером. Он позвонит, чтобы спросить, как прошел ее первый рабочий день. Если сегодня, после того как прошли две недели и один день, он не позвонит, значит, не позвонит никогда. От одной этой мысли ей стало плохо, Лорен ехала домой так быстро, как только позволяло движение, и ровно в шесть пятнадцать уже вбежала в дом. Сделав себе сандвич, она включила телевизор и устроилась на шелковом диване, гипнотизируя телефон, чтобы он зазвонил. В половине десятого она поднялась наверх принять душ и оставила дверь в ванную открытой, чтобы услышать телефонный звонок. В десять часов легла в постель. Ник не собирался звонить ей. Никогда. Она закрыла набухшие от слез глаза и увидела перед собой его загорелое лицо, услышала глубокий ровный голос: «Я хочу тебя, Лорен».
Очевидно, он уже не хотел ее. Лорен прижалась щекой к подушке, из ее глаз потекли слезы.
На следующее утро Лорен пыталась заставить себя погрузиться в работу, но безуспешно. Она делала ошибки, печатая письма, дважды не правильно набирала телефонный номер и потеряла важный файл. В полдень она вышла погулять около здания «Глобал индастриз», надеясь, что вопреки всему сейчас перед ней возникнет Ник. Но это оказалось бесполезным, хотя ради этой прогулки она пожертвовала остатками своей гордости.
«Женщинам не нужна сексуальная свобода!»— с отчаянием думала она, вставляя в машинку новый лист бумаги. Лорен обнаружила, что не могла заниматься сексом от случая к случаю. Если бы она не отдалась Нику — девственница! — то все равно ей было бы очень горько, но все же не так, как сейчас: как будто ею попользовались и выкинули.
— Что, плохой день? — спросил Джим, когда она принесла ему доклад, который пришлось перепечатывать дважды.
— Да, извините. Это у меня бывает не часто, — сказала Лорен с уверенной, как она надеялась, улыбкой.
— Не волнуйся. Это бывает со всеми, — заметил он, ставя под докладом свою подпись.
Затем он взглянул на часы и встал:
— Мне надо отнести этот доклад в инспекцию в новое здание. Все здесь называли здание «Глобал индастриз» новым зданием, и Лорен сразу же поняла, что он имел в виду.
— Ты видела помещение, которое нам там предназначается?
Улыбка застыла на лице Лорен.
— Нет, не видела. Все, что я знаю, — это то, что в понедельник мы должны представить туда отчет о нашей работе.
— Правильно. «Синко»— самая маленькая и наименее доходная из дочерних компаний «Глобал индастриз», но наш офис будет весьма впечатляющим. Перед тем как уйти, покажи это Сьюзен Брук из отдела связи с общественностью, — сказал Джим, вручая Лорен сложенный газетный листок. — Если она еще не видела, то может оставить себе этот экземпляр. — Когда Лорен подошла к двери, Джим обернулся:
— Ты, наверное, уже уйдешь, когда я вернусь. Желаю тебе приятно провести вечер.
Через несколько минут Лорен вялой походкой шла в отдел связи с общественностью. Она кивала и улыбалась, проходя мимо сотрудников, но все время представляла себе лицо Ника. Как она сможет забыть его с растрепанными волосами, когда он поймал эту глупую рыбу? Или как хорош он был в смокинге?
Отвлекшись от своих мыслей, Лорен улыбнулась Сьюзен Брук и вручила ей листок, переданный Джимом.
— Джим просил узнать, видели ли вы это. Если нет, то он сказал, что вы можете оставить этот экземпляр для своего досье.
Сьюзен развернула листок:
— Я этого не видела.
Усмехнувшись, она достала из своего стола толстую папку с газетными и журнальными вырезками.
— Моя любимая работа — это пополнение его досье, — сказала она, со смехом открывая папку. — Взгляни, ну разве не сногсшибательный мужчина?
Лорен перевела взгляд с улыбающейся Сьюзен на обложку журнала «Ньюсдей». Она заставила себя взять журнал в руки — и застыла в шоке.
— Можешь взять всю папку и просмотреть в свободное время, — предложила Сьюзен, не замечая ее состояния.
— Спасибо, — поспешно ответила Лорен. Прибежав обратно к Джиму в кабинет, Лорен закрыла дверь и, устроившись в кресле, открыла папку. Влажными от волнения руками она взяла журнал с его фотографией на обложке, провела пальцем по надменным темным бровям, бледным улыбающимся губам, которые ласкали и целовали ее. «Дж. Николае Синклер, — прочитала она подпись под фотографией. — Президент и основатель» Глобал индастриз ««. Лорен не могла поверить своим глазам, ее мозг отказывался это принять.
Отложив журнал в сторону, Лорен медленно развернула страницу, вырванную Джимом из газеты. Газета была двухнедельной давности. Она вышла как раз в тот день, когда Ник отослал ее домой из Харбо-Спринг, потому что приезжал его «деловой партнер». Заголовок гласил: «Финансовые тузы со своими бабочками развлекаются в Харбо-Спринг». Вся страница была посвящена описанию вечеринки и комментариям, восторженным и язвительным. В центре страницы была фотография Ника на кедровом настиле в Кове. Он улыбался, обнимая незнакомую Лорен красивую блондинку. Под фотографией была подпись: «Промышленник из Детройта Дж. Николае Синклер и его постоянная подруга Эрика Моран в доме мисс Моран около Харбо-Спринг». Постоянная подруга… дом мисс Моран…
Жгучая боль пронзила сердце Лорен. Ник пригласил ее в дом своей подруги и занимался с ней любовью на ее кровати!
— О Боже мой, — прошептала она, и ее глаза наполнились слезами.
Он занимался с ней любовью, а затем отослал прочь, потому что его подруга решила присоединиться к веселью в Харбо-Спринг.
Словно для того чтобы еще сильнее себя помучить, Лорен перечитала эту страничку, не пропустив ни одного слова. Затем взяла «Ньюсдей» со статьей, посвященной ему и занимавшей целых восемь страниц. Когда она окончила чтение, журнал выпал из ее дрожащих рук.
Неудивительно, что Бебе Леонардос была так враждебно настроена! Как было написано в статье, Ник и Бебе состояли в любовной связи, которая длилась до тех пор, пока Ник не бросил ее ради французской кинозвезды, той женщины, которая играла в теннис на высоких каблуках.
Лорен истерически засмеялась. В то время как она ехала домой в Миссури, он занимался любовью со своей подружкой. А когда она днем и ночью сидела около телефона и вязала ему свитер, он был с Эрикой на благотворительном балу в Палм-Спринг.
Лорен почувствовала такое унижение и такую боль, которых не испытывала никогда в жизни. Она обхватила голову руками, и ее плечи затряслись от неудержимых рыданий. Она оплакивала свою глупость, свои разбитые иллюзии и несбывшиеся мечты. Ко всем ее мукам примешивался еще и стыд — она отдала себя мужчине, с которым была знакома всего четыре дня, и даже не знала его настоящего имени! Для полного счастья ей оставалось только узнать, что она беременна!
Лорен вспомнила, как жалела его, когда узнала, что мать бросила его маленьким мальчиком. Слезы еще сильнее брызнули из ее глаз. Да его стоило бы утопить!
— Лорен? — раздался за ее спиной голос Джима.
Она усилием воли подняла голову.
— Что случилось? — спросил он с тревогой. Лорен смотрела прямо перед собой невидящим взглядом. На ее роскошных ресницах блестели капельки слез.
— Я думала, — невнятно проговорила она, — я думала, что он простой инженер, который мечтает когда-нибудь открыть свое дело. И он позволял мне так думать! Он позволял мне!
Сострадание, отразившееся на лице Джима, было настолько явным, что Лорен не могла этого вынести. Она встала.
— Могу я выйти отсюда так, чтобы меня никто не увидел? Все уже ушли?
— Да, но тебе не следует садиться за руль в таком состоянии.
— Нет, спасибо. Я в порядке. Я вполне могу вести машину.
— Ты уверена?
Наконец полностью совладав со своим дрожащим голосом, Лорен твердо ответила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27