Сьюзен Джонсон: «Пылкий любовник»

Сьюзен Джонсон
Пылкий любовник



OCR: Dinny; SpellCheck: Somiko
«Пылкий любовник»: АСТ; Москва; 2005

ISBN 5-17-027476-9 Аннотация Джек Фицджеймс, маркиз Рэдвер, с полным правом носил скандальный титул самого опасного соблазнителя лондонского света – и полагал, что перед ним не сможет устоять ни одна женщина… Гордая Венера Дюруа, прекрасная, словно богиня, с холодным высокомерием отвергала предложения самых блестящих женихов Англии – и считала, что не способна любить… Эти двое были созданы друг для друга самой судьбой, однако чем дальше, тем сильнее их роман походил на озорную любовь-охоту, где охотник и добыча постоянно меняются местами… Сьюзен ДжонсонПылкий любовник Глава 1 Маркиз Рэдвер вовремя заметил благородную Сару Палмер в сопровождении ее тетки, леди Тальен, и спешно ретировался в один из боковых проходов. Обилие публики, желавшей повидать чудеса «Великой выставки», Речь идет о первой международной промышленной выставке, которая проходила в 1851 г. в Лондоне, в Хрустальном дворце. – Здесь и далее примеч. пер.

в особенности толпа, сгрудившаяся у стендов с товарами фирмы Пакстона, позволило ему остаться незамеченным.Миновав несколько прилавков, он спрятался за стальную ажурную колонну и осторожно выглянул. Сара, сияющая, будто новое пенни, была в невообразимой шляпке, от одного вида которой хотелось сбежать на край света. Но еще больше усугубляло ситуацию присутствие леди Тальен, с которой у него когда-то были близкие отношения. С тех пор прошло много времени, и она относилась к маркизу почти враждебно.Уже выходя из зала, он еще раз оглянулся, заметил над толпой облачко розовых перьев и с усмешкой ускорил шаги. Если бы Сара была одна, он бы, конечно, подошел. Однако после двух ночей, проведенных в обществе развеселых модисток, он чертовски устал. И к тому же пока не собирался играть роль жениха.Погруженный в размышления, маркиз не успел увернуться и столкнулся с женщиной, которая несла в руках стопку рекламных брошюр и тоже не обращала внимания на окружающих. Она негромко вскрикнула, и маркиз инстинктивно подхватил ее под руку. Совсем не по его желанию бедро маркиза на миг прижалось к ее ноге. Пожатие мускулистой руки также произвело на нее впечатление, и она взглянула с интересом.Маркиз изумился. Женщина была настоящей красавицей – золотоволосой, высокой, с вылепленной по лучшим меркам фигурой.– Прошу прощения… – пробормотал он несколько смущенно, продолжая разглядывать женщину.– Считайте, что получили его, – суховато отозвалась она глубоким грудным голосом и попыталась высвободиться.Но маркиз не собирался отпускать ее. Вот еще! Чтобы потом запоздало вздыхать, вспоминая высокую грудь, тонкую талию, изящный изгиб бедра?– Вы француженка? – спросил он непререкаемым тоном.– Пустите же меня!В ее голосе прозвучало раздражение.Маркиз не привык отступать, однако он был джентльменом, поэтому отпустил ее руку и отступил на шаг. Взгляд скользнул по стопке брошюр. На обложке верхней был изображен какой-то осветительный прибор, состоявший в основном из газовых рожков и зеркал.– Интересуетесь техникой? – осведомился он с очаровательной улыбкой. – Я вот тоже… Хотел бы купить с десяток таких приспособлений.Маркиз кивнул на обложку. Красавица взглянула удивленно.– Для пациентов моей больницы, – пояснил он кратко.– Большая, должно быть, у вас больница, – сказала она серьезно и задумчиво. Такая интонация в женском голосе была для маркиза в новинку. А он разбирался в женщинах.– Нет… маленькие, – придумывал он на ходу. – Но в каждом поместье.Настороженность в ее взгляде пропала, сменилась живым интересом.– А вам не нужны доктора или медсестры? Знаете, у меня есть несколько знакомых…Дальше разговор уже не смущал ни его, ни ее, И незнакомка не обратила внимания, что маркиз опять взял ее под руку. Он ведь только помогал ей прокладывать путь среди толпы, заполнившей большой выставочный павильон, за которым с легкой руки журналистов прочно закрепилось название «Хрустальный дворец».Маркиз ухитрялся отвечать на ее вопросы, касавшиеся обустройства больниц, очаровательно улыбался, но думал только о том, насколько она темпераментна в постели. Ему все сильнее хотелось проверить свое предположение. Но как это сделать, пока придумать не мог, несмотря на то, что считал себя опытным донжуаном. Ради этой женщины он готов был купить даже десяток этих дурацких светильников.Кончилось тем, что он пригласил ее на обед. Очень скромный, в семейном кругу.– Вы просто обязаны познакомиться с моей тетушкой, леди Маркем, – мягко убеждал он, замечая нерешительность в ее взгляде, – Наверняка слышали о ней?Судя по платью и манерам, у незнакомки имелось немало знакомых в высшем обществе.– Мой отец знаком с леди, – отозвалась девушка. – Ее супруг руководил переговорами между Грецией и Турцией.– Ваш отец знал и ее мужа?– Да. Моего отца зовут Поль Дюруа.– А… Ну да, как же. Много слышал о нем…Имя дипломата Поля Дюруа было известно всей просвещенной Европе. Он побывал посланником Франции во многих странах. И что-то еще стояло за этим именем… Но что именно, маркиз не мог припомнить.– Так я пришлю за вами экипаж? Ровно в девять?..– А ваша тетушка точно будет?– Да, – кивнул он, пряча улыбку. Если тетушку удастся вытащить из постели.– Хорошо, я приеду, – улыбнулась она, и показалось, что в ярко освещенном зале на миг стало еще светлее. – Кстати, меня зовут Венера.– А меня Джек Фицджеймс, – ответил он с легким поклоном, думая о том, много ли найдет в этой девушке соответствия с ее любвеобильной тезкой.– То есть маркиз Рэдвер? – Ее улыбка погасла, и в голосе прозвучала неприязнь. – Я совсем забыла. Боюсь, что сегодня не смогу… Надеюсь, извините?Быстро повернувшись, Венера направилась прочь.Маркиза это нисколько не обескуражило. Он лишь улыбнулся вслед девушке. Из газет ему было известно, что Поль Дюруа пробудет в Лондоне недели две. А это срок немалый. От своих намерений он не собирался отказываться.– Что, опять очередная пассия? – насмешливо выгнул бровь Нэд Дарлингтон, разглядывая в витрине какие-то турецкие безделушки. – Блондинка… или блондинка?Джек с удивлением посмотрел на друга:– Как ты можешь?! Неужели для меня это главное в женщине?– Я слишком хорошо и долго тебя знаю, – отозвался барон. – Слишком долго…– Да… – кивнул маркиз и усмехнулся: – Нет! Эта женщина великолепна!– Сколько помню, у тебя все такие.– Вы циник, барон! – поморщился Джек. – Я, можно сказать, влюблен!– Вижу, – вздохнул Нэд. – Ты всегда влюблен… Наверное, это и влечет к тебе женщин.– Да, я люблю их всех! И не собираюсь в этом каяться. – Лицо маркиза приобрело меланхолическое выражение. – Она назвалась Венерой…– Очень кстати. Значит, тебе не придется долго объяснять ей, что к чему.– Нет, в этом есть какой-то тайный знак…– Знак того, что ты скоро затащишь ее в постель.– Увы, пока она меня решительно отвергла… Думаю, на осаду придется потратить несколько дней.– Теряешь напор. – Барон насмешливо фыркнул. – А вдруг у нее опыта побольше твоего?– Она француженка.Он сам не знал, зачем это сказал.– Значит, нужно ей намекнуть на твои выдающиеся способности… именно в этом плане.– В том-то и дело, что она о них знает. – Джек растянул губы, но улыбка получилась невеселой. – В этом вся загвоздка.– Так убеди ее, что ты вовсе не такой плохой, как о тебе говорят!– Вот я и думаю, как это сделать.– Обычно француженки знают, чего хотят. Может, ты не в ее вкусе?– Брось! Мы очень мило беседовали… Пока она не узнала мое имя.– И что? – Нэд пожал плечами. – Тогда она либо праведница, либо ханжа. В обоих случаях – не трать на нее время.– Но мне хочется!– Потянуло грудью на амбразуру? С каких это пор?– Не бывает неприступных крепостей, – загадочно улыбнулся маркиз. – Нужно только правильно их осаждать.Барин озадаченно посмотрел на друга:– Слушай, а это прекрасный повод для пари! И если бы я тебя не знал… то, ей-богу, рискнул бы ударить по рукам!– Я постараюсь, чтобы она узнала меня получше, – произнес маркиз с обезоруживающей улыбкой.– Надеюсь. Кстати, тебя отвергали хоть раз?– До сегодняшнего дня – ни разу, – с притворной грустью вздохнул Джек Фицджеймс.В отличие от мудрого Нэда несколько приятелей маркиза, которым он в тот же вечер рассказал о своей неудаче, сделали ставки. Возможно, не очень жалели свои деньги. Или в обществе назрела потребность в свежем скандале? Во всяком случае, когда маркиз вечером добрался до «Брукса», там уже все говорили о пари. Ему оставалось лишь улыбаться, безразлично принимая поздравления и соболезнования. Задевало, правда, то, что на Венеру тоже ставили. Не много, но ставили.До поздней ночи он просидел за карточным столом. Как обычно выиграл, потом, чтобы окончательно восстановить душевное равновесие, изрядно выпил. Разговоры о нем и мисс Дюруа уже не раздражали, наоборот, скорее доставляли удовольствие. Пока в самом конце вечера, когда опять сели за карточный стол, кто-то, будто случайно, не обронил:– Она, кстати, сегодня на балу у герцогини Гроувленд. А почему ты не там?– Вот именно, – подхватил еще один игрок слегка заплетающимся языком. – И обед ты пропустил.В компании прекрасно знали, как Джек не любил бывать на званых обедах.– Вы сюда в карты пришли играть или обсуждать мою интимную жизнь? – глухо отозвался маркиз, обводя лица партнеров тяжелым взглядом.– И то и другое, – бездумно отозвался юный виконт Тэлмот. – А известно ли вам, что неприступная мисс Дюруа отвергла уже двух графов и вернула подарок одному пэру? – Не обращая внимания на гневный взгляд Джека, виконт взял еще одну карту и продолжил: – Уверены, что вас ожидает лучшая участь?– Я не собираюсь предлагать ей свой титул. Надеюсь, это всем понятно?– Нет, не понятно, – задорно откликнулся через стол граф Халверстам. – Вы ведь должны ей что-то пообещать!– Я не собираюсь ей ничего обещать. И в ваших советах не нуждаюсь. – Маркиз выложил свои карты на стол. – А если вновь облегчил ваши портмоне, простите великодушно.– Черт подери! – пробормотал Чарлз Гивенс. – Как это у вас получается?– Просто везение, – отозвался Джек с милой улыбкой. – А может, вы слишком заняты устройством моих любовных дел и плохо следите за картами?Все вняли совету и сосредоточились на игре, но без особого успеха. В течение часа маркиз выиграл еще двадцать тысяч, потом, взглянув на настенные часы, подозвал официанта и заказал бутылку бренди. Сложив выигрыш на поднос другого лакея, он приказал упаковать деньги, затем пожелал всем спокойной ночи и поднялся из-за стола. Внизу взял у официанта бутылку и вышел на улицу.Он обещал герцогине, что прибудет к танцевальной части вечера, и до назначенного срока оставалось десять минут. Глава 2 Часы на небольшой башенке у ворот Гроувленд-Хауса пробили полночь, когда маркиз, миновав обширный, посыпанный мелким гравием двор, поднялся на крыльцо и вошел в распахнутые двери парадного подъезда. Вручив бутылку бренди дворецкому, он дружески похлопал его по плечу:– Не надо докладывать, Оливер. Герцогиня знает, что я приду, а другим не обязательно.– Как скажете, милорд, – ответил дородный дворецкий, старательно улыбаясь. – Она уже спрашивала, опаздываете ли вы, сердилась.– Разве я когда-нибудь опаздываю?– В точности мои слова, милорд! Я так ей и сказал: на маркиза Рэдвера можно положиться. Если уж он пообещал, что будет вовремя, значит, будет.– Но она с тобой, естественно, не согласилась? И сколько она тебе проспорила?– Десять гиней, сэр, – не без гордости сообщил Оливер.– Все правильно. Опаздывать – прерогатива женщин.– Да, милорд! Бокал вина?– Попозже. Черт, опять забыл перчатки!– Ничего, сэр. Я могу поискать для вас пару.Джек поморщился и покачал головой:– С детства ненавижу перчатки. Да и Пегги, думаю, не будет возражать.– Уверен, что не будет, милорд. Герцогиня считает вас лучшим танцором в городе, и ей все равно, в перчатках вы или без них.– Тогда я пошел. – Маркиз кивнул и усмехнулся: – Благослови меня.– Как скажете, сэр.Оливер, низко поклонился и с улыбкой посмотрел ему вслед. Маркиз Рэдвер энергичными шагами поднимался по устланной ковром лестнице. Бокал шампанского, предназначенный маркизу, как часто бывало, опять достался ему.Свет хрустальных канделябров отражался в позолоте стен, переливался на атласе бальных платьев, вспыхивал колкими бликами на дамских драгоценностях. Маркиз Рэдвер, стоя в дверях бального зала, несколько минут рассматривал гостей, и снисходительная усмешка блуждала на его губах.Уже не одна из дам, круживших в вальсе, бросила мимолетный взгляд на статного мужчину, застывшего на пороге, и тому было немало причин. Своим ростом маркиз был обязан прямому родству по отцовской линии с Карлом II, а вот изысканная утонченность черт передалась, несомненно, от матери. В роду де Ланей, известном еще со времен нормандского завоевания, было немало красавиц. Остальное довершала работа парикмахера и портных. Все, что нужно подчеркнуть – широкие плечи, узкая талия, мускулистые бедра – выставлялось напоказ. Светло-кофейного цвета шейный платок в меру оттенял и подчеркивал самое главное – большие, угольно-черные цыганские глаза с густыми ресницами. Сейчас глаза щурились от предвкушения удовольствия, но нередко в них искрилась едкая насмешка; бывало, они метали и гневные молнии.– Дорогой мой! Ты пришел!Ликующий возглас герцогини перекрыл шум голосов, и теперь уже все взглянули на маркиза. Многие с затаенной надеждой.Протянув к маркизу руки и не скрывая радости на покрытом чрезмерным слоем косметики лице, Пегги Хекстон торопливо пересекала зал. В молодости герцогиня была красавицей, многое от этой красоты осталось и сейчас: роскошные, затейливо убранные волосы до сих пор могли пленить, мраморной белизной сияли плечи, – но лицо уже нуждалось в тщательном уходе.– Разве я мог не прийти? – с улыбкой ответил Джек, беря ее за руки. – Тем более, когда звучит мой любимый вальс.– У тебя каждый вальс любимый, противный мальчишка!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29