«В воскресенье утром» — было сказано в записке Синджина.Но это невозможно.., и никакого выхода, чтобы послать осторожный отказ. Ее отец, братья, конюхи и лошади не смогут выехать раньше, чем в десять. А ей нужно с миссис Макаулай все уложить, и еще два часа уйдет на то, чтобы дать распоряжения оставшимся конюхам относительно их обязанностей. Уложить ее собственные вещи, которые ей понадобятся в течение недели с Синджином, на это тоже уйдет время. Когда ее семья будет далеко в пути, она намеревалась сказать об изменившихся планах миссис Макаулай, и конюхи могли бы пока остаться на несколько дней в Прайори Коттедж, а она тем временем якобы поедет вперед, чтобы помочь Элизабет ухаживать за тетей Джорджиной, у которой обнаружилась оспа. Поскольку Челси в детстве сделали прививку, она была вне опасности, но миссис Макаулай ужасно боялась оспы. Она скажет миссис Макаулай, что тетя Джорджина вышлет экипаж и конюха, чтобы ее сопровождать, поэтому миссис Макаулай может оставить двух конюхов и Эндрю себе в помощь. В воскресенье Челси встретит их в Грентхэме, откуда они поедут дальше в Йорк.Записка герцогу, посланная бы с деревенским мальчиком, завтра утром привела бы ее план в действие.Остаток вечера прошел, как в тумане, ее ум терзался от ее собственных планов, а отец и братья разговаривали об Йорке. Она отвечала очень коротко, когда к ней обращались, или вовсе не отвечала, и, наконец, когда Колин нетерпеливо сказал:— Чел, ты спишь?Она посмотрела на них и сказала:— Я очень устала. — И ушла в свою комнату. * * * Челси послала записку Синджину во время своей утренней верховой прогулки через деревню, затем вернулась, чтобы подготовить лошадей к их путешествию на север. Как она и подозревала, было скорее одиннадцать, чем десять, когда конюшни Фергасонов опустели, и последний звук цокота копыт растаял вдалеке. Последняя волна беспокойства схлынула, и некоторое напряжение ушло. Слугам нужно будет что-то объяснить, когда приедет «экипаж тети Джорджины», но они были старинными вассалами и привыкли к неожиданным изменениям в планах семьи. Они также знали особый независимый характер и стиль поведения Челси, а некоторый приземленный взгляд на вещи в сознании шотландцев был заложен глубоко в генах. Они поймут необходимость ее поездки и сочтут слуг тети Джорджины достаточным эскортом. Затем она дала наставления миссис Макаулай и конюхам и отправилась укладывать свои вещи, прислушиваясь, не едет ли повозка «тети».Когда Синджин получил записку Челси, он уже проводил женщин Хариет, некоторые ворчали из-за раннего подъема, пока он не раздал обычные щедрые дары в гинеях, тогда сонное бормотание быстро сменилось веселой живостью. Его несколько гостей, все же оставшихся на ночь, еще спали, несмотря на то, что их отъезд был назначен на девять.Взяв записку с собой в библиотеку, он открыл занавески и, опустившись в кресло за столом, разорвал печать. Инструкции Челси, написанные мелким почерком, были пространными, но последовательными, и он улыбнулся, когда читал ее точное определение каждого требуемого от него шага. Он должен был послать экипаж, двух конюхов, извозчика с запиской от сестры Элизабет не раньше полудня. Со слугами нужно отрепетировать их роли, хотя «полагаться на прислугу в этой головоломке опасно. Скажи им, чтобы они разговаривали как можно меньше». Поскольку его прислуга получала очень хорошее жалованье, герцог не опасался, что они не выполнят инструкций, изложенных в письме.Главной проблемой было найти экипаж без его личного герба. Но поскольку до полудня еще оставалось время, он послал в Ньюмаркет за подходящей каретой.Любой из друзей Синджина был бы поражен его почтительным отношением к этой женщине. Он с неудовольствием подумал, что в своем интересе к Челси он перешагнул через обычную небрежность. «Возможно, запретный плод соблазняет меня», — подумал он.Затем, отбросив дальнейшие тонкости по этому вопросу, он решил: пусть все идет к дьяволу, какое-это все имеет значение, если она будет его.Гостей разбудили раньше времени, потому что ему хотелось видеть свой дом свободным от обитателей.Им подали завтрак прямо в комнаты, чтобы ускорить их отъезд, и наконец в восемь тридцать шесть он стоял один на дороге, сердечная улыбка удовлетворения освещала его красивое лицо [Дворянство не имело обыкновения просыпаться рано, по крайней мере в Лондоне. В 1782 году завтрак крайне редко подавался до десяти утра, обычно не раньше одиннадцати.Герцогиня Девонширская пишет, что ее парикмахер-француз прибывал в одиннадцать утра с тем, чтобы сделать ей прическу на предстоящий день, а также упоминает о званом завтраке у принца Уэльского, который длился с полудня до шести часов вечера. Время от трех до шести часов пополудни посвящалось покупкам и визитам. В промежутке от шести до восьми подавался обед. И лишь после обеда люди высшего света «начинали день». Множество из них посещали вечерние спектакли в театре, которые начинались в семь и заканчивались между одиннадцатью и двенадцатью. Затем начинались балы, маскарады, приемы, праздники и другие светские развлечения.Никто не появлялся в благородном собрании до одиннадцати вечера. В Воксхолле время сбора было между одиннадцатью и одиннадцатью тридцатью. Члены палаты общин никогда не проводили заседаний в дневное время, но работали в течение ночи.].— Похоже, вы избавились от них, сэр, — сказал его главный домашний распорядитель с улыбкой, зная о беспокойном донкихотском душевном подъеме хозяина.— Я избавился, не так ли? — сказал Синджин с беззаботным весельем. — Экипаж из Ньюмаркета уже здесь?— Нет, сэр.— Скажи мне сразу, как только он прибудет. Ливреи изменены?— Уже закончили, сэр.— Я хочу, чтобы во всех комнатах стояли свежие цветы и все было проветрено после вчерашней ночи.Моя дорожная карета готова? — Взгляд его голубых глаз на доли секунды вдруг сделался резким. — Немного из моих новых поступлений «бордо» выслали вперед?— Исполнено.— А венгерское токайское?— Сделано.Его облегчение было очевидным.— И все ли понимают, что, если сплетни о леди, которая прибывает ко мне в качестве гостьи, выйдут за пределы этого дома, ад покажется вам раем по сравнению с моим гневом.— Совершенно понимают, ваша светлость. — Когда Сомерсет собрал всю прислугу, чтобы внедрить этот факт в их сознание, его слова содержали такое убедительное описание настроения герцога по этому вопросу, что некоторые из слуг вздрогнули от наглядных иллюстраций.— Хорошо. Спасибо, Сомерсет. — И затем он улыбнулся. — Красивое утро, не правда ли, Сомерсет?— Очень красивое, сэр, — Сомерсет отметил про себя, что прежде герцог вставал так рано только тогда, когда развлечения Синджина продолжались всю ночь, то есть когда он не ложился вовсе… Да еще чтобы герцог смотрел на утро с таким энтузиазмом… Эта новая леди произвела некоторые удивительные изменения в жизни хозяина.Молодой герцог спал один последнюю неделю, что почти вызывало опасения за его здоровье, если бы не его камердинер Пили, который вскользь упомянул домоуправителю, что у его светлости новое увлечение.Возможно, эта леди живет неподалеку, потому что его светлость вернулся после утренней верховой езды в потрясающе хорошем расположении духа, а на коленях его замшевые бриджи окрасились от травы.Окинув взглядом горизонт в направлении Ньюмаркета, Синджин затем взглянул на солнце, словно проверяя, который час.— Еще нет девяти, сэр, — подсказал Сомерсет.— Да, еще рано. — Синджин выдохнул, сделал несколько шагов, обернулся и еще раз посмотрел в направлении Ньюмаркета.— Может быть, хотите, чтобы я послал Тома узнать насчет экипажа, сэр?— Нет, нет. Я могу подождать. — Смахнув пылинку с манжета своего кожаного костюма, он снова поднял глаза на дорогу в Ньюмаркет. — О, дьявол, — воскликнул он с легким нетерпеливым вздохом. — Он ведь не мог еще вернуться, не так ли, Сомерсет? — пробормотал Синджин. Такого рода высказывание не требовало ответа. — Кажется, полный дом гостей подействовал мне на нервы, — продолжал он, явное нетерпение звучало в его разговоре с самим собой. — Проклятая кучка развратников. Не могут утром подняться без того, чтобы их не вытаскивали из постели.Я немного прогуляюсь, — неожиданно сказал он. — Позови меня, когда прибудет экипаж. — И, засунув руки в карманы куртки, он пошел прочь.Его главному домоуправителю потребовалось время на то, чтобы усвоить это разумное объяснение от человека, который посвятил большую часть своего времени увеселениям в окружении целого дома гостей и находился в постели намного дольше, чем большинство его современников, хотя и не спал.— Совершенно справедливо, сэр, и я позову вас сразу, как только прибудет экипаж. — Слова унес ветер, а его хозяин уже шагал по насыпи.Несколько минут спустя, за чаем, в комнате экономки Сомерсет размышлял над тем, кто бы могла быть эта леди, имевшая такую власть, способную изменить жизнь герцога.— Он не берет с собой прислугу, — лукаво говорила миссис Абетон, ее круглое лицо и кругленькие глазки оживились от любопытства, — поэтому, должно быть, она не леди. Леди не могут одеваться без слуг. — Экономка Синджина в Сикс-Майл-Ботоме, доставшаяся ему по наследству от отца, так же как и имение, знала все до мельчайших подробностей о различных замашках или их отсутствии у женщин, которых Синджин привозил с собой в дом. Она даже мысленно составляла диаграмму проституток в соответствии с их разрядом. И Синджин был бы поражен, узнав, что запись о его прославленной «силе» лежала спрятанной сразу после Книги Бытия, символическое местонахождение, в ее молитвеннике.Миссис Абетон, так же как и многие вассалы Синджина, относилась к молодому пэру с благоговейным почтением. Он решительно отличался от отца, который, хотя и не был абсолютным человеконенавистником, придерживался явно формального взгляда на герцогский престиж. Синджин же, наоборот, распространял вокруг теплую неформальность, очаровывающую все возрасты, полы и социальные положения. Что являлось предметом разногласий между отцом и сыном.— Леди она или нет, — напомнил Сомерсет миссис Абетон, — наши инструкции очень ясны. С ней нужно обращаться как с самой королевой. Лилии, которые прислали его светлости из Кингсвея, поставили в гостиной?— В серебряные вазы. Он уже посмотрел и сказал:«Так много», — но не сказал, чтобы убрали хоть одну.Здесь целый вагон этих лилий.— Ну, комната большая, и окна нужно держать открытыми, его светлость приказал. Мы можем только надеяться, что леди понравится.Следя за точным исполнением всех приказаний, они не учли небрежного надзора Синджина.В итоге дом для скачек Синджина напоминал домашний сад, в каждой комнате, как было приказано, стоял большой букет цветов, в открытые окна дул весенний ветер, приветливо смешивая запахи.С нетерпением ожидаемый экипаж, наконец-то, прибыл из Ньюмаркета; его свита в новых измененных ливреях повторила свои роли; пространная записка от сестры Элизабет была поручена извозчику… И гарцующей на месте паре дали волю. Сделав несколько первых шумных легких шагов, они пошли соразмерной рысью и двинулись с ритмической симметрией по дороге.Выбрав маленький летний домик в греческом стиле, расположенный на возвышенности, покрытой густой травой, идеальное место для наблюдения за местностью, Синджин ждал, шагая по инкрустированному мраморному полу, как зверь в клетке. Он десяток раз проверил свои французские часы прежде, чем заставил себя сесть, только для того, чтобы снова вскочить через минуту. Он не мог ждать; ему всегда в действительности не хватало терпения — еще один повод для раздоров с отцом, который считал спешку плебейской чертой.Сознавая свой необычный интерес к юной леди Челси, Синджин пытался много раз смягчить это нетерпеливое желание. Он даже однажды вечером повел в спальню одну из женщин Хариет, как делал, не задумываясь, в прошлом, чтобы этим облегчить свой дух и постоянно усиливающиеся нападки друзей. Но, доведя куртизанку до постели, он угрюмо извинился и пошел гулять на улицу.После долгих мысленных рассуждений в ту ночь о стиле своей жизни, он пришел к соглашению со своей необычной привязанностью к нетронутой девушке. Синджин прагматично решил, что не следует вкладывать особенно большой смысл в его всепоглощающее страстное желание к чувственной мисс Фергасон. «Какой смысл, — заключил он, — выстраивать аргументы против желания, возникающего к столь обольстительной Челси, когда она будет находиться в моем распоряжении только в течение недели?»Монахом он не был, хотя подумал с кривой усмешкой: хорошенькая мисс Фергасон могла поставить под сомнение даже его монашеский обет безбрачия. Его необычное отсутствие интереса к женщинам Хариет тоже в большой степени было связано с изумительной мисс Фергасон. Она была особенно пышной; они, на контрасте, не казались таковыми. Несложное для понимания уравнение. Он предпочел не принимать во внимание тот факт, что в прошлом, когда он замечал красоту женщин, его собственное либидо было больше заинтересовано в потреблении. И понятие о сексуальном воздержании в течение всего лишь нескольких дней показалось бы непостижимым.Он напряженно вышагивал, потому что это уменьшало возбуждение, которое он испытывал, и слегка отвлекало от мыслей о необъяснимом. Вместо сложных вопросов, задаваемых самому себе, он начал обдумывать, с присущей ему гениальностью, изобретательную чувственность, которую он оттачивал до высочайшего мастерства в последние десять лет, несколько отличительных способов доставления удовольствия красивой мисс Фергасон. * * * Челси в это время испытывала похожее опьяняющее сумасшествие по отношению к Синджину Сейнт Джону, хотя ее чувства сильно подавлялись необходимостью упаковки вещей вместе с миссис Макаулай. Но она была очень невнимательна, и, после того как миссис Макаулай задала один и тот же вопрос в третий раз, она спросила:— Ты что-то обдумываешь сейчас, девочка? Ты за все утро едва слово услышала!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52