— Так это девушка пыталась убить тебя! — прокричал Гурт через зал и громко расхохотался. — Да, мне следовало знать, что тут замешана женщина. Ха-ха-ха-ха-ха!
Блейн не удосужился ответить ему. Он думал об извивающейся ноше на своем плече, предвкушая удовольствие от раскрытия всех ее тайн.
— Тебе нужно было сразу сказать мне правду, чертенок, — пробормотал он, достигнув лестничной площадки. Он слегка поморщился, затем ухмыльнулся от восхищения, пока она продолжала осыпать его широкую спину градом ударов.
— Что, рассердилась, девочка? Значит, тебе не очень нравится висеть вниз головой. Что ж, может быть, это развяжет тебе язык.
Уиллоу взвизгнула от бессильной ярости. Ее душил гнев, пока она болталась у него на плече. Ни разу в жизни она не испытывала такой ненависти к человеку. Даже подлый злодей и убийца Эрвин из Гронза, которому она отрубила руку, когда тот пытался напасть на деревенскую девушку, не вызвал в ней такой волны отрицательных эмоций.
Если она не может победить одного, как сможет она одержать победу над зловещими бандами, рыскающими в Гиблом лесу, — не говоря уже о призраке Короля троллей?
Ситуация складывалась не очень обнадеживающая.
Ее кинжал лежал в грязи у сарая, пузырек с усыпляющим порошком находился во власти врага. Она видела, как он бросил его себе в карман как раз перед тем, как зашвырнуть ее себе на плечо.
Она была в отчаянном положении.
Но она обязана выбраться, оказаться в лесу первой. Ей нужно опередить этого надменного грубияна, не позволить ему догнать ее и найти ожерелье.
К тому времени, когда Блейн с топотом вошел в комнату, ударом ноги закрыл за собой дверь и перевернул ее, Уиллоу уже разрабатывала план. Но из-за того, что ее ударили и несли вниз головой, кружилась голова, и чувство тревоги все росло. Противник был слишком быстр, слишком силен, слишком умен. Она его недооценила. Обычно ей нравился достойный соперник, но это дело было слишком важным, чтобы тратить время на поединок умов и возможностей. Этот Волк из Кендрика оказался опасным врагом. Она обязана опередить его — причем намного.
Так или иначе, до утра она обязательно убежит. А если не сможет одержать победу над ограниченным, самонадеянным хвастуном вроде этого, не будет себя уважать.
Но тем временем…
— Начнем с самого начала, — приказал Блейн. Он поставил ее на пол со стуком, от которого у нее клацнули зубы. — Что это был за яд, который ты мне всыпала в эль?
Он выглядел так устрашающе, стоя перед ней и закрывая собой дверь, что Уиллоу хотелось забиться в дальний угол комнаты. Желтый свет единственной свечи, горевшей на грубом деревянном столе у окна, трепетал, отбрасывая тени на массивные черты и густые черные волосы Блейна, освещая широкую мускулистую грудь, мощные плечи.
Никогда она еще не встречала такого страшного человека, и никогда не приходилось ей собирать все свое мужество, чтобы достойно держаться.
И все же ей удалось не пошевелиться, когда он подошел ближе.
— Отвечай же, черт возьми! Иначе пожалеешь — все равно, девушка ты или парень.
— Угрозы мужчины, который привык запугивать женщин и детей. — Уиллоу смело подняла изящный подбородок. — Уж извини, если я не дрожу от страха перед таким, как ты.
— Задрожишь, еще как задрожишь. — Блейн схватил ее руки своей жесткой хваткой, которую она уже успела узнать. — Если у тебя не развяжется язык, мне, возможно, придется его отрезать.
Она заглянула ему в глаза, светящиеся в свете свечи, как угли, и у нее перехватило дыхание. Блейн вполне мог сделать это. У него был вид человека, способного на все. Абсолютно на все.
— Ты делаешь мне больно. Отпусти, и я скажу тебе правду.
— Ты скажи, тогда я отпущу.
Она скорчилась от боли, потому что; его пальцы, казалось, сжимались все сильнее. Но она приняла решение. До сих пор она не смогла одурачить его с помощью лжи. Быть может, правда сослужит лучшую службу?
— Это был усыпляющий порошок. Всего лишь. Теперь… Пожалуйста…
Она сама услышала дрожь в своем голосе и ненавидела себя за это, но уже не могла сдержаться, как не могла остановить наворачивающихся на глаза слез. Со смесью унижения и облегчения она почувствовала, что Блейн из Кендрика внезапно ослабил хватку на ее руках. Эти железные пальцы не отпустили ее, но уменьшили давление, так что она смогла перевести дыхание.
— Продолжай, — рявкнул он с нетерпением. Синие глаза Уиллоу серьезно посмотрели в его глаза.
— Я слышала, как ты говорил со своим другом о поездке в Гиблый лес.
— Ты шпионила за мной?
— Нет… нет. Я просто случайно подслушала. Я обратила на это внимание, потому что… Я сама туда собираюсь.
— Ты? — В его лице появилось недоверие и презрение. Уиллоу покраснела от гнева. — Ты идиотка, если собираешься хоть одной ногой ступить в это место. Тебя же съедят заживо. Слышала про Идрика Ужасного? Его бродячая банда отъявленных головорезов живет там, когда не совершает набеги на окрестности, убивая и насилуя всех, кто повстречается. Еще там есть дикие кабаны, ядовитые змеи и злой дух Короля троллей…
— Я знаю все про Идрика, про Короля троллей — а еще про ожерелье. — В свете свечи глаза девушки блестели, как бриллианты. — И я знаю, что оно тебе очень нужно. Но оно тебе не достанется. Я должна сказать это. Я еду за ожерельем. Оно мне нужно для цели гораздо более важной, чем завоевание руки какой-то принцессы, — сказала она с презрением. — И я его получу.
Несколько минут Блейн изумленно глядел на нее. Его черные глаза всматривались в ее лицо пристально и внимательно. Внезапно он откинул голову и расхохотался.
— Тебе? Ты думаешь, ожерелье достанется тебе — вместо меня? — Он толкнул ее, отчего Уиллоу отлетела на грубую соломенную постель. — Хорошая история, моя девочка. А теперь расскажи-ка мне другую — только на этот раз правдивую.
— Это правда. Посмотри мне в глаза, и если ты хоть что-то можешь чувствовать, ты поймешь, что я говорю серьезно.
Она медленно поднялась с кровати и подошла к Блейну. Он глянул ей в глаза и увидел в них правду. Блейн покачал головой:
— Зачем же такой малышке, как ты, подвергать себя опасности? Почему ожерелье Ниссы так важно для тебя?
— Это мое дело, не твое. — Красивый рот Уиллоу был решительно сжат. — Но могу заверить, у меня причины гораздо более важные, чем у тебя. Завоевать руку принцессы, — сказала она со спокойным презрением. — Если это твоя цель, то придется найти другой способ, чтобы ублажить бедную Мэйдин.
Он ухмыльнулся ей.
— А мне почему-то нравится этот способ.
— Тем хуже для тебя.
На его губах играла улыбка.
— Ты очень уверена в себе. Я согласен, у тебя есть отвага и характер. Не дрогнула там, у сарая, когда я угрожал избить тебя, чтобы узнать правду. Но даже ты, отчаянный чертенок, задрожишь, стоит тебе ступить в этот лес. — Вдруг он схватил ее за подбородок и приподнял его. — Скажи мне, как тебя зовут?
— Зачем?
— Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос?
— А тебе что за дело, даже если это и так?
Он снова засмеялся. Холод в его глазах растаял — более того, она почувствовала даже некоторое тепло в его взгляде, оценивающем ее заново.
— Ты смелая.
— Ты невыносим.
— Не становись у меня на пути, — предупредил он. — Если ты помешаешь мне в поисках ожерелья, даже твоя красота не спасет тебя от моего гнева.
— Смотри, я вся дрожу, — с издевкой ответила Уиллоу. Но она была поражена. Красота? Он считает, что она наделена красотой? Никогда она не чувствовала себя менее красивой, чем сейчас, — щеки в грязи, волосы спутаны, одежда — хуже некуда.
Этот мужчина был сумасшедшим.
Уиллоу направилась к двери, но Блейн снова преградил путь. Он был слишком большой, слишком сильный. Она знала, что не покинет комнату, если он сам этого не захочет.
— Наш разговор закончен, сэр. — Она прямо встретила его взгляд. Когда эти полуночные глаза вперились в нее, она ощутила внутри странное трепещущее возбуждение. И все же ей удалось сохранить хладнокровие, несмотря на силу его взгляда.
— Дай мне пройти, а что касается ожерелья, то пусть победит лучший.
— Тебе следует кое-что знать, чертенок. Я всегда побеждаю. Еще мальчишкой я выигрывал каждое состязание, каждую игру, каждый турнир, каждый бой. Я должен был делать это, чтобы выжить.
— Тебе нужно жениться на принцессе, чтобы выжить?
— Чтобы доказать, что я могу.
— Себе или другим? — спокойно спросила Уиллоу.
Он выглядел удивленным. Некоторое время стояла тишина, если не считать гула, доносившегося из пивного зала. Затем Блейн заговорил деловым тоном.
— И то и другое.
Уиллоу убрала рукой волосы с глаз. На свету они полыхали, как огонь.
— Бедная Мэйдин. Это единственная причина, по который ты хочешь на ней жениться?
— Какая тут еще может быть причина? Большинство мужчин не хотят привязывать себя к женщине, к одной женщине, если только в этом нет необходимости.
— О, значит, ты не стремишься к богатству. Или к власти. Или к легкой и безопасной жизни. Понимаю.
— Да нет, действительно, нет. — Он растянул губы в улыбке, пожал плечами, и его рука легко легла на ее плечо, медленно скользнула по руке. — Я стремлюсь добиться того, чего не могут другие. Такой у меня характер.
— А как же любовь? — Голос Уиллоу стал тихим.
— Любовь… — Он произнес это слово так, словно это было что-то вроде червяка, не стоящего его внимания. Его рука обхватила ее талию, прежде чем она успела возразить. Девушку бросило в жар. — А что такое любовь, маленький чертенок? спросил Блейн насмешливо.
Мгновение она была словно загипнотизирована светом в его глазах, затем вывернулась из его объятий.
— Я не твой маленький чертенок!
Его лицо озарилось веселым изумлением. И еще чем-то — более темным, глубоким, отчего кровь быстрее побежала у нее в жилах.
— Ты очень красива, когда твои губы вот так дрожат от гнева, — сказал он мягко. — И глаза сверкают, как огонь. Просто великолепно. Надеюсь, моя принцесса будет такой же прелестной.
Внезапно он подошел ближе и схватил ее за руки, не грубо, как делал это раньше, но нежно, словно она была хрупкой, способной разбиться.
— Ты говоришь о любви. Из этого я делаю вывод, что ты молода и глупа. И невинна. Раз веришь в такие вещи, — сказал он с коротким смешком.
— Глупы те, кто не верит в любовь.
Одна темная бровь поднялась вверх. Он насмешливо улыбнулся.
— Кого же ты любила, чертенок?
Она почувствовала, как горячая краска залила ей лицо.
— Отпусти меня.
— Когда ответишь на мой вопрос.
Образ Адриана промелькнул у нее в голове. Она увидела его таким, каким он был в тот день, когда уехал на войну, — с взъерошенными ветром волосами, непринужденной, уверенной и доброй улыбкой. Он поцеловал ее руку… о, так нежно. И умолял ее заботиться — о себе и своем отце.
У Уиллоу словно комок застрял в горле. Она не могла говорить.
Глядя на лицо девушки, на котором отразились ее видения, Блейн сжал челюсти. О ком, черт возьми, она думает? — спрашивал он себя. Он нахмурился, сердитый на самого себя. Какое это имело значение? Она была помехой, преградой, глупой девчонкой, которая верит в то, чего, как он хорошо знал, не существует. Девчонка, которая попытается помешать ему, если он ее не отпугнет.
Но все же в ней было что-то, заставляющее его колебаться. В своих скитаниях Блейн повидал немало красивых женщин, и почти все они, позже или раньше, бросались к нему в объятия и просили ощутить вкус их губ — и гораздо больше. Но в этой девушке было что-то особенно привлекательное, что-то, отличающее ее от остальных. Под громоздкой одеждой, укрывавшей ее, он не мог увидеть формы ее тела, но у нее было нежное лицо, похожее на сердце, и очаровательные глаза. И под сажей на лице он разглядел, что нос и щеки были чуть веснушчатыми. Очаровательно.
Но она еще и причиняет беспокойство, напомнил он себе мрачно.
— Неважно. — Блейн вдруг отпустил ее руки. — Мне безразлично, кого ты любила. Мне вся ты безразлична — кроме одного: не стой у меня на пути.
— С огромным удовольствием, — резко ответила Уиллоу. — До тех пор, пока ты не встанешь у меня на пути.
Блейн хмуро посмотрел на нее сверху вниз.
— Будешь полной дурой, если хоть ногой ступишь в этот лес. И не жди, что я буду тратить свое драгоценное время, чтобы помочь тебе, когда у тебя возникнут проблемы.
— К тому времени, как ты въедешь в Гиблый лес, я уже буду возвращаться назад — причем с ожерельем! — выпалила она.
Он покачал головой, не в силах подавить улыбку. Его глаза блуждали по ней с нарастающим интересом, пытаясь разглядеть, действительно ли у нее соблазнительные формы под этой проклятой накидкой и курткой.
— Ты либо самая глупая, либо самая решительная женщина, которую я встречал. Но я дал бы десять золотых монет, чтобы посмотреть, как ты выглядишь под всей этой сажей и шерстью, — пробормотал он.
Я скорее съем жабу, чем сделаю по-твоему, подумала Уиллоу, но вслух сказала:
— У меня есть чистое платье в мешке, который привязан к моей лошади. Мне взять его и переодеться? Мы могли бы выпить немного вина, и ты… ты бы мне рассказал еще что-нибудь о своем желании жениться на принцессе.
Он откинул голову и захохотал.
— Ты действительно думаешь, что я такой дурак? Я не собираюсь упускать тебя из виду до самого утра.
— Это нелепо. — Уиллоу говорила резко. — Ты что же, думаешь, что я останусь здесь на всю ночь?
— Почему бы и нет? Это может быть приятно для нас обоих. Я отделаюсь от тебя на рассвете, когда буду готов отправиться в лес.
— Я просто поеду за тобой.
— Я оторвусь от тебя еще до первой развилки на дороге.
— Тогда посмотрим, ладно?
Но Уиллоу знала, что должна выбраться отсюда сегодня вечером — она обязана обставить этого невыносимого мужчину. Повернувшись, она подошла к окну и внезапно подняла руку ко лбу.
— Мне действительно… нужно выпить… немного вина, — слабо пробормотала она.
— Снова собираешься чем-то отравить меня? Это не вышло у тебя в первый раз… — Он замолк, когда она покачнулась. — Что такое? — спросил он, приблизившись к ней одним большим шагом и схватив ее за руку. — Это что, шутка?
Уиллоу закрыла глаза и покачала головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11