Чем больше я об этом думала, тем больше злилась. Когда после обеда я объявила, что пойду наверх, лорд Барбери вздохнул с явным облегчением.
Я заглянула в комнату Гарри, надеясь, что он еще бодрствует и я смогу рассказать ему о том, что произошло, но он спал без задних ног. Тогда я разочарованно поплелась в комнату, в которой жили мы с Адрианом, но не стала вызывать Жанетту, а принялась ходить туда-сюда перед камином. По прошествии часа, когда в комнату вошел Адриан, я все еще продолжала метаться из угла в угол. Едва услышав звук шагов в коридоре, я обернулась к двери и сказала, обращаясь к мужу:
— Они нарочно позволили ему сбежать, Адриан.
Притворив за собой дверь, мой супруг медленно подошел ко мне.
— Да, боюсь, что ты права, Кейт, — сказал он.
— Но почему? — спросила я, пытаясь понять то, что было недоступно моему пониманию. — Его вина ни у кого не вызывала сомнений. Почему же они дали ему возможность скрыться?
— Похоже, ты единственный человек, который этого не понимает, Кейт, — вздохнул Адриан. — На самом деле все очень просто. Стейду позволили скрыться, чтобы спасти от позора английскую аристократию и избежать постыдного разбирательства в парламенте.
Я молча смотрела на мужа.
— Возможно, ты этого не понимаешь, — снова заговорил он, — но, поскольку Стейд является пэром, его дело должно рассматриваться в палате лордов.
— Меня это не волнует, — бросила я. — Я хочу справедливости, Адриан!
Тут мой муж — подумать только! — пожал плечами.
— Все хотят справедливости, Кейт, — заметил он, — но лишь немногие из нас ее в конце концов добиваются. Беллертон прав: пожизненная ссылка будет для Стейда достаточно суровым наказанием.
— Так ты что же, их защищаешь? — изумленно спросила я.
— Кого это их? Никто не помогал Стейду бежать, — возразил Адриан. — Он действовал по собственной инициативе и на свой страх и риск.
— Тот, кто в такой ситуации бездействует, подчас совершает не менее тяжкое преступление, чем сам преступник, — сердито бросила я. — И не надо меня убеждать, будто вокруг бегства Стейда не было сговора молчания
— Поделись своим возмущением с Гарри, Кейт, а со мной не стоит, — сказал мой супруг, глядя на меня серыми холодными, словно зимнее небо, глазами. — Я слишком взрослый, чтобы мечтать об идеальном устройстве мира.
Сквозь красную пелену, которая заволокла мне глаза, я увидела лицо мужа. Сжав руки в кулаки, чтобы сдержать желание ударить его, я сквозь зубы спросила:
— Ты что же, считаешь меня ребенком?
— Просто ты, похоже, не в состоянии адекватно воспринимать реальную ситуацию, — ответил он.
— Стейд убил моего отца, — хриплым голосом, с трудом переводя дыхание, сказала я. — Я не хочу, чтобы он жил себе спокойно и с комфортом где-нибудь в Париже. Я хочу его смерти.
— Он пытался убить тебя. Он пытался убить моего брата. Короче говоря, я вовсе не защищаю Стейда, Кейт. Но я считаю, то, что случилось, — наилучший выход из сложившегося положения.
Адриан, как и всегда, держался прямо, но во всей его фигуре чувствовалась усталость.
— Почему ты так считаешь? — спросила я чуть менее агрессивным тоном.
Подойдя к камину, муж некоторое время молча смотрел на огонь, а потом сказал:
— Потому что не следует привлекать внимание всей страны к преступнику, деяния которого, строго говоря, малозначительны.
Услышав слово «малозначительны», я словно окаменела, но промолчала. Спустя минуту, поняв, что взрыва не будет, Адриан посмотрел мне прямо в лицо.
— Наше общество уже настолько ущербно, Кейт, что в случае, если дело Стейда будет разбираться в палате лордов, это приведет лишь к еще более глубокому его расколу. Реформаторы увидят в этом удобный момент для начала новой атаки на аристократию, правительство займет еще более жесткую позицию во внутренней политике, чем теперешняя, и примет еще более драконовские законы. Ничего хорошего из этого разбирательства не выйдет, а негативные последствия его могут быть очень серьезными.
Я по-прежнему молчала. Губы Адриана тронула легкая улыбка.
— Учти, — сказал он, — я вовсе не хочу сказать, что Барбери позволил Стейду скрыться, руководствуясь именно этими соображениями.
Я и сама прекрасно знала, что сэр Чарльз исходил из совершенно иных побуждений: лорду Барбери и ему подобным просто хотелось избежать скандала.
— Я как-то не размышляла об этом… под таким углом зрения, — проговорила я, повесив голову.
— Я понимаю.
На висок из моей прически выбилась непокорная прядь, и я рукой вернула ее на место.
— Адриан, — позвала я и посмотрела мужу прямо в лицо. Взгляд сузившихся глаз Адриана был устремлен на мою грудь.
Заметив это, я тут же ощутила ответный толчок желания. Не знаю, кто из нас сделал первое движение, но мы рванулись навстречу друг другу, и я почувствовала на своем теле губы мужа. Откинув назад голову, я прильнула к нему, чувствуя, как откуда-то снизу по мне катится тяжелая горячая волна.
Губы Адриана, оторвавшись от груди, прижались к моим губам, и я открыла рот, отвечая на его поцелуй. Он получился долгим, а когда все же закончился, Адриан, едва обретя возможность говорить, хрипло пробормотал:
— Кейт, пойдем в постель.
Мы уже успели приобрести неплохой навык в молниеносном освобождении, и через мгновение я уже лежала на кровати, чувствуя на себе тяжесть тела Адриана. Он покрывал всю меня поцелуями, а я, запустив пальцы в его волосы, прижимала к себе его голову, гладила его спину, все громче и громче повторяя словно в забытьи его имя.
Адриан знал, чувствовал, чего я хотела в этот момент больше всего, и потому, не сдерживая себя больше, сильным движением глубоко вошел в меня. Губы наши снова слились, и я закрыла глаза, сосредоточившись на восхитетельных ощущениях, которыми сопровождались движения мужа внутри моего тела. Руки мои между тем продолжали гладить его спину, на которой под гладкой кожей перекатывались мощные мышцы.
— Кейт, — прошептал он мне на ухо. — О Кейт.
Он раз за разом проникал в меня все глубже и глубже, и я даже испугалась, как бы мы не причинили вреда ребенку. Его мощные толчки один за другим сдвигали меня к изголовью кровати, пока я наконец не уперлась в него макушкой. Вскоре все мое тело встряхнула уже знакомая мне чудесная судорога, и в тот же миг я ощутила, как муж изверг в меня свое семя. Мы еще крепче прижались друг к другу в ожидании, когда схлынет захлестнувший нас могучий вал наслаждения.
Чуть позже, прижавшись лицом к потному плечу Адриана, я подумала, что только в такие моменты в самом деле ощущаю себя замужней женщиной и верю, что наш брак действительно существует. Больше всего мне хотелось, чтобы утро никогда не наступало.
Однако ночь закончилась, и, как всегда, рассвело. С рассветом мы снова превратились в двух незнакомцев, весьма любезных друг с другом, но не более того. Ближе к полудню мы выехали в Грейстоун-Эбби. Адриан и Пэдди отправились в дорогу верхом, а Луиза, Гарри и я в экипаже. Поездка была долгой и утомительной, но, по настоянию Гарри, остановок мы не делали. К тому времени когда мы наконец уложили его в постель в родовом поместье Грейстоунов, он совершенно обессилел, да и я чувствовала себя плохо.
На третий день нашего пребывания дома я решила свозить Луизу в Лэмбурн-Мэнор, чтобы познакомить ее с миссис Ноукс. Когда знакомство состоялось, мы втроем, устроившись на кухне, с удовольствием пили чай и болтали о всякой всячине. Я про себя вздохнула с облегчением: если бы миссис Ноукс и Луиза не поладили между собой, меня бы это очень расстроило. Однако когда я по секрету сказала экономке, что Луиза, возможно, в скором времени станет ее новой госпожой, миссис Ноукс этому только обрадовалась.
Через неделю, которую мы провели в Грейстоун-Эбби, я решила съездить в Ньюбери, чтобы забрать там книгу, заказанную уже давно. Прежде чем отправиться в дорогу, я зашла к Гарри, чтобы спросить, не привезти ли ему чего-нибудь из города.
Когда я вошла, он лежал на диване в халате и читал свежий номер «Морнинг пост».
— Кейт, — сказал он, — взгляните-ка вот на эту заметку в рубрике «Светская хроника».
— Бедняжка, вы, должно быть, совсем заскучали, если пытаетесь развлечь себя чтением заметок из «Светской хроники», — поддела я его, но тем не менее взяла в руки газету и посмотрела туда, куда он указывал. Там черным по белому было написано, что леди Мэри и мистер Ричард Беллертон обручились и в скором времени должны стать мужем и женой.
Я долго молчала, вчитываясь в текст, а потом вернула газету Гарри и тихо спросила:
— Адриан это видел?
— Да, — сообщил Гарри, — но его эта заметка ничуть не удивила. Он и так все знал. Похоже, леди Мэри рассказала ему о своей помолвке, когда мы гостили у Барбери в Харли-Холле.
Я тупо уставилась на Гарри.
— Кейт, что с вами? — спросил он.
— Она ему рассказала?
— Ну да. Он мне утром так и сказал.
— И это произошло в Харли-Холле?
— Да.
— Гарри, а он не сказал вам, когда именно она ему об этом рассказала?
Гарри нетерпеливо закатил глаза.
— Вспомните, — настаивала я. — Это очень важно.
— Ну, он что-то говорил насчет того, что она сообщила ему об этом по секрету на танцевальном вечере.
— А не могло это произойти в тот момент, когда они были на террасе? — спросила я затаив дыхание.
— Вполне возможно, — ответил Гарри.
— О Господи! — сказала я.
Гарри сложил газету и бросил ее на стоявший рядом с диваном табурет.
— Может, вы мне все-таки поведаете, с какой стати вы мне учинили такой допрос? — осведомился он.
— По-моему, я была ужасно глупой, — пробормотала я.
— Ну, это для меня не новость, — ухмыльнулся Гарри. Я бросила газету на пол, уселась рядом с диваном и наклонилась вперед: лицо мое оказалось почти вровень с лицом Гарри.
— Я ужасно злилась на Адриана, потому что случайно увидела, как он, выйдя с террасы, поцеловал леди Мэри руку. Я тогда подумала, что он ее все еще любит, понимаете? Но теперь я думаю, что это была с его стороны всего лишь дань вежливости в ответ на ее сообщение о том, что она в скором времени намерена выйти замуж.
— Кейт! Вы в самом деле думали, что Адриан влюблен в леди Мэри? — поразился Гарри. — Вы что, ненормальная?
— У меня были все основания так думать, Гарри. Как-никак, до того как его вынудили жениться на мне, Адриан собирался вступить в брак именно с леди Мэри. Так что вполне логично было предположить, что он все еще к ней неравнодушен.
— Адриан в самом деле влюблен, но отнюдь не в леди Мэри, — раздельно произнес Гарри.
— Вы считаете, что он влюблен в меня? Вы в самом деле считаете, что это возможно? — спросила я, глядя на Гарри, словно щенок, которому посулили что-то очень вкусное.
— Кейт, — заговорил Гарри, бросив на меня такой взгляд, словно действительно имел дело с идиоткой, — мой брат от вас глаз отвести не может. Он ходит как околдованный. Я просто не могу поверить, что вам об этом неизвестно.
Я молчала. Мне ужасно хотелось верить Гарри, но в то же время я боялась, что он может и ошибиться.
— Боюсь, он слишком сердит на меня, — заговорила я наконец. — Сейчас он злится на меня, потому что из-за меня вас чуть не убили. Но еще до этой истории со Стейдом он был на меня достаточно зол. Нам надо было сразу рассказать ему о нашем расследовании обстоятельств гибели моего отца. Адриана вывело из себя прежде всего то, что мы держали его в полном неведении.
— Вы преувеличиваете, Кейт, — заметил Гарри.
— Нет, — мрачно возразила я. — Я вовсе не преувеличиваю. Когда я попросила его съездить вместе с нами в жокейский клуб, он отказался. Адриан сказал, что мы в нем не нуждаемся, поскольку до последнего момента прекрасно обходились без него.
Гарри потер пальцами свой точеный нос.
— Ну, если даже это не открыло вам глаза, — пробучал он, — то я уж тогда не знаю, чего вам еще надо.
— Что вы имеете в виду?
— Господи Боже, Кейт! Вы только подумайте о том, что вы только что мне рассказали. Адриан за всю свою жизнь никогда не бывал раздраженным и никогда ни на кого не обижался. Это вы его к этому вынудили.
Я еще раз прокрутила в памяти нашу с мужем ссору, и в мозгу у меня словно сверкнула молния.
— А вы знаете, — задумчиво проговорила я, — мне даже показалось, что он слегка приревновал меня к вам.
Гарри озадаченно уставился на меня.
— Он как-то заметил, что мы с вами два сапога пара, — пояснила я. — А потом, когда я жаловалась ему на лорда Барбери, который позволил Стейду сбежать, он сказал, что мне лучше поделиться своим ребяческим возмущением с вами, а он слишком взрослый человек, чтобы реагировать на это подобным образом.
Гарри снова потер пальцами нос.
— Ну, учитывая, что я почти всю жизнь ревновал кого-нибудь к Адриану, — довольно сказал он, — мне даже приятно, что мы с ним в кои-то веки поменялись ролями.
— Что касается вас и Адриана, то дело вовсе не в ревности, — возразила я. — Вы любите его и восхищаетесь им, а это нечто иное, нежели ревность.
— Разумеется, я люблю его и восхищаюсь им, — произнес Гарри и поднял бровь. — Но с ним очень трудно тягаться, Кейт.
— Я как-то сказала Адриану, что вы очень хотите быть таким же, как он, но не знаете, как этого добиться.
— И что он вам на это ответил? — спросил Гарри, искоса взглянув на меня.
— Он сказал, что вы не должны пытаться быть таким, как он, и что было бы гораздо лучше, когда бы вы стремились быть самим собой.
— Это на него очень похоже, — сказал Гарри, задумчиво улыбнувшись.
— Он в самом деле так думает, Гарри. И он прав.
— Я знаю.
— И потом, Адриану несладко приходится, — заметила я.
Гарри в ответ бросил на меня скептический взгляд. Тогда я посмотрела на лежащую на полу газету «Морнинг пост» и сказала:
— Однажды он спросил, знаю ли я, сколько смертей на его совести.
Я слышала, как из груди Гарри после этих моих слов вырвался возглас удивления, но так и не оторвала взгляда от газеты. В эту минуту я со страхом размышляла о том, не предаю ли я Адриана, передавая Гарри содержание нашего с ним давнишнего разговора. В конце концов я пришла к выводу, что Гарри полезно лучше узнать своего старшего брата.
— Глядя на Адриана, люди обращают внимание на его физическую красоту, на его храбрость, на целостность его натуры, — заговорила я и посмотрела Гарри в глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49