Поскольку я долго размышляла над проблемой нашего с Адрианом брака, то предложила Гарри другое возможное решение:
— Может быть, ему удастся добиться признания брака недействительным? Я не знаю, что для этого нужно, но ведь наш брак, по сути говоря, фиктивный. Мы с ним не жили вместе ни одного дня.
— Если у Адриана есть в голове хоть капля мозгов, он ни за что не расстанется с вами, — глухо проговорил Гарри. — Это самое лучшее, что он может сделать.
Его слова меня очень тронули.
— Большое вам спасибо, Гарри. Но ведь ваш брат считает меня сознательной участницей позорного спектакля, разыгранного моим дядей, и потому терпеть меня не может.
— Я расскажу ему, как было дело. Для любого, кто вас знает, совершенно очевидно, что вы ни за что бы не согласились участвовать в такой мерзости.
— Благодарю вас.
— Не беспокойтесь, Кейт. — Мой собеседник ободряюще улыбнулся. — Я поговорю с Адрианом. Все будет хорошо, вот увидите. Адриан — человек чести, он вас не бросит.
— Я не нуждаюсь ни в чьих одолжениях и в состоянии сама о себе позаботиться, — раздраженно бросила я в ответ.
Гарри никак не отреагировал на мою вспышку. Впрочем, я и сама решила, что сейчас не время ссориться из-за одной необдуманной фразы. В конце концов, я была одинокой женщиной без денег и без семьи, так что заботиться о себе самой мне было бы не так уж легко. Само собой, эта мысль не улучшила моего настроения.
— Может быть, я сама захочу с ним развестись, — пробормотала я с детским упрямством.
— Не говорите глупостей, Кейт, — осадил меня Гарри. Я нахмурилась, но промолчала.
Соглашение между банкирскими домами братьев Берингов и Хоупса и французским правительством было подписано 10 февраля 1817 года в присутствии графа Грейстоунского, представляющего правительство Великобритании. Два дня спустя граф покинул Лондон и отправился в свое родовое поместье Грейстоун-Эбби, расположенное неподалеку от Ньюбери, в графстве Беркшир. Я знала об этом, потому что Гарри заблаговременно прискакал навестить меня и сообщил, что Адриан прибудет в Грейстоун-Эбби на следующий день.
В Лэмбурне, однако, он появился лишь спустя еще три дня. Естественно, для меня это было нелегкое время. Погода стояла хорошая, и я ежедневно каталась верхом. Для чтения мне не хватало сосредоточенности. Романов в лэмбурнской библиотеке не было, и зимой я коротала время, читая «Благосостояние государств», а это, разумеется, не та книга, которую можно осилить, не напрягая внимания.
Лорд Грейстоуи приехал 16 февраля, в одиннадцать часов утра. Ночь перед этим была морозная, и я медлила со своим обычным походом на конюшню в ожидании, пока солнечные лучи хоть немного прогреют стылую землю, так что Адриан застал меня в доме. Миссис Ноукс вот уже несколько дней пилила меня за отсутствие аппетита, и я пряталась от нее в библиотеке. Целый час я провела сидя у камина и тупо глядя на огонь. Затем в библиотеке появился мистер Ноукс и мягким голосом, от которого я немедленно насторожилась, сказал:
— Его милость лорд Грейстоун прибыл, миледи.
Я вскочила на ноги, и в ту же секунду в библиотеку вошел Адриан. Я уже успела забыть, какой он огромный, и невольно поразилась тому, что его плечи совершенно закрыли дверной проем.
— Д-добрый день, милорд. Как поживаете? — с запинкой сказала я тихим, вежливым голосом.
В комнате наступила тишина. По всей вероятности, тон у меня был такой, словно я увидела лорда Грейстоуна впервые в жизни.
— Спасибо, очень хорошо поживаю, — ответил Адриан. — Надеюсь, вы здоровы?
— Да, — сказала я, чувствуя, что не знаю, не могу придумать, что мне говорить дальше. Я бросила отчаянный взгляд на мистера Ноукса, но он стоял у самой двери и явно собирался покинуть комнату.
— Следует ли мне предупредить миссис Ноукс, что вы позавтракаете с нами, милорд? — осведомился он.
— Да, спасибо, Ноукс.
Мистер Ноукс вышел за дверь, и я осталась наедине со своим мужем.
— Садитесь, Кейт, — предложил он. — Я вас не съем.
Я уселась в одно из синих кресел у камина, а Адриан опустился на другое, то самое, в котором так часто сиживал Гарри. Лорд Грейстоун был одет в синий фрак, кожаные бриджи и высокие сапоги. Лицо его было красным от мороза. Я сложила руки на коленях и молча ждала, пока он заговорит.
— Я вижу, вы не из болтливых, — заметил он с насмешкой в голосе.
— Я просто не знаю, что говорить, — призналась я и закусила губу. — Я совершила по отношению к вам такой плохой поступок, а вы были ко мне так добры. Мне просто стыдно.
— Вы хотите сказать, что, бросив вас в одиночестве на целых девять месяцев, я проявил к вам доброту? — удивленно поднял брови Адриан.
— Вы дали мне возможность жить в этом замечательном доме и даже платили мне содержание. Нам обоим известна подоплека нашего брачного союза, милорд. Мне кажется, вы были очень… — я сделала паузу, подыскивая подходяща слово, — …великодушны.
На этот раз лорд Грейстоун приподнял только одну бровь. Блики от огня играли на его светлых волосах, как и на волосах Гарри, когда во время своих визитов он присаживался у камина, но при виде этого зрелища в душе у меня не возникло чувства спокойствия и уюта, как бывало во время моих бесед с младшим братом Адриана.
— Мой брат и мой поверенный в делах всячески уверяли меня в том, что вы не принимали сознательного участия в афере Чарлвуда и что вы такая же жертва его дьявольского замысла, как и я.
Я наклонилась вперед и заговорила, стараясь, чтобы слова мои звучали как можно убедительнее:
— Я в самом деле ничего не знала о том, что задумал мой дядя, милорд. Если бы я об этом знала, я бы ни за что, ни за что с вами не поехала! Но…
Я замолчала, почувствовав, как щеки мои начинает заливать краска. До этого момента я смотрела лорду Грейстоуну прямо его жесткие серые глаза, но теперь вынуждена была виновато опустить взгляд.
— Что — но? — спросил он, причем в голосе его не было гнева, одно лишь любопытство.
— Мне следовало отказаться выходить за вас замуж, — разом выпалила я. — Я знаю, что должна была отказаться. То, что я уступила дядиному давлению, было трусостью с моей стороны. Я очень виновата и прошу у вас прощения за это. Как-то раз я уже сказала вам, что сделаю все, что вы захотите. — Румянец на моих щеках стал еще гуще — я вспомнила, что последовало за этим моим обещанием. Я быстро взглянулa на Адриана, чтобы узнать, помнит ли об этом он, и увидела, что лицо его помрачнело. — Если вы захотите попытаться добиться признания нашего брака недействительным, я сделаю все, что в моих силах, чтобы вам помочь.
— Если наш брак будет признан недействительным, вы вернетесь к Чарлвуду? — спросил лорд Грейстоун.
— Нет! — горячо воскликнула я и даже сама услышала прозвучавшие в этом восклицании нотки паники. Сглотнув, я попыталась придать своему голосу твердость:
— Я много думала о своем возможном будущем. Мне известно, что в вашем владении находится много домов. Может быть, вам нужна экономка в один из них? — высказала я блестящую, на мой взгляд, идею, которая пришла мне в голову всего два дня назад.
— Вы собираетесь стать экономкой? — недоверчиво переспросил Адриан.
— А что тут такого? Миссис Ноукс научила меня готовить, — гордо заявила я. — И, кроме того, я всю зиму наблюдала за тем, как она управляется со своей работой по дому. Так что я уверена, что справилась бы.
— Кейт, ваш дед был виконтом. Вам нет никакой необходимости учиться стряпать!
Лорд Грейстоун явно не понимал меня. Впрочем, этого следовало ожидать.
— Однако, — продолжила я, — если мне удастся разыскать Пэдди О’Грэди, старого конюха, работавшего у моего отца, то я наверняка смогу остаться жить с ним. Он знает меня с пеленок.
— Вы не можете жить с конюхом, — нетерпеливо перебил меня лорд Грейстоун.
— Пэдди не просто конюх, — пояснила я. — Для меня он все равно что родственник, член моей семьи.
— Если мы аннулируем наш брак, — отчеканил Адриан, — я позабочусь о том, чтобы у вас было достаточно средств, и вы могли бы позволить себе жить так, как вам хочется.
— Но я не могу взять у вас деньги, — сказала я совершенно искренне.
В дверях появился мистер Ноукс и объявил:
— Завтрак подан, миледи. Пожалуйте в столовую.
— Благодарю вас, мистер Ноукс.
— А почему это Ноукс счел необходимым с таким многозначительным выражением пригласить вас в столовую? — с любопытством спросил Адриан, когда мы с ним выходили библиотеки.
Я не видела никаких причин что-либо от него скрывать и потому сразу призналась:
— Обычно я ем на кухне, но миссис Ноукс считает, что это не правильно.
Полированный, красного дерева раскладной стол в гостиной давно уже был сдвинут до своих минимальных размеров, так что, даже усевшись у его противоположных концов, мы с Адрианом оказались не так уж далеко друг от друга. Мистер Ноукс подал нам суп из бычьих хвостов. Едва успев попробовать его, я отложила ложку в сторону, так как слишком нервничала, чтобы есть.
Адриан уже почти прикончил свою порцию, когда мистер Ноукс, стоящий у стены в ожидании момента, когда можно будет сменить тарелки и подать новое блюдо, придушенным голосом пробормотал:
— Миледи, миссис Ноукс очень расстроится, если вы не съедите свой суп.
Адриан удивленно взглянул на него.
— Извините, мистер Ноукс, — сказала я. — Я просто не голодна.
— Вы всегда так внимательно следите за аппетитом ее светлости, Ноукс? — мягко поинтересовался лорд Грейстоун.
Старик бросил на Адриана виноватый взгляд:
— Простите, милорд, я вовсе не хотел вмешиваться. Просто ее милость всю последнюю неделю почти ничего не ела… — голос старика прервался.
— Ничего, все в порядке, мистер Ноукс. А порцию свою я постараюсь съесть, — твердо сказала я и, зачерпнув ложку супа, проглотила ее, демонстрируя готовность выполнить данное только что обещание.
Остаток завтрака прошел весьма приятно, и я даже заставила себя съесть понемногу от всего, что подавалось, отдав тем самым должное кулинарному искусству миссис Ноукс. Я стала расспрашивать Адриана о французском займе, и он с готовностью отвечал на мои вопросы, демонстрируя отменное чувство юмора, знакомое мне еще со времени нашего с ним рокового путешествия. На какое-то время мне даже удалось забыть о том, что он, вероятнее всего, ненавидит меня.
Впрочем, я снова вспомнила об этом, когда мы оказались наедине в библиотеке. Какое-то время мы молча, глядя друг другу в глаза, стояли по разные стороны потертого персидского ковра, лежавшего на полу в центре комнаты, а потом лорд Грейстоун сказал:
— Добиться признания брака недействительным — нелегкое дело, Кейт.
— Я готова дать свидетельские показания о том, что мой дядя все подстроил, — заверила я его.
Адриан стиснул зубы.
— Меньше всего на свете мне бы хотелось, чтобы всем стало известно, как Чарлвуд поймал меня в ловушку с помощью самого старого из всех существующих трюков.
— Пожалуй, действительно неловко признаваться в том, что вас так провели, — согласилась я. — Но все же лучше перетерпеть чувство неловкости, чем всю жизнь быть прикованным узами брака к жене, которую вы не любите, не так ли?
Последовала долгая пауза, во время которой я наблюдала за танцем пылинок в сверкающих косых лучах солнца, свободно проникающих в комнату из-за раздвинутых бархатных портьер.
Внезапно Адриан пересек ковер и, взяв меня одной рукой за подбородок, поднял мою голову так, что я вынуждена была посмотреть ему прямо в лицо. Я с удивлением ощутила мозоли на его длинных и сильных аристократических пальцах.
— Вы либо невероятно наивная, либо самая умная молодая леди, которую я когда-либо знал, — мягко сказал он.
Внезапно я ощутила вспышку гнева и так рванулась, что Адриан разжал пыльцы и выпустил меня. Я попятилась на несколько шагов и, глядя ему прямо в глаза, с ожесточением выкрикнула:
— Я не то и не другое!
— Вот как?
— Да, именно так!
Несколько секунд он пристально вглядывался в мое лицо, а потом сказал:
— Пойдемте-ка на конюшню, вы мне покажете Эльзу.
Смена темы разговора была более чем неожиданной, но я была ей только рада. Я переоделась в свою зимнюю одежду для верховой езды, Адриан надел широкое, удобное пальто, и мы с ним отправились на конюшню.
За то время, пока мы завтракали, зимний воздух уже успел довольно сильно прогреться, и я приподняла голову, подставляя лицо ласковым солнечным лучам. Мы оба молчали, и в тишине отчетливо был слышен хруст гравия на дорожке под нашими сапогами.
Когда мы подошли к стойлу Эльзы, Адриан ласково окликнул ее.
— Ну как ты тут, девочка? — заговорил он. — Выходи-ка и поздоровайся со мной.
Животное явно узнало его. Сначала кобыла подняла голову и насторожила уши, а затем медленно развернулась и, вытянув вперед шею, подошла, издала негромкое ржание и потерлась мордой о его плечо. Адриан поднял руку и погладил лошадь по белой звездочке на лбу.
Думаю, именно в этот момент я его и полюбила.
— Эльза выглядит просто замечательно, — сказал он чуть погодя. Накинув кобыле на шею кожаный недоуздок и затянув его, граф вывел ее из стойла. На гнедой, тщательно вычищенной шерсти Эльзы заиграло солнце. — Ну-ка прокатитесь на ней, а я посмотрю, — попросил Адриан, взглянув на меня.
— Я сейчас принесу ваше седло, миледи, — сказал Уилли прежде, чем я успела произнести хоть слово, и затрусил в кладовую, где хранились седла и упряжь, оставив нас наедине с Адрианом, если, конечно, не считать стоящую как раз между нами кобылу.
— Сколько ей было лет, когда вы приобрели ее? — спросила я, поглаживая ладонью шею животного.
— Ей было тогда четыре года, а мне четырнадцать, — ответил Адриан. — Она несколько раз принимала участие в скачках на ипподроме в Ньюмаркете, но без особого успеха, так что мне удалось купить ее по весьма низкой цене.
— Она так замечательно сложена. Вы никогда не пытались получить от нее потомство?
— Конечно, пытался. Дважды. Однако оба жеребенка родились мертвыми, и после этого я решил, что с нее довольно.
— А вы не думали взять ее с собой на Пиренеи?
— Нет. Этой малышке там не место, — сказал Адриан, и в его низком, глубоком голосе явственно послышались теплые нотки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49