И все вернулись к своему занятию – погрузке угля. А спутники Трэйнора с облегчением вздохнули. Он повернулся к часовому:
– Открой, Джэми!
Молодой солдат загремел связкой ключей. Марси снова закричала. Трэйнор сморщился. Джэми уронил связку, и она громко стукнулась о палубу. Не ожидая, пока солдат откроет каюту и желая утихомирить Марси, Трэйнор двинул ногой в дверь. Она открылась, усыпав пол щепками.
Марси в ужасе замолкла, глядя на мужчин в дверном проеме.
На фоне ночной тьмы растекался шафрановый свет фонаря, висевшего на стене каюты. Лицо Трэйнора состояло как бы из теней. Темнота резче обозначила его черты, сжала крылья носа, прямого и слегка заостренного. Отчеканила линию челюсти и чувственно изогнутых губ. Но гуще всего тень была под полями шляпы. Она прикрыла высокий лоб и спрятала глаза.
Марси вздрогнула. Ей почудилось, что она стоит лицом к лицу с самим Сатаной… Князем тьмы, повелителем мертвых, завоевателем слабых душ и алчных сердец. Никогда в жизни она не представляла Сатану таким красивым, но ведь так вполне могло быть. Как же иначе может он казаться таким соблазнительно-привлекательным? Она знала, что лодка остановилась, что неподалеку от пристани город. За деревьями девушка видела огни на берегу, слышала голоса людей, пришедших грузить уголь. Она всматривалась в лицо Трэйнора, с трудом сумев разглядеть его глаза.
«Глаза дьявола», – подумала она, вспомнив, что при первой встрече они показались ей серыми и бездонными. Сейчас они прожигали ее насквозь из непроницаемой мглы. Девушка собрала все свое мужество и сжала дрожащие руки в кулачки.
– Если, сэр, вы нападете на меня, то я буду кричать из всех сил. Меня услышат на берегу и придут на помощь.
Трэйнор вошел в каюту. А Марси непроизвольно отступила, упрекнув себя за это. Спиной она уперлась в бюро, прикрепленное к стене. Если он подойдет к ней, то деваться будет некуда, а на борьбу с ним сил не хватит.
При свете настенного фонаря она, не отводя глаз, смотрела на Трэйнора. Каждая черточка его лица была исполнена недюжинной силы. Все свидетельствовало о том, что этот человек всегда делает именно то, что должно делать, и знает, как и когда использовать свою силу, и добивается того, к чему стремится… независимо от цели. И в то же время черты этого лица казались благородными и изящными: ее недруг явно привык к изысканной жизни, получил хорошее воспитание. За спиной этого человека, без сомнения, стояли дворяне, а может быть, и персоны королевской крови.
Его глаза не отпускали ее взгляд, пытаясь – и она явно ощущала это – заглянуть в душу Марси Колдрэйн, увидеть нечто большее, чем рыжие волосы, зеленые глаза, пышные шелковые оборки, кружевные рюши и воланчики – увидеть, что же с ней происходит. Ну, нет!
Она отвела взгляд в сторону. Довольно и той интимности, которую она вложила в недавнюю пощечину. Но тот, кто сейчас стоял в нескольких футах, глядел ей прямо в глаза, и Марси все больше ощущала его присутствие. Присутствие мужчины. Она попыталась освободиться от этого ощущения, внушить себе, что он опасен, как и любой привлекательный мужчина, тем более ее враг. Между тем вся каюта, казалось, наполнилась его мужественностью, зрелой и сильной, и это неукротимо действовало на Марси. Она чувствовала, как широки и мускулисты его плечи, скрытые мундиром юнионистской армии. Грудь казалась могучей и, наверное, была тверда, словно каменная, руки сильные и ловкие. Марси покраснела, мысленно отметив, что и ноги его, в узких и тонких брюках, тоже стройны и красивы. Она почувствовала, что вся горит.
Поразившись предательскому поведению собственного тела, Марси собирала остатки мужества и упрямства. Она высоко подняла голову:
– Предупреждаю вас, сэр, я буду кричать!
– Если вы еще раз откроете рот, мисс Колдрэйн, – тихо, но внушительно произнес Трэйнор, – я заставлю вас замолчать любым способом, который покажется мне подходящим. Джэми, проводите нашу гостью в другую каюту. Кажется, я сломал замок на этой двери.
Трэйнор посмотрел на Марси:
– Итак, или вы будете вести себя как следует, или…
От удивления глаза Марси округлились, а рот открылся:
– Так вы хотите сказать, что… что будете бить меня?
В уголках губ Трэйнора затеплилась едва заметная улыбка.
– Я сказал, что заставлю вас замолчать любым подходящим способом, мисс Колдрэйн. Это вовсе не означает, что я собираюсь вас бить. Я мог бы, например, воткнуть вам в рот кляп или, если вы будете доставлять чересчур много неприятностей, приказать выкинуть вас за борт.
– Но…
– Если только вздумаете еще раз закричать, именно так и будет.
Она не могла не заметить, что его взгляд блуждает по ее телу, словно снимая одежду. Марси похолодела.
– Где вы достали этот мундир? – с вызовом спросила она, пытаясь перевести разговор с Трэйнором в более безопасное русло.
– Мой мундир?
Он посмотрел на него так, будто забыл, во что был одет.
– Что, он не очень хорошо сидит?
Он улыбнулся проницательной, понимающей улыбкой, от которой девушке стало не по себе.
– Нет, что вы, прекрасно! – поспешно согласилась она. – Ели он, конечно, ваш! Даже слишком хорошо!
– Разумеется, он мой!
Развернув веер, Марси улыбнулась. Самое время сменить тактику.
– Ну тогда, сэр, позвольте сделать вам комплимент. Далеко не все мужчины выглядят настолько… – она многозначительно взглянула на него, – хорошо в мундире.
Она шагнула к нему, качнув бедрами, полнее надув губки, ниже опустив ресницы.
– Не пора ли нам прогуляться по палубе?
Она прошла мимо него, бросив призывный взгляд, и направилась к двери.
– Мисс Колдрэйн! – в голосе Трэйнора послышалась тревога.
Но Марси уже подлетела к двери, глотнув побольше воздуха.
– Помогите! – закричала она во весь голос.
Трэйнор схватил ее за широкий пояс, завязанный бантом на спине, и с силой дернул, заставив остановиться.
Марси почувствовала, как ее тянут назад, в глубь каюты, подальше от двери. Веер выпал из ее рук, ноги заскользили, и она шлепнулась на пол. Кринолин вывернулся и застрял – словно перевернутый колокол: странно, этого никак нельзя было ожидать от обручей из китового уса. Обескураженная своим позором, разозленная Трэйнором, Марси торопливо поправила кринолин и взглянула на своего недруга.
– Я так и знала! – крикнула она, поднимаясь на колени. – Я знала, что вы не джентльмен!
– Я джентльмен только в присутствии леди, – мрачно ответил Трэйнор.
Словно пытаясь загладит свою грубость, Трэйнор протянул руку, но Марси не собиралась доверяться ему. Она взглянула на предложенную руку, как на дохлую змею.
– Благодарю вас, но я прекрасно обойдусь без посторонней помощи.
Трэйнор подавил смешок:
– Да-да, я уж и сам вижу.
Этот человек совершенно бесчувственен. К тому же нет ни малейшего сомнения, что он из лагеря мятежников. Ни один офицер-северянин не станет так по-свински себя вести. Поднимаясь с пола, девушка внезапно двинула Трэйнора плечом в живот. Он схватил ее за руки, попятился и упал на койку, невольно увлекая Марси за собой.
Упершись руками в его грудь, она ужаснулась от того, что они вдвоем лежат на кровати. Она поднялась, недоуменно глядя Трэйнору в глаза. Всем своим существом она почувствовала худощавое, сильное, мужественное тело.
– Никогда!
– Ну да, – произнес Трэйнор, – я уверен, что вы никогда еще…
Он крепко сжал ее руки выше локтя. Он ощущал на себе вес ее тела, и от этой тяжести ему вовсе не хотелось освобождаться. Ее груди волнующе прижались к его груди, а ее бедра прильнули к его бедрам.
Она пахла гардениями, и этот головокружительный аромат напомнил ему о доме, о Шедоуз Нуар и Новом Орлеане. В окно каюты лился лунный свет и падал на волосы девушки. Густые рыжие локоны превратились в огненный поток, а каждый завиток – в золотой слиток.
Охваченный могучим желанием, Трэйнор хотел провести пальцами по этой роскошной волне. Взгляд скользнул по ее лицу. И он неожиданно для самого себя понял, что восхищается линией ее щеки, подчеркнутыми скулами, чувственно-пухлыми губами, вздернутым носиком.
Но сильнее всего пленяли глаза – они притягивали, даря надежду, и бросали вызов. Глаза эти казались слегка вытянутыми к вискам. Они утонули в густых и длинных рыжих ресницах и были усеяны крошечными золотыми блесками – словно бездонное изумрудное море на солнце.
Трэйнор внезапно растерялся: он не попадал еще в такой запутанный лабиринт чувств. Глаза девушки приковывали его к себе и лишали всех мыслей – кроме мысли о ней.
Война, его долг, ее принадлежность к вражескому лагерю, опасность, грозящая брату Трэкстону, – все, что надо было помнить, внезапно исчезло, как будто никогда и не существовало.
Он почувствовал, как напряглось все его тело. Что за огонь горит под непокорной внешностью Марси Колдрэйн?
Марси угадала перемену в его настроении. Это был взгляд мужчины, возжелавшего женщину. Это и напугало ее, и польстило ей, и на мгновение появилось желание ощутить на своих губах его поцелуй. Наверное, эти губы окажутся жесткими и требовательными, а его желание необузданным.
Блеск его глаз вернул ее к прежней мысли, что этот мужчина – мятежник. И мысль эта поразила, словно удар молнии. Он враг. В голове пронеслись слова Дженнифер де Мойн: «Они использовали меня, надругались надо мной!» Марси сжала кулак, ткнула лежащего мужчину в грудь и хрипло прошептала:
– Животное! Грязное, грубое животное!
ГЛАВА 4
Гудок «Королевы Байю» прорезал тишину раннего утра. Заря занималась, освещая горизонт и прогоняя последние призраки ночи.
Этот гудок и удар кулачка Марси в грудь заставили Трэйнора вернуться к действительности. Отстранив девушку и сердито взглянув на нее, он вскочил с кровати. Гнев горел в каждой клеточке его тела. Руки сами собой сжались в кулаки – изо всех сил старался он сохранить хотя бы видимость спокойствия.
Но гнев все-таки одержал верх. Трэйнор и сам не понимал, на кого он направлен: на Марси или на себя – за те непрошеные чувства, которые разбудила в нем эта девушка. Да какая разница? Надо поскорее отделаться от упрямицы и спасти жизнь брату.
– Мисс Колдрэйн, – голос Трэйнора, обычно мягкий, напоминал рычание. – Прекратите свои попытки привлечь внимание к «Королеве», иначе…
– Иначе что, генерал? – Марси резко поднялась и встала перед ним.
Трэйнор проклинал себя за то, что до сих пор не связал ее и не заткнул рот кляпом. Презрительная улыбка искривила губы девушки, а в глазах снова зажглась искра непокорности. Дьявол!
– Итак, генерал? Что вы сделаете? Изнасилуете меня?
– Что? – искренне изумился Трэйнор.
– О, не старайтесь изобразить удивление, генерал. Если вы, конечно, на самом деле генерал, в чем я очень и очень сомневаюсь. Я заметила выражение ваших глаз, когда вы держали меня в своих объятиях.
Никогда он не вел себя с женщиной так, чтобы потом ему стало стыдно за себя, и не собирался оскорблять Марси Колдрэйн, хотя она настоящая фурия.
– Мисс Колдрэйн, уверяю вас…
Марси резко повернулась и бросилась к двери:
– Помогите!
Трэйнор попытался схватить ее, но это ему не удалось.
Джэми Уилсон, то самый часовой, который охранял каюту, преградил ей дорогу, взяв ружье наперевес.
Марси налетела на это ружье. Руки ее невольно поднялись, ноги перепутались с ногами часового, и они на пару закружились по палубе в каком-то подобии дикого танца, пытаясь не упасть. Подоспел Трэйнор и схватил Марси за руку. Девушка завизжала, на глазах ее показались слезы.
– Из-за вас я едва не откусила себе язык, – морщась от боли, пожаловалась она.
Он пропустил ее слова мимо ушей. Чувство юмора покинуло ее. Испарилось и вожделение, которое он испытывал к этой маленькой женщине. Он был рад этому.
– Марси, это была последняя соломинка…
– Разве я позволяла вам называть меня по имени? – высокомерно прервала его девушка.
От гнева на шее у Трэйнора забилась жилка. Пальцы сами собой потянулись к горлу негодницы.
– Оставайтесь в каюте, мисс Колдрэйн, – прогремел он. – Сидите здесь, подальше от моих глаз, но самое главное – сидите тихо! Иначе, предупреждаю…
– Животное! – только и смогла сказать Марси сквозь слезы, застилавшие глаза.
Уже за порогом Трэйнор нахлобучил на голову шляпу и оглянулся:
– Не забудьте!
– Ух! – Марси в бессильной злобе топнула ногой.
Трэйнор вышел на палубу.
– Я предупредил вас, мисс Колдрэйн. И это было последнее предупреждение.
Марси высунула язык.
Джэми Уилсон закрыл дверь и повернул в замке ключ.
– Погодите, я расскажу брату, как вы со мной обращаетесь! И кузену Линкольну тоже! Вы еще пожалеете об этом, генерал Брэгет! Пожалеете, что родились на свет!
Трэйнор спустился по главной лестнице и остановился у трапа.
– Как идет погрузка, Чарли!
– Последний заход, сэр, поэтому я и велел Симмонсу дать гудок.
Трэйнор кивнул.
– Хорошо. Я буду в рубке с лейтенантом Форто. Постарайтесь закончить как можно скорее: нам нужно спешить, чтобы не заподозрили неладное.
– Мы будем готовы через минуту-другую.
Прыгая через ступеньку, Трэйнор побежал на верхнюю палубу и влетел в рубку.
– Ну как, тебе удалось утихомирить певчую птичку? – спросил Брет.
Трэйнор снял шляпу и кинул ее на выступ окна.
– Пригрозил, что пришлю к ней тебя.
– Значит, она теперь не в себе. Любая женщина приходит в восторг, узнав о встрече со мной.
Трэйнор рассмеялся:
– Она действительно не в себе. Тяжелый случай: наглость сочетается с неумением сдерживать свой змеиный язык.
Звон цепи и стук дерева о дерево прервал их разговор.
– Трап поднят!
Голос Чарли был сигналом для Брета. Он начал поворачивать тяжелый штурвал.
Из высоких черных труб вырвался дым. Заворчали паровые котлы. Красное гребное колесо на корме лодки взбурлило воду. Потом шлепанье лопастей стало равномерным, словно тиканье часов. «Королева» отчалила от пристани и двинулась на середину реки.
– Прибавь пара – сколько сможешь, – попросил Трэйнор. – Боюсь, что капитан Колдрэйн скоро хватится своей сестрички и поймет, что его одурачили.
Марси открыла окно каюты и высунула голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28