– Я действительно сожалею, что так получилось.Ответа не последовало.Последние капли терпения иссякли. Гнев вырвался наружу с таким же шипением, как падающие в огонь капли жира с кролика.– Черт побери, я же сказала, что раскаиваюсь! Сожалею, что не удержалась от любопытства. Я сожалею, что начала копаться в ваших мешках. Сожалею, что нашла тот портрет и рассматривала его. Мне очень жаль, что ваша жена умерла. Жаль, что вы не можете оставаться дома и больше времени проводить с вашим сыном. Мне жаль, что вы не можете найти себе достойную работу и вынуждены грабить дилижансы, чтобы заработать себе на жизнь. Жаль, жаль, жаль! Может, теперь вы соблаговолите сказать, что принимаете мои извинения?Прошла минута томительной тишины. Меган была готова рвать на себе волосы от злости. Толстокожий тип, будь он неладен! Хватит извинений! И как бы в подкрепление своей мысли она принялась скрести выступившую на локте маленькую бляшку – следствие хронического переедания курятины.– Мой сын тоже умер, – выговорил наконец Люк.– О Боже… – Меган перестала двигать пальцами. – Я вам очень сочувствую, – сказала она, нарушая самый последний из ее зароков. – А я тут наговорила вам столько ужасных вещей. Прямо какая-то словесная окрошка, не правда ли? – Она зарыла лицо в ладони.Люк хихикнул. Она подняла голову – убедиться, что слух не обманул ее. Нет, ее похититель действительно улыбался. И его улыбка была до умопомрачения очаровательна.– Зачем вы так говорите? – спросил он.Меган сделала над собой усилие, пытаясь припомнить, что именно она говорила.– Я не имела права трогать ваши вещи. Ваше прошлое – ваше дело. Сугубо личное дело. Мне не следовало спрашивать вас о вашей личной жизни.– Да, не следовало. Вы когда-нибудь теряли кого-то из любимых вами людей, мисс Адамс?– Не называйте меня так, – сказала Меган, морща нос. – Вы заставляете меня чувствовать себя старой. Называйте меня Меган.– Хорошо. Меган, так вы теряли когда-нибудь того, кого любили?– Да.– Кого?А теперь кто суется не в свои дела? Впрочем, вполне правомерно, после того как она сыпала в него вопросами, словно из пулемета.– Моего отца, – ответила она.– Когда он умер?– Два года назад.– Болел?– Сердце отказало, как объяснил доктор.– И что вы чувствовали, когда умирал ваш отец? – Она поморщилась.– Я так думаю, пришло его время.– Я не о том вас спрашиваю, Меган. Что вы испытывали?– Тоску.– Вам его не хватает?– Конечно, не хватает, – сказала она, чувствуя, как слезы застилают глаза.– Когда кто-то уходит от нас, мы ощущаем одиночество, не так ли? Я не имею в виду женитьбу или отъезд друзей. Потому что мы знаем – они по-прежнему с нами, как бы далеко ни находились от нас. Когда умирает кто-то, кого вы любите, вы чувствуете себя в тысячу раз тяжелее потому что вы теряете человека и знаете, что он никогда не вернется.Меган шмыгнула носом, загоняя назад слезы, которые угрожали вот-вот пролиться. Она не плакала со времени похорон. Ей всегда казалось, что оплакивать мертвых бессмысленно. Слезы никогда ничего не решали. Если человек умер, что ни делай, все равно его не воскресишь.– А вы? – чопорно спросила она, компенсируя некоторое замешательство, оттого что едва не позволила себе женскую слабость – расплакаться. – Что вы чувствовали, когда умерла ваша жена?– Я еще не все спросил о вашей жизни, – сказал Лу кас, поворачивая кролика, чтобы тушка прожарилась равномерно со всех сторон. – Что вы делали после смерти отца? У вас есть еще кто-то из родных?– Конечно. У меня есть мать. Правда, она никогда не жила в Канзасе. Она говорит, что здесь пустынные, дикие места, и предпочитает оставаться в большом городе.– Кто еще?– Брат. Они с женой живут как раз неподалеку отсюда, чуть в сторону от Левенуэрта. У Калеба с Ребеккой большое хозяйство и стадо коров. Они построили ранчо, когда родился Закери, их сын. Сейчас у них двое детей. Заку четыре года, а малышке Роуз, или ее еще называют Коричной Розой, нет и месяца.– Судя по вашему рассказу, они вроде бы очень счастливы.Меган кивнула.– Когда умер папа, они уговаривали меня переехать к ним: Но мне не хотелось, чтобы дом пустовал.– Так вы живете совсем одна?– Да. Иногда тишина кажется просто ужасающей, – сказала Меган, – но, с другой стороны, я люблю уединение.– И теперь вы руководите компанией отца?– Мне не трудно, – повела она плечами. – В свое время папа с Калебом потихоньку приобщали меня к делу. Так что, когда папа умер, я стала сама управлять «Экспрессом».– И людей не отпугивало, что их везет женщина-кучер? – спросил Лукас, усмехаясь краешком губ.– Как правило, я их не вожу, – оправдывалась Меган. – Хотя умею. И при желании могла бы быть кучером хоть каждый день. Но я предпочитаю нанимать мужчин. Похоже, пассажиры им больше доверяют, – фыркнула она, совсем неподобающе для леди. – Они не верят, что женщина-кучер способна доставить их в целости и сохранности до места назначения. И тогда приходится рассказывать им несколько историй о моем кучере Гекторе, после чего они уже долго не думают, стоит ли вверять ему свою жизнь.– И поэтому вы сами вели дилижанс в тот день, когда мы вас остановили?– Вы имеете в виду – ограбили. – Лукас пожал плечами:– Пусть ограбили.– Гектор не согласился ехать с кассой железнодорожной компании. Вы с вашими дружками нагнали на него страху.– И вы решили сами доставить груз.– А что мне оставалось делать? В противном случае железная дорога исключила бы меня из общего дела. Мой бизнес завязан на ней, а линии железной дороги протянулись через всю страну, и компания хочет, чтобы перевозка грузов в Атчисон, Топику и другие города осуществлялась непосредственно через Левенуэрт. Если бы я отменила рейс, то пассажиры стали бы искать другой транспорт. Я не могла этого допустить. Если компания меня вышвырнет, куда мне тогда деваться с моими устаревшими средствами сообщения?– Да, было бы очень неприятно.– Я не могу позволить, чтобы меня выкинули, как старую калошу.– И что вы хотите предпринять?Меган подалась вперед и потрогала ужарившуюся тушку, тут же приложив обожженные пальцы ко рту, в то же время пробуя вкус крольчатины.– Буду делать все, что потребуется.– Включая кражу денег?– Что? – нахмурилась она.– Вы сами сказали, что сделаете все, чтобы спасти свое дело – не дать железнодорожной компании снять с маршрута «Адамс экспресс». Разве загадочные ограбления не входит в ваши планы?– Должно быть, дым костра совсем запечатал ваши мозги. Оскорбительнее обвинения я еще ни от кого не слышала.– Хитроумный план, – продолжал Лукас. – Потому-то все получалось так гладко. Кому пришло бы с голову заподозрить вас в саботаже собственного предприятия!– Никому. Как вам пришла в голову такая глупая и смехотворная мысль? – возмутилась Меган.– Не мне. Так думают в железнодорожной компании. Они и послали меня остановить вас. Глава 4 Меган удивленно посмотрела на Лукаса. У нее даже открылся рот.– Вы всегда были таким фантазером? Бьюсь об заклад, будучи мальчиком, вы рассказывали своей матери одну небылицу за другой.– Я ничего не выдумываю.– Хотите сказать, что вы от железной дороги? Вы? Так не бывает. Жаль, что мне приходится вам объяснять. Как можно работать на кого-то и его же грабить? Ни один наниматель не потерпит такого.– Согласен. С некоторого времени «Юнион Пасифик» и не одобряет вашего поведения.– Почему же?– Потому что вы втихую их обворовываете.– Прекратите! – Меган вскочила и скрестила руки на груди, раздраженно топнув ногой. – Не понимаю, почему вы упорно несете всякую чепуху! Вы оскорбляете меня!– Когда я отвезу вас обратно в Левенуэрт, вас арестуют. И ваших дружков тоже, как только задержат.– Каких дружков?– Эвана, Фрэнка, Тома и Дуги.– Они ваши дружки, а не мои.– Оставьте свою игру, Меган. Железнодорожная компания обо всем осведомлена. Они знают о вашей связи с бандитами. Вы заранее сообщаете им, когда повезете сейф с кассой. Они появляются в условленном месте и захватывают деньги. Очень хитрый план, но компания вас раскусила.– Черт побери, о чем вы толкуете? Говорю вам, я не имею к ограблениям никакого отношения. Да, я не отрицаю, что имею зуб на компанию, но денег их я не краду. Они и так публично заявили, что я не способна обеспечить сохранность их грузов, после чего число пассажиров сократилось наполовину. Грабить собственные дилижансы – не самый блестящий план уберечь себя от банкротства.Лукас поднялся с земли.– Но можно посмотреть и с другой стороны. Зачем утруждать себя законным предпринимательством, если можно получить тысячи долларов, похитив кассу железнодорожной компании? Разумеется, за минусом тех денег, которые отходят вашим сообщникам.– Вряд ли Гектора и Зика можно считать сообщниками.– Я говорю об Эване и тех парнях, – сказал Лукас сквозь зубы. У него уже голова шла кругом. Маленькая чертовка – хорошая актриса. Он был почти готов ей поверить, если бы не знал всей подоплеки.– Я не знакома ни с Эваном, ни с его парнями. Пока меня не приволокли в ту лачугу в лесу, я их в глаза не видела. Не напомнить ли вам, мистер Маккейн, что вы были вместе с ними?– Я оказался среди них по приказу «Юнион Пасифик», – сказал Лукас.– Вы надели маску, – парировала Меган.– Маска нужна была для моей работы. Брандта Донована посетила очень удачная мысль. Он абсолютно убежден, что вы принимали участие в тех ограблениях.– Брандт Донован? Великий мудрец? Да он собственный зад в пустой комнате не различит!– Полегче, Меган. Как-никак речь идет о моем друге. – Она всплеснула руками:– Есть чему удивляться! Вы и сами наверняка не заметите, если ваш собственный зад задерется в небо и начнет петь «Дикси».– Исходя из сообщения Брандта, вероятность вашего участия в ограблениях весьма высока. В конце концов, кроме вас, никто не знал, когда повезут деньга. Так ведь?– Да.– Из чего следует, что вы идеальный кандидат на пост главаря банды.– Главаря? Говорю же вам, до вчерашнего вечера я не видела ваших бандитов. Как я могла стать их главарем? Неужели со стороны так выглядело? Если допустить, что вы правы, боюсь, что в таком случае я совершила ошибку, когда… сопротивлялась Фрэнку и всем остальным.– Вы хорошо играли. Они решили у всех на виду сделать из вас заложницу. Вы нарочно затеяли мышиную возню с похищением, и тогда парень выпустил пулю, чтобы потом пассажиры рассказывали, как вас волокли разбойники, а вы брыкались и кричали. Но меня байками не купишь. У вас был продуманный план.– Вы действительно верите в то, что говорите? Большего абсурда я еще не слышала. Когда они грабили дилижанс, вы находились с ними вместе. И деньги сейчас – у вас. Если не преступлением, то я не знаю, как такой поступок можно назвать. И если кому и место в тюрьме, то вам.– Замолчите! – заскрежетал зубами Лукас.– Не могу поверить, – продолжала Меган, – что вы и впрямь намерены отправить меня в тюрьму. За что? За то, что меня выкрали? И не только шайка воров – вы тоже. Меня похитили дважды за один день, а вам хватает наглости обвинять меня в преступлении.– Сядьте и замолчите.Она плотно сжала губы и нехотя опустилась на грязную землю.Лукас снял тушку и вынул из голенища длинный нож. Отрезал солидный кусок и протянул ей, по рассеянности слегка подпалив себе кончики пальцев.Меган взяла мясо и тут же выронила.– Горячо, – сказала она извиняющимся тоном.– Разумеется, горячо. Только что с огня.Она огляделась по сторонам и подобрала с земли достаточно широкий плоский камень. Отерла его штаниной взамен мытья и установила на колене.– Дайте мне другой кусок.– Я уже дал вам один. Вы его уронили. Стряхните грязь и ешьте.– Сами ешьте. Я хочу другой кусок. – Взяв испачканный кусок двумя пальчиками, она швырнула его Лукасу на колени.Он тихо проворчал что-то по поводу упрямых женщин, склонных к возлияниям, и отрезал другой кусок. Используя камень вместо тарелки, Меган расщепила мясо на тонкие длинные полоски.– Очень вкусно, – сказала она, набив полный рот. Лукас молча кивнул.– Вы действительно работаете на железную дорогу? – продолжала она.Ответом ей был еще один короткий снисходительный кивок.– Глядя на вас, не скажешь. Не представляю вас в костюме и галстуке.Лукас пожал плечами. Он думал, что она помолчит хотя бы во время еды, но ошибся.– Правда, что вы знакомы с мистером Донованом? – Лукас опять кивнул.– Вы сказали, что он ваш друг. Вы действительно друзья или только вместе работаете?Для ответа кивка или движения плеч было уже недостаточно. Лукас проглотил кусочек кролика и на секунду задумался, как ответить покороче.– Мы с Брандтом подружились еще до моей женитьбы.– Через него вы и получили работу на железной дороге?– Я там не работаю, – сказал Лукас и подумал: она хоть когда-нибудь замолчит?– Но вы сказали, что…– Я только выполняю для них разовое поручение. Бранят предложил его мне из добрых побуждений.– Гм… вы действительно нуждались в работе? – Меган запрокинула голову и, держа сверху полоску мяса, откусывала крошечные кусочки, а потом медленно слизывала с губ жир.Лукас наблюдал за ее языком – как он, побывав в углу рта и пройдясь поверх пухлой нижней губки, возвращается наверх. От такого созерцания его тело проникалось теплом, копившимся между ног и приводившим к стеснению мужской плоти.Меган опустила голову, не подозревая о реакции, которую она вызывала своими невинными действиями.– Так вы нуждались в работе? – снова спросила она, встретившись с Лукасом взглядом.Он отдал разуму строгий приказ держать тело под контролем.– Нет.У нее приподнялись брови.– Зачем же тогда мистер Донован предложил вам контракт?– Вероятно, подумал, что у меня туго с деньгами.– Вы действительно испытывали денежные затруднения?– Да.– Значит, вы все-таки нуждались в работе, – заключила Меган.– Не в том смысле, как вы думаете, – сказал Лукас. И, зная, что она опять заведет свою дуду, не дожидаясь, продолжил: – Я давно охочусь за одним человеком. Когда мне кажется, что я довольно близок к цели, он каждый раз ускользает. Я истратил все свои сбережения и деньги от продажи дома и скота на его поиски. Некоторое время назад средства кончились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37