Еще одно твое слово, и я посажу тебя под арест.Кинг промолчал. Он только молился, чтобы этой зацепки оказалось достаточно.«Прикупная карта» – запечатлелось в глубинах памяти Марлоу. И он вспомнил. Сейчас он вспомнил правила и начал разыгрывать Грея.– Ну, – начал он обеспокоенно, – это похоже на любую другую игру в покер. Грей.– Объясните мне просто, как надо в него играть! – Грей решил, что он поймал их на лжи.Питер Марлоу посмотрел на него жестким взглядом. Яичница начала остывать.– Что вы пытаетесь доказать, Грей? Любому дураку известно, что четыре карты кладутся рубашкой вниз, а одна наоборот – та, что в прикупе.Вздох пронесся по хижине. Грей понял, что сейчас он уже ничего не может поделать. Его довод должен быть весомее доводов Марлоу, и он знал, что даже здесь, в Чанги, ему надо играть тоньше.– Ладно, – сказал он угрюмо, переводя взгляд с Кинга на Марлоу. – Любой дурак знает это. – И отдал зажигалку Кингу. – Прослежу, чтобы она была внесена в список.– Да, сэр. – Сейчас, когда все кончилось, Кинг позволил себе расслабиться.Грей в последний раз посмотрел на Питера Марлоу, – во взгляде его читались одновременно надежда и угроза.– Старые школьные друзья весьма гордились бы вами сегодня, – бросил он с презрением и пошел к выходу из хижины, сопровождаемый Мастерсом, шаркающим ногами.Марлоу посмотрел вслед Грею, а когда Грей выходил из хижины, обратился чуть громче, чем нужно, к Кингу, по-прежнему следя за Греем.– Могу я воспользоваться вашей зажигалкой, моя сигарета погасла? – Но Грей не сбился с шага и не оглянулся. Надежный парень, угрюмо подумал Марлоу, хорошие нервы – надежный товарищ, которого надо иметь рядом с собой в смертельном бою. И враг, которого надо ценить.Кинг присел. Питер Марлоу забрал зажигалку из его ослабевшей руки и прикурил. Кинг нащупал пачку «Куа», сунул сигарету в рот, не замечая ее. Марлоу нагнулся за зажигалкой и щелкнул ею. Кингу понадобилось много времени, чтобы сосредоточить свой взгляд на пламени, и тогда он увидел, что рука Марлоу трясется так же, как и его собственная. Он оглядел хижину, в которой люди застыли как статуи, не отрываясь глядя на него. Он почувствовал холодок от пота на плечах и влажность рубашки.Снаружи донеслось звяканье мисок. Дино встал и с надеждой посмотрел на улицу.– Завтрак, – радостно воскликнул он. Немая сцена кончилась, люди покидали хижину с посудой в руках. Остались только Питер Марлоу и Кинг. Глава 3 Оба сидели некоторое время, приходя в себя. Потом Марлоу сказал нетвердо:– Боже, нас почти поймали!– Ага, – согласился Кинг после паузы. Он непроизвольно содрогнулся вновь, потом вынул две десятидолларовые бумажки и положил их на стол.– Вот, – сказал он, – это за сегодня. Но с сегодняшнего дня вы на довольствии. Двадцать в неделю.– Что?– Я буду платить вам двадцать в неделю. – Кинг минуту подумал. – Думаю, что вы правы, – сказал он, приятно улыбаясь. – Это стоит большего. Пусть будет тридцать. – Потом бросил взгляд на нарукавную повязку и добавил:– Сэр.– Вы можете по-прежнему звать меня Питером, – сказал Марлоу раздраженно. – И запомните: я не хочу ваших денег. – Он встал и собрался уходить. – Благодарю за сигарету.– Эй, подождите-ка минутку, – сказал удивленный Кинг. – Какой черт в вас вселился?Питер Марлоу посмотрел на Кинга, и глаза его гневно вспыхнули.– За кого вы, черт возьми, принимаете меня? Заберите ваши деньги и засуньте их куда-нибудь.– Мои деньги чем-нибудь не хороши?– Нет. Только ваши манеры!– С какого времени манеры стали иметь что-то общее с деньгами?Марлоу резко развернулся, чтобы уйти. Кинг вскочил и встал между ним и выходом.– Минутку, – сказал он напряженно. – Мне кое-что надо узнать. Почему вы покрыли меня?– Ну, это очевидно, не так ли? Из-за меня вы влипли. Я не мог бросить вас. За кого вы меня принимаете?– Не знаю. И пытаюсь это выяснить.– Это была моя ошибка. Извините.– Вам не за что извиняться, – резко сказал Кинг. – Это была моя ошибка. Я повел себя глупо. Это к вам не имеет отношения.– Неважно. – Лицо Марлоу было таким же холодным, как и его глаза. – Но, должно быть, вы считаете меня полным дерьмом, если полагаете, что я позволил бы вас распять. И еще большим дерьмом, если думаете, что я хочу денег от вас за свою неосторожность. Я ни у кого их не беру!– Присядьте на минутку. Прошу вас.– Зачем?– Потому что я хочу поговорить с вами, черт возьми.У входа топтался Макс с котелками варева для Кинга.– Прошу прощения, – сказал он осторожно, – вот твой завтрак. Хочешь чая?– Нет. Сегодня Текс ест мой суп. – Он взял котелок с рисом и поставил его на стол.– О'кей, – сказал Макс, по-прежнему пребывая в нерешительности и не понимая, хочет ли Кинг, чтобы кто-нибудь набил морду этому сукину сыну.– Ладно, Макс. И скажи остальным, чтобы нас оставили одних на минутку.– Конечно. – Макс согласно удалился. Он решил, что Кинг поступает очень умно, действуя без свидетелей, если собирается поколотить офицера.Кинг снова посмотрел на Марлоу.– Я прошу вас. Сядьте на минутку. Прошу вас.– Ладно, – холодно согласился Питер.– Послушайте, – терпеливо начал Кинг, – Вы спасли меня от петли, помогли мне, и это справедливо, если я помогаю вам. Я предложил вам монеты, хотел отблагодарить вас. Если вы не хотите, хорошо, но я не хотел обидеть вас. Если обидел, приношу свои извинения.– Ладно, – смягчившись, сказал Марлоу. – У меня дурной нрав. Я не понял.Кинг протянул руку.– Поладили.Они пожали руки.– Вы не любите Грея, правда? – осторожно спросил Кинг.– Нет.– Почему?Питер пожал плечами. Кинг небрежно разделил рис и вручил ему большую часть порции.– Давайте поедим.– Ну а вы-то как? – спросил Марлоу, гладя изумленными глазами на свою порцию.– Я не голоден. У меня пропал аппетит. Господи, чуть было не влипли. Я думал, что нам обоим конец.– Да, – согласился Марлоу, начиная улыбаться. – Повеселились, не так ли?– Что?– Вот это развлечение. Мне кажется, ничего похожего не переживал за последние годы. Опасное развлечение.– Я многого в вас не понимаю, – заявил Кинг робко. – Вы хотите сказать, что вы получили удовольствие от происшедшего?– Конечно. А вы нет? Я думаю, что это почти равносильно ощущению от полета на «Спитфайере». Вы понимаете, иногда вам страшно, но и в то же время не страшно, а во время полета и после него вам весело.– Думаю, вы просто не в себе.– Если вы не получали удовольствия от этой сцены, тогда какого черта старались утопить меня с помощью стада? Я был почти мертв от страха.– Я не старался утопить вас. За каким дьяволом мне это нужно было делать?– Чтобы сделать игру более острой и проверить меня.Кинг с мрачным видом вытирал лицо и руки.– Думаете, я сделал это намеренно?– Конечно. Я сделал то же самое, когда заставил вас отвечать на вопросы.– Давайте разберемся откровенно. Вы проверяли мои нервы? – судорожно выдохнул Кинг.– Конечно, старина, – ответил Марлоу. – Я не понимаю, в чем вопрос.– Господи, – бросил Кинг, снова покрываясь нервным потом. – Мы едва не сели в тюрягу, а вы развлекаетесь! – Кинг сделал паузу, чтобы совладать с дыханием. – Сумасшествие, чистое сумасшествие, а когда вы заколебались, после того как я подбросил вам зацепку в виде прикупа, я решил, что мы оба покойники.– Грей тоже так решил. Я с ним просто играл. Я только разделался с ним побыстрее, потому что яичница остывала. А такую яичницу каждый день не встретишь. Честное слово.– Мне показалось, вы сказали, что яичница нехороша.– Я сказал, что она неплоха. – Марлоу заколебался. – Послушайте. Когда говорят «неплохо», это означает что-то исключительное. Это способ сделать парню комплимент, не смущая его.– Да вы не в своем уме! Вы рисковали моей головой и своей собственной для того, чтобы увеличить риск, и вы взбеленились, когда я предложил вам денег без всяких условий, и еще вы говорите «неплохо», уверенные, что это замечательно. Боже, – добавил он, ошеломленный, – мне кажется, я туповат или что-то в этом роде.Он поднял глаза, увидел озадаченное выражение лица Марлоу и начал хохотать. Марлоу тоже засмеялся, и вскоре они оба истерически хохотали.В хижину заглянул Макс, а за ним остальные американцы.– Кой черт в него вселился? – ахнув, спросил Макс. – Я уж было решил, что он вколачивает его грязную голову в плечи.– Мадонна, – ахнул Дино. – Сначала Кинга чуть было не изрубили на кусочки, а сейчас он заливается вместе с парнем, который подставил его.– Чушь какая-то. – В животе у Макса все дрожало с тех пор, как раздался предупредительный свист.Кинг выглянул из хижины и увидел уставившихся на него людей. Он вытащил начатую пачку сигарет.– Держи, Макс. Пусти по кругу. Празднуем.– Здорово. Вот спасибо, – Макс взял пачку. – Красота. Все висело на волоске. Мы все рады за тебя.Кинг наблюдал за ухмылками людей. Некоторые были добродушными, и он запомнил их, другие улыбались через силу, и он также распознал их. Вслед за Максом все повторяли слова благодарности.Макс выпроводил всех наружу и начал делить полученное богатство.– Это шок, – тихо сказал он. – Наверняка. Как от разрыва снаряда. Он в любую минуту оторвет голову этому англичанину. – Он посмотрел в сторону хижины, откуда донесся еще один взрыв хохота, и пожал плечами. – Он спятил, и не удивительно.– Ради Бога, – говорил Питер Марлоу, держась за живот. – Давайте поедим. Если я не поем сейчас, я вообще есть не смогу.И они стали есть. Еда прерывалась приступами смеха. Марлоу пожалел, что яичница остыла, но смех согрел кушанье, оно было великолепным.– Здесь не хватает немного соли, вы так не считаете? – сказал Питер, подчеркнуто бесстрастно.– Смотри-ка, мне тоже так кажется. Я думал, что достаточно посолил. – Кинг нахмурился, повернулся, чтобы взять соль, и тогда заметил прищуренные глаза.– Что еще, черт возьми? – спросил он, невольно начиная смеяться.– Господи, это была шутка. У вас, американцев, не очень-то сильно развито чувство юмора, правда?– Идите к черту! И Бога ради, хватит ржать!Когда они съели яичницу, Кинг поставил вариться кофе на плитку и стал искать сигареты. Потом вспомнил, что отдал их, поэтому присел и отпер черную коробку.– Эй, попробуйте вот это, – сказал Питер Марлоу, протягивая коробочку с табаком.– Спасибо, но я не выношу эту дрянь. Она раздражает мне горло.– Попробуйте. Табак обработан. Я научился этому у яванцев.Кинг с сомнением взял коробочку. В ней был все тот же дешевый табак, но не обычного соломенно-желтого цвета, а темно-золотой, не сухой, как обычно, а влажный и плотный; от смеси против ожидания сильно пахло сладким табаком.Кинг нашел свою пачку рисовой бумаги и взял щедрую щепотку обработанной травы. Он свернул неряшливую самокрутку и отщипнул выступающие концы, небрежно роняя липший табак на пол.«Проклятье, – думал Марлоу, – я предложил ему попробовать, а не хватать столько». Он подумал, что ему нужно было бы подобрать остатки табака и положить их обратно в коробочку, но не сделал этого. «Некоторые вещи делать не пристало», – подумал он снова.Кинг щелкнул зажигалкой, и они оба ухмыльнулись при виде ее.Кинг сделал осторожную затяжку, потом еще одну. Потом затянулся глубоко.– Но ведь это же здорово, – сказал он удивленно. – С «Куа» не сравнить... но это... – Он запнулся и поправился:– Я имею в виду, что это неплохо.– Совсем неплохо, – засмеялся Питер Марлоу.– Как, черт возьми, вы этого добились?– Секрет фирмы.Кинг понял, что в своих руках он держит золотую жилу.– Я догадываюсь, что это долгий и сложный процесс, – скромно сказал он.– О, на самом деле, это очень просто. Вы просто пропитываете необработанный табак чаем, потом отжимаете чай. Потом вы посыпаете это небольшим количеством белого сахара и все перемешиваете, а когда смесь пропитается сахаром, аккуратно жарите табак на сковородке на малом огне. Постоянно перемешивайте смесь, или она будет испорчена. Вам надо не пропустить момент, когда она будет готова. Она должна быть не слишком сухая и не слишком влажная.Кинг был удивлен, что Питер Марлоу так просто рассказал ему способ изготовления, не обговорив предварительно условия сделки. Он, думал Кинг, конечно, только распаляет мой аппетит. Не может быть, чтобы это делалось так просто, иначе все бы делали это. А он, вероятно, понимает, что я единственный, с кем можно провернуть это дело.– И все? – спросил Кинг, улыбаясь.– Да. Тут и вправду нечего добавить.Кинг представил, как можно наладить процветающее дело. И при этом законное.– Я думаю, что каждый в вашей хижине так обрабатывает табак.Марлоу покачал головой.– Я делаю его только для своей группы. Месяцами я водил их за нос, рассказывая разного рода байки, но они так и не смогли разузнать, как именно нужно это делать.Кинг растянул рот в улыбке.– Тогда вы единственный, кому известен этот способ!– Да нет, – ответил Марлоу, и сердце Кинга упало. – Это туземный способ. Он известен по всей Яве.Кинг просветлел.– Но здесь-то никто его не знает, верно?– Не знаю. Я, право, об этом никогда и не задумывался.Кинг пускал дым из ноздрей, перебирая в уме возможности. Да, сказал он сам себе, у меня сегодня и вправду удачный день.– Вот что я скажу вам, Питер. У меня к вам деловое предложение. Вы покажете, как это точно делается, а я беру вас в долю... – Кинг заколебался. – Десять процентов.– Что?– Ладно. Двадцать пять.– Двадцать пять?– Ладно, – согласился Кинг, глядя с растущим уважением на Марлоу. – С вами трудно договориться, и это замечательно. Я организую все дело. Мы будем закупать оптом. Нам предстоит организовать производство. Вы будете следить за выпуском, а я буду заниматься сбытом. – Он протянул руку. – Мы будем партнерами, прибыль точно поровну, пятьдесят на пятьдесят. Договорились?Марлоу уставился на руку Кинга. Потом посмотрел ему в лицо.– Нет, не договорились, – решительно сказал он.– Черт побери! – взорвался Кинг. – Это самое выгодное предложение, которое вам когда-либо делали. Что может быть выгоднее? Я вкладываю монеты. Мне придется... – Неожиданная мысль заставила его запнуться. – Питер, – сказал он, помолчав, обиженный, но не показывающий это внешне, – никто не должен знать, что мы партнеры. Вы только покажете мне, как это делается, а я прослежу за тем, чтобы вы получали свою долю.
1 2 3 4 5 6 7 8